Глава 10. Я выхожу на улицу, слыша за спиной звук закрывшейся двери ненавистной гостиницы

Я выхожу на улицу, слыша за спиной звук закрывшейся двери ненавистной гостиницы.
Жизнь буквально кипит вокруг: по воздушным трассам пролетают аэромобили, улицы заполнены людьми, спешащими по своим делам. Яркие, теплые лучи солнца освещают мостовые. Рекламные вывески, расположенные практически на каждом доме Волейи, выключены, но несмотря на это название заведений все равно можно прочитать издалека.
С трудом отдавая отчет своим действиям, я прохожу мимо припаркованных около гостиницы мобилей, направляясь к одиноко стоящему такси.
Машинально я открываю дверь темно-вишневого аэромобиля с расположенной на крыше рекламной вывеской и, примостившись на заднее сиденье, называю адрес. Закрыв дверь и уставившись в окно, я наблюдаю, как такси, медленно взлетев, выходит на самую верхнюю, скоростную трассу. Разогнавшись, оно уносит меня все дальше и дальше от Волейи.
Мощная волна облегчения постепенно заполняет меня, показывая, в каком невероятном напряжении я находился.
“Обалдеть. Меня отпустили. Кроме того, передо мной извинились!”
Когда ко мне подошел администратор, картина холодной камеры, с зеленоватыми стенами, покрытыми плесенью от постоянной сырости, сама появилась у меня перед глазами. Я уже, было, приготовился к самому худшему, а тут...
Из груди вырывается вздох облегчения, унося с собой остатки тревожного волнения. Вместе с этим приходит полное осознание причастности Дэуса д'е Море к свершившемуся правосудию.
“Так вот для чего он остался внизу. Получается, именно благодаря ему справедливость восторжествовала. Значит, брошенные мною в пьяном бреду обвинения были неверны. Создатель, какой же я идиот! Как я был неправ!”
Я зажмуриваюсь, чувствуя, как волна благодарности к Ресеи вкупе с сильнейшими угрызениями совести накрывает мое существо. К этой парочке присоединяется чувство вины.
“После произошедшего Дэус едва ли когда-либо посмотрит в мою сторону и будет прав. Как же я виноват перед ним! Молодец, Аэль, натворил дел. Вот теперь сам все и расхлебывай. Если только после всех ужасных слов, которые ты посмел бросить ЕМУ в лицо, он даст тебе шанс исправить содеянное. Это же надо додуматься, наговорить Ресеи такое! Не кому-нибудь, а РЕСЕИ! Да еще и главе клана Декесус. С другой стороны, если бы я промолчал, эти подонки так и творили бы все, что им вздумается”.
Какое-то незнакомое мне теплое чувство, доставляющее необычные, приятные и вместе с тем болезненные ощущения, ярким солнцем начинает сиять внутри меня.
“Он не оставил меня один на один с той ужасной ситуацией, которая, наверняка, повторилась бы”.
Я передергиваю плечами, вспоминая гадкие лица тех охранников, и тут же выкидываю их образы из головы, возвращаясь к мыслям о Дэусе д’е Море.
“Интересно, что это значит? Может, он неравнодушен ко мне? Может, я ему нравлюсь?”
На моих губах появляется мечтательная улыбка и тут же пропадает.
“Аэль, спустись с небес на землю. Дэус - глава Стражей, это его работа: следить за исполнением законов и решать такие вот проблемы. Лучше вспомни про кредиты, положенные им в твой рюкзак. Ты опять забываешь, где он и где ты; КТО ОН и кто ты. Подобных тебе слишком много. Помни, Аэль, ты о нем совершенно ничего не знаешь. Наверняка, у Дэуса есть семья, возможно, даже дети. А ты - так, развлечение, игрушка, не более того”.
От этой мысли мне становится невероятно больно.
“Ты не в волшебной сказке, которую рассказывал тебе Джийя на ночь, ты в жесткой реальности, готовой проглотить, перемолоть и выплюнуть тебя в любую минуту. Ты для д'е Море никто. Запомни это”.
