Глава 8. Внешние Земли: Пылающее Нашествие 1 page

Будущее, несомненно, в опасности, и тут обнаружилась реликвия далекого прошлого, вновь наполненная энергией. Оная помогла демоническому лорду Каззаку воссоздать Темный Портал, что связал Азерот с Внешними Землями. Некогда, до сотворения Нер'зулом порталов, разорвавших Дренор на части, здесь мирно сосуществовали орки и дренеи. Теперь же сия пустошь находится под властью древнего защитника Ночных эльфов: Иллидана Свирепого, Клятвопреступника.

Поддерживаемый Кель'тасом Солнечным Путником, принцем Кровавых эльфов, и коварными нагами, Иллидан полностью контролирует Внешние Земли и многочисленные порталы. На оные нацелился и Пылающий Легион в надежде, что те выведут кровожадных демонов в иные, новые миры. И ежели твари Бесконечной Пустоты преуспеют в захвате власти над Внешними Землями, никто не сумеет схорониться от их опустошительного вторжения.

Конечно же, Кил'джеден Обманщик не забыл о неудачной попытке Иллидана уничтожить Короля Мертвых. Да, сейчас эльф-демон контролирует Черный Храм, однако он вполне осознает возможность возвращения Пылающего Легиона и прилагает все усилия, чтобы порталы Внешних Земель оставались закрыты.

И все же, силы Иллидана - не единственные обитатели Внешних Земель.

Остаются еще и немногочисленные дренеи, многие из которых обратились в Сломленных. Отрезанные от Света, они находятся в постоянной борьбе за свои рассудки... и жизни.

К ужасу военного вождя Тралла, во Внешних Землях обнаружились и орки, каким-то образом вновь принявшие демоническую порчу. Недавно, из цитадели Адского Огня, служившей базой оркам во времена Первой и Второй Войн, хлынули новые отряды падших орков. А вот источник их порчи пока остается тайной...

Прибыли во Внешние Земли и наару в своей Крепости Бурь, существующей в Великой Тьме. Эти энергетические создания осознали стратегическую ценность бренных останков Дренора и поклялись любой ценой уничтожить Легион. Назвавшись Ша'тар, или "рожденные Светом", наару направились в руины Шаттрата, столицы дренеи, давным-давно разоренной подвластными Легиону орками. Там наару повстречали небольшой контингент жрецов дренеи, именовавшихся Альдор. Вместе, два народа принялись восстанавливать Шаттрат, когда Кровавые эльфы, посланные Кель'тасом Солнечным Путником, нанесли удар.

На Террасе Света их встретили Альдор, готовые сражаться до последней каплей крови, но тут случилось непредвиденное: эльфы сложили оружие у ног дренеи! Их лидер, Кровавый эльф по имени Ворен'тал прошествовал на Террасу Света и потребовал, чтобы его провели к наару по имени А'даль. Пред последним он преклонил колени и изрек: "Я видел тебя в видении, наару. Лишь сражаясь вместе с тобою народ мой сможет избежать уничтожения. Отныне мы клянемся служить тебе".

Предательство Ворен'тала оказалось весьма значительной потерей для сил принца Кель'таса, так как к наару переметнулись многие школяры и магистры Кровавых эльфов. Наару приняли их в свои ряды, и отныне те стали называться Провидцами, поселившись на Ярусе Провидцев в южном районе Шаттрата. Альдор - служители Света, и сострадание и прощение не чужды им, однако многие из них не могли забыть деяний, что вершили нынешние Провидцы, будучи под началом Кель'таса. Многие дренеи погибли тогда от их рук, и пусть теперь они служат наару, Альдор были весьма недовольны тем, что приходится делить город с бывшими врагами.

Не прекращались атаки Кровавых эльфов и на Шаттрат, однако город выстоял. И более того, наару по имени Кси'ри с помощью Альдор и Провидцев провел замечательную контратаку, вторгшись в Долину Призрачной Луны, сердце подвластных Иллидану земель. Впрочем, взаимная неприязнь Альдор и Провидцев не исчезла, и каждый день представители этих фракций ратуют перед наару, чтобы именно из их рядов отправились подкрепления в долину. По утрам собираются они на Террасе Света и, получив благословение А'даля, следуют на поле брани.

А в низине Шаттрата раскинулись трущобы Нижнего Города. Основу его населения составляют беженцы множества войн, разрывающих Внешние Земли. Эти существа не выказывают приверженности ни одной из фракцией и желают лишь одного - мира и возможности спокойного существования.

