Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава вторая Пробуждение 1 page
Зимой и летом одним цветом? Кровища! Алукард Гм… Уолт неторопливо шагал по коридору, недовольно морщась от раздражающего дурмана сотен цветов, покрывавших потолок. Говорят, к любому запаху можно привыкнуть, но местные садоводы, очевидно, всерьез вознамерились опровергнуть данное суждение. Каждый цветок над головой вносил в общую палитру запахов свой оттенок и воскрешал в обонянии старые, уже как будто притуплённые. Наверное, это должно было заставить нюхателя восхищаться изощренной игрой комбинации пахнущей среды, восторгаться новыми и в то же время старыми запахами. Эстетика, чтоб ее… Гм, а ведь кроме эстетики тут может быть железная прагматика. Так‑с, проверим. Магические запасы восстанавливались неспешно, убогов Маэлдрон высосал почти всю Силу, вдобавок поставив Печати на Локусы Души. Что ж, Возрождение, будь оно проклято, эти Печати разбило, и магические потоки снова свободно текли по эфирному телу Магистра, собирая Силу. М‑да, а еще кроме Печатей были разбиты головы карлу, неудачно подвернувшихся под горячую руку. Только Сивиллу жалко, остальные воины знали, что их ждет, а девчонка пострадала ни за что. Надо будет провести моление за ее душу в Посмертии… Вторые Глаза раскрыли мир в его магической метрике, и Уолт ухмыльнулся. Так и есть, чутье боевого мага не подвело, в прекрасных цветочках ждала своего часа сонная пыльца. Попади она на идущих по коридору смертных – и видеть им сладкие или не очень сны до тех пор, пока их не разбудят специальным Заклинанием. И странно, что пыльцу до сих пор не использовали. Уолт был уверен – его демарш в пыточной карлу не мог пройти незамеченным. Латиэлл сиэ Ниорэ, чокнутый Маэлдрон, мать его за ногу, должен был тут же примчаться, сияя всеми Топосами. Что могло произойти, застань он Уолта в момент Возрождения, Магистру не хотелось представлять. Ничего хорошего. Ни для кого. Но очень странно, что до сих пор по тревоге не поднята стража, что не воет магическая сигнализация и заклятия не свиваются в тугой узел вокруг Ракуры. Такая оплошность не может быть случайной. Так, нужно постараться еще… Это Заклинание призвано улучшить Вторые Глаза и увеличить радиус их действия, как бы предоставляя магу некую карту магических потоков, что текут рядом с ним, и происходящих в них действий. Божественные Глаза еще находились в стадии разработки и экспериментов, но определенные достижения факультета практической магии уже были сворованы… тьфу, позаимствованы боевыми магами для собственных нужд. Недоработанные Божественные Глаза давали возможность хоть ненадолго, но увидеть полную магическую картину происходящего. Вот только неаккуратное использование Глаз могло привести к невосстановимой потере зрения. Попытка не пытка. Если это не сотая попытка… Уолт вытащил Убийцу Троллоков (все вещи Магистра и упырей Маэлдрон оставил в допросной, видимо, абсолютно уверенный, что Уолт к ним не сможет притронуться) и принялся концом лезвия чертить руны, знаки и круги на стенах и полу. Без специального набора это было сложно, и выходило слегка коряво. Впрочем, он не на конкурс свою работу собирается выставлять. Нужно было еще рассчитать точное положение созвездий по отношению к точке, в которой находился Уолт. Ну да, ну да. А еще неплохо бы получить помощь ассистента, а лучше ассистентки, а еще лучше – двух. Размечтался, чтоб тебя. Так, теперь произнести Слова Обращения. Предложение должно было распеваться и тянуться, как Солнце в жаркий день, но времени на это у Ракуры не было. Прозвучавшая скороговорка привела бы к нервному срыву завкафедрой магической лингвистики. Возникший источник Силы был под стать призывавшей его