Франция, Бретань, наше время

Ксения Баженова

Алые звезды Прованса

Детектив-событие –

Ксения Баженова

Алые звезды Прованса

Часть первая

Лодка

Франция, Бретань, наше время

Машину взяли напрокат в Кемпере. За спиной остались промелькнувшие в окнах скоростного поезда земли Луары, романтические прогулки по Парижу, несколько часов перелета и многочисленная свадьба в Москве. Сами‑то они, Маша, начинающая пиарщица в художественной галерее, и Миша, молодой перспективный дизайнер, всех этих пышных торжеств не планировали, но родственники с обеих сторон обиделись и организовали праздник самостоятельно. От ребят требовалось только действовать по инструкции. После чего им разрешили выдохнуть и отправиться в путешествие уже вдвоем.

Над Бретанью низко висели лиловые ноябрьские тучи. Близость океана наливала их влагой, они разбухали тяжестью, которая по мере приближения к большой воде все сильнее грозилась прорваться большим дождем. Казалось, если стихия, скопившаяся в этих фиолетовых, собирающихся вот‑вот лопнуть тучах, прольется на землю, то все маленькие городки, попадавшиеся молодоженам на пути к мысу Ра, с их декоративной кружевной капустой на городских клумбах, блестящей брусчаткой мостовых, с ароматными витринами булочных и даже с ратушными шпилями, нагло протыкающими небо, – мгновенно станут продолжением океанского дна. Отдернет горожанин привычным жестом занавеску на окне, а с другой стороны смотрит на него круглыми глазами любопытная рыба. Кстати, о горожанах, – их на улицах практически не наблюдалось, о туристах нечего и говорить.

– Круто не в сезон ездить, правда, Мань?

– Да вообще супер!

Вдали показалась прибрежная полоса. Подъехав поближе, ребята остановились и вышли из машины на асфальтированную набережную, усеянную маленькими разноцветными магазинчиками, ни один из которых не работал. Ветер стегал их по курткам, они натянули капюшоны и, улыбаясь, потеснее прижались друг к другу. Чуть впереди по небольшому пляжу резво бегала за палкой, которую бросал ей хозяин, большая черная собака. Набегающая на песок пенистая волна слизывала собачьи следы.

Ближе к мысу пейзаж становился все более аскетичным. Холодные каменистые холмы кое‑где покрывал ковер из состарившейся перезрелой травы, кое‑где – лоскутное одеяло из разного оттенка зеленых и бордовых кусков мха, низкорослого кустарника с мелкими желтыми цветочками и голубовато‑жемчужного лишайника. О чем‑то просили ветер одинокие лысые деревья, протягивая ему вслед свои черные корявые руки и длинные тонкие шеи. А низкие мохнатые сосенки уверенно сидели среди серых камней и наблюдали за жирными наглыми чайками. И ни одного человека вокруг. Только несколько редко разбросанных домиков на подъезде к Ра указывали на возможное существование здесь людей. Однако легче было представить, что дома эти совершенно холодны и пусты, нежели, что за отражающими хмурые небеса окнами у плиты стоит женщина в фартуке и печет пирог…

Доехали до автомобильной стоянки. На бесконечном просторе ветер бесился так, что машина под его порывами покачивалась из стороны в сторону и дверцы открылись с трудом. Вокруг было пусто. Туристические сувенирные ларьки закрыты ставнями наглухо и надолго. На парковке грустили еще две‑три одинокие, непонятно откуда взявшиеся машины. И снова ни одной человеческой души.

– Наверное, ветром принесло! – кивнул Миша в сторону машин.

– Хорошо, что нас не унесло, как Элли с Тотошкой.

– Может, еще унесет. Только без домика. Ну что, пошли? Не боишься? Вон как шарашит!

– Не, ты чего?! Такой кайф!

Они взялись под руки и, сопротивляясь сносящему с ног, но довольно теплому ветру, пошли по дороге через огромное бескрайнее пространство, поросшее мелкими кустарниками и приземистыми сосенками, к мысу. Вдалеке виднелся большой маяк. И вот, наконец, они вышли на Pointe du Raz. Внизу бушующий океан швырял воду о скалы, брызги поднимались на двадцатиметровую высоту, и их было так много, будто создавалось ощущение, что налитые влажной тяжестью тучи наконец‑то прорвало, хотя поливало не сверху, а снизу. Мелкий дождь, взлетавший вверх с взбесившейся поверхности океана, больно колол лицо, а куртки уже через несколько минут стали мокрыми. Они уперли ноги в выступы камней, подавшись вперед, чтобы не снесло, и раскинули руки навстречу миллиардам брызг.

