Год второй эпохи Левиафана

Год начался с веселой беготни и приготовлений к свадьбе. Дело в том, что как-то до начала эпохи в бордель затесался один атеист. То есть человек, абсолютно отрицающий существование любого божества. Сначала он пытался убедить нас в своей вере, но одна из суккубов, прекрасная Каори, завлекла его своей красотой, очаровала и с того момента человек Диагор остался жить с нами, не мешая поселению. Некоторое время спустя пара решила соединить себя узами верности под покровительством и с благословения Великого Лебедя. И осенью этого года их союз был скреплён нерушимой клятвой под покровом Лебедя. Обряд проходил в окружении огромного числа гостей со всех городов и весей. Лебедь явился и освятил молодых и гостей своим благословением, накрыл крылом детей своих и щедрее щедрого одарил их. Всё было бы хорошо, если бы посреди церемонии не явилось на свадьбу исчадие Кракена, страшное и рассерженное. Оно медленно обогнуло алтарь, молодых, и каждый шаг повторяло: «Вы предали меня. Вы предали…» Хвала богам, что никто не испугался, и церемония закончилась всеобщим ликованием. Подарки молодоженам были прекрасны и от всей души (особенно расщедрился банкир), а пир, после сочетания сердец, был на весь мир и вино в ту ночь лилось реками.

В этот же год в городе поселились два даяка - на все руки мастера. Целыми днями они работали, а вечером со всеми вместе веселились, играли в азартные игры и предавались всем возможным грехам.

В то время, когда маман готовились к церемонии, в поселении /…/ достроили ворота и заработали кузница, алхимическая лаборатория и ювелирная мастерская. Мастера подобрались на славу: прекрасные суккубы и грациозные кошки. Они трудились на славу, и к концу эпохи их мастерство могло сравниться лишь с божьим… ну и с мастером высшего уровня.

Кажется, в тот же год кто-то залюбленный суккубами в порыве чуйств упёр из борделя указательную вывеску, которую впоследствии маман Вельма обнаружила на другом конце острова, проданную в банк. Объявив её своей интеллектуальной собственностью, она поволокла символ шального дома с собой. Впоследствии он ей очень пригодился на осаде города имситар, на который она пала совершенно случайно, из женского любопытства. Вокруг летали стрелы, топоры, комья земли, а маман прикрывалась вывеской как щитом.

За всей беготнёй никто из поселения не заметил, как соседи, Орден процветания, проводили какие-то странные обряды. Сначала мы были рады за тех, кто решил посвятить свою жизнь служению природе, но когда после очередного выхода из храма они выходили гуськом, крепко держась друг за друга, ослепшими и недоумевающими, мы заподозрили неладное… Это как же можно было прогневить богов, чтоб они наслали ТАКУЮ кару?! Но мы и не таких страшилок за свою жизнь привечали, так что пытались им помочь обрести зрение вновь. И поведали они, что решили души свои отдать Кракену во имя своего бессмертия. Обратились к богу, принесли кровавую жертву в лице убитой дриады, и тут что-то пошло не так… Дальше нам ничего не рассказывали, а только многозначительно мычали и всем своим видом просили помощи. За дело взялись наши мастерицы-алхимики и в результате неудачного эксперимента (решили попробовать поджечь кровь предводительницы Ордена процветания) лабораторию заполнил едкий дым… Те, кто находился в лаборатории или в непосредственной близости, потеряли сознание. Лечили их потом всем городом. К счастью, сильно никто не пострадал, но и служителям Ордена мы ничем помочь не смогли.

Как-то, встречая гостей, уже в сумерках, к маман Вельме подбежала испуганная Келгара. Руки ее были в крови. С ней была Велена, не менее испуганная. Из невнятных обрывков фраз маман поняла, что Келгара совершила убийство. Не из чувств, а по зову её природы. Её хозяйка знала, что она не опасна для жителей города, поэтому простила ей сие прегрешение. В знак благодарности городу дарован был амулет, подчиняющий рассудок кракенитов. Жаль, что он так и не нашел себе применение…

Вечером каждого дня мы продолжали свои развлекательно-увлекательные забавы, управляющая домом увеселений Силара привечала гостей разных мастей, крупье зарабатывал на пропитание и аренду борделя. В тронном зале маман курился кальян, раздавался непринужденный смех и шутки, и одновременно с этим маман обменивались с гостями сплетнями, опытом, дарами… К сожалению, непутёвый король народа из-под корней утерял дары Скарабея, и нам приходилось очень туго с развитием и обучением наших мастеров. Приходилось терпеть убытки при обмене дарами, которые вечером же снова возвращались нам сторицей. Больше всего радовал нас своим присутствием и щедростью банк.