Гибель Греты

Роберт вел машину молча. Он осторожно остановился под светофором и ждал, пока загорится зеленый.

– Мне так стыдно перед тобой, – вполголоса сказал он. – Мой брат обещал помочь тебе с жильем, пока ты не получишь место в общежитии. Не понимаю. Я никогда не думал, что…

– Аксель не педофил, – тихо проговорила девушка.

– Не надо его оправдывать, он этого не заслужил.

– Он меня не трогал, а то, о чем ты думаешь, он никогда не делал.

– А что он тогда делал?

– Обнимал меня.

– Обнимал? Ты же сказала…

– Обнимал меня, чтобы уснуть, – пояснила Беверли своим тонким голоском.

– В каком смысле?

– Это совсем не противно. Во всяком случае, мне так казалось.

Роберт вздохнул и предупредил, что ей придется обо всем рассказать полицейским. На него снова накатило болезненное отчаяние.

– Все из-за его сна, – медленно произнесла Беверли. – Он не может уснуть без таблеток, а со мной успокаивается, он…

– Ты несовершеннолетняя, – перебил Роберт.

Беверли уставилась в окно. Светло-зеленая листва деревьев дрожала под летним ветерком. Беременные женщины с огромными животами, болтая, шли по тротуару. Пожилая дама стояла неподвижно, подставив лицо солнцу.

– Почему? – спросил вдруг Роберт. – Почему он не может спать по ночам?

– Он говорит, что не спит уже сто лет.

– Да, он испортил печень лекарствами.

– Он рассказывал одну историю в больнице. С ним кое-что случилось.

Роберт остановил машину у перехода. Малыш выронил соску, но мамаша шла вперед, не замечая этого. Малыш вдруг вырвался и поковылял назад. Женщина испуганно закричала, но заметила, что Роберт их видит, и снова потащила брыкающегося ребенка через дорогу.

– Историю про то, как умерла какая-то девочка, – раздумчиво произнесла Беверли.

– Какая девочка?

– Он не хотел об этом говорить, вот только тогда, в больнице…

Она замолчала, переплела пальцы и постучала по ноге.

– Расскажи подробно, что он говорил, – настойчиво попросил Роберт.

– Они были вместе ночью, а потом она покончила с собой. – Беверли искоса взглянула на Роберта. – Я похожа на нее, правда?

– Правда.

– В больнице он говорил, что убил ее, – прошептала Беверли.

Роберт вздрогнул и повернулся к ней.

– Как это? – спросил он.

– Он говорил, что это он сделал так, что она умерла.

Роберт смотрел на девушку, открыв рот.

– Он говорил… говорил, что сам во всем виноват?

Беверли кивнула.

– Да, виноват, – продолжала она. – Потому что они должны были заниматься, играть на скрипке, но вместо этого легли в постель, и она решила, что он одурачил ее, чтобы выиграть конкурс.

– Но он ни в чем не виноват!

– Конечно.

Роберт сгорбился за рулем и несколько раз потер руками лицо.

– О боже. Я должен…

Он резко повернулся, машина закачалась, кто-то позади них нетерпеливо засигналил, и Беверли встревоженно взглянула на него:

– Что случилось?

– Я… я должен кое-что ему рассказать. – Роберт начал разворачивать машину. – Я стоял за сценой, когда он собирался играть, и знаю, что случилось. Грета была перед ним, она играла первой…

– Ты там был?

– Погоди, – перебил Роберт. – Я все слышал, я… к гибели Греты Аксель не имеет никакого отношения…

Он так разволновался, что снова остановил машину. С посеревшим лицом он повернулся к Беверли и прошептал:

– Прости, но мне надо…

– Ты уверен?

– В чем?

– Ты уверен, что Аксель не виноват?

– Да.

– Тогда что там случилось?

Роберт смахнул слезы и задумчиво открыл дверцу.

– Дай мне минуту, я должен… должен поговорить с ним, – тихо сказал он, вышел и остановился на тротуаре.

Могучие липы на Свеавеген бросали семена, плясавшие в лучах солнца, на машины и людей. Роберт вдруг широко улыбнулся сам себе, вынул телефон и набрал номер Акселя. После трех гудков его улыбка увяла, он снова сел в машину, не отрывая телефон от уха. Прервал вызов, чтобы проверить номер, и только тут обнаружил, что Беверли исчезла. Роберт огляделся, но ее нигде не было. Грохотали грузовые машины и автобусы, студенты на дешевых автомобильчиках с шумом проносились по площади Сергельсторг. Роберт захлопнул дверцу, завел мотор и медленно поехал вдоль тротуара, высматривая Беверли.