***

Кровавые эльфы Солнечного Гнева - армии Кель'таса - осадили Крепость Бурь, межпространственный корабль наару, смяли ее защитные сооружения и получили доступ к спутникам, составлявшим цитадель, попутно пленив наару М'уру и доставив его в Серебряную Луну. И ныне Кель'тас манипулирует иномировыми Хрустальными Технологиями, пытаясь подчинить с их помощью хаотическую энергию самой Бури Пустоты - области Внешних Земель, еще недавно называвшейся равнинами Фаралон, но опустошенной бездумными действиями принца Кровавых эльфов. Ибо владеет он теперь и Хранилищами Маны - резурвуарами для сбора энергии, потребляемой из Бесконечной Пустоты и необходимой для поддержания функционирования систем Крепости Бурь. Неумелое обращение Кровавых эльфов с незнакомыми технологиями и вылилось в опустошение равнин Фаралон и образовании на их месте хаоса Бури Пустоты. И более того, если не прекратить неуемное потребление энергии Хранилищами Маны, через несколько месяцев подобная участь постигнет все Внешние Земли, оставив в сердце образовавшейся Пустоты лишь Крепость Бурь.

Присоединившись к Иллидану, Кель'тас получил разом могущество, знания, надежду на будущее для своего народа. Однако, все пошло прахом, когда Иллидан вынужден был склониться пред Кил'джеденом... Да, Кель'тас сражался рядом с ним у Ледяного Трона, и даже спас Клятвопреступника после того, как тот потерпел поражение в сражении с Артасом, ныне - Королем Мертвых. Выжившие бежали во Внешние Земли, оставив за собой множество трупов наг и Кровавых эльфов... что поднимутся на службу нового владыки Нортренда.

После этого Иллидан все глубже погружался в пучину безумия. Мысль о свободе от Пылающего Легиона не оставила его. Он все еще стремится создать с помощью своих лейтенантов - Кель'таса и леди Вашш - новый Колодец Вечности, дабы почерпнуть из него силы, достаточные для того, чтобы покончить с Кил'джеденом. Помимо этого, он непрерывно обучает Кровавых эльфов навыкам сражения с демонами, пытаясь создать целую армию охотников на тварей Пылающего Легиона.

Однако, уверовав в абсолютную лояльность Вашш и Кель'таса, Иллидан просчитался, ибо принц Кровавых эльфов имел собственные далеко идущие замыслы, весьма безумные, надо сказать. Сознавая, что действия его могут повлечь разрушение Внешних Земель, он объединился с одним из лордов эредаров, Сокретаром, и тот выделил его в помощь премудрых демонов-инженеров для надзора за системами Хранилищ Маны и Крепости Бурь.

У Кель'таса наличествует сосуд с волшебной водой из изначального Колодца Вечности, однако он не спешит отдавать его Иллидану, преберегая для иных нужд. Замыслы Клятвопреступника его мало интересуют. Пытается использовать Кель'тас в своих интересах и Пылающий Легион: он так и не поведал Сокретару, зачем ему энергия Хранилищ Маны, а, между тем, когда сии резервуары наполнятся, принц планирует обратить всех демонов, собравшихся в Крепости Бурь, в субстанцию, что удовлетворит неуемную потребность Кровавых эльфов в магии. После чего Кель'тас собирается направиться в Крепости Бурь в Азерот и появиться в своей цитадели над Серебряной Луной как вернувшийся владыка эльфийского королевства... пусть в процессе перемещения магические потоки разорвут то немногое, что остается от Внешних Земель.

***

Все, что существует - живет.

Эти сакральные слова стали для него молитвой, заклятьем, которое постоянно укрепляло его новооткрывшиеся понимания. Что еще более важно - они были прозрением, ключом к целой новой вселенной знаний. И прозрение отвечало ему на вопрос, зачем он был здесь.

Нобундо успокаивал себя этими словами на всем своем неспешном пути по лесу болота Зангар, состоящего из гигантских грибов, чьи споры пылали зеленым и красным цветом сквозь утренний туман. Он пересекал скрипучие деревянные мостики, протянутые через мелководье болота. Почти сразу, через мгновенье он понял свое предназначение, уставившись на блестящее подножье гриба, который своим размером затмевал все остальные. Там, наверху его шляпки, его ожидало поселение дренеи Телредор.