Придя к такому неутешительному выводу, я концентрирую все свое внимание на паутине магистралей, слившейся в одно грязно-серое пятно.
“Твоя жизнь, Аэль, такого же цвета. И как ты ее ни приукрашивай, это всегда будет лишь плодом твоей фантазии, иллюзией, а ведь реальность сурова и не прощает слабости”.
К тому моменту, как мобиль подлетает к моему дому, последствия вчерашней бурной ночи вновь дают о себе знать. Мысли, хаотично метавшиеся в моей голове, начинают течь плавно и через некоторое время окончательно покидают мое сознание. Тело наливается свинцовой тяжестью, глаза закрываются.
Расплатившись с водителем, я, на ватных ногах, ощущая движение каждой мышцы, разливающееся тягучей болью, поднимаюсь к себе в квартирку и, скинув рюкзак и быстро раздевшись, ныряю в пижаму. Бросив одежду на диван, я падаю в кровать и мгновенно засыпаю глубоким сном без сновидений.

***

На этот раз меня будит звонок в дверь. Сначала мне кажется, что этот неприятный звук - всего лишь порождение моего воспаленного похмельем мозга, галлюцинация, пришедшая из мира снов. Но раздражающий звон продолжается, заставляя меня все же открыть глаза. Глубоко вздохнув, я спускаю ноги на пол, машинально нащупывая розовые мягкие тапочки, купленные мною совсем недавно.
“Кому так неймется в столь ранний час? Постойте. Какой ранний час?”
Только в этот момент до меня доходит, что комнату освещает лишь искусственный свет фонарей, льющийся из окна.
“Сколько же времени?”
Я включаю торшер с небольшой круглой столешницей, расположенный у изголовья кровати. Комнату окутывает теплый мягкий свет, не раздражающий глаза и создающий уютную, даже интимную обстановку. Я бросаю взгляд на электронные часы встроенные в стену. «19:15» - зеленые, кислотного оттенка цифры на коричнево-черном фоне всегда точно указывают время.
“Вечер. Хорошо же я поспал. Наверное, так бы и спал до утра, если бы непонятно кому не пришло в голову наведаться ко мне в гости, Стоп. А я разве кого-то жду? Лоэ не звонил. Без предупреждения он не появляется. Лейкон? Он вообще не знает, где я живу. Хозяин квартиры? Но срок оплаты за следующий месяц еще не подошел. Кто же это может быть? Может, этот человек сам уйдет?”
Тем временем неизвестный после непродолжительной паузы вновь начинает усиленно звонить.
Затаив дыхание, я на цыпочках подхожу к двери.
“Открыть или нет? Почему я не догадался поставить видеозвонок? Хе, как будто у меня на это были деньги. Но сейчас же есть? Пока есть. Будут ли завтра — неизвестно, а эта услуга весьма недешева. Тем более, откуда я мог знать, что кто-то решит без предупреждения навестить меня? Может быть, это все же Лоэ? Вдруг у него что-то случилось, и он не смог предупредить меня заранее?”
Волнение за друга брата, оказавшего помощь, за которую мне вовек не расплатиться, заставляет меня, прочистив горло, громко поинтересоваться:
- Кто там?
Противный звон тут же прекращается, и я слышу знакомый обволакивающий, бархатный голос, заставляющий мое сердце ускорить свой бег:
- Дэус д'е Море.
“Дэус?! Что он тут делает?!”
Впав в ступор, я совершенно машинально открываю дверь и с разинутым от удивления ртом отступаю назад, давая дорогу двоим весьма крепким на вид мужчинам в темно-зеленых комбинезонах. Они заносят в квартиру огромную клетку, покрытую черной тканью. За ними спокойной, царственной походкой входит Ресеи. В руке он держит знакомую черную кожаную сумку-папку.
Поставив свою ношу посередине комнаты, грузчики молча покидают помещение, закрывая за собой дверь.
