Глава 23. Логика, особенно когда дело касается людей, зачастую является не более чем способом уверенно идти в ложном направлении

Логика, особенно когда дело касается людей, зачастую является не более чем способом уверенно идти в ложном направлении.

Д. Вэбер

Вечером Арвис появился поздно, выпил чая, закусывая оладушками, которые я успела напечь. И был молчалив и задумчив. Похоже, настроение у моего эриналэ было похоронным. Говоря шекспировскими словами, «он был грустен, как заброшенная сторожка в лесу». И Шекспир вертелся в моей голове не зря. Все же есть весьма ограниченное количество сценариев, по которым действуют люди, — и великий драматург перебрал большинство из них.

Когда мы остались одни у меня в комнате, я немедленно вцепилась в парня.

— Рассказывай.

— Что? — голос звучал сердито.

— Об этом лиммэте Палэнисе. Какое место он занимает при дворе и почему лично тебя так расстроило, что он работает на Талисию.

— Мариэ! Ты в своем мире была студенткой — что ты можешь знать о таких вещах?

— Больше, чем ты, хоть ты и маэллт! — отрезала я. — У тебя нет доступа к книгам, Сети, фильмам — то есть к многовековой истории чужих жизней. А у меня она была. Давай, рассказывай! — заглянула в его замкнутое лицо, улыбнулась. — «Ничто не ново под луною…», как сообщил нам Карамзин. Арвис, серьезно, давай колись!

Как я и предполагала, история оказалась сродни гамлетовской. Моложавый красавец Палэнис был родственником семьи — его бабка была дочерью тогдашнего маэллта — и правой рукой братьев-маэллтов с тех пор, как больше года назад пропал их отец. Кстати, отец доверял ему тоже. А миэна Алиэста с волосами, как солнечные лучи, приходилась лиммэту племянницей.

Рассказав это, Арвис умолк.

Я, сидя рядом, притянула на колени его руку, стала перебирать пальцы, потом поднесла к губам и поцеловала ладонь. Он криво улыбнулся. Так, явно я услышала не все. А что могло его так расстроить, что он не обращает на мои авансы внимания? «Гамлет», блин. Зуб даю!

— Что за привычка клясться зубами? В вашем мире это что-то ритуальное?

— В нашем мире это — самое дорогое, — хихикнула я. От представленной картинки с кабинетом стоматолога Арвис вздрогнул. Я продолжила: — Он утешал маэллиту Лиэру после гибели твоего отца, да? А теперь ухаживает за ней?

Почернел и молчит. Похоже, угадала. Невольно вспомнила пословицу про гонца, приносящего плохие вести. А сегодня я план по дурным новостям перевыполнила — разбила сердца его брату и матери и указала на предателя в высшем эшелоне власти. Всяко радоваться нечему. Такое и рассказать-то родственникам кажется невозможным, эх! А ведь как-то придется.

Итак, «Гамлет».

— Арвис, слушай внимательно. Я понимаю, ты сейчас сердит на всех, и на меня тоже, но твои мать и брат верны тебе, а это — главное. А эти — они чужие. Так что давай вместе думать, как свести потери к минимуму.

— Не думал, что в тебе столько властности… — Черноволосая голова качнулась.

— Властность тут ни при чем. Сейчас я спасаю то, что стала считать своим, — тебя! Итак — ты полечил этой златовласке головную боль?

Маэллт кивнул.

— Тогда завтра проведай ее, пригласи на завтрак в саду или где у вас там приняты тет-а-теты, будь любезен. Она не откажет — в отсутствие Аирунаса она готова залезть в постель к тебе. Дай шанс — сделает это немедленно, а потом сошлется на минутный порыв, женскую слабость, тоску по любимому, который так на тебя похож… а в итоге либо обвинит тебя в совращении и начнет манипулировать, либо нажалуется брату, вбив между вами клин.

— Ты уверена?

Ну да, еще ж с утра она ему нравилась… Как мужики западают на миленькие личики с розовыми губками и хлопающими глазками! Все одинаковы — маэллты или дворники.

— Проверишь. Сам. Только осторожно! Но главное, тебе нужно хвалить ее дядю и узнать, что можно, о ее и о его планах. Ты справишься или стоит подождать пару дней, пока остынешь и придешь в себя?

— За меня не бойся. Вот с тобой бы я… — расслабленная до того рука погладила мне лицо, а потом накрыла грудь.