Нобундо с дрожью продвинулся вперед, тяжело опираясь на свою трость и проклиная боль в суставах. Он ступил на платформу, которая должна была унести его на вершину гриба. Он волновался, поскольку он был все еще неуверен, как отреагируют другие. Было время, когда таким, как он, даже не позволили входить в поселения незатронутых.

Они только посмеются надо мной.

Он глубоко вздохнул прохладный, туманный воздух болота и быстро помолился, чтобы у него нашлась храбрость для выполнения его задачи.

Как только платформа остановилась, Нобундо с осторожностью прошел арочную лестничную площадку, спустился вниз через несколько мелких ступенек с лестницы, ведущую на маленькую площадь поселения, где уже шло собрание.

Он пристально глядел вниз на застывшие лица дренеи, а их презрительные, с чувством собственного превосходства взгляды в свою очередь сверлили его.

Ведь он был, в конце концов, Крокал: "Сломленный".

Быть Сломленным означало быть изгоем, которого можно было унижать. Это не было правильно или справедливо, но такова действительность, с которой он вынужден мириться. Многие из его незатронутых братьев и сестер не могли понять, как могло произойти превращение других дренеи в Крокал, и особенно, как это было в случае с Нобундо, как возможно, что тот, кто был настолько одарен и столь любим Светом, мог опуститься так низко.

И хотя сам Нобундо не мог сказать точно, как это случилось, он великолепно знал, когда это произошло. Он снова с потрясающей ясностью вспомнил этот момент, который отметил начало его личного падения во мрак.

Когда орки осадили город Шаттрат, небеса словно заплакали от горя.

Прошло уже много долгих месяцев с тех пор, как дождь в последний раз радовал своим присутствием земли Дренора, а теперь сверху хмурились темные тучи, как будто бы возражая против надвигающегося сражения. Постепенно слабый дождь, который полился на город и армии вне его стен, превратился в настоящий ливень, пока эти две стороны стояли и ждали.

Их должно быть по крайней мере с тысячу, мрачно размышлял Нобундо с высокого карниза наверху внутреннего крепостного вала. За внешними стенами через освещенные факелами деревья леса Тероккар мелькали тени. Возможно, если бы орки потратили хоть немного времени на более тщательное планирование, они бы вырубили в подготовке к атаке расположенный у города лес, но в эти дни орки не особо заботились о стратегии. Для них были важны лишь жажда сражения да упивание кровавой бойней.

Телмор пал, как и Карабор и Фаралон. Многие из некогда величественных городов дренеи теперь лежат в руинах. Шаттрат - все, что у них осталось.

Медленное скопление орков и их выход на позиции напомнили Нобундо о большой клыкастой змее, которая вначале сворачивает в кольцо все свое тело, готовясь нанести удар... удар, который непременно повлечет за собой конец защитникам Шаттрата.

Так или иначе, мы и не должны выжить.

Он очень хорошо знал, что он и другие, которые собрались здесь сегодня вечером, должны были стать жертвами. Они вызвались остаться здесь, чтобы сражаться в этой последней битве. Их неизбежное поражение успокоило бы орков, и тогда они посчитают расу дренеи истребленной, почти вымершей. А те, которые ушли искать убежище в другом месте, выживут, чтобы начать борьбу в другой день, день, когда чаши весов уравновесятся.

Пусть так и будет. Мой дух будет жить, слившись с славой Света.

Воодушевившись, Нобундо распрямился в свой полный рост, его сильное и мускулистое тело уже приготовилось к приближающемуся кошмару. Его толстый хвост в тревоге перемещался из стороны в сторону, поскольку Нобундо постоянно перемещал вес с одной ноги на другую и топтал своими копытами твердую каменную кладку. Он глубоко вздохнул, сжимая руками рукоять своего кристаллического молота, благословенного Светом.

Но я не уйду спокойно.

Он и другие Поборники, святые воины Света, будут бороться до самого конца. Он огляделся вокруг и посмотрел на своих братьев, разместившихся на одинаковом расстоянии друг от друга на стене. Выражение их лиц, как и у него, было невозмутимо и решительно, они также смирились с судьбой, которая вскоре ожидала их.

А снаружи уже подтягивались боевые машины: катапульты, тараны, баллисты - осадные орудия всех разновидностей на мгновение показывались в свете факелов. Их тяжелые детали скрипели и зловеще стонали, ибо машины войны уже подошли достаточно близко к стенам, чтобы нанести удар.

