Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Падшие ангелы?





Может возникнуть вопрос – а может ли ангел восстать? Может ли слуга Бога-Машины решить остаться на Земле, вместо того чтобы выполнить своё задание и отправиться домой, стать уничтоженным или что там обычно происходит с ангелами?

Если да, то что с ним случается? Появляется ли у ангела новая человеческая личность? Закрепляется ли Инфраструктура, в которой ангел был создан, позволяя ему по-настоящему стать частью мира людей? Сохраняет ли ангел свои силы, или какую-то их часть? Будет ли теперь правильно называть его «ангелом», или другой титул (в соответствии с традициями – демон) будет более подходящим?

А если нет, то почему каждый ангел на интуитивном уровне знает, что частью его миссии является «Не предай свою миссию»?

Воскресенье, 23 января 1916 Скеррис Дорогой Александр, Хотя сейчас и звонят колокола прихода Скерриса, я вышвыриваю этот звон из своих ушей. Когда пришёл полисмен, я думал, что откажу ему, но по причинам, которые я не могу объяснить, я уступил и, надев своё пальто, прошёл две мили от деревни до дома мистера де Селби вместе с сержантом, тащившим рядом свой велосипед. Сельский пейзаж этим утром выглядел необычно для моих глаз, как будто мы путешествовали путями, никогда не виденными мной. Изредка встречающиеся дома и хижины казались совершенно безжизненными, словно это были макеты, сделанные из досок и поставленные на подпорки, а овцы были вязаными игрушками на полях из шерсти. Не думаю, что я мог сказать об этом сержанту, смотревшему только вперёд, вцепившись в руль велосипеда, или, что я особо хотел это сделать. Думаю, дом мистера де Селби когда-то принадлежал английскому помещику. Дом пустовал многие годы, прежде чем де Селби поселился в нём. Я не знаю, когда это было, просто в какой-то момент люди стали думать, что этот джентльмен всегда жил здесь. Меня не было здесь с тех пор, как мы были детьми, но даже тогда сквайра тут не было уже долгое время. Клумбы забили сорняки, бирючина одичала и разрослась, а стены дома были едва видны под плющом. Я помню времена, которые я и ты проводили здесь, приключения, которые у нас были, когда мы ещё не знали реальных последствий приключений. Полагаю, я ожидал, что де Селби отремонтировал здание за те годы, что он провёл здесь, но на самом деле, поместье ещё больше одичало с тех пор, как мы бывали здесь детьми; стёкла на окнах были или разбиты или замутнены. Сержант Фокс прислонил велосипед к стене, которая, казалось, не разваливалась только благодаря плющу, и, никак не объявляя о нашем прибытии, вошёл в дом через парадную дверь – её рама была настолько обильно покрыта плющом, что мне пришлось очистить от его усиков свой затылок, после того, как я пересёк порог. Старое поместье смердело плесенью и гнилью. Гобелены и картины настолько почернели от плесени, что едва можно было различить, что на них изображено. Шторы висели косо, а половина их уже упала с окон. Я заметил многочисленные колонии мокриц под скудной меблировкой поместья. Я задумался, а не был ли я обманут и не пустынно ли до сих пор это место. Сержант провёл меня через гниющий зал и библиотеку, в которой так разило плесенью, что я едва мог дышать, в гостиную, чьё состояние было немного лучше, чем у остальной части дома, хотя она тоже находилась на довольно далёкой стадии разложения. В покрытом сажей камине горел огонь, и, кроме того, в кресле, наполовину съеденном червями и молью, сидел Майлз де Селби. Он посмотрел на нас, как только мы вошли; что-то в нём – в его копне жёстких, растрепанных чёрных волос, его длинных пальцах, его больших тёмных глазах, в том, как он щёлкал языком – напоминало мне паука. Его рубашка была расстёгнута сверху. Он не носил ни галстука, ни пиджака. Его брови нахмурились, словно он пытался убедиться, что мы на самом деле были здесь. После недолгого молчания он вскочил на ноги. –Что означает это вторжение? – сказал он. Полисмен улыбнулся и ничего не ответил. После недолгой и немного неловкой тишины я спросил де Селби – меня не ждали? Я кивнул сержанту, сложившему свои пухлые руки и смотревшему на нас своими бледными, холодными глазами, который улыбался и по-прежнему молчал. – Меня не ждали? – повторил я. – Нет, сэр, – сказал мистер де Селби. – Я не ждал вас. Я начал говорить, что меня привёл сюда сержант, создав впечатление, что меня пригласили, но остановился и повернулся к сержанту Фоксу. – Зачем вы привели меня сюда, сержант? – сказал я, повысив тон. – Я советую вам, – сказал он таким же радостным голосом, как и обычно – поговорить с уважаемым и любезным мистером де Селби о том, как получить доступ к механизмам Бога-Машины. Я изобразил возмущение. Как давно он читает мои письма? Он ответил, что не прочитал ни единого моего письма, но чёрт возьми, сказал он, снова заволновавшись, узнает с первого взгляда любого, у кого есть планы, связанные с Богом-Машиной. Он был представителем закона, в конце концов, и это было его обязанностью, как представителя закона – понимать, что у человека возник интерес к Богу-Машине. Вы можете различить такого человека, сказал он, по тому, как он использует свои руки, и по тому, как он смотрит на вещи – так, словно