Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 8. В медицинской лаборатории колонии сидел Борис, склонившись над микроскопом, и рассматривал кусочек кожи мертвого паукаВ медицинской лаборатории колонии сидел Борис, склонившись над микроскопом, и рассматривал кусочек кожи мертвого паука, извлеченного из стеклянного цилиндра. Даже мертвый, распластанный на хирургическом столе, он выглядел угрожающе. Его членистые конечности, казалось, готовы вцепиться в любого, кто приблизит свое лицо, а хвост напрягся, чтобы придать ему силы для смертоносного прыжка. Внутренняя структура твари впечатляла не меньше, если не больше, чем его внешний вид. Борис словно прилип к тубусу микроскопа. Разрешающая способность аппарата плюс его собственный глаз были способны увидеть то, что могло ускользнуть от внимания врачей-колонистов. У входной двери послышался шум. Борис обернулся. Вошел командир корабля, с трудом удерживая в руках большой ворох коробок. — Куда это поставить? Борис долго разглядывал оборудование, затем показал головой: — Туда. Оно поместится только в том углу. — Черт!.. — Спанкмейер не удержал пакеты — все рассыпалось по полу. — Еще что-нибудь нужно? Не отрывая глаз от микроскопа, Борис отрицательно качнул головой. — Ладно. Я буду не модуле. Если что-нибудь понадобится, позовешь. Еще кивок. "Странный человек этот Борис", — подумал Спанкмейер, проходя по пустым коридорам. Ветер был не очень сильный, но без полного обмундирования было довольно прохладно. Он сосредоточил внимание на мелодии, стараясь не думать о том, что постигло экспедицию. Краув, Дитрих, Драйк, Вержбовски, Айпон погибли. Хутсон остался жив, но постоянно говорит сам с собой. Трудно поверить. Он знал их всех, вместе они летали не в одну экспедицию. Хотя он не мог сказать, что знал их досконально. Он пожал плечами, не подозревая, что недалеко ушел от Хутсона: та же беседа с самим собой, разве что мысленная… Смерть — им всем приходилось встречаться с ней, можно даже сказать, что она их общая знакомая. Но до сих пор это были мимолетные встречи. На этот раз смерть не пролетела мимо. Вот и все. И тут ничего не поделаешь. Но остался Егор и другие. Они сделали свое дело, причем отлично справились. Теперь приведут себя в порядок и завтра в путь-дорогу. Таков был план. Недолго осталось. Последние приготовления, кое-какие записи и все. Спанкмейер знал, что все с нетерпением ждут момента, когда модуль взмоет в небо и вернется на "Третий". Его мысли вернулись к Борису. Идя по коридору, Спанкмейер неожиданно поскользнулся и чуть не упал. Он обернулся, чтобы посмотреть, в чем дело. На модуле еще не случалось такого, чтобы вода натекала в лужи. Он подумал, что уронил какой-нибудь реактив, когда нес из в лабораторию к Борису. Но не уловил никакого запаха. Блестящее пятно было похоже на пролитый клей. Он задумался. Нет, ничего подобного он вроде бы не нес. Тогда откуда пятно? А почему, собственно, он так беспокоится? На это нет времени. Слишком многое надо еще сделать до отлета. Снова подул ветер. Чертова атмосфера, она не стала лучше с тех пор, как здесь установили трансформаторы. — Здешний воздух не для дыхания, а для сдыхания, — проворчал сонный командир. Он протянул руку к выключателю у себя за спиной и погасил свет. Затем закрыл за собой дверь. Вера мерила шагами салон самохода. Она не могла понять, как можно бездействовать в такой ситуации. То есть она понимала, что все следовало тщательно обдумать, но это-то и раздражало ее. Она не обладала аналитическим складом ума. Мысли ее были прямолинейными, определенными, исключающими "пустую болтовню" — так она называла любое рассуждение вслух. С другой стороны, она чувствовала, что нынешняя экспедиция в