формуле – корявый и сомнительный. Но хоть ненадолго его должно было хватить. Локусы впитали Силу, как сухая земля воду. Не осталось ничего: непродолжительно светившийся эннеарином рисунок снова стал тем, чем, по сути, и был – кривыми царапинами на полу и стенах. Когда‑нибудь археологи найдут их и будут ломать головы, что. они значат. А ведь главный постулат магосемиотики гласит – без прагматики мага не может быть ни одна семантика синтактических формул его волшебства. Уровень Сил и пройденная Стадия Инициации… Что‑то его совсем в далекие степи понесло… Магистр сосредоточился, организовывая Силу в Локусах в магический ансамбль преобразования реальности, и перед ним возникли все колдовские поля и потоки, которые пронизывали Лес карлу. Картина возникла на краткий миг но и этого хватило, чтобы глаза Уолта начало щипать, а голова закружилась от полученной информации. Осторожно потирая глаза, Ракура размышлял. Судя по картине, магические Силы, дремлющие и действующие в Диренуриане, сходили с ума. Что‑то могущественное и сильное заставляло их меняться, модифицировало их направления и расположения. Вся магическая живность, все эти мелкие феи, лесавки, лешие и прочие духи Леса исчезали, стираемые волной изменений, проходящей по Диренуриану. Преобразования затронули даже Врат‑кусты, в непроходимых менилиорах образовались бреши, и, судя по их количеству, толку от Врат‑кустов уже не было никакого. Насколько Уолт мог судить исходя из образования и опыта работы, для такого магического удара как минимум нужно собрать всех Великих Магов Равалона. О максимуме думать не стоило – если в Диренуриане объявился бог или убог, то скоро здесь начнется такая свистопляска, что от Магистра не останется мокрого места. Раздался звук шагов, и Уолт насторожился. Дальше коридор поворачивал, и он не видел, кто приближается. Правой рукой держа перед собой Убийцу Троллоков, а левой коснувшись Свитка с Волнами Смерти, Ракура бесшумно скользнул вперед и замер, дожидаясь, кого принесет нелегкая. Судя по шагам, шел кто‑то один, шел не таясь. Будь это маг карлу, вряд ли он был бы спокоен: это при катастрофе‑то, что сейчас переживал Диренуриан. Бежал бы как сумасшедший, а не шел чуть ли не… Уолт подумал, что ослышался. Ну да, вприпрыжку. Не шел бы маг вприпрыжку. Да и вообще, вряд ли бы какой угодно карлу шел вприпрыжку по тюремному коридору. Что за глупости? – Эй, ты! – раздался вдруг голос. – Я тебя чувствую! Выходи! Намина Ракура вздохнул. И вышел из‑за угла. – Рад тебя видеть, Фетис, – решив, что формальности сейчас неуместны, сказал Магистр. – Как я понимаю, тебя никто не преследует? – Ага… – Вадлар, державший на плече посох, кивнул и как‑то неуверенно посмотрел на мага. – Мне казалось, раньше у тебя был другой запах. – Неважно, – уклончиво ответил Уолт. – А где Сива? – Неподалеку, – уклончиво ответил Вадлар. – В укромном месте, где ему не грозит Воздействие Солнца. Поверь, ему сейчас ничего не грозит, и как только Солнце сядет, он к нам присоединится. – Жаль, жаль, я хотел бы ему задать несколько вопросов прямо сейчас. – Уолт покосился на сумку Понтея, в которую, как оказалось, идеально помещается странный арбалет. При этом другие предметы, например те же Убийца и бутерброд, в сумку не влезали. Очень, очень тонкая и ювелирная работа с предметной магией. Бутерброд, кстати, Уолт тут же съел, ненадолго усыпив проснувшийся голод. А потом некстати начало крутить живот, заставив боевого мага засесть в укромный уголок и поразмышлять на тему, как себя будут вести вооруженные до зубов карлу, застав его со спущенными штанами и голым задом. Затем началась дилемма с поиском бумаги и нехорошими взглядами на оставшиеся Свитки, разрешившаяся, когда Уолт