Послышался стук барабана, сначала он был один, но затем к нему быстро присоединились другие, все больше и больше, пока весь лес не преисполнился этим ритмом, который начался тихо, как дождь, а затем вырос до оглушающего, громоподобного грохота. Нобундо прошептал молитву, прося Свет дать ему силу.

Наверху в пасмурных облаках прозвучали сильные раскаты грома, которые словно вторили ужасным барабанным боям внизу. Нобундо уже во второй раз задумался, не отвечал ли это Свет на его мольбы, готовясь обрушить силу и ярость, которых он не мог даже надеяться вызвать, в большом луче святого огня, который уничтожит всю дикую, кровожадную армию в одной великолепной вспышке?

И предзнаменование действительно последовало, но это была не святая сила Света.

Облака прогремели, закружились в воронке и разверзлись, через них пронеслись огромные пылающие снаряды, которые мчались к земле со скоростью метеоров и сильным звуком, вибрация от которого отдавалась даже в костях.

Оглушительный рев заложил уши Нобундо - один из этих объектов пронесся очень близко, уничтожив соседнюю опору, из-за чего на него полетели обломки. Орки как будто ждали этого сигнала, их орда ринулась вперед, их боевые крики, от которых кровь остывала в жилах, разнеслись по всему городу, так как они бежали с единственной целью: разрушить все на своем пути.

Дождь усиливался, а наиболее удаленные стены уже содрогались от ударов массивных камней, запущенных торопливо собранными катапультами. Нобундо знал, что внешние стены не продержатся. Они были построены в спешке: стенные секции, простирающиеся вокруг нижнего внешнего кольца, были созданы недавно, в прошлом году, как необходимая защита из-за методического истребления орками его народа и расчетом на будущее, что этот город станет их заключительным бастионом.

Несколько озверевших огров попытались проникнуть через секцию стены, которая уже подверглась удару метеора. Еще двое из этих огромных животных стали бить в главные ворота города гигантским тараном.

Братья Нобундо провели несколько атак, но как только дренеи укладывали одного нападавшего, на его месте появлялось двое других. Поврежденная стенная секция начала полностью обваливаться. Волна сумасшедших орков, беснующихся на противоположной стороне, взбирались по головам друг друга в своем безумии жажды крови.

Итак, время пришло. Нобундо поднял свой молот к небу, закрыл глаза, и очистил сознание от подавляющей какофонии битвы. Он мысленно воззвал к Свету и почувствовал, как по его телу потекло знакомое тепло. Молот засиял. Он сосредоточился на своей цели и направил благословенную, очищающую святую силу на огров внизу.

Ослепляющая вспышка, которая кратко осветила всю сцену битвы, вызвала испуганный рев с вражеской линии фронта, так как пронесшийся Святой Свет опалял, оглушал и останавливал орков на вполне достаточное время, чтобы несколько воинов-дренеи смогли скопом сбить одного из гигантских огров.

Но кратковременная помощь Нобундо была подавлена звуком раскалывающейся древесины: заключительный успешный удар тарана о главные врата. Нобундо увидел, как защитники Нижнего Города побежали навстречу потоку орков и огров и были сразу же сметены. Нобундо снова призывал Свет, направляя его целебные силы к любому, кому он только мог помочь, но противостоящие им силы были слишком велики. Только он излечивал раненного дренеи - и лишь спустя несколько секунд тот же самый воин оказывался под повторной зверской атакой.

Подошло еще больше огров, чтобы снести ослабленную секцию внешней стены, и теперь они преуспели в этом. Защитников, которые были безнадежно превзойдены численностью, окружали с обеих сторон.

Орки сошли с ума, они словно были пьяны от жажды крови. Когда внешнее кольцо заполонялось ими, Нобундо мог увидеть их глаза: они пылали, горели темно-красной яростью, которая одновременно очаровывала и ужасала. Нобундо и другие Поборники сменили тактику от заживления к очищению. И снова город оказался в блестящем сиянии, и снова множество орков было поражено Светом, темно-красное сияние их глаз моментально померкло, поскольку они быстро зажмурились, что дало шанс еще выжившим воинам-дренеи расправиться с ними.

Хрясь!

