Глава 10. Хутсон сидел за компьютером, рассматривая уцелевшее оборудование колонии

Хутсон сидел за компьютером, рассматривая уцелевшее оборудование колонии. Возле него стояли Егор и Вера. Заметив Лизу, Егор отключил сигнал тревоги.

— Они идут, — спокойно сказал Егор. — Я просто подумал, что лучше об этом знать. Они в туннеле.

Лиза облизнула пересохшие губы, внимательно глядя на экраны:

— Мы готовы к этому?

Капрал пожал плечами:

— Насколько это возможно. Все, что мы установили, работает. Но «часовые» дают гораздо большую гарантию, чем то, что мы сделали здесь. Они — лучшее, что у нас есть.

— Не переживайте, ребята, они сработают, — сказал Хутсон. Он выглядел намного лучше с тех пор, как они покинули трансформаторную станцию. — Я устанавливал сотни таких. Как только зажигается сигнал готовности, вы можете забыть о них. Лишь бы их хватило.

— Не беспокойтесь. Мы пустим в ход все, что у нас осталось. А остановят их «часовые» или нет — это зависит от того, сколько их. — Егор нажал несколько кнопок. На мониторе появились сенсоры движения «часовых». От мощной очереди задрожал пол, и в тот же миг сигнальные огни сенсора изменили цвет. "Часовой стал похож на уродливого циклопа с красным глазом посередине.

— Наши «часовые» способны обнаружить и вести огонь сразу по нескольким мишеням, — ободряюще сказал Егор. Он посмотрел на Хутсона: — Говоришь, они мощные?

Видимо, тот не слышал вопроса:

— Еще бы дюжину таких, — шептал он, — это все, что нам нужно. Если у нас была еще дюжина "часовых"…

Пол дрожал, под ними шла непрерывная стрельба. Двойной счетчик на панели отсчитывал использованные заряды.

— Пятьдесят дисков на «часового», — шептал Егор. — Как мы собираемся остановить их, имея всего пятьдесят дисков на одного?

Хутсон кивнул на показания прибора:

— Такое впечатление, что они идут плечом к плечу. Смотрите, как бегут цифры на счетчике. Да там настоящий полигон!

Егор смотрел на счетчик, в горле у него пересохло:

— Второй «часовой» пуст, в первом осталось двенадцать дисков… Десять… Пять… Все.

Тягостное молчание повисло над Центром Управления. Его нарушил шум снизу. Звуки повторялись через равные промежутки времени, как удары огромного гонга. Каждый знал, что они означают.

— Они у пожарной двери, — тихо сказала Лиза.

Удары стали чаще и сильнее. К ним присоединился новый звук: скрежет когтей о металл.

— Думаете, они пройдут? — спросила Лиза.

Егор промолчал. Он был совершенно спокоен. Уверенность или смирение?

— Один из них вырвал люк самохода, когда пытался вытащить Гармана. Помните? — продолжала она.

Вера показала на пол:

— Но это не люк. Это пожарная дверь класса супер А, трехслойная сталь. В ее состав входит карбоноволоконный композит. Дверь выдержит. Я беспокоюсь за сварку. У нас было мало времени. Я чувствовала бы сей спокойней, если б у меня была пара хромитовых пластин для припоя и лазер вместо газа для сварки.

— Ага, и час времени, — добавил Хутсон. — А еще попросить пару КАПО-6 с противопехотными ракетами. Одна такая крошка могла бы очистить весь туннель.

Ожил передатчик внутренней связи. Все обернулись. Егор подключился.

— Это Борис. Я услышал выстрелы. Как у вас дела?

— Как мы и ожидали. «Часовые» уже без патронов, но все же изрядно подпортили их ряды.

— Так. Боюсь, что у меня плохие новости.

Хутсон скривился:

— И это сейчас?

— Что за новости? — спросил Егор.

— Будет легче показать и объяснить. Я сейчас приду.

— Мы будем здесь, — ответил расстроенный специалист по компьютерам. — Мы сели в лужу, так что никакими новостями нас уже не удивишь.