обнаружил, что мантия жреца тоже сойдет. – А Иукена? – Не надо. И столько горечи было в этом «не надо», что Уолт все понял. Сразу. Вопросов больше не осталось. – Хорошо. Думаю, пообщаться мы еще успеем, а пока пора валить отсюда и продолжать искать Ожерелье. Понтей мне успел сказать, что оно еще здесь. – А то! – хмыкнул Уолт. – Еще бы его здесь не было. Только я уверен, что совсем не в том смысле, который имел в виду Сива. – То есть? – Потом поговорим. Сейчас нужно выбираться отсюда, пока у нас есть шанс. Там, наверху, творится что‑то ненормальное, но нам это только на руку. – Я свернул сюда из зала, где было еще два хода, – сообщил Вадлар. – Как я понимаю, туда, – он махнул рукой в сторону, откуда пришел Уолт, – идти смысла нет. Предлагаю вернуться и проверить оставшиеся ходы. – Другого нам не остается. Они дошли до зала, о котором говорил Фетис, без всяких приключений, хоть Уолт был готов в любой момент прикрыться от пыльцы хоть небольшим Силовым щитом. Как только они вошли в зал, начались неприятности. Зал был огромен и пуст. Высокий потолок украшало изображение Вселенского Древа с десятеричной системой сфер, что охватывали Древо от Корней, где скалил клыки Черный Змей Гедггиг, до Кроны, в которой притаился Золотой Грифон Хаггур. Каждая сфера характеризовала ступень бытия Вселенского Древа – от мира Материи в десятой сфере возле Корней до мира Единства в первой сфере возле Кроны. И именно из этих сфер шел свет. Стены не имели ни рисунков, ни надписей и были выкрашены в зеленый цвет. Пол был выложен простыми плитами. Входы в коридоры располагались на противоположной стороне. Человек и Живущий в Ночи было направились к ним, когда из левого туннеля появились четыре карлу. Одетые в легкие черные доспехи поверх плотных рубах, в черных шлемах, полностью скрывающих лица, карлу шли быстро и синхронно. И так же быстро и синхронно при виде Уолта и Вадлара вытащили мечи, похожие на вытянутые листья. Черные лезвия были усеяны оранжевыми прожилками, и Лесная магия, исходившая от них, в покрывавшей мечи ауре оставляла полосы разложения и тления. – Плохо, – сказал Уолт. И быстро активировал Волны Смерти. Воздух в зале наполнился влагой, которая крупными каплями скопилась вокруг карлу. Одна за другой они начинали вертеться, и из получавшихся водоворотиков вылетали струи сконцентрированной воды. Карлу увертывались от струй, рубили их мечами, отводили в стороны. Там, где вода попала на стены и пол, оставались глубокие вмятины, от которых вверх поднимались некромагические испарения синевато‑гнилостного цвета. Но мечам карлу вода вред не наносила, черные лезвия без повреждений отражали ее. Однако Заклинание только начинало действовать. За водоворотиками капли воды соединялись в одну огромную водную сферу, которая кружилась все быстрее и быстрее. Наконец она резко остановилась – и взметнувшаяся до потолка вода, сияющая декарином, обрушилась на карлу. Уолт стиснул зубы. Ну, хотя бы одного! Навстречу воде быстро шагнул карлу, выбросил вперед руку, словно играл в игру «отбей мяч». Из его ладони вылетел эннеариновый шарик, который ярко вспыхнул, световой волной накрыв весь зал. Водяной вал исчез, как и волшебство, что его питало. – Плохо дело, – пробормотал Уолт. – Полевой локальный орб. Теперь некоторое время здесь любая магия не действует. – Любая? – Вадлар с сожалением покосился на посох. – Жалко. Надо было сразу использовать Клинок Ночи. Теперь придется драться. – Этого мне никак не хочется. – Уолт во все глаза следил за неспешно приближающимися карлу. – Доспехи на них и оружие – знак принадлежности к Ветви Последней Обороны. Это з'ури. Убийцы, которых готовят с детства. Они ничему, кроме убийства, не обучены. А мечи