Стена задрожала, и копыта Нобундо не устояли на скользком от дождя камне. Ему удалось сохранить равновесие, он посмотрел вниз и увидел одного из огров, колотившего по опорам далеко с левой стороны от него дубиной размером со ствол дерева. Он поднял свой молот к небу и закрыл глаза, но его концентрация была быстро нарушена иным звуком....

БУМ!

На сей раз, это был не огр, а взрыв, который прозвучал где-то ниже, вне его поля зрения, сбив Нобундо с ног. Он скатился вперед и увидел с края стены огромный красный туман, вздымающийся над Нижним Городом. Тех немногих защитников, которые оставались там, сразу охватило удушье и тошнота. Они скрючились, многие из них выпустили из рук свое оружие. Орки по-варварски быстро разобрались с блюющими воинами, упиваясь бойней.

Когда эта резня закончилась, они обратили свой свирепый, бешеный взгляд наверх, желая порвать защитников на стене в клочья. Несколько орков забрались на спины ограм, пытаясь залезть по отвесной поверхности вручную. Но в этом их агрессия и необузданная свирепость потерпела поражение. Туман же тем временем распространился повсюду в Нижнем Городе и теперь начал подниматься, медленно укрывая ужас, творящийся внизу.

Нобундо услышал сзади суматоху. Несколько орков, которые, так или иначе, прорвались через оборону внутреннего круга, теперь штурмовали возвышение.

Хрясь!

Стена задрожала снова, и Нобундо проклял огра внизу, который, несомненно, снова стал разрушать опоры. Второй залп пылающих метеоров упал с неба, и Нобундо приготовился встретиться с приближающейся волной нападавших.

Он направил ярость Света на первого орка перед ним. Глаза зеленой твари потускнели, и он рухнул. Нобундо обрушил свой кристаллический молот прямо на череп орку, затем выдернул его вверх и оставил орка, убедившись, что услышал хруст его ребер. Он развернулся и нанес удар молотом по нисходящей дуге по ноге другого орка, сломав его колено. Тварь завыла от боли и свалилась с оплота.

Туман продолжал свой путь наверх, и теперь он выкатился на стену и покрыл камень, словно ковер. Нобундо и другие Поборники продолжали бороться, а туман поднялся до уровня их груди, и, наконец, до их лиц, жаля глаза и выжигая легкие.

Нобундо услышал предсмертные крики некоторых своих товарищей, но он потерял их из виду в плотном красном тумане. К счастью, попытки атаковать его приостановились; он отступил на шаг назад, задыхаясь от подступающей рвоты. Он чувствовал себя так, словно его череп собирался разорваться.

И тогда он услышал из тумана внушающий ужас боевой клич, от которого у него душа ушла в пятки.

К нему приближалась тень. Нобундо изо всех сил старался разглядеть своего противника, хотя тело его выворачивало наизнанку в судорогах. Он попытался в отчаянии задержать свое дыхание, а тем временем из плотного темно-красного тумана появился покрытый татуировками ужас с пылающими глазами... огромный орк, весь покрытый отличительной кровью дренеи синего цвета, тяжело дышащий, размахивающий острым двуручным топором. Его черные как у ворона волосы цеплялись за мощную грудь и плечи, а нижняя челюсть была черна как смола, что придавало лицу сходство с черепом.

Позади него на возвышение мчалось множество других орков. Нобундо знал, что его конец был близок.

Хрясь!

Стена всколыхнулась еще раз. Орк из кошмаров бросился в атаку. Нобундо изогнулся назад. Лезвие нанесло ему глубокую рану в груди, разорвав броню; левая часть тела онемела. Нобундо ответил взмахом своего молота, сломав пальцы правой руки орка, и теперь топор, который держал тот орк, оказался бесполезен. Но, к ужасу Нобундо, это страшное существо только улыбнулось.

Орк схватил его левой рукой, и два костра в его глазах стали сверлить Нобундо... бурить сквозь него. Нобундо стало не хватать воздуха. Пока он еще мог чувствовать, он ощутил, словно с него сдирали тонкий слой его воли. Его охватил некий вид темной, демонической магии, как будто стиралась часть его сущности, и это была та атака, на которую он не мог ничем ответить.

Хрясь!

Густая кровь изо рта Нобундо вырвалась на лицо и грудь орка. Он закрыл глаза и отчаянно, лихорадочно воззвал к Светк, умоляя его остановить на время орка, чтобы он мог защититься.

Он воззвал...