— Не отвлекай! Я не договорила! — возмущение было не совсем искренним, и он это поймет, но довести мысль до конца нужно. — Узнаешь все о ней, займись этим лордом. Усади его в своем кабинете, рядом с собой, работать. Скажи, мне во время лечения было тепло, приятно, но кроме того никаких особенных ощущений…

— Никаких? — бровь над серым глазом поднялась.

— Да, я тебя хотела, — сердито уставилась я в упор в уже начавшие голубеть глаза. — Кстати, когда ты лечишь, все пациенты тебя хотят?

— Нет, это был привесок лично для тебя, — правый глаз лукаво подмигнул. Я фыркнула. А потом решила — пусть его, зато уже не сидит, как в воду опущенный.

— Одежда лечить мешает?

— Немного, но несущественно. Ты к чему?

— Заставь его до головной боли разбираться с годовыми отчетами или закупками для флота. Ну, не знаю с чем — нужна гора бумаг с цифрами. Доведи до мигрени. А потом сам ее сними. Понимаешь? Или, если не выйдет, просто встань у него за спиной, положив руки на плечи. Как знак поддержки, одобрения.

Он кивнул:

— Хороший план.

— Арвис… Я упомянула про книги с историями жизней других людей не зря. Зачем он это делает — понятно. Ему нужна твоя мать. Возможно, он даже искренне ее любит. Но ты понимаешь, что единственным способом получить ее было убрать твоего отца? И что вы с братом тоже лишние?

Глаза сверкнули неоном.

— Я могу ошибиться. Говорю это, чтобы, если выкопаешь такое в его голове, ты смог сдержаться. Тебе надо очень много узнать — имена всех его назначенцев среди придворных и в армии, кто еще шпионит на Талисию, кого из хороших людей он снял с постов, чтобы заменить их своими ставленниками. А еще — когда ждать нападения. Если все так, как мне кажется, — это может быть меньше, чем через три года. И подумай — что говорить ему о брате? И что рассказывать матери. Ведь она ищет в нем опору?

— Да, через год после истечения траура она дала слово выйти за него замуж.

Дважды упс!

— Прости, я принесла несчастливые вести…

— Ты не виновата.

Да знаю, что не виновата. Но все равно, я та — кто открыл этот ящик Пандоры. Так что вину за все несчастья спроецируют именно на меня.

— Не думай обо мне плохо. Я люблю тебя. И то, что ты обнаружила, спасет нас всех. Ну, может, и не спасет… но, не зная правды, мы бы точно были обречены.

— Но я не пойму… он не боялся оборвать род маэллтов?

— В нем самом есть частица крови. Возможно, он считает, что ее и способностей мамы будет достаточно… не знаю. Узнаю — расскажу. Кстати, Али была с братом почти год, но ребенка пока нет.

— И не будет, — вздохнула я. — Уж какое счастье с такой блудливой двуличной тварью?

Он вскинулся — ну все, сейчас защищать будет! Потом сник. Но все же съязвил:

— Зато ты у меня — образец нравственности. Никогда и никому! Даже собственному эриналэ!

Я сердито уставилась на Арвиса — совсем и не смешно!

— Арвис! Ты понимаешь, что бессмысленно предпринимать какие-либо шаги по обороне или пытаться завербовать наемников, пока лиммэт Палэнис во дворце? Все сразу станет известно врагам. За неделю управишься с ним?

— А что ты предлагаешь делать потом?

Задумалась.

— Несчастный случай. И похороны с честью и слезами всей семьи. Талисия не должна и заподозрить, что их планы стали известными.

— Мариэ, я не ожидал…

— Чего? Таких советов? Вот странно после похищения, чуть ли не смертельных побоев, попытки группового изнасилования и пыток в перспективе! — Вздохнула. Потерлась о его плечо щекой. — Прости. Я тоже сердита, что все хуже, чем мы могли предположить. Должна злиться на них, а выплескиваю раздражение на тебя. Давай сменим тему? Расскажи, ты по крышам лазить умеешь?

— Зачем по крышам? — обалдел маэллт.

— Да я хотела с высокой крыши при луне посмотреть на город и гавань.

— Ясно, — улыбнулся он. — Спорить могу, просто вид с балкона замка тебя не устроит, — задумался, а потом усмехнулся. — Вообще я знаю, как можно забраться к шпилю главного корпуса университета — вид оттуда обалденный! Хотя ночью я еще ни разу не лазил. Слазаем?