способны подчиняться их воле и менять форму и направление лезвия. – Так ты же сказал, что магия не действует. – Это не магия. Их мечи – специально выращенные растения, тэа'с'у. И сразу предупреждаю: могу взять на себя только двоих. Это очень умелые убийцы, лучшие из них на равных могут сражаться с Мечеными. Карлу бросились вперед. Оценка противника закончилась, и теперь з'ури должны были его уничтожить. Они разделились по двое и атаковали человека и упыря, отделяя их друг от друга. Уолт с трудом отбил два направленных в голову удара, жалея, что Убийца Троллоков потерял свои волшебные свойства. З'ури двигались очень быстро, их мечи мелькали черными молниями, и если бы не старые, очень старые навыки, Намина Ракура уже захлебнулся бы собственной кровью. Он успевал выворачивать кисть, чтобы парировать два одновременных удара в живот и грудь, успевал делать быстрые короткие шаги, меняя дистанцию за считаные секунды, заставляя карлу промахиваться и открываться, но сам не мог воспользоваться этим временным преимуществом, так как з'ури успевал и мгновенно реагировать, и контратаковать. Уолт вспоминал все умения, что некогда спасали ему жизнь вместо боевой магии, давнее мастерство, присыпанное пылью времени, к которому он не думал возвращаться так скоро, – и память услужливо подсказывала телу движения, связки, уходы, блоки. Когда хочешь жить – вспомнишь все, что нужно. Он даже сумел удивить з'ури, диким взрывом сверкающей стали пробив их атаку, разбросав черные молнии в стороны и чиркнув одного карлу по доспеху. Будь в Убийце его магия, то Лесной эльф свалился бы полумертвым на пол, но магии не было, пожиратель волшебства надолго разорвал связи эфира с артефактами и телом Магистра, а Локусы Души не могли перерабатывать даже те магические энергии, что уже накопились в ауре. З'ури не преминули вернуть должок. Удар с размаху слева чуть не снес Уолту голову, а другой меч змеей метнулся под правую подмышку, когда Ракура отступил, уклоняясь от удара. Черный клинок вместо податливого тела ткнулся в прочную рубаху из серебряных листьев Медной Ивы. Уолт мысленно себя поздравил: не зря снял с одного из жрецов карлу похожее на кольчугу одеяние, и быстро наградил карлу выпадом в шлем. Тот вскинул меч, принимая удар Магистра на нижнюю треть клинка, и закрутил его, уводя в сторону. А второй з'ури уже бил снизу вверх, ужом проскользнув между ногами напарника. Уолт рванул Убийцу вверх, освобождаясь от захвата, и согнулся назад, пропуская тэа'с'у над собой. Карлу не растерялся, черный меч сразу начал бить вниз – но Уолт пнул его ногой в живот, отталкивая от себя, и с силой ударил Убийцей по его мечу снизу так, что тэа'с'у направился в сторону второго карлу. Тот блокировал удар, но время з'ури потеряли, и Уолт уже был на безопасном расстоянии от них и бодро делал выпады в их сторону. Видимо, з'ури не понравилось, что какой‑то человек сумел выдержать с ними – двумя! – бой на равных, и оба карлу воспользовались возможностями своих мечей. Оранжевые прожилки на тэа'с'у задвигались. Воздух перед Уолтом заполонила черная вязь удлинившихся и распавшихся на части лезвий, которая окружила его, как сеть. Недолго думая он рубанул Убийцей изо всех сил снизу вверх прямо перед собой, по черной вязи. Меч застрял примерно посередине, и сеть тут же отвердела, обращаясь в камень. Уолт, ожидая именно этого, ведь на месте Убийцы должен был быть он, ударил ногой по каменной сетке, свалив ее на з'ури. Карлу от неожиданности отпустили рукояти мечей, но успели отпрыгнуть назад. Грохот раскалывающегося камня заполнил зал. – Ах вы, твари! – прорычал Намина Ракура, заметив среди каменных осколков разбитый на части Убийцу Троллоков. – Да меня же Алесандр