И впервые с тех пор, как он вошел в контакт со Светом и был удостоен его благословенным сиянием...

Не получил никакого ответа.

Испугавшись, он распахнул глаза и взглянул в безумные, полные огня очи орка, а тот открыл свой большой рот и заревел, заглушив любой другой звук, и Нобундо показалось, что его барабанные перепонки вот-вот разорвутся. Это было так, словно он был внезапно погружен в некую ужасную, тихую мечту. Орк снова поднял его и ударил своей головой в лицо Нобундо. Нобундо кубарем отбросило назад, его руки закрутились, дождь лился на него, а эти сверкающие глаза иссушали Нобундо, даже когда он падал... вниз, вниз, вниз, сквозь туман, врезавшись во что-то большое, что хрюкнуло при ударе.

Все еще находящийся в ловушке тихого кошмара, Нобундо смотрел, как орк отошел от края стены. Поблизости обрушалась опора, и огромная секция верхнего оплота пала, прикрыв дождь и небо, заключив в ловушку и самого Нобундо в мире молчаливой темноты.

Когда он там лежал, он думал о тех, кто скрылся, о тех, как он молился, избежал этой бойни, о тех, кого он любил и уважал, о тех, ради кого он отдал свою...

Жизнь. Так или иначе, он все еще цеплялся за жизнь.

Нобундо выбрался из черной бездны забвения и обнаружил, что снова оказался в заключении - в удушливой, непроглядной ловушке. Его дыхание было прерывистым и дрожащим, но все же он был еще жив. Он понятия не имел, сколько времени прошло с тех пор... с тех пор как упала стена, с тех пор...

Он сконцентрировался. Конечно, в пылу битвы он просто не смог достаточно сосредоточиться, чтобы связаться со Светом, но теперь-то, теперь он мог вступить с ним в контакт, теперь, конечно, он может сделать это...

Ничего.

Не было никакого ответа.

Нобундо никогда не чувствовал себя настолько беспомощным, потерянным и совершенно одиноким. Если Свет был вне досягаемости, и он умрет здесь, то что случится с его духом? Разве Свет не принял бы его? Его сущность была бы осуждена скитаться в пустоте всю вечность?

Он честно прожил свою жизнь. И все же... это могло быть своего рода наказанием?

И когда до него дошел это вывод, он протянул свою руку и стал немедленно выбираться из холодных камней. Он стал медленно осознавать, что лежал в очень неудобном положении, что некая мягкая, но, тем не менее, огромная масса была плотно сжата подле него, и что его левая нога была, скорее всего, сломана.

Он перекатился на правый бок и глубоко вдохнул воздух, пытаясь не обращать внимания на боль в ребрах и ноге. Без помощи Света он не мог излечить себя, и, таким образом, должен был пока пожить с болью. По крайней мере, к его левой половине вернулась чувствительность. И... он мог услышать приглушенный шум от своих движений, таким образом, слух также вернулся к нему.

Факт, что он дышит, означал, что воздух откуда-то доходит до него. Поскольку его глаза уже приспособились к тьме, он определил место, где было крошечное отверстие даже не света, а просто более светлого оттенка темноты, чем тот, который окружал его. Он протягивался дальше, и его рука зацепилась о нечто знакомое и цилиндрическое: рукоять его молота.

Собрав последние остатки своих сил, Нобундо схватился за молот, занес его над головой и стал пробиваться им в направлении крошечного отверстия. Осколки каменной кладки поддавались ему, смутно показывая тесный проход, созданный массивными каменными блоками и углами, под которыми они упали.

До его ушей немедленно донеслись звуки приглушенных криков, воплей, полных ужаса, исходящие издалека, на некотором расстоянии от него. С помощью молота ему удалось вытащить из тесного плена верхнюю часть своего тела на поверхность через отверстие, которое он же и создал. Как только ему это удалось сделать, он услышал приглушенный стон из-под груды булыжников под ним.

Собравшись с силами, он вытянул остальную часть своего тела из прохода, едва сдерживаясь от желания вскрикнуть, так как его сломанная нога наступила на острый каменный порог и боль пронзила все тело. А мучительные стоны тем временем продолжались. Камни вокруг него вздрогнули, песок и грязь полились вниз через трещины. Как можно быстрее он направился к выходу неправильной формы, откуда, как он разглядел, исходил слабый намек на свет.