Борис пришел быстро и тут же направился к окну. Опять дул ветер, в клочья разрывая туман, но видимость была еще далеко от совершенства. Несмотря на это, все увидели пламя, охватившее нижние этажи трансформаторной станции. На мгновение оно стало ярче, чем раскаленный воздух на вершине башни.

Хутсон прилип лицом к стеклу:

— Что это?

— Аварийный выброс, — сказал Борис.

Лиза стояла рядом со специалистом по компьютерам:

— Может, речь идет о перегрузке станции?

— Нет. Не в этом дело. Я проверил данные всех станций планеты.

— Тогда что же? — Егор шел к панели управления. — Могли это сделать твари, разрушив что-то на нижних уровнях?

— Трудно сказать. Возможно. Но скорее это вызвано пулеметной очередью или выстрелом из плазмовинтовки во время боя на уровне С. Либо что-то было повреждено при взрыве модуля. Он ведь попал и в здание. Но причина в данном случае не столь важна. Самое главное результат. А он ужасает.

Лиза приложила палец к стеклу, задумалась, затем отдернула руку.

Даже на таком расстоянии чувствовался новый выброс газа из помещения станции.

— Сколько осталось до взрыва? — спросила она.

— Трудно сказать. Это зависит от многих факторов, которые могут и ослабить, и усилить эффект.

— Сколько? — спокойно спросил Егор.

— Основываясь на информацию, которую мне удалось собрать, я предполагаю, это произойдет часа через четыре. Радиус действия тридцать километров. Все будет красиво и аккуратно. Никаких радиоактивных осадков, конечно. Мощность около десяти мегатонн.

— Мда, убедительно, — вымолвил Хутсон.

Егор вздохнул:

— Ну и проблем у нас.

Специалист по компьютерам отошел в сторону, бормоча:

— Не верю. — Он повернулся к остальным. — А вы верите в это? «Часовые» изрядно покосили их ряды, пожарная дверь держится, и все это напрасно?!

Лиза обратилась к Борису:

— Еще можно законсервировать станцию? Если, конечно, оборудование, необходимое для этого, уцелело. Признаюсь, я не горю желанием бежать туда, но, если это единственный шанс, я бы попробовала.

Борис вежливо улыбнулся:

— Поберегите ваши силы. Боюсь, что уже слишком поздно.

— Ужасно, — сказал Хутсон. — Ну и что же нам теперь делать?

Вера усмехнулась:

— Можешь поцеловать себя в задницу на прощание.

Хутсон ходил кругами, как волк в клетке:

— Ой, мама! Что значит — не повезло! Четыре недели и каюк. Три из них в гиперсне. И вот на очереди вечный сон. Десять лет быть в десанте и кончить, как глупый рекрут. Нет, ребята, это не страшно, это страшно смешно!

— Помолчи, Хутсон, — сказала Вера.

Он уставился на нее:

— Тебе легко говорить, Вер. Ты у нас долгожительница. Тебе всегда нравились эти игры. И сейчас, я уверен, тебе нравится давить этих клопов. А я, Вер, приближаюсь к пенсионному возрасту. Еще десять лет и аут, хотел взять кредит, купить где-нибудь маленький бар, нанять кого-нибудь, чтобы управлялся за двоих. Сидел бы в сторонке, болтал с посетителями, а денежки текли бы понемногу из их карманов в мой…

Пулеметчица обернулась к окну: туман осветила новая вспышка.

— Хутсон, — сказала она, — ты действуешь мне на нервы. Лучше займись чем-нибудь.

Лиза смотрела на Егора:

— Итак, здесь нам оставаться нельзя. Надо как-то выбираться. Есть единственный способ сделать это. Нам нужен другой модуль. На «Третьем» есть второй. Мы должны как-то вызвать его. Должен быть способ, как это сделать.

Хутсон перестал кружиться:

— БЫЛ. Думаешь, я не прокручивал этот вариант после того, как Ферро врезалась в станцию? Для этого надо направить на блок управления модулем узкий балансирный трансмиттер.

— Я знаю, — нетерпеливо сказала Лиза. — Я тоже думала об этом. Но таким способом нам не удастся соединиться с модулем.