Как только раздается щелчок замка, я в полной растерянности, не в силах вымолвить ни слова, поворачиваюсь к главе клана Декесус.
Дэус, обведя мое скромное жилье внимательным взглядом, достает из сумки лист бумаги и электронную книгу.
- Это подарок, - произносит он, складывая эти предметы на самый верх клетки.
“Подарок?! Но в честь чего? Я же так отвратительно себя вел, можно сказать, унизил его перед персоналом гостиницы. И после этого он мне еще что-то дарит?”
- Спасибо, - едва слышно бормочу я, недоумевая все сильнее.
- В книге, - он делает легкий жест головой в сторону предметов, лежащих на клетке, - подробная инструкция.
Я киваю, не в силах вымолвить ни слова.
- Есть разговор, - произносит он после незначительной паузы.
“Сейчас мне достанется за все. Зачем еще такому человеку, как Дэус д'е Море, тратить время на такое абсолютное ничтожество, как я?”
Мое сердце мгновенно сжимается от волнения и страха.
- Где я могу присесть? - вновь звучит вопрос, разрывающий тяжелую, напряженную тишину, повисшую в комнате.
Я бросаю взгляд на диван, замечая неубранные вещи.
Покраснев до кончиков ушей, я сгребаю в охапку одежду и, метнувшись в ванную, скидываю ее в корзину для грязного белья.
“Вот идиот. Неужели так сложно было убрать за собой! Теперь д'е Море подумает, что ты неряха.”
Выйдя из ванной, стараясь не смотреть в глаза грозному Ресеи, я указываю ему на диван приглашающим жестом.
Он с достоинством короля, опускающегося на трон, устраивается на диване.
Я же присаживаюсь на краешек расправленной кровати, продолжая тихо себя ненавидеть за беспорядок в квартире.
- У меня к тебе предложение, - произносит Дэус, не спуская с меня внимательного взгляда своих завораживающих, гипнотизирующих черных глаз. - Я хочу предложить тебе свое покровительство на определенных условиях. Я обещаю полное содержание и решение любых проблем. Взамен хочу, чтобы ты оставил работу в «Вергилии» и был свободен в любой момент, когда я пожелаю тебя видеть. Подумай. У тебя есть неделя.
Закончив свой монолог, он поднимается и подходит ко мне. Приподняв кончиками пальцев мой подбородок, Дэус заглядывает мне глаза. Его пристальный, тяжелый взгляд полностью лишает меня воли. Нагнувшись, он неожиданно накрывает мои губы в легком, совершенно нехарактерно-нежном для Ресеи поцелуе. Я на мгновение напрягаюсь, сраженный этой внезапной лаской. И в следующий момент остатки моего самообладания рушатся, словно карточный домик, подчиняясь настойчивому и одновременно вкрадчивому давлению. Все мгновенно отходит на задний план: внезапное появление д'е Море, его неожиданный подарок, мой стыд за неубранную квартиру, — всё это становится совершенно неважным. Остаются лишь эмоции, овладевшие мной в ту саму минуту, как наши уста соприкоснулись. Его язык, проникший в мой рот, скользит по зубам, небу, внутренней стороне щеки, не пропуская ни миллиметра, изучая. Я закидываю руки Дэусу на шею, поддавшись вихрю внезапно нахлынувших, уже знакомых мне ощущений, чувствуя, как возбуждающий жар, идущий от самого низа живота, посылает по телу электрические волны. Поднимаюсь на цыпочки и, вжимаясь в него всем телом, издаю легкий стон наслаждения, желая большего. Я расслабляюсь и отдаюсь этим сильным умелым рукам, позволяя управлять собой, принимая волю д’е Море как собственную и получая невероятное, ни с чем не сравнимое наслаждение.
Дэус, снизив напор, медленно прекращает эту сладостную пытку. Не разрывая объятий, он еще сильнее прижимает меня к себе и зарывается лицом в мои волосы. Я чувствую его прерывистое дыхание на своей шее.