— Сейчас? — захлопала глазами я.

— Сейчас новолуние! Вот дней через десять в самый раз.

Когда улеглись, он заговорил:

— Извини, что спрашиваю, но что именно ты видела, когда застала миэну Алиэсту с миэном Дианаисом? Я должен знать, понимаешь?

Вздохнула. Понимаю — показать надо. Ему же предстоит об этом брату рассказывать. А значит, не видать мне сегодня брачной ночи. Потому что мешать собственные переживания вот с этим? — увольте-с!

Досмотрев мои воспоминания, Арвис вздохнул. Потом непонятно хмыкнул и повернулся на бок лицом ко мне.

— Дай проверю, как поживает твой живот.

И, не дожидаясь согласия, стал водить рукой по моему телу. То, что сейчас лечение было привеском к тому, чего он добивался, я почувствовала не сразу. Попыталась отстраниться, он не дал, притянул ближе и, воспользовавшись движением, сунул руку мне между ног. Опрокинул на спину, одновременно передавая свое желание ментально. Сейчас я уже сама не понимала, почему только что была готова отказаться от того, что он предлагал.

Напрасно я думала о нем как о студенте-однокашнике из группы. Зря, большая ошибка. Он — мужчина, зрелый взрослый мужчина, и его желания — девятый вал. Пискнула, когда колено настойчиво надавило, раздвигая мне бедра. Он навалился сверху, лишь слегка опираясь на руки.

— Вот так. Мариэ, скажи «да». Ну?!

Понятно, боль от предательства можно залечить любовью. Готова ли я стать таким лекарством?

— Мариэ, да?!

Я уже открыла рот, чтобы согласиться — в конце концов, так или иначе, но это произойдет, и ведь я на самом деле его люблю и хочу с ним быть… но тут Арвис напрягся, а потом соскользнул с меня.

— Брат зовет, прости.

Нет, я сейчас его укушу или удушу! Сначала завел до потери разума, причем искал не любви, а утешения, а теперь бросает потому, что появились дела? Нет, ну умом я все понимаю, но все равно… ведь хочется, чтоб меня любили потому, что любят, а не чтобы стресс сбросить. И не бросали при первом звуке трубы. Эх-х! Вот соображай, Машка, хочешь ли ты замуж за маэллта?

— Давай попробую взять тебя с собой?

— Аа-а?!

Ну да, очень умный вопрос. А следующий — не появлюсь ли я там голой? — еще умнее. Но, несомненно, — хочу!

* * *

Все же я оделась — показалось, что это проще, чем переживать, не свалишься ли на голову незнакомцу в чем мать родила. Потом Арвис, которого проблемы внешнего вида будто и не заботили, прижал меня к себе, и мы словно нырнули… чтобы всплыть из темной воды небытия в моей московской квартире. Я надевала юбку, но оказалась почему-то в бриджах — хорошо хоть, без дурацкого чепца на голове. А два темноволосых парня, которые обнимались посреди комнаты, были одеты одинаково — белые шелковые рубахи, черные штаны. Похожи, как две горошины в стручке! И который тут мой?

Похоже, моя личная зараза и во сне продолжал угадывать мысли. И передавать их брату. Потому что вместо того, чтобы представиться незнакомой миэне и поблагодарить ее за предоставленный кров, старший маэллт с энтузиазмом втянулся в игру, предложенную младшим. Хотя бес их знает, кто тут кому что предложил! Сейчас двое из ларца одинаковы с лица повернулись ко мне, вытянулись во весь рост и хором предложили угадать, кто есть кто. Затейники. Угадаю, одному подобью левый глаз, другому — правый. Так и буду различать, и плевать мне на политкорректность!

Правый хмыкнул на секунду раньше левого. Угу. Подошла, скользнула взглядом по обоим, протянула руку к ближайшему, поправила ему волосы, отведя их за спину. Ага, никаких родинок под ухом. Так, значит, играем, да? Закинула обе руки неподвижно стоящему парню на шею и, потянувшись к его губам, бросила второму:

— А ты, Арвис, смотри, как я поздороваюсь с твоим братом!

