Настоящая звезда: 70 лет Владимиру Высоцкому

В середине января в Районном Доме культуры города Пушкино прошел спектакль-память, посвященный 70-летию со дня рождения Владимира Высоцкого. Пожалуй, это самый ортодоксальный из ушедших за последние десятилетия деятелей отечественной культуры. Но в разговоре о нем мы все чаще применяем полное имя и отчество. Владимир Семенович Высоцкий - так обращались выступающие со сцены в этот вечер.

Но дело, конечно, ни в этом.

В другое время, заявленный спектакль можно бы и покритиковать, ибо он был похож, скорее, на вечер памяти почитателей Высоцкого. И, конечно, хотелось бы видеть в зале больше людей (особенно, молодежи), но, тем не менее, мы считаем, что вечер удался. Вы спросите: почему? Вероятно потому что все, кто был на сцене и в зале, пришли сюда по зову сердца; пришли отдать дань памяти своему соотечественнику, ровеснику и гражданину России. Не случайно, один из исполнителей программы Юрий Тузов заметил, что залы, где в эти дни проходят вечера памяти, в основном наполнены ровесниками Высоцкого.

И чудо свершилось. В зрительном зале РДК, еще до выхода артистов на сцену, зазвучал голос живого Высоцкого. В аудиозаписи шла часто цитируемая речь Владимира Высоцкого – его рассказ о том, как и почему он начал писать песни и выступать с ними на сцене.

Почему же именно чудо и почему оно свершилось здесь, в небольшой аудитории, несмотря на то, что вся страна чествует поэта и гражданина? А потому что все трое исполнителей песен и стихов В.Высоцкого - Юрий Тузов, Леонид Зверинцев и Александра Устинова - и все зрители оказались одинаково заинтересованы в бережном, не тривиальном отношении к российскому самородку, до сих пор еще, кажется, не признанному как поэт, но, безусловно принятому всеми как бард и драматический артист.

Итак, Юрий Тузов, Леонид Зверинцев и Александра Устинова, вместе со зрителями, в буквальном смысле слова вспомнили и исполнили (некоторые песни зрители активно подпевали артистам) песни Владимира Высоцкого. Вспомнили о его трудной судьбе, о его семейной, личной и творческой жизни и все за каких-нибудь… час с небольшим. Двое артистов исполнили песни Высоцкого, а Леонид Зверинцев прочитал стихи поэта и рассказал документальные истории из жизни студентов Школы-студии МХАТ, где они вместе с Высоцким учились. Но, нам показалось, что все трое как будто бы осторожно продирались сквозь запреты и стереотипы, изрядно накопившиеся вокруг имени Высоцкого и мешающие свободному восприятию реального человека и артиста.

Да, почему-то многие точно знают, что можно говорить о поэте, а чего нельзя; кому и как можно и нужно исполнять его песни. И, уж что абсолютно точно: ни в коем случае нельзя хрипеть, подражая голосу Высоцкого.

Однако, благодаря заинтересованному, болевому отношению к человеку и поэту исполнителям удалось избежать ловушек подражания и отбросить все наслоившиеся вокруг поэта условности, типа «кто друг, а кто самозванец». Пели песни и рассказывали о Владимире Высоцком как хотели и как чувствовали, и это стало решающим фактором, обеспечившим искренность и душевную приподнятость происходящего. Благодаря личностному отношению, песни и стихи Высоцкого снова ожили. Переднашими глазами как будто вновь возник поэт-бунтарь, такой, каким его знало наше поколение еще десять лет назад. Зрители вместе с артистами снова почувствовали обаяние индивидуальности поэта, его значимость для нашего поколения. Для молодых зрителей, наверное, портрет Высоцкого не так значим, нам же, его ровесникам, он близок и понятен, прост и доступен, и действительно значим, не только как поэт и артист, но и как гражданин и общественный деятель.

Пожалуй, суть его, по-настоящему так и не оцененную при жизни, выразил Леонид Зверинцев, лично знавший В. Высоцкого, и, как выразился артист, бывший его приятелем. Размышляя о том, как легко становятся звездами на современной эстраде, он сравнил их с Высоцким, и назвал его «настоящей звездой», потому, что Владимир Высоцкий не просто пел, но «оказал влияние на мироощущение целого поколения». Его не вычеркнешь из нашей жизни уже никогда. Да, в этом смысле, Владимир Семенович Высоцкий - действительно настоящая звезда, сиявшая ярко, хотя долгое время и не признанная.