Мне кажется, если бы не его сильные руки, полностью обвившие мою худенькую фигурку, то я бы, несомненно, упал. Тело дрожит. Руки машинально еще крепче хватаются за этого несгибаемого человека, с которым я чувствую себя в безопасности. С ним я, как за каменной стеной. Она охраняет меня и оберегает от внезапных порывов ветра и жестоких бурь. Рядом с ним хорошо и спокойно.
- Я с тобой свяжусь, - слышу я его тихий бархатный голос.
- Не уходи, - не отдавая отчета своим словам, прошу я.
- Прости, я должен, - произносит он, после чего резко разрывает наш контакт и покидает мою квартирку.
Я, словно подкошенный, падаю на кровать, ощущая себя совершенно несчастным, никому не нужным и одиноким.
Некоторое время я бесцельно смотрю на закрывшуюся за д'е Море дверь, пытаясь погасить овладевший мной ураган эмоций.
“Аэль, возьми себя в руки. Чего ты ожидал? Что Дэус откликнется на твою просьбу? Исполнит желание? Останется с тобой? Ты опять забываешься. Тем более, у него действительно могут быть важные дела. Хотя, с другой стороны, у него всегда важные дела. Он появляется и исчезает, он, вроде как, есть, и вроде его нет. Он как бы рядом, но в тот же момент ты снова один”.
Издав горестный стон, я ложусь на кровать и пялюсь в потолок, дотрагиваясь пальцами до губ, вспоминая этот странный, нежный и в тоже время властный, доминирующий и подавляющий мою волю поцелуй. Я до сих пор чувствую, как его теплые губы, соприкоснувшись с моими, сминают, ласкают, покусывают, пробуждая во мне бурю, сносящую все на своем пути. Находясь в самом ее эпицентре, я теряю и одновременно заново обретаю себя.
Я резко подскакиваю с кровати и несусь в ванную.
“Так дальше продолжаться не может”.
Открыв кран с холодной водой, я засовываю под ледяные струи голову, чувствуя мгновенный озноб, проносящийся по всему телу. Некоторое время усилием воли я заставляю себя оставаться в таком положении.
В конце концов, закрыв кран, я смотрю на себя в зеркало, оперевшись руками о край раковины.
Капли воды стекают с волос. Пижама становится неприятно мокрой, а около моих ног образуется небольшая лужица. Тапочки намокают и студят ноги. Но это как раз то, что нужно.
Я медленно плетусь в комнату, так и не вытеревшись полотенцем. Снова устроившись на кровати, я скольжу взглядом по комнате.
“Дэус д'е Море предложил мне покровительство. Создатель, ДЭУС Д’Е МОРЕ ПРЕДЛОЖИЛ МНЕ ПОКРОВИТЕЛЬСТВО!”
Издав невнятный стон, я плюхаюсь спиной на постель и вновь начинаю пялиться невидящим взглядом в потолок.
“Он дал мне неделю на размышления. Что ему ответить? Если я скажу “да”, придется бросить работу. Конечно, она временная, ведь не буду же я всю жизнь работать уборщиком, но и покровительство д'е Море не навсегда. Да, он будет меня опекать, скорее всего, я действительно ни в чем не буду нуждаться, но сколько времени это продлится?
Как бы, Аэль, тебе не остаться у разбитого корыта. Что будет, когда ты ему надоешь? Ты вновь вернешься к началу: работы уже не будет, и нечем будет платить за учебу и квартиру...
Учеба... Мне осталось меньше половины года... Дэус говорил, если я приму его покровительство, он поможет с решением проблем. Может, он примет меня в свой клан? В таком случае, у меня есть будущее.
А если к этому моменту ты разочаруешь его? Вдруг он потеряет к тебе интерес? Если ты не согласишься на его условия, у тебя останется хотя бы работа, а это уже что-то. Но в таком случае, какой будет его реакция? Вдруг он больше никогда не посмотрит в твою сторону? Вдруг ты больше не увидишь его?”