прибьет! Волшебный меч из личного Острого Запаса заведующего кафедрой боевой магии! Да он из Уолта душу вытрясет, потом засунет обратно и снова вытрясет! Хреновы карлу! Нет, такого прощать нельзя! Уолт ломанулся в лобовую атаку, готовясь голыми руками растерзать противников. И моментально получил ногой в левый бок. Несмотря на потерю мечей, з'ури продолжали оставаться теми, кем были, – готовыми к убийству профессионалами. И когда профессионала атакует глупый враг – а что может быть глупее врага, идущего в ближний бой с профессионалом? – то профессионал просто обязан воспользоваться моментом и покончить с врагом. Рубаха жреца смягчила удар, однако карлу был уже совсем рядом и бил рукой в голову. Перчатка на его руке была снабжена железными кругляшами, и получить такой в нос или глаз не очень‑то хотелось. Уолт, впрочем, и не собирался. Он быстро обхватил кисть бьющей руки своими руками, при этом большими пальцами надавив на болевые точки на запястье, скручивающим движением вовнутрь повел руку вправо и коленом засадил в голову карлу. Коленка тут же заныла от боли, напомнив, что Ракура не герой рыцарских романов, которые голыми руками бьют наотмашь по шлемам десятков врагов, и хоть бы что их рукам было. Не обращая внимание на боль, Уолт правой рукой схватил з'ури за шею и резко присел, треснув головой карлу об пол. В удар он вложил всю свою злость на треклятого Маэлдрона, высосавшего из него Заклинания, на дурацкий орб, лишивший его возможности создавать чары, и на будущее наказание Алесандра, которому совершенно не понравится, что Убийцу Троллоков он обратно не получит, а последствия этого, понятное дело, совершенно не понравятся Намина Ракуре. Оправдания вроде «Я мог умереть!» Генр Шдадт спокойно пропустит мимо ушей, для него даже смерть не будет достаточным поводом простить провинившегося. Что‑то хрустнуло. В общем, не что‑то, а наверняка шея з'ури, который слабо дернулся и затих в руках Уолта. Магистр отпустил его, предоставляя телу Лесного эльфа свалиться на пол, и повернулся к другому карлу. И обнаружил, что тот без подготовки взвился в воздух с места, точно под Заклинанием левитации, и мчит прямо на Уолта, размахивая ногами. И так быстро, что Уолт только успел его заметить, как тут же ребро сапога карлу повстречалось с его челюстью. Только то, что он лишь слегка приподнялся, спасло его рот от превращения в кровавое месиво. Магистр упал прямо на убитого им карлу, а з'ури в воздухе поменял траекторию полета и теперь падал сверху, целясь ногами в незащищенную шею Уолта. Магистр успел в прорезях шлема увидеть его полный ярости взгляд. Бдзз! Ярость сменилась удивлением. Карлу умирал и не мог понять причин этого. Уолт же отчетливо видел, как копье с трехгранным наконечником вонзилось в черный шлем, пробив его. З'ури грохнулся рядом с мертвым товарищем, словно за компанию обратившись в покойника. – Как я его, а? – довольно спросил Вадлар. Маг посмотрел на Фетиса. Упырь с ухмылкой стоял над двумя поверженными з'ури, легко держа на плече янтарный эспадон, такой огромный, что тощий Вадлар казался даже меньше собственного меча‑гиганта. А упырь‑то силен, как огр! Оба противника были разрублены напополам, от головы до паха, и черные доспехи, по прочности не уступающие мифриловым (по крайней мере, так рассказывал о своих лесных родственниках Вильведаираноэн), не помешали эспадону совершить свое смертоносное деяние. Кровь с лихвой заливала пол, а Вадлар, лихо крутанув одной рукой двуручник над головой, спокойно перешагнул через тела карлу и направился к Уолту. Носферату. Он ведь носферату. Об этом не стоит забывать. Взгляд Уолта остановился на кровоточащей половине тела з'ури. Да уж, слава этих убийц преувеличена. Куда им