Поприветствовать старшего маэллта мне не дали — впрочем, на то я и рассчитывала. Недовольный Арвис перехватил меня за талию, оттащив прочь. Я шутливо развела руками. Хотя, если б мой эриналэ решил просто посмотреть, чем дело кончится, пришлось бы выкручиваться и увиливать самой — целоваться с Аирунасом я всяко не собиралась.

— Аирунас, кто из вас двоих тут нас держит? Арвис сегодня трижды использовал лекарский дар, и завтра-послезавтра он будет нужен снова.

Старшенький, у которого я углядела пигментное пятнышко у края глаза, прищурился. Ага, небось спрашивает, всегда ли я командую? Конечно, нет — только во сне, если спать не дают! И вообще, хватит фигней страдать, надо рассказать о наших новостях и обсудить, можно ли во сне подключиться к Сети.

— Позвал я. Брат помогает.

— Я правильно понимаю, маэллт Аирунас? Я — Мария, Маша. У меня просьба — пусть один из вас сколет волосы на затылке — я сейчас не хочу напрягаться и тратить силы, чтобы вас различать. Так у нас есть время?

Арвис присел на диван, развел руками в универсальном жесте, мол, говорил я тебе, что за счастье в мужских штанах мне на голову упало, потом пожал плечами и закинул руки за голову. Что? Заплетает косу? Ага, я в штанах, а он с косой — прикольно!

— Времени достаточно.

— Хорошо. Тогда первый вопрос — ты квартплату платишь каждый месяц в срок? Свет, телефон, Интернет надо оплачивать отдельно.

Миндальничать я не собиралась. В конце концов, именно из-за этого типа я побывала в чреве мусоропровода, откуда и выплюнулась, чтоб не сказать хуже, в Риоллее. И я — не его подданная. А вот он в данный момент — мой гость.

— Не волнуйся, у меня даже счет в банке уже есть, — усмехнулся старший маэллт.

Нет, надо им какие-то обозначения придумать, чтоб на именах язык не ломать. Если есть К-2, то почему не быть А-1 и А-2? Только кто из них первый — тот, кто старше, или тот, с кем познакомилась раньше? Брр… опять я о какой-то ерунде. Хотя кто лично для меня важнее, Арвис? Вот он и будет А-1.

— Ну и славно, — пожала плечами я. — Ты научился работать на компьютере?

— Плохо. Я еле-еле освоился с вашей письменностью, а там много слов на другом языке. А начать спрашивать у кого-нибудь — значит привлечь внимание к своим странностям.

— Отсюда его подключить можешь?

— Включить могу. Но насчет выхода в Сеть я не до конца разобрался.

— Арвис, помоги? Уж если ты в моей голове гуляешь, как у себя по балкону, пригласи на прогулку брата? Только, мальчики, в личные дела и воспоминания не лезьте, ладно? Давайте по делу. Вы сумеете запомнить, что я буду делать, или надо писать?

— Сумеем. Можно постараться и прямо воспринять твои навыки…

Ну-ну, какой резвый… голова у тебя завтра трещать будет…

Села на стул за рабочим столом. Арвис положил мне руки на плечи, а брат прислонился к нему. Я понимала, что А-1 сейчас обретается в моей голове, а через него там же топчется и А-2.

— Поехали? — нажала кнопку питания.

Компьютер загудел, я счастливо вздохнула — как же мне не хватало этого гула под столом…

Угу. Машка — преподаватель информатики для двух принцев. Золушка нервно спотыкается на лестнице.

Арвис малость обалдевши смотрел на мои летающие над клавиатурой руки. Вот так, ага. Кстати, о руках — а пилочку для ногтей отсюда я прихватить не могу? Она же маленькая! Может, получится? И фото родителей?

Итак, принципы организации хранения и записи информации, файлы, папки, поисковые системы, работа с принтером — ведь все в голове не унесешь, а флешка в Аризенте не поможет — надо делать распечатки-шпаргалки. Через час обалдевшие А-1 и А-2 дружно попросили сделать перерыв. А ведь до Сети мы еще не дошли.

Братья присели на диван. Я поинтересовалась, есть ли во сне кухня — оказалось, есть, — и отправилась туда. Арвису надо было как-то рассказать о дурных новостях касательно невесты и второго отца, и я понимала — легче это сделать без посторонних. А мне хотелось хоть ненадолго, вот так, иллюзорно, ощутить себя дома. И я тоже хотела побыть одна.

