Предложение. Аксель Риссен подошел к окну столовой, остановился и поверх розовых кустов взглянул на железную ограду

Аксель Риссен подошел к окну столовой, остановился и поверх розовых кустов взглянул на железную ограду, на улицу и лестницу церкви Энгельбректа.^[31]

Поставив на договоре свою подпись, он в тот же миг унаследовал все рабочие дела и обязательства Карла Пальмкруны.

Аксель улыбнулся тому, как неожиданно повернулась жизнь, – и вдруг сообразил, что забыл про Беверли. В животе немедленно заныло от беспокойства. Однажды она сказала, что ей надо в магазин, но когда через четыре часа она не вернулась, Аксель сдался и отправился на поиски. Два часа спустя он нашел ее в каком-то флигеле возле Обсерватории. У Беверли был обескураженный вид, от нее пахло спиртным; нижнее белье отсутствовало. Кто-то склеил ей волосы жвачкой.

Беверли объяснила, что встретила в парке мальчишек:

– Они бросались камнями в раненого голубя. Я подумала, что если дать им денег, они перестанут. Но у меня было всего двенадцать крон. Этого не хватило. Они хотели, чтобы я еще кое-что сделала. Сказали, что если я этого не сделаю, они растопчут голубя.

Она умолкла, на глазах выступили слезы.

– Я не хотела, – прошептала она. – Но мне было так жалко голубя.

Аксель взял телефон и набрал номер Беверли.

Слушая гудки, он смотрел на улицу, на здание, которое раньше принадлежало китайскому посольству, и на темный дом, где помещалась штаб-квартира католической организации «Опус Деи».

Братья Аксель и Роберт Риссены делили большой дом на Брагевеген. В этом элитном районе, между Эстермальмом и Васастаном, все дома обманчиво похожи, словно братья.

Резиденция Риссенов состояла из двух просторных трехэтажных зданий с общей стеной.

Отец братьев, Эрлуфф Риссен, умерший двадцать лет назад, служил послом сначала в Париже, потом в Лондоне, а дед, Торлейф Риссен, был выдающимся пианистом, выступавшим в бостонском «Симфони-Холле» и в Обществе любителей музыки в Вене. Благородное семейство Риссен состояло по большей части из дипломатов и музыкантов филармонии. Две профессии, которые в основе своей очень похожи друг на друга: обе требуют отличного слуха и абсолютной преданности делу.

Супруги Алиса и Эрлуфф Риссен заключили странное, но логичное соглашение. Они почти сразу решили, что старший сын, Аксель, посвятит себя музыке, а младший, Роберт, пойдет по стопам отца и станет дипломатом. Но когда Аксель совершил роковую ошибку, все пришлось переиначить. В семнадцать лет Аксель оставил занятия музыкой. Его отправили в военную школу, а музыкальную карьеру передали Роберту. Аксель принял наказание. Он счел его заслуженным и с тех пор не брал скрипку в руки.

После случившегося, после того черного дня тридцать четыре года назад, мать порвала с Акселем. Она не захотела говорить с ним, даже лежа на смертном одре.

После девяти гудков в трубке наконец послышался кашель Беверли.

– Алло.

– Ты где?

– Я…

Она куда-то отвернулась, и Аксель не услышал продолжения.

– Не слышу, – сказал он. Из-за сильного волнения его голос прозвучал хрипло и напряженно.

– Ты сердишься?

– Скажи наконец, где ты, – взмолился Аксель.

– Ты чего? – спросила она смеясь. – Я здесь, у себя. Это плохо?

– Я просто начал волноваться.

– Да ну, я всего-то смотрю передачу про Викторию.

Беверли отключилась. По неопределенным интонациям ее голоса Аксель угадал: беспокойство девушки никуда не делось.

Он посмотрел на телефон, размышляя, не позвонить ли еще раз. Трубка вдруг зажужжала, и он ответил:

– Риссен.

– Это Йорген Грюнлихт.

– Здравствуйте, – несколько удивленно отозвался Аксель.

– Как прошла встреча с рабочей группой?

– Думаю, с пользой.

– Надеюсь, вы всерьез занимались кенийским вопросом.

– И вопросом о голландских покупателях. На повестке было много всего, и я понял, что не буду принимать решения, пока не разберусь…

– Так что там с Кенией? – перебил Грюнлихт. – Вы до сих пор не подписали разрешение на экспорт? У меня тут Сальман интересуется, какого рожна вы тянете?! Это дьявольски важная сделка, с которой мы и так запаздываем. Агентство уже дало ей положительную оценку, процесс запущен. Товар произведен, его привезли из Тролльхеттена в Гётеборг, владелец завтра приводит в гавань контейнерное судно из Панамы. В течение дня оно разгружается и на следующий день будет готово принять наш груз.

– Йорген, я все понимаю. Я посмотрел документы, и конечно… естественно, я подпишу, но я только что вступил в должность, и мне важно во всем досконально разобраться.

– Я сам занимался этой сделкой, – резко сказал Йорген, – и не усмотрел никаких неясностей.

– Да, но…

– Где вы сейчас?

– Дома, – удивленно ответил Аксель.

– Я пошлю к вам курьера, – сухо сказал Йорген. – Пусть он подождет, а вы подпишете контракт. Так мы не потеряем время.

– Нет, я посмотрю его завтра.

Через двадцать минут Аксель вышел в прихожую, чтобы встретить курьера. Аксель был обеспокоен агрессивной настойчивостью Грюнлихта, но не видел причины задерживать сделку.

Date: 2015-07-10; view: 325; Нарушение авторских прав