до Меченых! Да никуда. Будь это Меченые – не быть тогда Уолту. Даже Вадлару – и ему, может быть, не быть. Однако совершенно не стоит забывать, что кажущийся хиляком упырь – носферату. Вадлар помог Магистру подняться, а потом вытащил копье из головы карлу. Придирчиво оглядел его и… И проглотил. Просто открыл рот и, как заправский махапопский факир, проглотил копье. Уолт заметил быструю метаморфозу челюсти Фетиса. Сила Крови, значит. Гм… – Я пришел как раз оттуда, откуда они вышли, – сказал Вадлар. – И вижу, что выбрал правильное решение. – Сейчас з'ури весь Диренуриан кишеть должен, – сообщил Уолт. – Если они появились, значит, происходит нечто из ряда вон выходящее. В их задачи входит защищать сердце каждого Леса карлу – Черенок Истинного Древа. Мой знакомый Ночной эльф говорил, что обычно они передвигаются группами по десять бойцов и несут с собой мощные Лесные Заклинания. Но раз они по четверо ходят и оснащены орбами, следовательно, им пришлось разделиться, чтобы охватить как можно большую площадь. – Это что же, мы с такими ребятами еще столкнемся? Ох, не понравились они мне. Резвые, что коты весной. – А я, как назло, меча лишился. – Обманчиво ласковое лицо Алесандра мелькнуло в сознании, и Уолт содрогнулся. – Это не беда. – Вадлар воткнул эспадон в пол и потер руки. – Сейчас мы тебе чегой‑нибудь подберем. Вадлар раздул щеки. Нижняя его челюсть опустилась до пола. Чем‑то это напоминало распахнутую пасть дракона. Уолт сглотнул и сдержал желание потрогать собственную челюсть. Вадлар сделал вдох, набрав полные легкие, и выдох, вместе с которым на пол вывалилась целая груда оружия с бирками на каждом. – Выбирай любое, – сказал Фетис и сам принялся ковыряться в наваленных мечах, копьях, косах и мини‑арбалетах. Глядя на бирки, он бормотал названия и высказывал собственные мысли по поводу оружия: – Так‑с, Асисоги Дзизо, кто ж так мечи называет? Доран‑ан‑Тег, дурацкий камень… Зачем он здесь? Хругнир, мм, но с копьями я не дружу. Так‑так, Грейсвандир какой‑то, не, не люблю шпаги. А это вообще какой‑то меч без имени. Амораккиус? Ну и имечко, с таким только в бордели ходить, девки от таких имен млеют. Единорог, интересно, интересно… Уолту приглянулся простой прямой меч с единственным замысловатым иероглифом на клинке. По собственному опыту Магистр знал: настоящие магические сокровища не бросаются в глаза. – Вот ведь: всего много, а выбора и нет. Говорил мне Гурун, не было там той лавки раньше, да и зеленый передник продавца уж слишком подозрительный… – Я возьму этот, хорошо? – Этот? – Вадлар уставился на Уолта, как отец на дружка своей дочери: с желанием, чтобы его дочурка никогда не повзрослела, а этот хмырь исчез не только с глаз долой, но из всей совокупности множественных миров. – Хорошо, бери. Тебе, кстати, артефакт, восстанавливающий магическую энергию, не нужен? – А у тебя есть?! – Где‑то должен быть… – С этими словами Вадлар погрузил руку по локоть в рот. Гм, а девушки – Фетис тоже так могут? Хо, тогда махапопские трактаты о высоком искусстве любви могли бы пополниться десятками новых рисунков, да… Упырь вытащил изо рта песочные часы, переливающиеся синим светом. Уолт мигом оценил вещицу, непроизвольно потянувшись к ней. – Полное восстановление, – пробормотал Магистр. – Но‑но! Тысяча золотых! – Вадлар отвел руку подальше от Намина Ракуры, но, увидев выражение его лица, быстро протянул обратно. – Да ладно, уж и пошутить нельзя! Всего лишь сто золотых. Шучу‑шучу. – Достань ты эту штуковину раньше, и нам бы не пришлось возиться с з'ури, – серьезно заметил Уолт. Да, удар Четверицей по карлу не дал бы тем времени включить и использовать орб, а они бы в таком случае не потеряли времени и сил. – Ты мог бы и раньше