Включила свет. Огляделась — все, как настоящее, даже тикают часы в деревянной оправе, которые я долго подбирала по цвету к мебели. Любопытно, а что у А-2 в холодильнике? Мм-м, стратегический запас консервов, сырокопченая колбаса, слабосоленая семга и пиво в дверце. Не голодает! Интересно, все взаправду или это — мои представления о холостяцком быте небедного мужчины?

«Взаправду. Иди к нам, ты нужна», — мысленно позвал Арвис.

Вот сейчас различить двух братьев труда не составляло. Аирунас словно почернел изнутри. Как выгорел. Наверное, он любил свою златовласку. И доверял тому, кто прикинулся отцом. Эх-х… Кстати, любопытно. Наверняка, если особые способности пришли от родителей, А-2 тоже целитель. Мой попутно читает мысли. А этот делает что?

«Делает. Потом узнаешь. Сейчас это тебе ни к чему».

А-1 прав. Это — праздное любопытство. А я сейчас и так полна чужими тайнами до бровей. И моя единственная защита то, что никто не знает, что они у меня есть, — профессорской племяннице из глубинки знать лишнего не положено. Многие знания умножают многие печали. Екклезиаст, ага.

Арвис подвел меня к дивану и усадил между собой и братом. А потом попросил вспомнить и сцену похищения, и то, что я видела и слышала сегодня. Ясно. Как в суде — доказательства с чужих слов не принимаются. Ну надо так надо.

Воспоминания попаданки с ведром на голове А-2 не осчастливили. А зрелище догонялок вокруг кровати и вовсе расстроило. И что тут скажешь? Перемелется — мука будет? Да ясно, что время лечит. Но когда самому больно, поверить в это кажется невозможным. Кстати, мужчины склонны искать утешения у женщин. У Аирунаса есть иммунитет от земных интимных болячек? Пусть он косо сейчас на меня посмотрит, но все же предупрежу. Раз в голову пришло — лучше сказать. Набрала воздуха и обрисовала проблему. С перечислением зараз, симптоматикой и ужасными последствиями. Покраснели оба. А-2 заявил, что земные хвори к нему липнуть не должны. Интересно, это почему? Если А-1 считает, что у нас с ним могут быть дети, значит, мы генетически, биологически и уж не знаю как еще совместимы. Значит, и мои бактерии с вирусами должны чувствовать себя в нем, как дома. Вряд ли пиетет к принцам заменяет иммунитет?

Ну и еще — стоит рассказать о девственности. Не хочется, чтобы этот залетный красавец испортил жизнь какой-нибудь девчонке — она ж тоже ни в чем не виновата. Данное знание также оказалось внове и озадачило Аирунаса, оторвав от мрачных дум о бренности сущего.

Ладно, порефлексировали, пора снова за дела браться. Если то, что я сейчас натворю на компе, в нем сохранится, сделаю-ка я файлик с перечислением того, что, на мой взгляд, А-2 стоит поискать в Сети. Итак, приступаем. Нефть, способы ее добычи и переработки. Вольфрам и молибден, плавка стали. Вулканизация каучука — вроде как там нужна сера — но как именно это делают? Изготовление взрывчатки — тола, динамита, нитроглицерина. Изготовление ружейных стволов. Нарезное оружие — узнать все, что можно. Ага, уже знает и даже стрелять умеет? Вот и славно — пусть сам и пристрелит этого, главного на букву «ша», из Талисии. Учебники по геологии, химии, физике, математике. Как делают проволоку? Провода? Трубы? Можем ли мы замахнуться хоть на какой-нибудь простенький пластик для изоляции? Да, чуть не забыла про порох и патроны. Еще нужны разные там бинокли для егерей. И продумать стратегию — как обороняться самим, но не подпихнуть средневековый мир к войнам и гонке вооружений. И, да, пусть посмотрит — как у нормальных людей устроены дрезины на ручном ходу?

После экспресс-курса информатики пополам с английским оба брата выглядели малость контуженными. Напоследок я посоветовала прошерстить список московских музеев и обязательно сходить в геологический и политехнический. А еще — для общего развития — в музей Вооруженных сил. А-2 кивал, запоминая.

Ну, пока вроде все. А пилочку для ногтей за хорошее поведение мне дадут? Приведу в порядок руки, а потом покажу инструмент Борадису и налажу выпуск маникюрных наборов! Кстати, что этот Аирунас так меня разглядывает? На девиц всех мастей, да еще в летнем минимуме одежды, он уже должен был наглядеться по самое не хочу!