Особой строкой в спектакле-памяти прозвучали песни Высоцкого в исполнении Александры Устиновой. Эта молодая поэтесса, пока еще не очень известная, лишена зрения, но это не мешает ей быть исполнителем и большой почитательницей творчества Высоцкого. Она слепа зрением, но не душой и поэтому так трогательно, как то по детски, прозвучали в ее исполнении, всем известные произведения поэта и музыканта. В заключении она исполнила и свою авторскую песню, посвященную памяти В.С. Высоцкого. Ее непритязательная манера исполнения почти граничила с мелодичным рассказом песен Высоцкого.

Какое уж здесь подражание?! Здесь глубокое проникновение в творчество поэта и слияние душ. И вот эта ниточка душевного родства, протянутая нам со сцены, объединила всех присутствующих в этот вечер в зале; еще раз сблизила нас с так рано ушедшим из жизни поэтом, музыкантом и артистом.

На этой немного печальной ноте можно бы и закончить рассказ о спектакле-памяти…

Но лично у меня, в этот вечер снова и снова возникал один и тот же вопрос: почему же в России настоящими звездами становятся только после смерти? Почему много хорошего и доброго мы узнаем о них только тогда, когда их не стало? И сиять-то они, по-настоящему ярко, начинают после ухода из жизни (как правило, досрочного). Нет у нас еще ответа на этот вопрос. И не только с Владимиром Высоцким это связано, история продолжается… Не случайно, Юрий Тузов, заканчивая вечер памяти, вспомнил В.Шукшина, вспомнил о не свершившемся творческом сотрудничестве Шукшина с Высоцким и о раннем уходе обоих.

Подходил к концу спектакль-память. И хотя Ю.Тузов отказался после завершения программы исполнить одну из песен В.Высоцкого, по так называемой заявке зрителей, нам кажется, что он поступил правильно: форма спектакля и сама тема требовали строгости и в содержании, и во времени. Так прошел, заявленный в афише спектакль-память; прошел, не превратившись в традиционный концерт.

В этом ценность программы и ценность самого вечера, вечера встречи зрителей с поэтом и гражданином, опальным при жизни и все более любимым после смерти. И зрители, и артисты отдали эту дань памяти нашему прекрасному соотечественнику и земляку. Спасибо им за это.

Тришин Валерий, Кандидат педагогических наук, профессор АПРИКТ.

Вместо послесловия «Две встречи на нашей грешной земле»

Совсем недавно прочел, одну за другой, две замечательные книжки представителей нашего театрального цеха Самуила Алешина и Александра Ширвиндта. К сожалению, никогда не был знаком с авторами приватно, но, читая книжки, как будто пообщался с ними лично - обогатился их знаниями и добротой.

Обе книжки вышли в рубрике «воспоминания» и имеют оригинальные названия: «Встречи на грешной земле» (С.Алешин, 2001); «SCHIRWINDT, стертый с лица земли» А.Ширвиндт, 2006). Однако дело, конечно, не в оригинальности названия. Оба автора сугубо театральные люди: первый - прекрасный драматург и прозаик, второй – замечательный актер, а ныне режиссер и худрук театра и, пожалуй, беллетристика, в чистом виде, не их дело. Однако обе книжки получились и вот почему. Объединяет их общая нота, это духовность – живой, эмоциональный язык и честность, бескомпромиссность позиции. Мне даже кажется, что так могут писать только люди театра, как бы согревая каждое слово живым сиюминутным чувством, и наполняя текст реальными, почти осязаемыми картинами жизни и силуэтами людей.

Как всегда, подкупает «задиристость» А. Ширвиндта, его безоглядная правдивость и напористость. Кстати, где-то в тексте он сам себя характеризует как «упрямого, но…не упертого». Напористость, очевидно, как выражение актерского темперамента, проявляется и в отношении к жизни, в оценке друзей и близких, с которыми, можно сказать, прожита «незамысловатая» жизнь. И, наконец, к самому себе, все еще беспокоящемуся «о бесцельно прожитых годах». Честность позиции, лаконичность формы – вот, пожалуй, стиль содержания, выражающий позицию А.Ширвиндта. Самуил Алешин и постарше, и поскрытнее по характеру, но по твердости взглядов, они не уступают друг другу. И вот это, родственное для обоих чувство - желание правдиво и честно понять свою жизнь и окружающую реальность как-то сразу подкупают читателя.