— Верно. Трансмиттер был на самоходе. Его уже нет.

— Должен существовать иной способ спустить модуль. Придумай что-нибудь. Ты — специалист по компьютерам.

— Что придумать? Представить, что мы уже на том свете?

— Можно придумать кое-что получше, Хутсон. Что ты думаешь о трансмиттере колонии? И о башне с противоположной стороны комплекса? Надо запрограммировать трансмиттер так, чтобы он вызвал модуль на контрольной частоте. Неужели это невозможно? Там же все было в целости и сохранности.

— Эта мысль пришли мне раньше, — сказала Борис. Все повернулись к нему. — Я уже проверял. Провод, соединяющий башню с Центром Управления, был уничтожен во время обороны колонистов. Это еще одна из причин, почему они не могли связаться со спутником, чтобы предупредить тех, кто прилетит, как мы, чтобы выяснить причину отсутствия связи с колонией.

Сейчас мозг Лизы работал быстро и многозначительно, как у робота. Перебрав все возможные варианты, она остановилась на одном:

— Другими словами, как ты хочешь сказать, что трансмиттер в рабочем состоянии, но отсюда с ним нельзя связаться?

Тот задумался. Затем кивнул:

— Если он подключен к аварийной энергосистеме, то нет ничего, что могло бы исключить такой вариант. Много энергии нам не понадобится, тем более, что на всех каналах полное молчание. Энергия должна быть.

— Ясно. — Лиза изучала лица своих товарищей. — Кто-то должен туда пойти. Взять ручной терминал и подсоединить его.

— Да, конечно! — воскликнул с издевкой Хутсон. — Правильно! Когда эти твари шныряют вокруг, это плевое дело!

Борис выступил вперед:

— Я пойду.

Сказал это спокойно, как само собой разумеющееся.

Лиза уставилась на него:

— Что?

На лице заключенного появилась извиняющаяся улыбка:

— Дело в том, что я единственный из присутствующих, у кого имеется специализация по дистанционному управлению модулем. Да и погода меня не беспокоит. Я смогу целиком сконцентрироваться на работе.

Лиза показала на окно:

— Если не наткнешься на тварь.

Борис снова улыбнулся:

— Да, было бы лучше, если бы меня не отрывали от работы. Поверьте, я предпочел бы не делать этого. Но поскольку атомный взрыв неизбежен, я хочу попытаться.

— Ладно. Пусть будет так. Что тебе надо?

— Переносной терминал, конечно. Затем мне необходимо убедиться, что там есть энергия. Для того, чтобы осуществить экстраатмосферную передачу, трансмиттер необходимо настроить как можно точнее. Кроме того…

Вера резко оборвала его:

— Слушайте!

— Что? — Хутсон завертелся вокруг своей оси. — Я ничего не слышу! — Так оно и есть. Они перестали.

Вера была права: удары и царапанье у пожарной двери прекратились. Они прислушались. Молчание прервал сигнал тревоги. Егор проверил блок управления.

— Они в здании, — сказал он.

Все необходимое было собрано быстро, оставалось найти наиболее безопасный выход для Бориса. Они обсуждали возможные пути, постоянно сверяясь с данными, поступающими на блок управления, и со схемой Колонии. В результате этих дебатов остановились на едином маршруте. Кем бы он ни был, но последнее слово оставили за Борисом.

Наконец все сошлись на последнем маршруте. Он давала восьмидесятипроцентную гарантию, что не привлечет внимания тварей. Воцарилась напряженная пауза. Пора было выходить.

В полу медицинской лаборатории зияла огромная кислотная дыра — след сражений колонистов. Она открывала доступ к воздухопроводу и туннелю для проводки. Одно ответвление еще не было использовано. Туда и собирался проникнуть Борис.

Он скользнул в дыру, уперся ногами в трубы.

— Ну как? — поинтересовался Егор.

Борис нагнулся, чтобы рассмотреть получше:

— Темно. Пусто. Тесно. Но я думаю, что пролезу.

— Было бы хорошо, — сказала Лиза.

— Терминал готов? — спросил он. Чьи-то руки уже держал прибор. — Спускайте.