корне отличалась от всех предыдущих, что чужие — совершенно необычные враги. Но, какой бы он ни был, враг есть враг, и его надо уничтожить. Пальцы у Веры сжимались, словно она все еще держала в руках пулемет. Глядя на нее, Лиза нервничала еще больше, если, конечно, такое было возможно в ее состоянии. — Ну хорошо, — заговорила Вера, — мы не можем выдуть их в космос. Мы не можем спуститься к ним ни пешком, ни даже на самоходе, потому что они перебьют нас поодиночке: вылущат как горошины из стручка. Но почему нам не залить туда пару канистр ЦН-20? Пустить туда нервно-паралитический газ в конце концов. У нас этого добра хватает. У нас его столько, что можно отравить всю колонию. Хутсон часто моргал, переводя взгляд с одного на другого: — Послушайте, ребята. Давайте уматывать отсюда, забудем об этом раз и навсегда, а? Я поддерживаю Лизу. Пусть они сделают кокон хоть из всей колонии, если им нравится, а нам надо возвращаться на "Третий". Вера стрельнула в него испепеляющим взглядом: — Что, Хутсон, слабо? — Слабо! — Он выпрямился, в голосе появилась удивившая всех уверенность. — Мы и так прыгнули гораздо выше головы. Никто не думал, что мы попадем в такую переделку. Я бы первым вернулся туда, но только в том случае, если бы у меня было соответствующее снаряжение. Это не патрулирование улиц, Вер. Ты покажешь им прием ногой, а они просто откусят ее. — К тому же, — вставила Лиза, обращаясь к пулеметчице, — нервно-паралитический газ может на них не подействовать. Откуда нам знать, как он влияет на них? Может, они только фыркнут. Судя по тому, как гады устроены, газ им может даже понравиться. Я выдула одного в шлюз, продырявила ему кишки крючьями, и что? Он лишь немного помешкал, а потом снова полез. Пришлось устроить ему горячее копчение в сопле. — Она прислонилась к стене, обвела всех потемневшим взглядом. — Мы устроим здесь атомный взрыв. Уничтожим все: плато, на котором нашли корабль этих гадов, трансформаторные станции, поселок колонии. Может, планета даже сойдет с орбиты. Но я говорю вам: это единственный способ разделаться с ними. — Один момент, — Берк, до сих пор хранивший молчание, ожил. — Я не одобряю таких действий. Их можно применять лишь в экстремальных случаях. — А наш случай ты не считаешь экстремальным? — прорычал Хутсон. Он поправил повязку на обожженной руке, не спуская глаз с представителя Компании. — Экстремальный, конечно. — Тогда почему ты против применения ядерного оружия? — давила на него Лиза. — Вы уже лишились колонии и одной станции… — Но девяносто пять процентов мощностей не разрушены и находятся в рабочем состоянии. — И кто на них будет работать? После всего, что здесь произошло? И кому вообще нужна будет эта планета? Пожалуйста, объясни. Почувствовав изменения в ее тоне, представитель Компании применил адвокатский прием: — Ну, я прекрасно понимаю, что значит в данном случае эмоциональный момент. Поверьте, я расстроен не меньше, чем все остальные. Но из этого отнюдь не вытекает, что мы должны прибегнуть к крайним методам. Везде и всегда необходимо соблюдать осторожность. Давайте подумаем, прежде чем выплеснем ребенка вместе с водой… — Ребенок мертв, Берк, если ты еще не заметил этого. — Лиза не давала сбить себя с толку. — Я говорю, — мягко, но настойчиво продолжал Берк, — что настало время схватить, так сказать, ситуацию в целом, если вы поняли, что я имею в виду. — Не поняло, Берк. — Лиза потерла ладонями озябшие плечи. — Так что ты имеешь в виду? — А вот что, — немедленно отозвался Берк, который никогда не лез в карман за словом. — Во-первых, сюда были вложены огромные средства. Я говорю обо всей этой планете. Одна перевозка чего стоила. И эти колоссальные вложения только-только