— Ты — моя йоллинэ, вот я и смотрю, — сообщил А-2.

— А это что за зверь? — опасливо поинтересовалась я.

— Тебя же вытянуло к нам отдачей моего перехода. Значит, наши души схожи. Понимаешь? Ты — мой брат по духу, йоллинэ. Неудивительно, что Арвиса сразу к тебе потянуло.

Объяснил. Ладно, значит, брат. Нехилый такой братишка. Но, если мы похожи, то гадостей от него можно не ждать — я никогда пакостничать исподтишка не любила. И в квартире будет чистота — порядок мне нравился. Потом как-нибудь соберемся, напьемся и расскажем друг другу, как выживали первые дни. Я — про мою ночную экскурсию по помойкам Риоллеи. Интересно, а что было у него?

— Да уж было, — с симпатией усмехнулся Аирунас.

— Вот послушайте, — начала рассуждать я вслух, — если мы организуем выход в Сеть, я могу читать оттуда все, что нужно. Например, учебники по химии или металлургии с самого начала. А во сне языкового барьера между нами не существует — то есть вы станете понимать все прочитанное, как на родном аризентском. Так? Что скажете о таких занятиях? Надо ли вам это? И как часто такое можно делать?

— Надо. Раз в пять дней сил хватит, — отозвался А-2.

Ладно. Организуем принцликбез. Запросто. А еще, если с Сетью получится, я смогу отправить, хоть по электронной почте, весточки родным. Чтобы они знали, что все в порядке.

Обратно мы вернулись уже почти под утро. Я чувствовала себя измочаленной, как банный веник после трех ударных смен. Арвис тоже откинулся на подушку, притянул меня — прямо в одежде — к себе под мышку и отрубился. Мило. Подергавшись для порядку, устроилась поудобнее у него на плече и тоже закрыла глаза, успев напоследок заметить, что коса на черноволосой голове осталась заплетенной.

Сон не шел. Вместо этого закрутились мысли о том, что чуть не случилось до того, как нас позвал Аирунас. Прокрутила в голове свои ощущения — не здорово. Выходило, что в этот раз, хоть он и не применял физического принуждения, ментальное присутствовало. Он явно использовал целительский дар, чтобы меня завести. Даже больше — разжечь страсть. И одновременно спроецировал свое желание в мои мысли. На этом фоне испрашивание им у меня формального согласия выглядело как розовый атласный бантик, завязанный на железном ломе, которым меня же звезданули по кумполу. Задумалась — а если бы он просто стал меня ласкать, прося близости, — смогла бы я отказать? Наверное, нет. Ведь я его тоже люблю и хочу. Но вот так, как было, это выглядело как-то нечестно… Разрешение должно было быть испрошено и получено вначале, а не тогда, когда я сказала бы «да» даже на предложение побрить меня наголо и покрасить навеки зубы в зеленый или лиловый цвет. Ну, и еще… как-то не так я себе первую ночь представляла. Вот понимаю, что любимая женщина должна быть для мужчины и подпоркой, и громоотводом, и таблеткой от головной боли… и все равно обидно. Как с предметом. Понадобилась табуретка — подвинул — сел.

Осторожно приподняла его расслабленную руку и соскользнула с кровати. Шпиона мы нашли? — нашли! Значит, и делать в моей голове ему больше нечего. Тихонько сунулась к шкафу, где висело платье, о котором я подумала, — с расшитым бронзовым шитьем корсажем. Нить была металлической. Прихватила платье, самый удобный чепец, иголку с ниткой и потихоньку двинула на кухню — шить. Будет у меня чебурашкин чепец с металлическим подбоем. Притачаю, как смогу. Сработает — закажу обруч для волос и плетеную золотую сетку с маленькими жемчужинками, как на портретах дам эпохи Ренессанса. И стану носить.

Пока возилась с чепцом, оказалось, что спать ложиться уже поздно — небо за окном критически посерело. Вздохнув, затопила печь и отправилась проводить инвентаризацию ледника — а не сварить ли мне суп на обед? Во дворец можно уже не ехать. С работой там пока все ясно — с потолком, полом, окнами и стенами провозятся дня три, не меньше.

Моя задача за это время — подобрать ткани и ковры. А для этого надо оставаться в городе.

Поставила вариться бульон и ушла в ванную — поплаваю, подумаю еще немного.