Лиза осторожно взяла терминал и опустила его к ногам преступника. Тот поместил его перед собой и пополз. Хорошо, что на нем был защитный пластик. Было слышно, как он скользит по трубопроводу, но все же это не был металлический скрежет. Затем он вернулся:

— Сносно. Пролезу. Давайте ранец.

Лиза передала ему ранец. В нем были инструменты, моток кабеля, энергопереключатели, технический пистолет и фонарь. Тяжело, но без этого не обойтись.

— Ты уверен в маршруте? — спросила Лиза.

— Если схема Колонии верна, то да. Этот трубопровод ведет прямо к башке. Где-то около ста восьмидесяти метров. Скажем, я доберусь туда минут за сорок. Если бы я был на колесах, это заняло бы гораздо меньше времени.

Он продолжал рассуждать:

— После этого мне потребуется около часа, чтобы подключиться. Если я получу немедленный ответ, понадобится еще минут тридцать на подготовку модуля, а потом еще пятьдесят минут лету.

— Почему так долго? — Этот вопрос задал Егор.

— С пилотом на борту это заняло бы в два раза меньше времени. Однако дистанционное управление модулем при помощи переносного терминала — слишком тонкая вещь. Худшее, что может произойти, что потеря связи с модулем или потеря контроля над ним. А чтобы сделать все основательно и надежно, потребуется дополнительное время, иначе модуль может постигнуть судьба его предшественника.

Лиза взглянула на часы:

— Время идет. Тебе лучше отправляться.

— Правильно. До скорого.

Эта бодрость стоила преступнику больших усилий. Лиза понимала, что он хотел поднять им настроение.

Как только Лиха отошла от дыры, Вера накрыла ее металлической плитой и стала приваривать. Ни у кого из них не было никаких сомнений насчет того, что ожидало Бориса. Если у него ничего не получится, им все равно не придется защищаться от этих тварей — то, что зреет на трансформаторной станции, уничтожит их всех.

Егор наблюдал за мониторами «часовых» на пульте управления. Он долго вглядывался в показатели, затем обратился к подошедшим:

— Полюбуйтесь.

Голос у него был совершенно спокойным. Лиза заставила себя взглянуть. То, что это только трансляция, облегчало задачу. После каждого выстрела белое облачко окутывало экран, но им все равно удавалось довольно четко увидеть мерзкие спины терратоидов. Каждая пуля разрывала хитиновые оболочки.

Егор впился глазами в счетчик:

— Осталось двадцать дисков и все… Пятнадцать. Остальные «часовые» уже наполовину пусты.

Лиза проверила свой огнемет: все в порядке. Вера не нуждалась в проверках — плазмовинтовка была частью ее тела.

Цифры на счетчике менялись с пугающей быстротой. До них доносился скрежет ногтей о металлический пол.

— Сколько их? — спросила Лиза.

— Не могу сказать, — ответил Егор. — Много. Непонятно, кто из них мертв, а кто жив. Без рук, без ног, они продолжают наступать, пока их не разорвет в клочья.

— Третий «часовой» почти пуст, — подал голос Хутсон. — Двадцать. Десять. — Кадык у него дернулся. — Все.

Неожиданно все стихло, дым и туман рассеялись. Местами горела облицовка коридора. Безжизненные тела устилали пол: биомеханическое кладбище. Тишина была абсолютной. Сенсорам движения не на что было реагировать.

— Что происходит? — Хутсон оторвался от аппарата. — Что случилось? Где они?

— По-моему… — Лиза сделала резкий выдох, — они отступили.

Поняли, что с «часовыми» им не справиться. Значит, они попытаются прорваться где-нибудь в другом месте.

— Да, но взгляните сюда, — Егор указал на счетчики. У четвертого «часового» он был на нуле, на третьем светилась цифра десять. — Это на несколько секунд. В следующий раз они наверняка доберутся до двери и смогут даже постучаться. Если захотят, конечно. Да, если бы самоход не взорвался…

— Если бы самоход не взорвался, — резко вмешалась Вера, — мы бы не занимались тут болтовней, а были бы в пути с оружейной башней над крышей.

На этот раз хладнокровнее других выглядела Лиза:

— Но ведь ОНИ не знают, что счетчики на нуле. Мы нанесли им урон.

Мы их хорошо потрепали. Может, у них сейчас происходит секретное совещание или построение. Они будут искать другой путь. На это уйдет некоторое время, но когда они пойдут на следующий штурм, то наверняка будут более осторожными.

— А мы их здорово потрепали, — Хутсон подхватил ее тон. — Ты права, Лиз. Все-таки эти уроды уязвимы.

Егор обратился к Хутсону и Вере:

— Я хочу, чтобы вы вдвоем обследовали все по периметру. От центра до медотсека. Нам под силу изолировать лишь этот отрезок. Я понимаю, что силенок у нас маловато, но отчаиваться еще рано. Лиза права, они станут пробивать стены и воздухопроводы. Пока еще есть время, нужно подготовиться. Если они сунутся, отбросьте их назад.

Десантники кивнули. Хутсон покинул свое кресло у компьютера, поднял плазмовинтовку и присоединился к Вере. Они вышли в главный коридор. Лиза нашла в чашке недопитый кофе, осушила его одним глотком. Вкус был ужасный, но горло промочила. Капрал молча наблюдал за ней.

— Когда ты спала? Сутки назад?

Лиза безразлично повела плечами. Вопрос не удивил ее. Если она выглядела хоть наполовину так, как себя чувствовала, тогда неудивительно, что Егор спрашивал об этом.

— Какая разница? — ответила она. Ее голос звучал как будто издалека. — Остались считанные часы.

— Только что ты говорила совсем по-иному.

Она смотрела в сторону коридора, куда вошли Хутсон и Вера:

— Я говорила для них. Может, частично и для себя. Нам необходим сон, а ИМ нет. Они не остановятся до тех пор, пока не получат желаемого. А хотят они нас. И они нас получат.

— Может быть, да, а может, и нет. — Егор попытался изобразить бодрую улыбку.

Лиза хотела ответить ему тем же, но не была уверена, получилось ли у нее что-нибудь. Она отдала бы сейчас годовую зарплату за чашку свежего кофе, но торговаться было не с кем, а хлопотать у синтезатора не нашлось сил. Она перекинула огнемет на плечо:

— Егор, я не хочу, чтобы меня постигла участь колонистов, участь Дитрих, Краува. Когда придет время, ты позаботишься об этом, да?

— ЕСЛИ придет, — ласково сказал он. — Это понадобится нам обоим. Хотя, если взорвется атмосферопреобразовательная станция, а мы будем еще здесь, нам не надо будет беспокоиться. Все решится само собой. Но я не хотел бы дожидаться этого момента.

На этот раз улыбка ей удалась:

— Не могу понять тебя, Егор. Считается, что среди солдат не бывает оптимистов.

— Да, ты не первая, кто обратил на это внимание. Я — исключение.

А сейчас я хочу познакомить тебя с моим другом.

С легкостью профессионала он вынул из плазмовинтовки магазин, затем протянул ей оружие:

— М-41а, десятимиллиметровая плазмовинтовка. По сравнению с тридцатимиллиметровым гренадерским гранатометом имеет ряд преимуществ, но есть и недостатки. И все же это настоящая красавица. Лучший друг и верная супруга десантника. Почти не дает осечек, самосмазывающаяся, работает в воде и вакууме, пробивает симпатичные дыры в стальных пластинах. Если не использовать ее в качестве молотка и содержать в чистоте, она сохранит тебе жизнь.

Лиза взяла винтовку. Тяжелая и неуклюжая, снабжена счетчиком выстрелов. В общем, выглядит внушительней, чем огнемет. Она подняла ствол, направив его на дальнюю стену.

— Как считаешь, — полюбопытствовал Егор, — ты сможешь ее удержать? Она оглянулась на него:

— А что я, по-твоему, делаю?

Он удовлетворенно кивнул и передал ей магазин.

Лиза прижалась щекой к большому прикладу плазмовинтовки. Она старательно следовала всем указаниям Егора, зная, что у них очень мало времени. Если она не разберется сейчас, потом некогда будет спрашивать.

