Модель либерального слабого руководителя

«Александр VI (Борджиа – А. К.) всю жизнь изощрялся в обманах, но каждый раз находились люди, готовые ему верить. Во всем свете не было человека, который бы так клятвенно уверял, так убедительно обещал и так мало заботился об исполнении своих обещаний. Тем не менее, обманы всегда удавались ему, как он желал, ибо он знал толк в этом деле».

Н. Макиавелли

Либеральный слабый руководитель импонирует подчиненным своей мягкостью, нетребовательностью, готовностью идти навстречу и менять принятые ранее решения. Он относительно доступен и нетребователен, его руководство обеспечивает каждому широкие возможности для творчества и самостоятельности. Вышестоящим тоже нравится его податливость, готовность все обещать, за все браться и со всем соглашаться. Все было бы замечательно, да только обещания не выполняются и успехов не видно…

Во-первых, либеральный слабый руководитель, не обладая авторитетом, не обладает и волей, которая позволила бы ему использовать насилие. По существу, в управленческой системе реальная власть принадлежит не ему, а его подчиненным, за либеральным лидером остается только право, зачастую формальное, да возможность хитрить и упрашивать. Но упущенная им власть не распределяется равномерно между всеми членами коллектива, поскольку реальные решения принимают те или иные группы (кланы), а точнее – их неформальные лидеры. Борьба, а вернее грызня за власть между ними определяет развитие и моральный климат управленческой системы. Цели, которые ставят эти группки перед системой, могут быть очень далекими от подлинных целей коллектива, а тем более общества. Отсюда клановость и групповщина. Внутри такой управленческой системы на базе лидирующих группировок возникают самостоятельные подсистемы, которые могут быть и авторитарными и либеральными и сильными (демократическими). Эти подсистемы развиваются по собственным правилам и отчасти стабилизирующие либеральную систему в целом. Подобная стабилизация связана с тем, что либеральная слабая система опирается только на право и испытывает критическую нехватку авторитета и насилия. Авторитарные и сильные подсистемы в какой – то мере, чаще всего не слишком законно, компенсируют этот дефицит.

Во-вторых, стабильность либеральной управленческой системы абсолютизируется, и это понятно - любые перемены для нее могут оказаться фатальными. Поэтому назревшие кадровые и организационные мероприятия не проводятся или откладываются на неопределенное время. Продвижение способной молодежи и устранение бездарностей всячески тормозится. Если либеральный руководитель и решается (под давлением кланов) на кадровые перестановки, то они сводятся к изгнанию из системы управления активных и самостоятельных работников и выдвижению "надежных", "лично преданных", "своих" людей. Впрочем, действуют эти "свои" люди чаще всего не в интересах либерального лидера или общества в целом, а в интересах (нередко корыстных) реально выдвинувших их кланов, отдавая своему номинальному лидеру столь же номинальные знаки уважения и преданности. Для такой системы характерен кадровый застой.

Если авторитарный слабый руководитель для улучшения работы готов все перевернуть вверх дном и поставить на голову, то его либеральный коллега стремится улучшать работу, ничего в ней не меняя. Орудием такого улучшения ставится мелочная регламентация, подробнейшие инструкции и письменные предписания. Поэтому для либеральной управленческой системы характерно обилие ограничений и запретов, которые никто и не думает исполнять, хотя бы потому, что их по большей части исполнить невозможно. В итоге эта перестраховка, проволочки, излишние согласования оборачиваются нетребовательностью и отсутствием всякого порядка и контроля.

Так как сколько-нибудь длительная работа либерального слабого руководителя и функционирование либеральной управленческой системы неминуемо ведет к застою, создается разветвленная система планирования, единственная цель которой - скрыть пассивность и замаскировать застойные явления. Поэтому планы и программы здесь будут отличаться приземленностью, отсутствием размаха и фантазии, чрезмерной мелочностью. Всякие признаки быстрых и революционных перемен тщательно из них изгоняются. По сути дела это не планирование необходимых (и возможных) перемен, а прогнозирование неизбежных изменений. Поэтому даже запланированное заранее перевыполнение плана ничего не меняет - если бы плана не было, было бы то же самое.

В-третьих, либеральный руководитель боится и своих подчиненных, и своих начальников, и своей и чужой самостоятельности. Стремление угодить вышестоящим превращается в угодничество перед ними, а желание понравиться подчиненным оборачивается попустительством и нетребовательностью. Его самостоятельность парализуется страхом кому-нибудь не угодить, поссориться, потерять место. Чужая самостоятельность и активность воспринимается как вызов и угроза спокойствию и авторитету (ложному). Эта боязнь мешает формированию чувства ответственности, делает руководителя игрушкой в руках других.

Правилом становятся пустые обещания, неверность слову, приписки, искажения отчетности, показуха. Кроме того, можно отметить характерное для руководителей такого типа обостренное чинопочитание, привычку засиживаться на работе, стремление решать только второстепенные вопросы. Временное отсутствие на работе либерального руководителя незаметно.

Либеральная система управления удивляет массой крайне безответственных решений. Но решение, не базирующееся на точном знании обстановки и представляющее собой компромисс между волей высшего руководства и желаниями наиболее влиятельных групп (кланов) подчиненных, не может быть иным.

Руководство, как особый, специфический вид управления (управление людьми и их группами) всё же подчиняется общим закономерностям, характерным для управления. И если управление это - накопление, преобразование и передача полезной информации (см. § 1 настоящей работы), то искажение информации деформирует и весь управленческий процесс. Слабые руководители склонны манипулировать информацией, искажая и утаивая её.

Слабые авторитарные руководители создают ложное впечатление о сложной, напряженной и даже критической ситуации и о непрекращающихся происках многочисленных врагов. Всё это объясняет самые решительные, срочные и экстраординарные меры, оправдывает само существование авторитарной слабой системы.

Слабые либеральные руководители создают видимость благополучия и тем самым маскируют застой. Это объясняет их кипучую бездеятельность, погруженность в мелочи и дрязги и, разумеется, в конечном счете, тоже оправдывает существование либеральной слабой системы.

Манипулирование информацией происходит чаще всего неосознанно, и обманутым оказывается и сам обманщик - слабый руководитель. Решения, принятые на основании недостоверной информации, редко бывают верными.

Групповщина, склоки и интриги, характерны для либеральной слабой системы ещё и потому, что слабый либеральный руководитель может удержаться у власти только стравливая между собой группы (кланы) подчинённых и мешая любой группе стать слишком сильной. Именно поэтому странные, мягко говоря, решения, могут стать ясными и понятными с точки зрения внутриклановой борьбы.

Либеральная слабая управленческая система может быть стабилизирована, однако при этом ее негативные черты усиливаются, и происходит это за счет будущего, в долг. Подобное состояние характерно превращением бюрократических групп в преступные организации (коррупция) и сращиванием с уголовными элементами (мафия), крайней степенью расхождения слова и дела, стагнацией, ростом числа авторитарных элементов либеральной в целом структуры, приписками, выплатами незаработанных денег, привычными и массовыми нарушениями дисциплины и моральных норм.