Я зажмуриваю глаза от острой боли, внезапно пронзившей мое сердце. Мне кажется, если Дэус решит оставить меня, я исчезну, перестану существовать.
Мне становится страшно.
“Да что со мной происходит, в конце концов? Неужели я влюбился?
Нет! Только не это! Ты не можешь. Не в него. Он тебя раздавит, растопчет и пройдет мимо, потому что для него ты никто, игрушка, способ приятно провести время.
В таком случае, зачем он сделал мне подарок?
Подарок! Я же совершенно забыл про него!”
Я сажусь на кровати и устремляю взгляд на клетку, покрытую черной тканью, одиноко стоящую посередине комнаты.
Решив подумать над предложением Дэуса позже, благо на это у меня есть время, я встаю и медленно подхожу к ней.
Отложив документ с электронной книгой на диван и взяв с полки шкафа ножницы, я разрезаю веревки, удерживающие ткань на клетке. Затем медленно стаскиваю черное полотно.
Перед моим взором предстает небольшой зверек с длинной шерстью голубого цвета. Обернувшись длиннющим хвостом с кисточкой на конце, он мирно спит, посапывая.
“Какое милое создание!”
Расположившись на полу и открыв дверцу клетки, я начинаю рассматривать его.
“Он очень похож на катае, но в тоже время отличается. Интересно, что это за вид?”
Я пытаюсь выудить из памяти информацию. Поразмышляв на эту тему какое-то время, я прихожу к выводу: похожее существо ни разу не попадалось мне на глаза, ни в одной из прочитанных мною книг по зоологии.
Вместо двух глаз у существа их оказывается шесть. Огромные уши, с такими же кисточками, как и на конце хвоста, раскинулись на подстилке. Вместо положенных четырех лап у него их целых восемь.
“Зачем такое количество конечностей? Рот — это вообще нечто”.
Он представляет из себя две тонкие крестообразные полосочки.
“Ладно, хоть нос самый обычный. И все же, что это за существо?”
Я уже было собрался подняться, дабы взять с дивана электронную книгу и прочитать об этом крайне необычном зверьке, как животное, открыв две верхних пары глаз, начинает пристально на меня смотреть.
“Какие у него красивые глаза!”
Чувство умиления, желание обласкать и одновременно защитить существо внезапно просыпается во мне.
Тем временем, зверек открывает оставшиеся два глаза и, медленно поднявшись, слегка задрав голову вверх и принюхиваясь, направляется в мою сторону.
На моих губах появляется улыбка. Поддавшись эмоциям я тяну руку ему на встречу, желая приласкать его.
“Наверняка ему страшно: новая местность, незнакомые запахи... ”
Зверек, приблизившись ко мне, внезапно резко меняется: длинная шерсть встает дыбом, превращаясь в длинные, острые иглы; уши встают торчком, а хвост с шипом на конце так и ходит из стороны в сторону.
В моей голове не успевает появиться ни единой мысли, как в ту же секунду крестообразный рот открывается, показывая острые зубы, и изо рта вылетает, словно ракета, нечто похожее на еще на один рот. Острые зубы вцепляются мне в руку, прокусывая ее до крови, после чего зверь начинает зализывать многочисленные глубокие раны, затягивающиеся прямо у меня на глазах и оставляющие на руке причудливый узор.
Я машинально отталкиваю зверька и отползаю к кровати, чувствуя, как холодный пот стекает по спине, а страх на пару с паникой давно проникли в каждую клеточку моего тела.
*Хозяин боится? Почему хозяин боится? Безымянный установил связь. Безымянный по-другому не мог. Хозяину больно? Безымянный плохо лечил?*
“Что за странный голос в моей голове? Я что, схожу с ума?”
*Безымянный установил связь*.
“Что за чертовщина такая? Я точно схожу с ума”.
\Ты со мной разговариваешь?\ - я делаю попытку мысленно обратиться к нему.