он жаждет сам попробовать свои силы в творении. Сержант завершил свою речь, сказав, что он не идиот. В это время, когда сержант сделал паузу, вставил свой вопрос де Селби. – Вы знаете о Боге-Машине? – сказал он. Меня застали врасплох. Я повернулся к нему и наклонил голову. – Это была метафора. В некотором роде. Для описания чего-то вроде веры. Черноволосый человек нахмурился. – В некотором роде? – спросил он. – В некотором роде. Я часовщик по профессии. Мне вполне подходит представлять Создателя часовщиком. – А вас создателем? Этот вопрос застал меня врасплох. Мне пришлось кивнуть. – Если хотите. Тогда де Селби слегка расслабился. Он повернулся и направился к двери на другой стороне комнаты. Остановившись, движением плеча он показал мне следовать за ним, и я подчинился. Полисмен следовал за нами на почтительном расстоянии. Он вёл меня через казавшиеся бесконечными заплесневелые коридоры, пока мы не достигли деревянной двери, которая, несмотря на ветхость, не была затронута гниением остальной части дома. Он остановился ненадолго и вытащил из кармана грязный носовой платок, которым он вытер лоб. – Прошу извинить меня за состояние дома, – сказал он. – У меня никогда не было достаточно времени, чтобы поддерживать его в порядке. Он открыл дверь, которая вела в кухню. К моему удивлению, она была безупречно чистой; собственно, её стерильность была бы неестественна для любого дома, но в доме де Селби это казалось вдвойне тревожащим. Казалось невежливым высказываться о чистоте кухни, но де Селби опередил меня. – Моя работа требует чистой среды, – сухо сказал он. Он привёл нас в место, которое, возможно, было прачечной. Оно пахло хлоркой. Хлор заставил мои глаза заслезиться, и я подумал о тебе, Александр, задыхающемся на полях Ипра, окружённом запахом хлора. Стены прачечной были покрыты картами окрестностей, на которых были отметки красными чернилами с непонятными – для меня – символами. Точки на карте были соединены линиями с другими точками, а на одном листе я видел только сами точки и линии, без карты. Я не видел в них никакого смысла. На каменном столе посреди комнаты лежали детали, чьё назначение я не смог разобрать. Я спросил об их предназначении, и де Селби сказал, что он не знает. Он не изготавливал их, и потому он пытается здесь выяснить этот самый факт. Пока ему с этим мало везло. Естественно, я спросил его об их происхождении. Он кивнул в сторону карты. – Каждая отметка на карте, – объяснил он, – представляет собой точку доступа к внешним механизмам Бога-Машины. – Вы говорите так, словно он реален, – сказал я. – Так и есть. Эти предметы, – он провёл рукой над объектами на столе, – являются моими доказательствами. – Предположим на минуту, что я поверил, что Бог-Машина существует в буквальном смысле этого слова, – ответил я. – Что я тогда получу от проникновения в него? – Ну, – сказал де Селби, – тогда вы получите ключ к самой жизни. Если только вы сможете разобраться, как его использовать. Я молчал. И тогда заговорил сержант Фокс. – Мистер Дорогой чрезвычайно заинтересован идеей создания жизни, – сказал он. Я разозлился на него за то, что он так необдуманно сказал это, но в тот самый момент нечто в нём, в его широких пустых глазах, заставило меня вздрогнуть и промолчать. – Вам следует присоединиться ко мне в следующей экспедиции, – сказал де Селби. – Когда она предполагается? – Завтра, если хотите. Пока он говорил, он рассеянно поднял один из объектов со стола: длинный изогнутый суставчатый предмет, похожий на рычаг. Он крутил его в руках, вращая шарниры и открывая затворы, вытягивая одни части, складывая другие, и, похоже, не осознавая, что он делает. Когда он положил его обратно на стол, объект стал прекрасным белым цветком лилии, как будто только что сорванным. Я подошёл и взял её в руки. Я не заметил никаких следов того, что это когда-либо не было цветком. Он тупо смотрел на то, как я изумлённо глядел на изящный предмет в моих руках. – У меня никогда раньше такого не получалось, – сказал он ровным голосом. Я согласился присоединиться к нему следующим утром. Я ожидаю завтрашнего дня и хотел бы, чтобы ты был здесь и увидел те чудеса, которые де Селби должен будет показать мне. Вот какая мысль, и только она, овладела моим разумом: если механическое приспособление может быть сложено в лилию, то тогда, возможно, я смогу узнать способ, с помощью которого из автоматона можно будет сложить живое существо. Я расскажу тебе, что произойдёт. Обещаю. Как всегда, Твой скорбящий по тебе брат, Вильям

Добродетель: Дружелюбность



Порок: Равнодушие

Ранг: 2

Атрибуты: Могущество 4, Грация 7, Сопротивление 5

Влияние: Котельная 2

Корпус: 10

Воля: 12

Размер: 5

Скорость: 16 (фактор вида 5)

Защита: 4

Инициатива: 12

Броня: Нет

Нумина: Левовращающий гаечный ключ, Поиск, Телекинез

Манифестации: Развоплощение, Материализация, Сумеречная форма

Максимум Эссенции: 15

Запрет: Не может оставить котельную

Погибель: Объявление о «пропавших без вести» от одной из жертв 300-го квартала

 







Date: 2015-07-17; view: 311; Нарушение авторских прав



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.011 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию