Вслед за песней У’лу

КАЖДУЮ НОЧЬ ТУРМАЙ ИГРАЛ на своём у’лу.

Его игра могла поджечь влажную древесину, зачаровать кролика, заманив его в силок, да кто знает, что еще? Но всё, что волновало Ризера, это его ежевечерние видения об их жертве, однако к тому времени, как Ризер и его Эбрадос добрались до большого озера, под названием Черная Вода, в ответ слышалось неизменное – «на юге». Это было слишком неопределенно, чтобы заставить капитана нервничать: ну и как найти беглецов на такой обширной территории, особенно там, где их самих непременно признают чужаками?

Они избегали деревень тирфейе, попадавшихся на пути, однако не брезговали украсть что‑нибудь из овчарни или кладовок для овощей, спокойно реквизируя оставленный без присмотра овес на корм своим лошадям.

Укрывались в заброшенных хлевах или хатах, если такие им попадались, но чаще на скорую руку сооружали шалаши из веток. Хазадриельфейе были весьма искусны в этом, а Турмай знал специальную мелодию, способную защитить от снега и ветра.

По прошествии недель Ризер всё же не мог не испытать гордость за своих всадников, особенно младших – Тирена и Рейна. Те не скулили и не перекладывали на других свою работу, хотя они, как впрочем, и остальные здорово отощали с тех пор, как покинули родную долину.

Будучи ’фейе, они, конечно, становились слишком приметными в этой части земли, и вызывали любопытные взгляды тирфейе, встречавшихся им, когда снег вынуждал выезжать на проезжий тракт. Тогда было предпочтительнее поглубже натянуть капюшоны и держать рты на замке, и все они так и поступали, хотя эти два молодца не могли заставить себя не пялиться на женщин.

Чары, скрывающие истинный облик Хазадриена, были сильны: на вид он оставался обычным брюнетом, с глазами синего, а не истинного серебряного – цвета. Молчаливый, в солидных летах и мертвенно‑бледный, он не был, по сути, ни женщиной, ни мужчиной, но так как у него не было женской груди, хазадриельфейе привыкли обращаться к нему, как к мужчине, и говорили про него «он». Облачённый в одежду и чары, наложенные кирнари, он ничем не выделялся среди остальных.

Земли вокруг озера Черная Вода были гораздо более густо населены, а потому избегать тирфейе становилось практически невозможно. И карты из кожи оленя, врученные им Сенет от имени клана архивариусов, как раз начинались отсюда. Следуя им и видениям Турмая, они медленно продвигались на юго‑запад.

Командуя Эбрадосом, Ризер выучил язык и обычаи тирфейе. Ему даже удалось пообщаться с некоторыми из них, когда охота за своевольными ’фейе привела его в отдаленную деревушку возле перевала. Так что он теперь смог довольно успешно торговаться на базарах в маленьких городках, что они проходили, отправившись от озера на юг. В городах ему удавалось выменивать безделушки на овощи и сушёные фрукты. В деревнях же, где народ добывал себе пропитание сам, а потому такой обмен был никому не интересен, он пускал в ход серебряные монеты, прихваченные в дорогу, но при этом тщательно прятал золото.

Из кусочков серебра были отлиты тирфейские монеты, гладкие и прямоугольные, ценящиеся за их вес. Дальше к югу деньги были другие – круглые чеканные монеты – однако хозяева лавок охотно брали и простое серебро. Именно здесь он впервые услышал разговоры о какой‑то войне на юге. Государства Скала и Пленимар на карте выглядели как два огромных острова, разделенные морем, которое называлось Внутреннее. Судя по тому, что он услышал на торговой площади, страны находились в состоянии вечной войны.

Миновав озеро, они вошли в густой лес и направились по дороге, идущей направо. Измученные и уставшие от ночёвок под открытым небом, они наконец, не выдержали и остановились на ночь в небольшой таверне, очень надеясь, что не привлекут ксебе лишнего внимания. Ризер переживал, как местные отнесутся к Турмаю.

Таверна представляла собой деревянную избу с соломенной крышей. Висевшая над дверью табличка изображала нечто, видимо означавшее дракона, нарисованного огненно‑красной краской.

Нагнув голову, чтобы не задеть притолоку, Ризер вошёл в большую комнату с широким очагом и полдюжиной столов. Несколько постояльцев сидели за столиками тут и там, и ели жаркое с хлебом, прихлёбывая из глиняных кружек. В избе стоял гомон от разговоров, но он с трудом улавливал их смысл. Он услыхал пару знакомых слов, однако местный акцент сильно отличался от того, с которым он привык иметь дело.

В задней части помещения была барная стойка, за которой стояла худая, седовласая женщина, подававшая кружки с каким‑то пойлом, очевидно турабом – судя по запаху, а также по состоянию опьянения некоторых посетителей.

Возле огня, наигрывая веселую мелодию, сидел арфист, и какой‑то мальчишка таскал из кухни еду.

Изба была наполнена крепкими ароматами пота, дыма и пива, однако ему и его честной компании не приходилось выбирать: уже несколько недель они даже не имели возможности просто помыться, кроме как в ледяной проточной воде из какого‑нибудь ручья. Они отряхнули снег с башмаков возле двери, и пока не откинули капюшоны, особого внимания не привлекли.

Зато потом в избе вдруг повисла мертвая тишина, все глаза обратились на них.

Старуха, радушно улыбаясь, вышла из‑за своей стойки поприветствовать их.

– Добро пожаловать!

Что до других её слов, то она, ещё кажется, сказала, что ’фейе много лет не заглядывали сюда и пригласила их пройти поближе к огню, погреться.

– Спасибо, матушка, – ответил Ризер, учтиво поклонившись. – Мы очень ценим ваше гостеприимство.