Егор терпеливо наблюдал за ее действиями, понимая, что пройти весь курс обращения с огнестрельным оружием за две минуты дело нелегкое.

Капрал стоял позади нее, передвигая ее руки и объясняя, что и как надо делать. Обоим было трудно не обращать внимания на интимность их поз. Совсем немного тепла в разрушенной колонии, чуть-чуть человечности. Это был первый телесный контакт между ними.

— Просто потяни вот это, сильнее, — объяснял он. — Несмотря на вмонтированный амортизатор, отдача все равно будет. Но с этим надо смириться, ведь мы заряжаемым ее бронебойными пулями. — Он показал ей цифры на прикладе. — Когда на счетчике будет ноль, выбрось это. — Приложив большой палец к основанию, он вынул магазин. — Обычно мы собираем использованные гильзы — они дорогие. Но сейчас цены меня не беспокоят.

— Не переживай, — ободряюще сказала она.

— Просто оставь, где упадет. Быстро вложи следующий.

Он протянул ей другой магазин. Удерживая винтовку одной рукой и перезаряжая ее другой, она с трудом сохраняла равновесие.

— Ты просто пришлепни, ну как будто даешь пощечину.

Она сделала, как он говорил: раздался резкий щелчок, магазин стал на место.

— Теперь подключи его.

Она нажала кнопку. На прикладе ожил красный огонек.

Егор отошел, придирчиво глядя на ее боевую стойку.

— А сейчас все зависит от нее. Ты опять готова к бою. Давай повторим все еще раз.

Лиза безропотно подчинилась; освободила магазин, проверила, перезарядила, вскинула на плечо. Физически ей было тяжело, но винтовка приятно успокаивала нервную систему. У нее дрожали руки. Она опустила приклад и показала на трубку под корпусом:

— А это для чего?

— Для гранат. Не отвлекайся. И так слишком много информации. Если тебе придется пользоваться плазмовинтовкой, помни, что все движения должны быть автоматическими, раздумывать там некогда.

— Послушай, давай еще раз, — предложила она. — Ты покажи как, а я сама подержу.

— Итак…

Они повторили и как стрелять, и как перезаряжать, и как подключать — полный курс за пятнадцать минут. Егор показал, как устанавливать на предохранитель и как чистить оружие. Довольная полученным инструктажем, она оставила Егора у пульта управления и пошла посмотреть, как там дела у девочки. Ее новая подруга приятно тяготила плечо.

Услышав шаги впереди, она замерла. Но потом успокоилась. Несмотря на внушительные размеры, эти твари производили бы гораздо меньше шума, чем лейтенант.

Да, это был Гарман. Выглядел он очень неважно, но уверенности в себе, видимо, не потерял. Позади него стоял Берк. Он едва взглянул на Лизу. Это ее устраивало: как только представитель Компании открывал рот, ей хотелось растереть его по стене, но он был нужен им. Сейчас необходима каждая пара рук, даже таких. В конце концов, Берк был одним из них — человеком.

Она уже не раз думала об этом.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она Гармана.

Лейтенант опирался на стену, одной рукой поддерживая голову:

— Вроде неплохо. Немного голова кружится, как после похмелья. Послушай, Лиз, я…

— Забудь, — сказала она.

Сейчас не время для бесполезный извинений, подумала она. Кроме того, в том, что случилось, виноват не только Гарман. Вину за поражение на уровне С должны разделить и те, кто послал неопытного человека в опасную экспедицию. Гарман не был подготовлен к подобным операциям. Хотя, с другой стороны, как можно подготовить человека к встрече с врагом, возможности которого неизвестны?

Лиза прошла мимо них и направилась в медицинскую лабораторию.

Гарман проводил ее взглядом и двинулся дальше. В коридоре он встретился с Верой. На ее голове опять была красная повязка, она неплохо оттеняла ее темные волосы и смуглую кожу.

— Ты все еще хочешь убить меня? — спокойно спросил Гарман.

В ответе женщины смешались нотки презрения и примирения:

— Это уже не понадобится.

Она пошла дальше и вскоре завернула за угол.