начали приносить свои плоды. Действительно, оставшиеся атмосферотрансформаторы работают в автономном режиме, но и они нуждаются в наблюдении и ремонте. Если не поселить обслуживающий персонал здесь на месте, то на орбите должны постоянно находиться несколько кораблей в качестве летающих гостиниц для персонала. Вы даже не представляете себе, во что это обойдется. — Счет пусть перешлют мне, — съязвила Лиза, — у меня кое-что есть в банке. Что еще? — Во-вторых, — невозмутимо продолжал Берк, — то, с чем мы столкнулись здесь, имеет огромную важность. Мне кажется, мы не имеем права уничтожить этих пришельцев, неизвестно откуда и как попавших на Ачерон. Возможно, мы больше нигде и никогда их не встретим, а они, я убежден, представляют колоссальную ценность для нашей науки. — Ах, какая жалость, если мы их больше никогда и нигде не встретим! — Лиза опустила руки, голос ее посуровел. — Ты ничего не забыл, Берк? Помнишь, ты говорил мне: если мы обнаружим внеземную форму жизни, представляющую реальную угрозу для человека, мы устраним эту угрозу и не будем печься о научных интересах. Вот почему я не люблю иметь дело с администраторами: у вас, ребята, очень уж избирательная память, вы помните лишь о своей выгоде! — Но нельзя же так вести дела, — запротестовал Берк. — Забудь о делах! — резко отрезала Лиза. — Да. Забудь, — слова Веры напоминала одиночные выстрелы. — Подумай. О нас. — Может, ты не следил за последними событиями, — ввернул Хутсон, — а вот мы поучаствовали в них, парень. — Послушай, Берк, — в голосе Лизы звучало неприкрытое раздражение. — У нас был договор. Я думаю, что доказала свою правоту. Пойми мою точку зрения. Мы прибыли сюда, чтобы проверить достоверность моего рапорта и чтобы выяснить, что послужило причиной нарушения связи между Землей и Ачероном. Ты свидетель: Компания получила ответ на свой вопрос, а я получила оправдание. Нам осталось одно — убраться отсюда и поживее. — Да, конечно. — Осторожно, чтобы не показаться фамильярным, Берк опустил руку на ее плечо, отвел в сторону и понизил голос. — Ты должна отбросить свои эмоции, Лиз. Не надо поддаваться первому порыву, том, что сгоряча взбредет в голову. Всегда надо думать о том, как использовать свои преимущества. Мы выжили. Так. Теперь мы должны готовиться к отлету на Землю. — Что ты имеешь в виду, Берк? Даже если он и заметил ледяной холод в ее глазах, это его не смутило. Слишком многое было поставлено на карту. По сути — все. — Я имею в виду то, что эти твари, по-моему, совершенны. Действительно, совершенны, Лиз. Мы никогда прежде не встречали ничего подобного и, возможно, не встретим их впредь. Их сила и находчивость просто невероятны. Нам не приходилось сталкиваться ни с кем, кто обладал бы подобной мощью, как они. И мы отступаем, даже не узнав, как с ними обращаться, ну, разумеется, если не считать того, что одного из них ты выдула в космос. — Ах, какая оплошность с моей стороны! Надо было научить его правилам хорошего тона! — Ты рассуждаешь нерационально, Лиз. Но я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Не думай, что я не понимаю. Но ты забываешь обо всем и видишь только плохое. Что было, то было. Мы не могли помочь колонистам, сделать что-нибудь для Краува, Айпона и других, но мы обязаны помочь себе. Надо попытаться изучить их, использовать для своей выгоды, наконец, выдрессировать их. — Этих тварей нельзя выдрессировать, Берк. У тебя ничего не получится, даже если ты чудом останешься в живых после дрессировки. И, пожалуйста, не говори мне об образцах для Земли. Он глубоко вздохнул. На этот раз, кажется, это был вполне естественный вздох: — Пойми, Лиз, эти твари кажутся тебе исключительными, потому что мы не изучили их. Вообще космос скуп на уникальные вещи. Их надо исследовать, конечно, делать это нужно осторожно и в соответствующих условиях, но из них можно что-то извлечь. Они не знают, чего ожидать, а мы знаем. — Ой ли? Вспомни, что случилось с Айпоном и остальными. — Они не знали, с кем воюют, они попали в безвыходное положение. Мы не повторим этой ошибки. — Ты в этом уверен? — То, что здесь произошло, — настоящая трагедия, и она не должна повториться. Когда мы вернемся, то будем во всеоружии. Должен же быть такой материал, который устоит против их кислоты. Проведя исследования в лаборатории Компании, мы найдем его. Мы создадим защитные костюмы, придумаем способ, как обездвижить зрелых особей, чтобы затем обследовать и использовать их. Конечно, они мощны, но не всесильны. Они не могут быть неуязвимы. Они погибают от пуль обычного оружия, не говоря уже о плазмовинтовках и огнеметах. Наша экспедиция уже выяснила это. Да ты и сама прекрасно знаешь, — добавил Берк доверительным тоном, видя, что на женщину не действует его красноречие. — Послушай, Лиз, нельзя отказываться от уникальной возможности из сиюминутных побуждений. Я не верю, что ты из тех, кто упустит этот единственный шанс лишь ради того, чтобы отомстить за мертвых… — Поздно думать о мертвых, — отрезала она, — надо позаботиться о живых. Пока еще живых. — Ты все еще не понимаешь меня, — Берк понизил голос до шепота. — Послушай. Став членом Компании, ты будешь получать реальный доход от использования этих тварей. А это, поверь, немалые деньги. То, что однажды Компания осудила тебя, еще ни о чем не говорит. Все знают, что ты — единственный спасшийся член экипажа, который первым столкнулся с этими существами. Закон защитит твое авторское право, а это гарантирует солидное вознаграждение. У тебя есть возможность разбогатеть на всем этом, Лиз. — На всем этом? — Она пристально разглядывала его, будто увидев впервые… Он предстал перед ней в новом свете. В отвратительном свете. — Ах, какая же ты мразь… Берк переменился в лице. Точнее, с него слетела маска, скрывавшая его истинное обличье. — Мне очень жаль, — сказал он, — но ты вынуждаешь меня приказывать. — Приказывать? — Она кивнула в сторону Егора. — Старший по званию здесь капрал. Берк рассмеялся ей в лицо. Потом понял, что она говорит серьезно: — Егор?! Да брось! С каких это пор власть капралов простирается дальше их собственный сапог? — Эта экспедиция находится под юрисдикцией военных, — спокойно напомнила ему Лиза. — Таков приказ. Может, ты его не читал? А я читала. Так распорядилась Колониальная Администрация. Мы с тобой, Берк, здесь всего лишь наблюдатели. Айпон мертв. Гарман без сознания. После них старший по званию Егор. Правильно? Берк замешкался с ответом. Его опередил капрал. — Похоже, что так, — сказал он будничным тоном. Берк понял, что промахнулся. — Послушайте, — предпринял он последнюю попытку, — операция стоит миллионы. Он не имеет права принимать такие решения. Атомные взрывы для капрала — это уж слишком! Он может разве что ворчать на солдат. — Покосившись на невозмутимого Егора, он вежливо процедил: — Не обижайтесь. — Постараюсь, — пообещал капрал. Затем сказал в шлемофон: Ферро, это записано? — А как же, — прозвучал ответ с модуля. — Тогда приготовиться. Срочная эвакуация. — Я готова. Я давно ждала этого. — Умница. Вот и дождалась, — Егор повернулся к растерявшемуся Берку. — В одном ты прав. Такое решение нельзя принимать с бухты-барахты. Берк слегка приободрился: — Ладно. И что ты собираешься делать? — Во-первых, подумать. Это же твой совет. — На несколько минут Егор закрыл глаза. — Порядок. Я обдумал. И решил. Единственный выход — атомный взрыв. Конечно, он может изменить орбиту