Стандартная методологическая парадигма в кросс-культурной психологии 8 page

Таблица 4.1

Трансформация ценностей

Ограничения, касающиеся использования конфуцианства для объяснения поведения

Использовать конфуцианскую философию для объяснения поведения жителей Восточной Азии весьма соблазнительно. Однако существуют четыре причины, по которым конфуцианство не может использоваться таким образом. Первое, конфу­цианство может использоваться как описательная модель, но не может служить объяснительной моделью. Идеи, сформулированные конфуцианством, следует преобразовать в психологические концепции, а затем проверить эмпирически. Эмпирическая проверка — это особенность, которая отличает науку от философии.

Второе, во всех философских традициях есть свои белые пятна и предубежде­ния. В конфуцианстве основным типом взаимоотношений считаются отношения отец-сын, которые и служат прототипом для всех остальных типов отношений. Од­нако если мы проанализируем исследования по возрастной психологии в Восточ­ной Азии, отношения отец-сын оказываются вторичными, а основным типом от­ношений являются отношения мать-ребенок. В традиционных обществах Восточ­ной Азии отец принимает участие в социализации детей с 3-4 лет, что происходит уже после того, как мать прививает им фундаментальные лингвистические и соци­альные навыки, адаптируя их к культурным нормам общества. Кроме того, акцент на патернализме и поло-ролевой дифференциации носит функциональный харак­тер лишь в традиционных аграрных обществах, но в современном обществе он мо­жет создать социальные и организационные проблемы (Kim, 1998). В семье, шко­ле, на работе и в обществе для достижения гармонии и равновесия патернализм должен поддерживаться материализмом (Kim, 1988).

Третье, непрофессионалы могут не иметь полного и осознанного представления о базовых концепциях конфуцианства, таких как Добросердечие к людям, Спра­ведливость, Нормы надлежащего поведения, Знание и Доверие. Это философские концепции, которые изучаются в рамках школьной программы, но не психологи­ческие концепции. Необходимо преобразовать эти философские концепции в психологические конструкты и сопоставить их с принятой терминологией. Напри­мер, принятое в Корее понятие ckong (определяется как «любовь и привязанность к человеку, месту или вещи»), возможно, представляет собой функциональный -эквивалент Добросердечия к людям (Kim, 1998). В Японии атае (милосердная снисходительность) также может представлять собой функциональный эквива­лент того же понятия (Kim & Yamaguchi, 1995). Хотя объем понятий, определяе­мый chong и атае, может значительно различаться, психологический анализ иден­тифицирует результирующие модели сходного характера, выявляя сущность Добро­сердечия к людям (Kim, 1998; Kim & Yamaguchi, 1995). Сыновья благодарность может интерпретироваться как частный случай Справедливости (Kim, 1998). Хотя исследователи анализировали функциональные проявления сыновней благодарно­сти (такие, как заботу о старых родителях), все дети должны исполнять долг, связан­ный с сыновней благодарностью, как нравственный императив. Восточно-азиатские представления о верности и долге могут включать в себя сущность Справедливости. И, наконец, концепция «лица» может являть пример Норм надлежащего поведе­ния (Choi, Kim & Kim, 1997).

Последним моментом, ограничивающим использование философского текста, является то, что в рамках конкретной культуры сосуществуют конкурирующие философии и взгляды на мир. Например, буддизм предлагает альтернативные кон­цепции Я, отношений и общества в Восточной Азии. Кроме того, местные религии (такие, как шаманизм в Корее, синтоизм в Японии и даосизм в Китае) оказали определенное влияние как на буддизм, так и на конфуцианство. Эти три эпистемо­логические системы оказывали взаимное влияние друг на друга и в результате сме­шения и взаимопроникновения образовали синтетические формы (Kim, 1998).

Конфуцианская философия может быть отправной точкой для исследований, но не конечной их точкой. Идеи конфуцианства могут использоваться для созда­ния гипотез, конструктов и теорий о развитии и взаимоотношениях человека. Пос­ле разработки идей такого рода исследователи должны заняться их проверкой и подтверждением эмпирическим путем.

Хотя важно исследовать оригинальный текст как источник информации, иссле­дователи не должны автоматически опираться на предположение о том, что кита­ец ведет себя в соответствии с принципами конфуцианства или что поведение ин­дийцев обязательно следует истолковывать в соответствии с учением индуизма. Хотя данные оригинальные тексты и сформировались в рамках конкретных куль­тур, они могут представлять собой концепции, навязанные извне и представляю­щие интересы определенных религиозных групп (например, касты брахманов в Индии) или классов общества (например, правящей элиты в Восточной Азии). Для использования этих текстов, исследователи должны трансформировать их в психологические концепции или теории, а затем проверить эмпирическим путем, действительно ли они оказывают влияние на мышление, чувства и поведение лю­дей. Оригинальные тексты могут использоваться для разработки альтернативных описательных схем, кроме того, представлять собой полезный источник сведений, но они не обязательно могут объяснить культурные различия.

Хотя нам следует быть осторожными, налагая кросс-культурные установления, нам следует быть не менее осторожными, налагая установления, существующие в рамках определенной культуры. Придание непрофессиональному знанию вида обладающей надлежащим статусом психологической теории представляет собой пример наложения внешних установлений. Хайдер (Heider, 1958) полагал, что «простому человеку свойственно глубокое и основательное понимание самого себя и окружающих, которое, хотя и является не сформулированным или осознается весьма смутно, обеспечивает ему более или менее удовлетворительный уровень адаптивности при взаимодействии с другими» (р. 2). Опираясь на предваритель­ную работу, проведенную Хайдером, Джулиан Роттер разработал собственную те­орию точки контроля, а Бернард Вайнер создал теорию атрибуции. Эти теории, однако, весьма далеки от представлений людей о контроле и атрибуции; и, что еще более важно, их внутренняя и внешняя достоверность весьма невысока (Bandura, 1997; Park & Kim, 1999). Основная проблема этих подходов состоит в том, что они исключают влияние контекста и сопутствующих факторов, которые являются цен­тральными моментами для понимания представлений людей о контроле и систе­мы их установок (Bandura, 1997; Park & Kim, 1999).

Ким, Парк и Парк (Kim, Park & Park, 2000) настаивают на том, что современ­ные психологические теории представляют в большей степени мнения, интерпре­тации и объяснения самих психологов, чем точное отображение человеческой пси­хологии. Другими словами, современное психологическое знание можно опреде­лить как психологию психологов, нежели как психологию обычного человека (Нагге, 1999; Koch & Leary, 1985).

Date: 2015-07-10; view: 282; Нарушение авторских прав