сказать, что у тебя есть нечто подобное. А еще есть? – Нет, больше нет. А об этом я только сейчас вспомнил, – честно признался Вадлар. – Свернутый Мир, Сила Крови Фетис – это создание субпространств внутри нашего тела. Опытные Живущие в Ночи нашего клана могут создавать субпространство размером с замок. И хранить мы можем в них неограниченное число вещей, такое количество, что и не сразу припомнишь, что с собой таскаешь, а чего и в помине нет и не было. – Да уж… – протянул Уолт. Субпространство размером с замок. Факультет практической магии локти бы себе от зависти отгрыз. А потом бы пошел в гости к факультету теоретической магии – грызть их локти. Все‑таки жаль, что упыри не допускаются в Школу Магии. Хотя бы даже в качестве объектов изучения… Уолт быстро прогнал последнюю мысль. Вряд ли бы Вадлару понравилось связанным лежать на столе, пока в его рту ковыряются инструментами, похожими на орудия труда то ли кузнеца, то ли брадобрея. Вадлар проглатывал оружие обратно, всасывая его, а Уолт настраивался на магическую волну артефакта. Песочные часы словно и не пострадали от недавнего использования орба. Их волшебные частицы быстро вертелись вокруг вырабатываемого ими колдовского поля. Хотя это неудивительно, субпространства не должны пострадать от воздействия пожирателя магии, по крайней мере, Уолту не были известны орбы подобной Силы. Некоторые маги вообще утверждали, что в ближайшую тысячу лет развитие магии не позволит создавать такие могущественные орбы. Локусы Души затрепетали, как невинная девушка в первую брачную ночь, когда жених понимает, что она отнюдь не невинна, и с мрачным лицом достает плетку, игнорируя слова жены: «Ой, неловко‑то как получилось…» По каждому нерву струилась энергия, магические каналы ауры переполнялись чистой Силой, сырым материалом, готовым преобразовываться в ноэмы. Уолт улыбнулся. Да, с подобным ощущением сравнится только… Нет, ничего не сравнится. Иероглиф на клинке меча, выбранного Магистром, засветился, отзываясь на эхо магии в ауре. Заклинание, которое высвобождал этот меч, заинтересовало Уолта: раньше с подобными типами заклятий он не встречался. Оружие с Дальнего Востока с его необычной магией? Высокое Искусство тамошних кудесников иногда здорово удивляло. – Что ж, продолжим путь! – жизнерадостно сказал Вадлар. Вытащив эспадон из пола, упырь положил его на плечо и направился к туннелям. Они сделали всего несколько шагов, как из коридора, расположенного правее, появились существа, чей вид заставил Фетиса потрясение– пробормотать: – Дикие? Здоровое создание, смахивающее на кошку, заросшую иголками, точно дикобраз, вылетело им навстречу, шипя и брызжа слюной. Его пасть демонстрировала внушительные клыки. Следом появилась летящая тварь, вся покрытая слизью. За ней, переваливаясь на коротких ножках, в зал протиснулся толстяк с восемью отвисшими грудями и шестью клыками, торчащими из‑под нижней губы. Идущее позади толстяка существо было окружено роем мух, и его форму невозможно было разглядеть. Рядом с ним шли двое, с длиннющими руками, худые и высоченные. В коридоре им приходилось пригибаться, но когда они вышли в зал и выпрямились, то их рост потрясал. – Баджанг, адзе, доппельзаугер, лоогароо, лобисхомены, – перечислил Вадлар. – Они же сейчас должны перегрызть глотки друг другу. Правда, в первую очередь они должны сейчас спать… – По‑моему, в первую очередь они не должны сейчас находиться здесь, – заметил Уолт. – В Лесах карлу упырям, уж прости, не место. Что, вот и возможность опробовать новый меч? Или воспользоваться Четырехфазкой? Нет, лучше приберечь ее для будущих встреч с з'ури или Лесными магами, учитывая, что много Четвериц Уолт создать не может. Дикие Живущие в