Глава 59. Мы втроем

На следующий день, рано утром, Танаби появился у пещеры Миши.

— Доброе утро, Миша. Прекрасное время прогуляться — только мы втроем.

— Утром в это время и правда просто прекрасно, — сказал Зазу очень бодрым голосом. — Миша, ты помнишь, что Рафики сказал о твоем плече. Начнем с короткой прогулки — надо размять мышцы и вернуть живость твоей походке.

— Все что угодно отдам, лишь бы опять на охоту, — сказала Миша без воодушевления. Она потянулась и слегка вздрогнула от вспыхнувшей в плече боли.

Они шли от Скалы Прайда по тропинке, ведущей к водопою. Хотя срок действия запрета на охоту истек, большинство животных держались не очень далеко от пары словоохотливых львов, совершающих утреннюю прогулку. Танаби смотрел на стадо легкомысленных зебр, думая, был ли среди них жеребенок, которого он встретил вчера.

— Жалко, что мы не можем чаще устраивать перемирие.

— Например, сегодня?

— Боже, нет! — прошептал он Мише. — Каждый день без тебя подобен вечности.

— Я все время думаю о тебе, — прошептала Миша в ответ.

— Я буду ждать тебя, Миша. Столько, сколько потребуется, клянусь.

— Не давай обещаний, которых ты, возможно, не сможешь сдержать. Я могу оказаться совершенно никудышной охотницей, и ты забудешь меня.

— Тебе надо справиться только один раз. Я тебя никогда не забуду. Твоя любовь — все для меня.

— Ты действительно будешь ждать меня, Танаби?

— Я тебя уже столько ждал, разве нет?

— Смотрю, вы, влюбленные голубки, шепчетесь, — сказал Зазу. — Надеюсь, это не какой-нибудь план.

— По правде говоря, это план, — сказал Танаби. — План, как снова привести ее в хорошую форму.

Зазу слетел вниз и уселся у Танаби на спине. Зазу, сидящего, как на жердочке, качало от мягких шагов льва.

— Ваше Высочество, я вам сочувствую. У нас птиц-носорогов тоже нелепый брачный ритуал.

— Хочешь сказать, наши законы нелепые?

— О нет, Ваше Высочество. Может, я и плохо разбираюсь в львиной красоте, но настоящую пару я вижу издалека. Когда птица-носорог и его подруга так западают друг на друга, все что требуется — несколько взмахов крыльями и кудахтаний — не больше дюжины, — чтобы добиться своего.

— Взмахов крыльями и кудахтаний?

— Ну, вроде этого… — Зазу быстро расправил крылья, тряхнул хвостовым оперением и пошел, крича: — Сквоук! Сквоук!

Миша засмеялась:

— Так вот что меня сегодня утром разбудило!

— Да ты что! — Зазу обиженно сложил крылья. — Мадам, я предпочитаю держать свою личную жизнь при себе в отличие от соседствующего сброда. Там, откуда я родом…

Уши Миши резко повернулись на звук, и она замерла.

— Что такое? — спросил Зазу.

— Тс-с!

Раздался грохот. Земля затряслась. Несколько секунд спустя группа антилоп выскочила из кустарника и в панике понеслась прямо на них. Зазу изо всех сил замахал крыльями, чтобы убраться с их пути. С воздуха он увидел львиц, послуживших причиной для бегства. «Обычно такими делами утром не занимаются. Что они задумали?»

Миша и Танаби рванулись на перехват одной из антилоп. Миша была так близка к одной из них, что могла почти дотянуться до нее, но вдруг почувствовала боль в плече. Она начала отступать, опасаясь еще одной травмы. «Боги, помогите мне! Мне нужно чудо!»

В этот момент в морду антилопы влетели когти и перья. В панике она попыталась остановиться и развернуться, но на ее морде снова оказалась птица-носорог.

— С дороги, кретин!

Сильные челюсти Миши сомкнулись на ее горле. Скоро все было кончено.

Почти сразу же подоспели остальные львицы.

— Так-так-так, смотрите-ка, кое-кто совершил свое первое убийство!

Узури намазала лапу кровью с тела, прикоснулась к своей щеке, а затем к щеке Миши.

— Берегитесь, львица вышла на охоту!

Львицы зарычали, превратив стаю фламинго в розовый хаос. Слоны протрубили от удивления и направились под защиту деревьев.

Зазу, пошатываясь, шел по земле.

— О боги, только бы меня не вырвало. — Раздался звук раздирания брюха. Зазу на мгновенье взглянул на дыру и быстро отвернулся. — Да, меня точно вырвет!

— Зазу! — подбежал Танаби. — Зазу, курицын сын! Хорошая работа!

— Хорошая? Ты называешь это хорошим? — он скорчился. — Никогда и никому не говорите, что я участвовал в этом омерзительном действе. Я никогда не признаюсь. Я всегда держусь от крови как можно дальше!

— Он пытается поблагодарить тебя, — сказала Миша. — Это было так благородно с твоей стороны, Зазу. В общем, это делает тебя вроде как… ну-у…

— Пожалуйста, не говори, что почетной львицей, — ответил Зазу, глядя на ее кровавую щеку. — Мне не идет красное.

— Нет, героем.

— Меня? Героем? — Зазу поклонился. — Приношу извинения за свои манеры, для вас обоих всегда пожалуйста. Это самое малое, что я мог предпринять при данных обстоятельствах. Работа такая, знаете ли. Ну а поскольку приглядывать за вами теперь не нужно, я вас оставлю наедине. Всего хорошего.

Зазу улетел, но Танаби и Миша остались совсем не одни. Другие львицы, улыбаясь, стояли вокруг, и от этих улыбок Танаби чувствовал себя обритым наголо.

— Леди, вам разве никуда не надо? А? Найдите себе занятие. Ну! Брысь!

— О, они хотят остаться одни! — сказала одна из львиц с притворной скромностью. Среди львиц пробежался смешок.

— Посмотри-ка, какая черная неблагодарность, — воскликнула другая. — Я не обязана задерживаться здесь и выслушивать оскорбления. Я ухожу.

Миша смотрела, как они медленно уходили в высокую траву.

— Танаби, они помогли нам. Ты уверен, что мы поступили честно?

— Да, сладость моя. И я бы это еще раз сделал.

Она потерлась об него мордой.

— Я просто уточнила.