Судя по усиливающимся стонам существа под камнями, Нобундо предположил, что это был огр, и что тот отчаянно пытается выбраться. Нобундо перевернулся на спину и пополз на ночной воздух, словно краб, отталкиваясь своими локтями, а огр предпринял еще одну решительную попытку выбраться наружу. Нобундо мог теперь увидеть всю эту насыпь обломков. Огр гневно поревел еще какое-то время, а затем весь этот курган полностью обвалился, создав огромное облако пыли и напрочь оборвав стоны.

Но затем сразу же последовал другой крик, однако, на сей раз, он исходил издалека и откуда-то сверху, и, судя по голосу, это была испуганная женщины.

Нобундо повернулся и обомлел от зрелища, которое он больше никогда не забывал, хотя и пытался сделать это изо всех сил, начиная с того дня.

Весь Нижний Город, освещенный лунным светом и отблесками от костров сверху, стал местом свалки для тел безжалостно убитых дренеи. И хотя дождь прекратился, c насыпей из трупов все еще не смылись рвота, кровь и мелкий мусор.

Сердце Нобундо сжалось, как только он увидел среди тел мертвых детей. Несмотря на их юность, многие из них смело решили остаться со своими родителями, ибо они слишком хорошо понимали, что орки заподозрят неладное, если в городе дренеи не окажется ни одного ребенка, и тогда продолжат охотиться на них до исчезновения последнего из их рода. Однако часть Нобундо надеялась и просила всеми фибрами души, что оставшихся детей можно будет защитить, что они спрячутся в потайных местах, которые были торопливо вырыты в горах. Что за глупая вера, понимал он, но, тем не менее, он цеплялся за нее.

Что может быть более бессмысленным, чем убийство детей?

И снова он услышал крики женщины, сопровождаемые издевками и насмешками. Орки праздновали, упиваясь своей победой. Осмотревшись, он определил источник шума высоко над собой, где дренеи построили Вершину Альдор, выступающей из утесов Граничных холмов. Там орки мучили нескольких несчастных женщин дренеи.

Я должен попытаться остановить их.

Но как? Один, со сломанной ногой, один против сотни... оставленный Светом, вооруженный только своим молотом. Как он мог остановить безумие, которое разворачивалось наверху?

Я должен найти способ!

В отчаянии он полез по трупам, скользя по жидкости, не обращая внимания на гнилое зловоние и вид вывалившихся внутренних органов. Таким образом, он проделал весь путь вокруг внешнего круга Нижнего Города, к подножью утесов, где стена встретилась с горой. Он мог бы найти способ подняться туда вверх. Он...

Крик прекратился. Он посмотрел вверх на тени от лунного света. Они несли неподвижное тело к краю обзорной площадки, и затем с размахом выбросили безжизненный груз вниз в темную бездну. Труп приземлился с унылым глухим звуком неподалеку от того места, где тихо лежал Нобундо.

Он пополз вперед, в надежде обнаружить хоть какие-то признаки жизни у женщины... Шхака, он вспомнил ее имя, как только приблизился достаточно близко, чтобы разглядеть ее лицо. Раньше он встречался с ней много раз, хотя разговаривали они только в редких случаях. И тогда он всегда считал ее приятной и привлекательной женщиной. А теперь она лежит, израненная и избитая, с перерезанным горлом, из которого струится кровь. По крайней мере, для нее боль уже закончилась.

И вновь сверху раздался крик, голос еще одной женщины. Гнев вспыхнул внутри Нобундо. Гнев, разочарование и подавляющее желание отомстить.

Отчаянно он сильно сжал молот и попытался снова призвать Свет. С его помощью, возможно, он мог бы сделать хоть что-то, что-нибудь... но и на сей раз единственный ответом была тишина.

Что-то внутри него говорило, что надо уходить отсюда так быстро, насколько возможно, искать других, сбежавших, выживших... чтобы в один день исполнить некую великую цель.

Это трусость. Я должен найти способ; я просто обязан.

Но глубоко внутри Нобундо понимал, что эта битва закончена. Если его в действительности ожидала некая великая судьба, то он должен был уйти немедленно. А так он просто умрет бессмысленной смертью, если попытается пробиться к вершине. Крики от пыток снова пронеслись по ночному воздуху. Нобундо посмотрел на секцию внешней стены, которая лежала частично разрушенной. Это было сложным препятствием, но вполне преодолимым, и оно никем не охранялось.