– Маш! Это же край мира! Мы на краю мира! Можно двинуться умом!

– Что? Что ты говоришь?

За невероятным шумом и ветром уже на расстоянии метра невозможно было ничего расслышать.

– Полететь хочется, говорю! Я такого никогда не видел! Кажется, мы на самом краю земли! И за горизонтом пустота!

– Ага!

– У меня уже в трусы вода стекает!

– Что?!

– Промок, говорю, насквозь!

– Я тоже!

Они могли только кричать и смеяться! Ими овладел безостановочный, необъяснимый, истеричный смех. Никто не рассказывал анекдоты, не травил смешные истории, не показывал карикатур… По сути, вообще ничего смешного вокруг не было… Океан в своей театральной постановочной драматичности выглядел скорее устрашающе… Безудержный смех рождало ощущение безграничной свободы, эйфории и счастья, ничем не обусловленные, рожденные внезапно свалившимся одиночеством и близостью с вечным, с тем, что существовало до нас и не исчезнет никогда, и чему до них, человечков, нет никакого дела.

– Пошли поближе!

– Пошли!

– Аккуратно! Руку давай!

Они спустились пониже, опираясь о мокрые камни, покрытые лишайниками безумных форм и оттенков. Скрывшись от брызг за большим скальным выступом, они стали разглядывать бушующий океан.

– Маш, я такого ни разу в жизни не чувствовал. Такое ощущение, что этот ветер и дождь выдувает и вымывает из головы все дерьмо, которое там накопилось за предыдущую жизнь. Ты чувствуешь? Мозг обнуляется…

– Ага. Смотри, еще один маленький маяк… Видишь, там вдали. И чайки… – Она подняла глаза вверх. – Небо так близко. Кажется, можно рукой дотронуться.

– Старый маяк, наверное… Темный такой и маленький.

– Это он маленький, когда далеко… – Маша вспомнила анекдот про блондинок и самолет.

– Эй! – Миша подергал жену за куртку и, когда она повернулась, показал пальцем вниз, на край утеса. – Смотри, кажется, лодка!

Там, куда он показывал, в небольшой расщелине болтался нос деревянной лодки, бьющейся о каменные стены.

– Я не пойму, в ней кто‑то есть, что ли?

– Да фиг разберешь. Ничего не видно. Часть скалы щель закрывает.

– Надо повыше пройти.

Они вскарабкались еще выше и прошли немного так, чтобы расщелина вся была видна сверху.

– Трындец, да там, кажется, человек! – Миша рванул было вниз.

– Ты что! Подожди! Куда ломишься? Ты все равно не сможешь до этой лодки дотянуться. Надо вызвать кого‑нибудь.

Миша дал ей телефон:

– На! Звони, вот тут в экстренных – первый и второй номер, и беги на маяк, может, там есть кто‑нибудь. А я все‑таки попробую потихоньку спуститься.

– Ты что! А если волна?

– Я просто подберусь поближе. Надо же посмотреть. Покричать ему, что мы рядом, что помощь скоро будет… Если он живой, конечно.

Маша бежала к маяку и одновременно звонила в службу спасения. Мыс постепенно накрывали сумерки, ветер гудел все сильнее, дождь мелко и часто кропил теперь и сверху тоже. В кроссовках хлюпало, и было очень страшно за Мишу. В наступающем полумраке Маша увидела, что в здании маяка светится окно. Она прибавила шагу, на ходу пытаясь объяснить телефонистке, не очень дружной с английским языком, где они находятся и что произошло, и, добежав, изо всех сил забарабанила в дверь. Ей открыл высокий человек в синем рабочем комбинезоне, который понимал только по‑французски, однако международное «help» на него подействовало. Он сорвал с вешалки дождевик и надел, второй кинул Маше. Так же поступил он и с двумя красными спасательными кругами, которыми явно давно не пользовались. Маша показывала дорогу, которая, слава богу, была не долгой. С берега они увидели Мишину красную ветровку. Он уже успел спуститься почти до самых камней, у которых болталась лодка. Рабочий тут же набрал номер, видимо, тот же, что и Маша, недолго кричал в трубку, после чего, показав девушке жестами, чтобы она стояла на месте и ждала помощи, проворно стал спускаться к Мише.

Через какое‑то время пространство, затянутое дождем и сумерками, прорвали мелькающие огоньки, и к прыгающей и машущей руками Маше подбежали люди. Тело вскоре подняли из лодки, и за ним захлопнулась дверь машины «Скорой помощи».

Date: 2015-07-11; view: 250; Нарушение авторских прав