планеты, но… Представитель Компании позеленел от злости: — Но это абсурд! Не может быть, чтобы ты на полном серьезе говорил об атомном взрыве на территории колонии! — А взрыв будет небольшой, — спокойно объяснил Егор, — но довольно сильный. — Он сложил ладони, затем с улыбкой резким движением развел их в стороны: — Ба-бах! — Я еще раз повторяю, — взвился Берк, — вы не имеете права предпринимать что-либо без… Оглушительный треск оборвал его тираду. Это был залп из плазмовинтовки, которую сжимала в руках Вера. Дуло на направила не прямо на Берка, но и не в противоположную сторону. В ее глазах застыла пугающая пустота. Конец дискуссии. Берк рухнул в кресло: — Вы все сумасшедшие, — только и мог вымолвить он. — И вы это знаете. — Знаем, — сказала Вера, — потому и стреляем. С сумасшедшего какой спрос? — Она взглянула на капрала. — Скажи, Егор, можно мне пристрелить этого шакала? Очень уж хочется… — Стрельбы отменяется, — спокойно сказал Егор. — Нам нужно выбираться отсюда. Встретив его взгляд, Лиза согласно кивнула и, присев, обняла девочку — единственную, кто не участвовал в споре. Ящерка прильнула к ее плечу. — Мы едем домой, милая, — сказала ей Лиза. Теперь, когда они знали, что делать дальше, Егор осмотрел самоход. — Давайте соберем то, что сможем унести, — сказал капрал. — Хутсон, мы с тобой возьмем лейтенанта. Специалист по компьютерам брезгливо смотрел на парализованное тело своего начальника: — Может, оставим его в кресле возле блока управления? Он будет чувствовать себя как дома. — Он жив, и мы должны вытащить его отсюда. — Да, знаю, знаю! Лучше не напоминай мне об этом. — Лиз, следи за ребенком. К тому же, по-моему, вы нравитесь друг другу. — Даже очень. — Она прижала к себе Ящерку. — Вер, ты прикроешь нас, пока не приземлится модуль? Она щелкнула затвором плазмовинтовки и улыбнулась, показывая прекрасные зубы: — А что, эти твари и летать умеют? — Боюсь, что они все умеют. — Капрал посмотрел на последнего члена экипажа. — Ты не идешь с нами? — Не смеши, — прорычал Берк. — Не буду. Это не самое удобное место для шуток. — Он включил передатчик. — Борис, ты нашел что-нибудь? В салоне послышался приятный голос: — Не очень. Здесь всего лишь стандартное оборудование, а этого недостаточно. — Не имеет значения. Мы отправляемся. Соберись и жди нас на гудроновом шоссе. Сам справишься? Я не хочу бросать самоход, пока не сядет модуль. — Нет проблем. Здесь все спокойно. — Ладно. Ничего тяжелого с собой не бери. Отбой. Преодолевая сопротивление ветра, модуль поднялся вверх. — Найду вас по экрану, — сообщила Ферро. — Ветер усиливается. Но я постараюсь сесть как можно ближе к самоходу. — Понял тебя. — Егор обернулся к товарищам. — Готовы? Все, кроме Берка, кивнули. — Тогда выбираемся отсюда, — сказал капрал. Через открывшийся люк в салон полетели капли дождя. Все быстро покинули машину. Модуль подвигался прямо на них, мигая сигнальными огнями. Из тумана появился одинокий человеческий силуэт. — Борис! — окликнула Вера. — Давно не виделись. Он приблизился к ней: — Ну, как работка? — С душком. — Она прикрыла от ветра лицо. — Как-нибудь расскажу. — Ладно. Лучше всего после гиперсна, когда все это будет уже далеко позади. Вера кивнула. Она единственная не обращала внимания на приближающийся модуль: ее темный взгляд был прикован к окружающему пейзажу. Рядом с ней стояла Лиза, держа на руку Ящерку. Хутсон и Егор несли бессознательного Гармана. — Отойдите в сторону, — скомандовала Ферро. — Мне нужно место. Не на голову же вам садиться, — проворчала она в шлемофон. — Спанкмейер, было бы неплохо, если бы ты помог… Ты идешь или нет? Она отодвинула дверь кабины, нетерпеливо оглянулась: — Пора! Где ты?.. Ее глаза расширились от ужаса. Это