Через час, просушив волосы у печки, вздохнула и нацепила чепец. А еще через минуту на кухню влетел встрепанный Арвис в одних нижних портках. Обвел встревоженными глазами помещение, уставился на меня:

— Мариэ, что случилось?

— В смысле? — «не поняла» я.

— Я тебя не слышу!

— Вот и хорошо. Думаю, нам надо поговорить. Садись, есть свежий чай и гренки с вареньем. Если хочешь чего-то посолиднее, скажи, приготовлю.

— Что ты сделала?

— Скажи, Арвис, мне вчера показалось или ты и в самом деле пытался меня ментально принудить сказать тебе «да»? А еще использовал целительство, чтобы завести? Так?

— Тебе не понравилось?

Ну и как объяснять, чем я недовольна?

— Да, мне не нравится, что ты можешь лишить меня воли. И, хуже того, воспользовался этим. А ты бы хотел, чтобы кто-то поступил вот так с тобой? Помнишь, я тебе объясняла про пирожные? Ведь тебе достаточно было просто меня поцеловать… и я бы согласилась. Но это было бы честно. А теперь я буду постоянно сомневаться, по своему ли желанию я делаю то или это? Или так захотел мой эриналэ, который решил стать не партнером, а хозяином?

— Мариэ, ты все выворачиваешь наизнанку. Ведь я видел, что ты тоже любишь и хочешь меня, но сама будешь еще долго колебаться. Я попробовал подтолкнуть тебя к правильному решению.

Вот черт! — сейчас мы опять поссоримся. Не хочу. Но и спать с ним не хочу тоже. Зря он это затеял.

— Арвис, шпиона мы нашли. Когда считаешь его, расскажешь мне? И еще. Кто-то, но не ты сам, должен в дружеской обстановке — за столом или за бокалом вина — завести с ним разговор о последнем плаванье твоего отца. Очень подробно, перебирая версии — течь, морское чудовище, внезапная болезнь, шквал — ну, что тут у вас бывает? Вот уверена, что лиммэт причастен к исчезновению корабля!

— Сделаю. Не меняй тему. Так что ты сотворила?

— Позаботилась, чтобы моя голова оставалась моей. Я как-то тебе сказала, что готова быть с тобой… но только на равных — как волк с волчицей или орел с орлицей. Я твоих мыслей читать не могу, так что и ты в мои не лезь без спросу. И без очень острой надобности — если не встанет вопрос жизни или смерти — впредь не применяй ко мне свои лекарские таланты. Да, скажи, какую гамму ты предпочтешь для комнаты?

— А ты разве не выбрала?

— Выбрала. Но хочу услышать твое мнение.

Он помрачнел.

— Ты снова решила уйти, да?

— Не знаю. Хотя нет, знаю. Да.

— Тебе понравился мой брат?

— Что-о?! Нет! Мне не понравился ТЫ! И то, что ты сделал. Я не вещь и не игрушка. Если надо — уеду из страны или всю жизнь буду прятаться по помойкам — но вещью не стану! Понял?! Давай договоримся так. Вам нужна моя помощь — я тоже переживаю за Аризенту и готова помочь. Но, если меня не выкинет назад автоматом после возвращения твоего брата, вы попробуете открыть для меня проход домой — я рискну. Если не получится — просто не лезете в мою жизнь. Вы — сами по себе. Я — сама по себе. Deal?

— Согласен. — Хмурый Арвис поднялся из-за стола. — Вернусь через три дня. Если что-то потребуется — зови.

— Требуется. Знать, в какой гамме отделать комнату.

— В той, какая тебе нравится. Пусть останется на память.

Взглянул на меня, выпрямился и вышел вон.

Я устало оперлась обеими ладонями о стол, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Я — Вовка в Тридевятом царстве. А он — принц. Мы из разных сказок.

Всхлипнула, но расплакаться не успела, потому что он снова влетел на кухню все в тех же непотребных портках и, крутанув меня за талию, развернул лицом к себе. Заглянул в глаза:

— Мариэ. Я. Тебя. Люблю. И понимаю, что я — дурак, который все время все портит. Но я тебя не отпущу! — Протянул руку, сорвал с моей головы чепец. Сунул нос внутрь, хмыкнул. И повторил уже ментально: «Я тебя люблю! И жить без тебя не смогу. А ты, ты как?»