*Безымянный установил связь*, - вновь та же самая реплика раздается в моей голове. После чего зверек, превратившись опять в совершенно невинное, милое на вид существо, снова разглядывает меня всеми шестью голубого цвета глазами.
Я же в полном ступоре продолжаю смотреть на животное, боясь сделать лишнее движение.
Зверь садится напротив, не спуская с меня внимательно-изучающего взгляда.
*Почему хозяин боится? Безымянный не причинит вреда. Безымянный защитник и охранник. Безымянный нападает только на врагов*.
\Но ты же напал на меня\, - возражаю я, постепенно приходя в себя от того, что существо более не проявляет агрессии.
*Безымянный устанавливал связь*, - вновь повторяет зверек.
\И ты больше не тронешь меня?\ - с сомнением в голосе обращаюсь я к нему.
*Цель Безымянного защищать хозяина. Безымянный будет нападать только на врагов*, - зверек слегка ощетинивается, приоткрывая крестообразный рот и показывая острые зубы.
“Нужно было послушать Дэуса и, прежде чем открывать клетку, прочитать книжку”.
*Кто такой Дэус?* - вновь слышу я вопрос в голове.
“Теперь он что, постоянно будет врываться в мои мысли?” - Легкое раздражение постепенно вытесняет панику.
*Прости, хозяин. Безымянный будет обращать внимание только на слова, адресованные Безымянному*, - зверек опускает голову, вероятно, так показывая сожаление, и я чувствую вину.
“Он же не виноват, в конце концов. Чего ты, Аэль, так на него накинулся?”
Чтобы поднять животному настроение, я отвечаю на его вопрос:
\Дэус - это друг\.
*Друг хозяина — друг Безымянного*, - радостно сообщает зверь, подняв голову и навострив уши.
Этот диалог окончательно приводит меня в чувство. Тем не менее, не спуская настороженного взгляда с существа (неизвестно, как оно может повести себя в ту или иную минуту), стараясь не делать лишних движений, я медленно поднимаюсь и направляюсь к дивану, чтобы ознакомиться с литературой и понять, с кем конкретно я имею дело.
Зверек, словно ощущая мою настороженность, внимательно следит за мной, будто чего-то ожидая.
Благополучно добравшись до дивана и сняв тапочки, я забираюсь на него с ногами, стараясь держаться как можно дальше от этого непредсказуемого животного. Открыв книгу, я углубляюсь в чтение.
После полуторачасового изучения электронной книжки, выясняется: данный вид, именуемый белу, выведен искусственным путем совсем недавно. В нем присутствуют гены многих известных мне животных. В первую очередь, этот вид обязан защищать и охранять хозяина, с которым устанавливает телепатическую связь путем нанесения небольшой раны. Зализав ее, белу ставит метку. Через нее он опознает хозяина.
Несмотря на натуру хищника, это очень добрый и ласковый вид существ. Выясняется, кроме телепатии, белу также являются эмпатами и их жизненный цикл полностью зависим от жизненного цикла хозяина: я сплю, спит белу; я бодрствую, бодрствует и он; моя боль — его боль, пока я жив, живет и он. Белу умирают, если погибает их хозяин.
Прочитанная информация открывает мне глаза на многие вещи, заставляя посмотреть на зверька совершенно под другим углом.
Оставшийся вечер мы проводим, обмениваясь самыми разнообразными мыслями. Я подробно рассказываю Безымянному об Эрансе, своей жизни, проблемах и переживаниях, находя в нем благодарного слушателя. Теперь он кажется мне совершенно милым и безобидным существом, вызывая умиление и желание дарить ему любовь и ласку. Выбор имени я решаю перенести на следующий день.
Поужинав (оказывается, белу и в этом зависим от хозяина) мы засыпаем вместе. Безымянный прижимается ко мне спиной, тихо урлыча от удовольствия, я же более не ощущаю себя таким одиноким, как еще совсем недавно.