Глава 37. Вашингтон, федеральный округ Колумбия

Вашингтон, федеральный округ Колумбия

– Папа, – сказала Элис. – Мне не нравится то, что я слышала.

Сенатор Дэйвенпорт, развалившийся в кресле, посмотрел на нее поверх стакана с виски.

– И что же такого ты слышала, дорогая моя? – громыхнул он.

– Все эти разговоры на Холме – не громко, а так, по коридорам, – о том, что надо избавиться от пришельцев. Подлые разговоры. Что надо опрыскать деревья, которые они едят, какой‑нибудь психодислептической заразой… Что стоит потратить миллионы, чтобы вывести какую‑нибудь бациллу или грибок, которые были бы смертельны для них… Что гораздо полезнее истратить миллионы не на их изучение, а на то, чтобы избавиться от них и вернуть все на круги своя, словно их и не было…

– Ты знаешь, до меня доходили такие слухи, – произнес сенатор неожиданно мягко. – Это называется биологическое регулирование. Не война против них, а биологическое регулирование.

Он повернулся в кресле и посмотрел на Портера.

– Быть может, наш друг из Белого дома что‑нибудь расскажет нам об этом?

– Пожалуй, я лучше воздержусь, – сказал Портер.

– Ты знаешь, – сказал сенатор, – похоже, что некоторые из ребят слегка завелись. Пока они только болтают промеж себя, но скоро могут и перейти к делу.

– По‑моему, об этом рано даже задумываться, – возразил Портер. – Все разговоры о том, чтобы уничтожить пришельцев, несколько преждевременны. Говорят, что надо, мол, вывести какую‑нибудь болячку, которая будет избирательно поражать только их. Но я уверен, что они только болтают. Ни у кого нет ни малейшего представления, как к этому подступиться. Прежде всего надо знать, что представляют собой пришельцы и как функционируют их жизненные системы. Без такого знания невозможно подобрать ключ: совершенно непонятно, как они будут реагировать. Ну и с избирательностью тоже не просто. Кто поручится, что новая болячка окажется такой привередливой: станет кушать только пришельцев, а от нас с вами откажется? Может случиться, что человечество окажется истребленным вместе с пришельцами, а то и раньше их.

– В любом случае эта идея чудовищна, – вмешалась Элис. – Ведь пришельцы ничего плохого нам не сделали, нам не на что обижаться.

– Вот тут я не уверен, – возразил сенатор. – Поговори с любым защитником природы. Они все в панике. Они уверены, что если не будут приняты меры, то эти твари уничтожат последние заповедники. Вот тебе и жалоба. Или возьми президента какой‑нибудь лесопромышленной компании, у которого побывал в гостях наш большой черный друг… Зашел этак и позавтракал: парочку складов, ням‑ням – и нету… Или поговори с каким‑нибудь работником авиакомпании, который поседел за последние дни: все время ждет, что его самолет столкнется в воздухе с пришельцем… Или с диспетчером аэропорта, которому некуда принимать рейсы, потому что на полосе гость сидит…

– Это все интересы меньшинства, – сказала Элис. – Отдельные группировки пытаются навязать свои интересы всем остальным.

– Странно слышать это от тебя, дочка, – сказал сенатор. – Мне всегда казалось, что ты болеешь за интересы меньшинства. Бедные, угнетенные негры, бедные, угнетенные индейцы…

– Это разные вещи, – возразила Элис. – Мои меньшинства – культурные меньшинства. А твои – экономические. Бедные, угнетенные бизнесмены, которым вдруг причинили какой‑то ущерб.

– Защитники природы вовсе не бизнесмены, – не согласился сенатор. – У них нет никаких экономических интересов, одни эмоции. И они по природе бузотеры, от рождения.

– Мне начинает казаться, – сказал Портер, – что отношение к пришельцам меняется. Поначалу они вызывали взволнованное любопытство. Теперь, когда к ним уже привыкли, они начинают раздражать. Теперь они превратились просто в черные глыбы. Торчат в ландшафтах там и сям или летают над головами… И хоть по мелочам, но мешают некоторым в их повседневных делах. Через несколько месяцев – может быть, даже недель – это раздражение, пока слабое, может перерасти в неприязнь, а потом и в ненависть. И не потому, что они затрагивают чьи‑то интересы, а просто есть такая штука – общественное мнение. Если такое на самом деле произойдет, будет скверно. Нам просто необходимо запастись терпением и временем, чтобы выяснить, что они собой представляют и как нам следует вести себя с ними.

– В Миннесоте работает Аллен, – сказал сенатор. – У него что‑нибудь получается?

– Я ничего не знаю, сенатор. Ничего определенного. Он до сих пор не дал даже предварительного отчета, если вы это имеете в виду. Но ходят слухи, что пришельцы – растения. Во всяком случае, принадлежат к царству растений.

– Растения? Боже мой, это же совершенно немыслимо!

– Совершенно с вами согласен, сенатор. Я пытался выяснить, откуда пошел такой слух, но мне не удалось.

– Говорят еще, что они умеют управлять силой тяжести, – сказал сенатор. – Это очень интересно. Этому мы могли бы найти применение.

– Эти разговоры возникли оттого, что они держатся в нескольких дюймах над землей, как бы плавают, висят, а когда перемещаются – не используют никаких движителей, – сказал Портер. – Во всяком случае, движителей в нашем понимании у них нет. На самом деле, конечно, никто ничего не знает. И потому идея о гравитационном контроле – соломинка, за которую ухватились в попытке хоть что‑то объяснить… Ведь они опровергают все законы физики, какие нам известны.

– Вы оба все время говорите о том, что мы можем получить от пришельцев, – вмешалась Элис. – А вам не приходит в голову, что и они могут думать о нас точно так же: что они могут получить от нас?

– Разумеется, – сказал отец. – Они получают целлюлозу. Не такая уж большая плата за гравитационный контроль, если мы сможем научиться у них.

– Они еще несколько автомобилей съели.

– Ну, это ерунда. Всего несколько штук, и только один раз. А больше такого не было. Больше они машин не трогали.

– Интересно, – сказала Элис, – зачем им понадобились те машины? И я не понимаю тебя, папа. Сначала ты набрасывался на них: леса уничтожают, страну разоряют и все такое.

– Я пересмотрел свою позицию, – заявил сенатор. – Я начинаю видеть весьма заманчивые перспективы, если мы сумеем правильно разыграть свои карты. – Он повернулся к Портеру. – Я все время слышу разговоры о каком‑то эксперименте, который якобы проводили с пришельцем наши военные. Эта история все время плавает вокруг, но ничего толком не ясно. Ты об этом что‑нибудь знаешь?

– То же, что и вы, – ответил Портер. – Тоже все время слышу эту историю и тоже ничего не могу понять.

– Ничего конкретного? Никаких деталей?

– Абсолютно.

– У этих созданий должна быть какая‑то защитная система, – сказал сенатор. – В космосе они наверняка подвергались опасностям, хоть я не могу себе представить, каким именно. Хотелось бы узнать, как они защищаются.