Лиза вошла в операционную, где оставила Ящерку. Было темно, но не настолько, чтобы не заметить, что кушетка пуста.

Страх действовал, как нервнопаралитический газ. Она отступила, лихорадочно осматривая комнату. Наконец, догадалась заглянуть под кушетку.

Она облегченно вздохнула: девочка спала, свернувшись калачиком у стены. Кеси, вернее то, осталось от куклы, было рядом. Несмотря на всех демонов, окружавших ее, у девочки было лицо ангела. Благословив ребенка, Лиза с завистью подумала о тех, кто мог спать в любой ситуации.

Осторожно положив на постель плазмовинтовку, она опустилась и, стараясь не разбудить девочку, нежно обняла ее. Ящерка вздрогнула во сне, инстинктивно прижалась к женщине. Древнее движение. Лиза глубоко вздохнула.

Ящерке снились кошмары. Она вскрикнула, моля у кого-то пощады. Лиза прижала ее к себе:

— Я здесь, здесь. Успокойся. Все хорошо. Все хорошо.

Атмосферотрансформаторную станцию окружали трубопроводы охлаждения. Процесс охлаждения проходил под большим давлением. Сейчас трубопроводы были охвачены пламенем. Высоковольтные дуги молний раскалывали тьму ачеронской ночи. В это мгновение освещались даже городские здания. Очевидно, на станции что-то происходило, ситуация вышла из-под контроля. Но что бы там ни было, станция продолжала свою работу. В ее программе остановок не было предусмотрено.

На посадочной площадке выросла высокая металлическая мачта. На ней, как птицы на ветвях, сидели параболические антенны. Подставляя спину ветру, одинокая фигура склонилась над панелью управления.

Борис отодвинул контрольную крышку и подсоединил портативный терминал к оборудованию башни.

Все очень отличалось от того, что было запланировано. Да башни он добрался с опозданием — туннель занял гораздо больше расчетного времени. Но зато проверка и подключение терминала удались ему быстрее, так что часть потерянного времени он компенсировал. Им было сделано столько, что на это стоило взглянуть.

Терминал и монитор он покрыл защитным слоем. Теперь им были не страшны ни пыль, ни песок, ни ветер. По сравнению с Борисом, эта электроника была более чувствительна к климатическим условиям. Последние несколько минут ушли на то, чтобы создать ключ ввода. Тренированному человеку понадобилось бы минут десять на то, что он успевал за одну минуту.

— Теперь, если я все сделал правильно, а электроника в порядке…

Он нажал кнопку периферического ввода. Загорелась надпись "Продолжайте".

Высоко над ним в пустоте космоса терпеливо дрейфовал «Третий». Никто не ходил по его коридорам. Было тихо в грузовом отсеке. Лишь молчаливо перемигивались приборы, поддерживая корабль на геостанционарной орбите над колонией.

Никто не услышал, когда раздались звонки. Вспыхнули огоньки трансформаторов, хотя никто не мог увидеть переход красного цвета в синий, а затем в зеленый. Загудела гидравлика. Мощные лифты опускали второй модуль к стартовой площадке. Колеса замерли, шкивы и уровни поднялись. Модуль был готов к старту.

Как только модуль был закреплен в летном положении, из ниш пола появились лестницы и автоматические отсоединители. Были проведены предстартовая проверка и окончательная продувка. Эти рутинные операции не требовали вмешательства человека. Корабль мог проделать их лучше человека. Люди бы только мешали и тормозили операцию.

Во время подготовительных работ звучала запись, словно кто-то мог ее услышать:

— Внимание, внимание. Началась подготовка к полету. Исключить использование в шлюзе возгорающих средств.

Борис не присутствовал при этом, не видел, как перемигивались огни, не слышал предупреждения. Но показания небольшого терминала были не менее красноречивы, чем сонеты Шекспира. Борис знал, что модуль готов, идет последняя продувка. Обо всем ему доложили цифры. Это был не просто контакт с «Третьим», между ними была теснейшая связь. Борису не надо было присутствовать там лично. Вместо него туда летели сигналы, а полученная оттуда информация говорила ему, что все идет нормально.