Несмотря на то, что авторы чуть старше меня, многие вещи я вспомнил и живо, представил их почти дословно вместе с ними. И хулиганские заскоки ранней юности (у кого их не было?), и любовное томление молодой души, локальные эпизоды частной пацановской жизни. Например, посещение взрослых фильмов. Да, кино во многом даже больше, чем театр, сформировало духовный мир многих поколений нашей страны двадцатого столетия.

Читаешь страницу за страницей, и как будто вновь побывал на нашей грешной Советской земле, в прошлой жизни, о которых в повседневной суете как-то и подумать некогда, а, по-настоящему, оценить которую теперь уже нереально. Но, благодаря таким воспоминаниям (живых людей о живых событиях и конкретных людях) та же жизнь неожиданно становится близкой, дорогой и загадочной, и понимаешь, что, может быть, прожитая (так ли, сяк ли) жизнь и является нашей главной ценностью.

Но не только ностальгические чувства движут авторами. В содержании текстов, шаг за шагом, прослеживаются отношения людей; человеческие, профессиональные и художественные проблемы профессиональной жизни людей советского искусства и всех людей, в целом. Умудренные опытом, обласканные ветрами славы, битые дождями и градом критики, ныне безоговорочно принятые профессиональной элитой и молодежью, Самуил Алешин и Александр Ширвиндт не успокаивались, не останавливались на своем благополучном прошлом. За текстом воспоминаний отчетливо слышны колокола боли и неприятия многих новшеств современной жизни.

Нет, это не извечное ворчание пожилых людей, а серьезное размышление над переустройством нашей многотрудной жизни и тревога за покидающие бренный мир, человеческие и нравственные ценности. Подспудно, у обоих авторов звучит мысль об уходящей красоте человеческих отношений, точно об уходящей натуре; о невзгодах, преследующих русскую землю. Но, несмотря на ее вековые беды, ласковую и сердечную, отдающую бескорыстно этот светлый дар своим детям. Нет, далеко не все нравится авторам в новой повседневности, далеко не все преобразования действительности удачны и перспективны, с позиции позитивных изменений самого человека, его нравственного совершенствования. Отчасти поэтому содержание воспоминаний окутано грустью и лиризмом.

Масса достоинств оказалась у жанра воспоминаний, жанра вновь открываемого мною в последние годы: здесь и документальная достоверность, биографическая повесть или рассказ из первых рук, и лаконичные, но очень содержательные портреты представителей самых разных искусств и отраслей жизни. А через портреты живых людей, как правило, интересных личностей, просвечивает и собирательный портрет уходящей эпохи и страны, характерные особенности искусства, театра и его составляющих: драматургии, актерства, режиссуры. Как-то ненароком, ненавязчиво авторы касаются войны и политики, лихолетья тридцатых-пятидесятых годов. Поражаюсь, оказывается как много можно передать через простые (но тщательно отобранные) воспоминания.

С большим наслаждением прочел обе книжки, и сразу же рекомендовал друзьям сделать то же самое незамедлительно. Современная беллетристика, к сожалению, так активно «перерабатывает» жизнь, нередко, совсем удаляясь от ее подлинного содержания, так трансформирует жизненные коллизии с помощью буйного воображения молодых и немолодых писателей, что подчас и вовсе перестаешь ее узнавать.

Жанр воспоминаний одно время стал «скучноватым» для массового читателя и полезным только для специалистов. Сегодня он становится не только отдушиной и откровением для авторов, но и фактом художественного осмысления эпохи, современной действительности и ее проблем. Сердечность, глубокая личная заинтересованность сразу угадывается в воспоминаниях, проходя сквозной линией сквозь тексты, и уже не отпускает читателей до конца повествования. Сердечность, которой так не хватает нашей суетной жизни, нашей, так называемой, новой социальности, здесь с лихвой представлена сразу двумя авторами. Причем, авторами, не бегущими за модой, лишенными всяческого злопыхательства и черного юмора. Хочется сказать им огромное спасибо! За искренние, жесткие и теплые воспоминания и… напоминания о жизни на нашей грешной земле.