бы не Спанкмейер. На нее надвигался монстр. Его челюсти были широко раскрыты. Ферро окаменела. Она не успела закричать; ее кровь уже залила панель управления. Внизу все забеспокоились: модуль двигался очень странно. Его двигатели ревели, скорость возрастала, хотя он шел на снижение. Лиза схватила Ящерку и бросилась к ближайшему зданию. — Разбегайтесь! Модуль задел скалу, отскочил влево и напоролся на базальтовые глыбы. Он взревел, словно умирающий дракон, перевернулся на спину и, упав на трассу, взорвался. Тело модуля в последний раз поднялось в воздух, издав невыносимый стон: огонь достиг главного двигателя. Осколок двигателя угодил в самоход, разворотив башню. Внутри машины раздался мощный взрыв. Отлетевшее колесо, охваченное пламенем, подобно снаряду, пробило обшивку трансформаторной станции. Ярко вспыхнуло небо над Ачероном, затем снова погрузилось в серую мглу. Те, кто был внизу, приходили в себя, но это давалось им с трудом: все надежды на возвращение обратились в прах. — Вот это здорово! — Хутсон снова был на грани истерики. — Это просто здорово, ребята! Что теперь будем делать? На этот раз мы действительно влипли! — Ты закончил? — Егор уставился тяжелым взглядом на специалиста по компьютерам. Когда тот умолк, капрал обратился к Лизе: — Все в порядке? Она молча кивнула, наклонилась к Ящерку. Лиза старалась скрыть свои чувства, но от этого ребенка трудно было что-то утаить. Внешне Ящерка выглядела довольно спокойной. Она глубоко дышала, но от быстрого бега, а не от страха. Девочка посмотрела на Лизу серьезными глазами, ее голос звучал слишком по-взрослому: — Насколько я понимаю, мы не улетаем. Да? Лиза закусила губу: — Прости меня, Ящерка. — Тебя не за что прощать. Это не твоя вина, — девочка уставилась на горящие остатки модуля. Хутсон яростно пинал куски металла, пластика, все, что попадалось под ноги: — Вы мне скажите, что мы будем делать? Что мы будем делать теперь?! Этот вопрос он адресовал представителю Компании, который не спешил покинуть укрытие. Егор встал между ними. — Мы должны вернуться, — сказал Берк. — Скоро стемнеет, а ОНИ, в основном, приходят ночью. В основном. — Ладно, — процедил Егор. Он кивнул на модуль. — Давайте посмотрим, может, что-нибудь осталось. — Куча металла, — отозвался Берк. — Может, что-нибудь еще. Ты идешь? — Здесь я уж точно не останусь, — вылезая из укрытия, заявил Берк. — Точность я уважаю. — Капрал обратился к Борису: — Борис, надо узнать, можно ли жить в Центре Управления. Я хочу сказать: убедись, что там… чисто. Борис вежливо улыбнулся: — Проверить? Я знаю, что это такое. Что я — одноразовый? — Тебе видней. — Егор направился к самоходу. — Пошли. День на Ачероне всегда был серым и туманным, ночь же здесь была темнее самых темных уголков космоса. Сквозь плотную грязную атмосферу не проникал даже свет звезд. Ветер завывал в металлических строениях Самородово, гудел в коридорах, хлопал дверьми. В выбитые окна и щели проникал песок. Эти звуки нельзя было назвать приятными. Каждый втайне надеялся, что больше их не услышит. Аварийного запаса энергии хватало на освещение Центрального Управления, но не больше. Там и собрались измученные члены экспедиции, чтобы обсудить оставшуюся ситуацию. Вера и Хутсон совершили марш-бросок к самоходу, вернее, к тому, что от него осталось. Они притащили большой, герметически закрытый кейс. Несколько таких же лежало рядом. Егор взглянул на добычу и с трудом скрыл разочарование. Он знал, что услышит в ответ, но ему очень хотелось ошибиться: — Оружие? Вера покачала головой и опустилась в кресло: — Все взорвалось. Все взлетело в воздух. — Она сняла со лба красную повязку, провела рукой по волосам. — Много я дала бы сейчас за мыло