Глава 27. Салли, официантка Пайн‑кафе, принесла Фрэнку Нортону яичницу с ветчиной и присела за его столик поболтать

Лоун‑Пайн

Салли, официантка Пайн‑кафе, принесла Фрэнку Нортону яичницу с ветчиной и присела за его столик поболтать. Дверь открылась, и в кафе ввалился Стиффи Грант.

– Иди сюда, Стиффи, – позвал его Нортон. – Садись, я тебя завтраком угощу.

– Как это благородно с твоей стороны, – сказал Стиффи, – Если не возражаешь, я тебя послушаюсь. Я ходил в лес смотреть наших пришельцев. Далековато, конечно, к тому же я пошел туда до рассвета, чтобы успеть до прихода туристов. А то они так мешают. Я хотел поглядеть, может, пришельцы начали почки выпускать, как тот, первый.

– Ну и как? – спросила Салли.

– Пока нет. По‑моему, у них это займет немножко больше времени, чем у того. Но со дня на день могут начать. Они уже много понаделали тюков с этой белой дрянью. Не могу вспомнить, как она называется.

– Целлюлоза, – подсказал Нортон.

– Верно, – согласился Стиффи, – Так она и называется.

– С каких это пор тебя пришельцы заинтересовали? – спросила Салли.

– Не знаю, – ответил Стиффи. – Наверное, с самого начала, когда еще первый прилетел. Можно сказать, оказался замешан в это дело. Там была девчонка‑журналист из Миннеаполиса, и в первую ночь я дежурил у телефона, чтобы она могла поговорить со своим шефом, когда вернется из лесу. Потом я же ей сказал, когда второй прилетел. Я как раз глаза продрал – поддатый был, – гляжу, летят. Прилетели и сели. Ну, подумал я, надо ей рассказать. Правда, боялся будить среди ночи, старый негодяй. Думал, попрет она меня. Но все‑таки пошел. Ничего, обошлось, не поперла… А потом даже десять долларов дала. Она и тот парень с фотоаппаратом – хорошие были ребята.

– Хорошие, – согласилась Салли. – Да они все хорошие были. Жаль, что уехали. Конечно, и сейчас многие приезжают на малышей посмотреть. Иногда и к тем новым ходят… Но они не такие, как репортеры. Просто зеваки, бездельники. Иногда зайдут – кофе с пончиком или бутерброд, вот и все. Обедать не приходят и сдачу никогда не оставляют. Наверное, им кажется, что в таком тихом месте это ни к чему, тем более что покупают мало.

– Поначалу я каждый день ходил смотреть на пришельцев, – сказал Стиффи, – потому что, если бы у них что‑нибудь произошло, я бы тотчас пошел девчонке рассказать. Наблюдать, значит, ходил. Так мне тогда казалось. А теперь я думаю, что дело было вовсе не в этом. Не это главное. Мне просто нравится на них смотреть. Я раньше думал, что это чужие твари и нечего им тут делать. А теперь не думаю. Они ведь, как люди. Я их больше не боюсь, как поначалу. Я прямо подхожу к ним и кладу руку на бок – а шкура теплая, живая…

– Если ты собираешься завтракать, – перебил его Нортон, – то скажи Салли, чего тебе принести. Я уже тебя обогнал.

– Ты сказал, что заплатишь?

– Сказал.

– Фрэнк, а с чего это вдруг…

– Считай, что это был внезапный порыв, о котором я уже пожалел. Так что если не поторопишься…

– Ну тогда много оладий, к ним глазунью из пары яиц, – сказал Стиффи. – И, если есть, пару сосисок. И, пожалуй, еще несколько кусочков бекона и пару кусочков масла…