Ночи обладают огромной физической силой и высокой скоростью реакций, но по сути своей это просто большие животные, которые пьют человеческую кровь, обращая людей в подобных себе. С животными можно разобраться по‑простому. Дикие упыри быстро рассредоточились по залу, готовясь к атаке с разных углов, и Уолт засомневался, так ли уж безрассудно действуют эти «животные»? Как‑то слишком умело они приготовились к нападению. Адзе взлетела к потолку, капая слизью, кошка‑баджанг замерла посередине, шевеля иглами, доппельзаугер уселся на пол справа от нее и теперь раскачивался, тряся грудями, лоогароо жужжал слева от баджанга. Лобисхомены медленно приближались. – А это кто? – недоуменно спросил Вадлар. В зал вошел новый Живущий в Ночи. В отличие от Диких, этот явно был выше уровнем. Рыцарский доспех полностью закрывал его тело, и только отсутствие шлема давало возможность понять, что это упырь – густые черные волосы, бледное лицо и ярко‑алые губы. – Удивительно встретить здесь брата по Крови. – Рыцарь остановился возле баджанга, погладив кошку по голове. – Даже человек удивляет меня меньше, чем ты. – Из какого ты клана?! – резко спросил Вадлар. – Назовись! – Сколько тебе лет, мальчик? – усмехнулся рыцарь. – Я чувствую, что ты Бродящий под Солнцем, но ты слишком молод для носферату. И я не чувствую Кровавой Боли, что должна сопровождать тебя. Экху‑Рон? Нет‑нет, Фетис. Скажи, мальчик из клана Фетис, как же тебе удалось стать носферату в свои сто пятьдесят лет, если ты не выпил кровь трех тысяч человек? Три тысячи?! Уолт не верил собственным ушам. Он слышал, что упырь должен выпить много людей, чтобы перестать бояться Проклятого Путника, но три тысячи… Это много. Очень много. Может, поэтому носферату всегда так мало? Людей не наберешься, чтобы каждый Живущий в Ночи стал Бродящим под Солнцем. Но этот сказал, что Вадлар не выпил столько и при этом является носферату. Как же он… – Ты Блуждающая Кровь! – оборвал его Фетис– Ты подлежишь Истреблению! – Молодость, молодость, – вздохнул упырь. – Ответь, мальчик, как ты, хоть ты и носферату, собираешься Истребить меня, носферату, которому скоро исполнится тысяча лет, если ты даже до конца не овладел силами и способностями Крови Бродящего под Солнцем? – Не знаю, как это собирается сделать он, – усмехнулся Уолт, – зато отлично представляю, как это собираюсь сделать я. – Маг, – констатировал упырь. – Маг, думающий, что умеет колдовать. Маг, который никогда не сталкивался с нашей, присущей только Живущим в Ночи, магией. Мне будет приятно отдать твою кровь моим зверькам, человек. – Я никак не могу понять, из какого он клана, – прошептал Вадлар Уолту. – Не могу определить, какая у него Сила Крови. Будь осторожнее. Если он не врет, что ему тысяча лет… – Жаль, что придется убить и тебя, мальчик, – вздохнул упырь. – Мне и правда интересно узнать, как ты стал носферату без Кровавой Боли. Но дела не терпят отлагательств. Час Пробуждения близится, и у меня нет времени играть с вами. Лобисхомен начал раздуваться, наливаясь изнутри светом. Влияние орба на волшебство уже закончилось, и Уолт вскинул руки, рисуя пламенными струйками с пальцев Знак. Его и Вадлара окружила цепь багровых огоньков. Лучшая защита – нападение. Однако когда лобисхомен лопнул, выпустив из себя огромный шар белого пламени, рыжий сгусток огня, раскрутившийся перед Фетисом и Магистром в виде круга, вздрогнул и начал медленно, но верно поддаваться более сильному огню. Уолт быстро присел, хлопая в определенной последовательности по полу, обращаясь к Земле, лучшей Стихии Защиты, но тут круг разорвался, пламенными лоскутьями всасываясь в белое пламя, и жар хлынул на мага… Date: 2015-07-17; view: 319; Нарушение авторских прав |