В капкане!

"Где же наши мужчины?" - спрашивают жены. Неза­мужние женщины задают тот же вопрос. Даже Сам Бог желает знать: "Адам, где ты?"

Вот ответ: наши мужчины попались в капкан нере­шенных проблем, разводов, решений суда, не позволяю­щих им видеться с собственными детьми. Они пали жерт­вами мифа о супермене и пустых символов ложного муж­ского успеха. Они в западне у наркотиков, в духовных и физических тюрьмах. Они томятся в подземельях непрощения, потому что в их жизни есть кто-то, кто не хочет отпустить их на свободу, а они не в состоянии освободить­ся сами. Это будущие пасторы, поэты, художники, канди­даты в президенты. Но мы так никогда и не услышим их проповеди, не насладимся их песнями, не увидим их ру­ководителями, потому что у нас не достает смелости "раз­вязать" их и позволить им идти.

Если мы хотим услышать новые поэмы, восхищаться новыми картинами, то должны отпустить их. Если вы хо­тите, чтобы они обнимали своих детей, если вы мечтаете услышать их пение в церковном хоре, тогда возьмите ножницы и разрежьте связывающие их пелены. Сатана уже трепещет от звука разрываемых погребальных по­вязок. Подобно гусенице, сбросившей кокон, мужчины свободно выступают вперед по всей стране! Одни осво­бождены от наркотиков, другие - от глубокой душевной боли. Это настоящее мужское движение. Это мужская ре­волюция! От Уолл-Стрит в Нью-Йорке до Ваттса в Лос-Анджелесе мужчины устремляются вперед. Черные и бе­лые, богатые и бедные, образованные и безграмотные. И у каждого свое иго, из-под власти которого удалось освобо­диться. Эти мужчины - герои нашего поколения. Их чудо в том, что они выжили. Их считали мертвыми, а они вы­жили. Они не захотели жить в своих коконах, и поэтому вырвались вперед.

Это день мужчины многих цветов. Я мужчина радуги символа завета с Богом. Я черный. Я белый. Я красный. Я коричневый. Моя кожа достаточно черная, чтобы я мог сидеть в ваших клубах, жить в ваших районах и умереть, держа завещание в руках. Моя кожа достаточно красная, чтобы верхом на коне покинуть пределы резервации и въехать на территорию университетского городка. Моя кожа достаточно коричневая, чтобы вместо "грин карты" иметь кредитную карточку; чтобы учить моих сыновей не только обрабатывать плантации, но и владеть ими. Я оли­цетворяю всех мужчин, сотворенных из праха. Я сделан из одного с ними праха и наполнен одной с ними кровью. Один ад хочет поглотить меня, один Бог спас меня. Я не другой и не особенный. Я такой же, как вы, сделан из того же праха. Просто я другого цвета.