Стратегия психологического сопровождения личности

Таким образом, стратегия психологического сопровождения сотрудников спецподразделений по борьбе с терроризмом осуществляется по следующим основным позициям:

1. Рефлексия, направленная на сотрудников в повседневной службе и во время экстремальных ситуаций.

2. Поддержка каждого сотрудника в период ОППР и ПТСР, как форма жизнедеятельности спецподразделения (в форме идентификации, внушающего воздействия, совместных бесед, рефлексий и др.).

3. Мероприятия, связанные со сплочением спецподразделения, восстановлением позитивных профессиональных качеств и освобождением от профессиональных негативных акцентуаций (например, тенденции тяготения к повышенной активации).

Еще один важный фактор для реабилитации сотрудника спецподразделения — погружение его в другую интенсивную деятельность.

В подразделении постоянно проводятся учебные занятия и тренировки.

Командир осуществляет чередование тем учебного плана различной направленности:

• контртеррористические действия (автобус, вагон, здание, самолет, водный транспорт);
• диверсионные акции (инженерная, горная и др.);
• общефизическая подготовка (рукопашный бой, ориентирование на местности, плавание лыжи и др.);
• специальная подготовка (конная, парашютно-десантная, водолазная);
• спортивные игры.

В случае если внутри профессиональной деятельности не удается решить проблему реабилитации сотрудника, его направляют на лечение.

Заключение

Взрослый человек, избравший своей деятельностью - работу в экстремальных условиях и подтвердивший профпригодность в стрессовой ситуации нуждается в психологическом сопровождении.

Большинство сотрудников специальных подразделений, получивших опыт реальных боевых действий - это все-таки не «посттравматики», а люди с пробужденными душами. Преодоленный страх, отвага, безотчетная самоотверженность разбудили у них силу души, личную энергию и стойкость характера. Они, героически или …просто по совести выполняя свой долг, воевали, были честны перед смертельной опасностью.

Для примера: после вьетнамской войны самоубийством закончили жизнь в три раза больше воевавших там солдат, чем погибло в боях во Вьетнаме. Американские психологи пытались объяснить: «Смерть догнала тех, кто вернулся с войны с покалеченной на фронте душой». Это не так. В большинстве вернулись нормальные парни, осознавшие свою силу, способность жить энергичней, интенсивней других, успокоенных в мирном довольстве. Рутинно процветающая Америка не приняла их, «не востребовала» их фронтового задора. У вьетнамских ветеранов возникал «вторичный послевоенный синдром». Добровольно уходя из жизни, они присоединялись к погибшим на фронте друзьям, героям, не признанным обществом, оставались верными фронтовому братству.

Может ли быть такое у нас в России? Нет, в таких масштабах, как в США не может. Как ни парадоксально это звучит, но именно потому что у нас трудна и жестока не только война, но и ежедневная мирная жизнь с непроходящим кризисом экономики и политики. Для россиян, получивших стресс во время боевых действий, не столь велик контраст между военным и мирным бытом, как для американцев.

Тем не менее, нужно по-доброму, с пониманием относиться к бесконечно усталым на «невидимой и далекой» войне сотрудникам специальных подразделений, кровью и потом исполняющим свой служебный долг: «без права на славу, во славу державы».

Date: 2015-07-01; view: 329; Нарушение авторских прав