и горячий душ. Егор подошел к столу, на котором было сложено оружие: — Это все. Все, что удалось спасти. — Он так смотрел на оружие, словно с помощью взгляда мог размножить его. — У нас четыре плазмовинтовки, с десяток магазинов к ним. Не густо. Штук пятнадцать гранат М-40 и два огнемета. Они заправлены на половину, один из них поврежден. Все четыре единицы автоматического оружия типа «часовой», их сканеры, к счастью, уцелели. Он подошел к закрытым кейсам, взломал замок одного из них. К нему приблизилась Лиза. Все было тщательно завернуто в специальную упаковку. Оружие! Рядом лежали видеосканеры движения. — Выглядит впечатляющие, — сказала Лиза. — Так и есть. — Егор закрыл кейс. — Без них глотки нам можно перерезать прямо сейчас. С ними у нас есть шанс, все же лучше, чем ничего. Беда в том, что таких нам нужно штук сто и в десять раз больше боеприпасов. Но и на этом спасибо. — Он оперся о тяжелый кейс. — Если бы не эта упаковка, от них ничего бы не осталось, как и от самохода. — Откуда ты взял, что у нас есть шанс? — спросил Хутсон. Не обращая на него внимания, свой вопрос задала Лиза: — А если мы не сможем послать сигнал на «Третий», когда придет помощь? Егор помешкал с ответом. Вовлеченный в круговорот событий, он даже не подумал о возможной помощи извне: — Вчера мы не вышли на связь. Значит, помощь может прийти дней через семнадцать, считая сегодняшний. Специалист по компьютерам трагически развел руками: — Ребята, мы не протянем и семнадцати часов! Эти твари придут сюда. Они доберутся до нас намного раньше, чем подоспеет помощь. Мы все окажемся в коконах на уровне С. Как колонисты. Как Дитрих и Краув, ребята… Хутсон зарыдал. Лиза указала на молчаливую девочку: — Она выжила. Без оружия, без специальной подготовки. Ей пришлось провести так больше семнадцати дней. И это в полной неизвестности. А мы знаем, чего ждать. Кое-что у нас есть, да и истреблять их не надо. Нам надо лишь продержаться несколько недель. Только защищаться и остаться в живых. — Нет, милая, — утирая слезы, вставил Хутсон, — не только остаться в живых. Дитрих и Краув тоже живы. Но ее было трудно сбить с толку: — Мы уже здесь, у нас есть оружие, и мы знаем, чего ожидать. Надо смириться с этим, Хутсон, пойми. Ты нам нужен, очень, вот только от твоего нытья у меня уже голова трещит… Займись-ка ты лучше компьютером прямо сейчас, запроси план колонии, проект или схему, все, что угодно. Нам надо знать, как устроены перекрытия. Меня интересуют воздухопроводы, туннели, электропроводка, водопровод, вентиляционная система — все возможные пути в это крыло. Я хочу видеть внутренности этой колонии, Хутсон. Если они не смогут добраться до нас, мы спасены. Ведь это Центр Управления, самое защищенное и обособленное здание на планете, исключая трансформаторные станции. Мы над поверхностью, а они до сих пор по отвесным стенам еще не лазали. Хутсон поднялся, пытаясь сосредоточиться. Егор кивнул, давая понять, что полностью согласен с Лизой. — Твердь небесная, — пробормотал специалист по компьютерам. К нему постепенно возвращалось мужество, а вместе с ним и уверенности в себе. — Я, кажется, понял. Ты хочешь знать о каждой щели в этом крыле. Я найду их. И Хутсон двинулся к компьютеру. Егор обратился к Борису: — Дать тебе работу или ты уже что-то задумал сам? Борис же сомневался: — Ну, если ты предложишь мне что-нибудь особенное… — Егор покачал головой. — В таком случае, я иду в медицинскую лабораторию. Хочу продолжить исследования. Может быть, наткнусь на что-нибудь важное. — Прекрасно, — сказала Лиза, — ты займешься этим. Она впервые с интересом рассматривала его. Даже если Борис и заметил это, то не подал вида и степенно направился в лабораторию.
|