Как? Он же видит…

«Вижу. Но скажи сама? Я тоже хочу это слышать».

Подхватил на руки и понес прочь с кухни, от кастрюли с булькающим бульоном, который пора было уже заправлять картошкой. Ладно, дрова скоро прогорят, так что не выкипит. Наверное.

«Люблю…»

«Вот и хорошо».

Пинком открыл дверь в комнату, потом, сделав пируэт, захлопнул ее ногой. Плюхнулся на край кровати со мной на коленях. Прижал к себе.

— Мариэ… Скажи еще раз, что любишь? Покажи мне это!

— У нас есть время?

— Почти нет, мне пора уходить…

— А ты куда-а? — Вопрос перешел в душераздирающий зевок. Все-таки ночь без сна — это ночь без сна.

— Завтракать в приватной обстановке с этой, которую ты зовешь златовлаской.

Почему-то известие, что ему сейчас предстоит свидание с прелестной Али, меня не вдохновило. Вот понимаю, что надо, что по делу… и все равно не нравится. Даже сон весь сразу слетел.

— Сейчас пойдешь, — повернулась к нему. — Хочешь, я тебя поцелую?

Мое домашнее платье, сшитое из местной помеси фланели с сатином, именуемой кирэни, застегивалось спереди на ряд мелких, часто посаженных пуговок. Вот сейчас я и начала расстегивать их по одной, глядя Арвису в глаза.

Маэллт сглотнул, глядя на ложбинку между грудями, обрисовавшуюся в вырезе. Так. Уж на что я не специалист в этом деле, но не надо быть экспертом, чтобы понять, насколько он возбужден. И отпускать его таким, тем более к другой женщине, которая красива, его добивается и готова на все, я не хочу. А что, спрашивается, делать? Что вообще можно сделать за десять минут или, как их там, здешних ниртов? Ну, ясно что. Только начинать вот с этого свою семейную жизнь я была абсолютно не готова. Я вообще к такому не готова.

— Арвис, не поможешь с пуговицами?

Голубые глаза сфокусировались, приобретя осмысленное выражение. Кивнул и стал помогать. Ого! Да он раздевает девиц быстрее, чем среднестатистический школьник ошкуривает банан! Хорошо прокачанный скилл, ага. Выкрутившись из его рук, юркнула под одеяло, откатилась к стене и не успела обернуться, как он оказался рядом. Перевела взгляд — портки, еще чуть покачиваясь, висели на спинке стула. Ой!

Вот что я творю?

Ладно, решила поцеловать — причем не просто, а, если выйдет, дать ему разрядку — делаю. Повернулась к нему, прижалась всем телом, потянулась к губам. А потом опрокинулась на спину, увлекая его за собой так, чтобы он оказался сверху. То, что я вытворяла под ним, пристойным словом было не назвать. Ногти царапали его плечи и поясницу, я покусывала его губы и извивалась, как налакавшаяся текилы змея. Хотя вроде рептилии не пьют. Текилу, во всяком случае. Значит, моя запрещенный наркотический кактус сожрала. Тот самый, лофофору.

Как и предполагала, он был заведен так, что все кончилось очень быстро — часто задышал, стиснул меня, напрягся сам и выплеснулся мне на живот. Я, воспользовавшись моментом, прижалась губами к его шее — хотелось оставить засос. Это — мое!

— Мариэ, люблю… с ума по тебе схожу…

В ответ обняла его крепко, как могла. Руками и ногами. Не хочу его отпускать!

— Я и сам никуда не хочу… Может, ну ее, эту Алиэсту?

— Надо, — вздохнула я, запустив пальцы ему в волосы и начиная массировать затылок. — Просто возвращайся ко мне быстрее.

— Мариэ, хочу сказать… только не смущайся. Я сейчас чувствовал твое желание, и это было так приятно!

Ой, а как я сама чувствовала… и, хуже того, продолжаю чувствовать. Закусив губу, стала отпихивать его от себя.

— Ну вот, опять спугнул, — засмеялся Арвис. Заглянул в глаза, притянул к себе и прижался губами к изгибу шеи. Сладко и чуть-чуть больно. Ответный подарок, да?

— Я буду очень ждать вечера, Мариэ…

Ох, я тоже.

Когда он ушел, провела пальцами по влажному животу, поднесла к носу. Пахнет морем. Разве запах должен быть таким?

Чудно как-то.