Тишину, наконец, прорезал оглушительный хохот. Очевидно из‑за его слов или того, как он произнёс это. Скорее всего, последнее, учитывая различие в акцентах.

Провожая их к свободному столу, старуха с любопытством поглядывала на Турмая.

Конечно, дело было не в его колдовских метках, ибо сейчас они были практически не видны, не то что, когда он играл на своём у’лу. Наверное, её поразил его маленький рост, странное одеяние и длинный рог, с которым тот не расставался ни на минуту. Он даже спал обычно, положив его себе под бок.

Женщина пронзительно крикнула что‑то в открытую дверь в дальнем конце комнаты. И пару минут спустя оттуда вновь показался мальчишка, тащивший поднос с кружками.

То был тураб, к тому же сваренный отлично.

– Неплохо! – с удивлением пробормотал Таеджил.

Турмай осторожно отхлебнул.

– О да. И мой нос чует жареную оленину.

Еда также оказалась великолепной. Жаркое из оленьих окороков было сочным, отлично прожареным, между кусками мяса плавали кусочки моркови и лука, а хлеб был ароматен и только что из печи.

Пока они поедали свой ужин, один из посетителей, проходивших мимо, поинтересовался, заложив руки за свой оружейный пояс:

– Откуда будете, братцы?

Он обратился к Хазадриену хоть и с сильным акцентом, но на весьма сносном ауренфейском, однако было ясно, что он вовсе не их кровей.

– Мой приятель немой, – пяснил Ризер. – Мы из Ауренена.

– У вас странный говор. Из какой части Ауренена будете?

– Крайний юг, – Ризер вернулся к еде, рассчитывая на то, что любопытный уйдёт.

– Из какого же клана? – мужчина не собирался униматься, казалось, он был на самом деле рад повстречать такую большую компанию ’фейе.

– Вы первые ’фейе на моей памяти, что не носят сен’гаи.

– Мы из очень небольшого южного клана. А Вы где так хорошо освоили наш язык? – осторожно поинтересовался Ризер, чтобы не попасть впросак с ответом, на случай, если этому парню доводилось там бывать.

– Моя жена, – гордо ответил мужчина – из тех, что вы называете я’шел, полукровка, родом из Скалы. Красивая, как утреннее небо и лучшая из всех женщин, что когда‑либо носила земля.

– Неужели? – Ризер еле справился с внутенней дрожью при мысли о том, что женщина ’фейе могла отдаться вот этому вонючему тиру – да любому из них, без разницы! Даже если она всего лишь полукровка, тир‑бегат.

– Куда держите путь? Не в Вольд ли?

– Нет, мы идём на юг.

Мужчина рассмеялся.

– Юг большой.

– Мы идём домой, – сказал ему Ризер.

– Рекой или по суше?

– Какой ещё рекой?

Их собеседник казался удивлённым таким неведением… И это было не очень хорошо.

– Фольксвайн. Часть так называемого Золотого Пути. Впрочем, река составляет как раз его основную часть. Зима была не слишком суровой, так что, насколько я слышал, вода не замерзла до самой Нанты. И по последним данным, именно там стоит скаланский гарнизон, охраняя мир и спокойствие.

Он снова с любопытством глянул на Ризера.

– По реке на юг доберетесь быстрее всего.

– Мы выбрали другую дорогу.

Информация оказалась для Ризера новой, хотя он действительно увидел на своей карте эту реку.

Корабль означал слишком близкий контакт с людьми, однако он был готов терпеть и это, если так возможно быстрее добраться до нужного места. Поездка по реке сыкономила бы им недели, если не месяцы, учитывая время года. Это могло окупить и риск и все неудобства.

Мужчина объяснил ему, как добраться до города, где можно сесть на корабль, плывущий на юг, а затем добавил:

– Раз вы ехали с юга по суше, то наверняка видали что‑то, вроде армий, а?

Армий? И где только пределы любопытству этого парня?

– Лишь издали, – ответил Ризер.

– Чьи? Скаланские или Пленимара?

– Я не знаю. Они были слишком далеко.

Ризер сжал под столом левый кулак, борясь с искушением наорать на назойливого парня. Тот стоял слишком близко, заставляя Ризера откидывать голову назад, чтобы смотреть ему в глаза.

– Лучше бы скаланские, дружище. Вряд ли вам захочется нарваться на морскую флотилию пленимарцев. Они слишком жестоки.

Мужчина продолжал болтать, но ответы Ризера становились всё более односложными, и тот наконец видимо всё понял и оставил их в покое, как и остальные, до сих пор не спускавшие с них глаз. Возможно, это было из‑за Турмая, прямо пальцами отправлявшего в рот куски жаркого, а может быть из‑за Новен и других женщин отряда. Они были весьма привлекательны, как полагал Ризер, а Сонна и Аллья выглядели достаточно юными, чтобы представлять особенный интерес. Он был рад ощущать на своём бедре под столом тяжесть меча, на случай если что‑то пойдёт не так. Однако вечер закончился без кровопролития.

Речной городок оказался достаточно большим портом, конечно же из‑за того, что тут велась оживленная торговля. Весь берег состоял из складских территорий и длинных деревянных платформ, выступавших в море. Всюду, куда хватало глаз, были раскиданы по земле тюки шерсти и охапки тканей.

А ещё тут были солдаты. Прямо за стенами располагался их лагерь, и множество одетых в униформу мужчин – да и женщин тоже – виднелось на улицах и площадях. Под военными накидками с изображениями летящей красной птицы частенько поблескивали кольчуги, и многие были вооружены длинными мечами.

Ризер задержался возле лотка продавца жареных каштанов.

– Что это за солдаты? – поинтересовался он.

Человек глянул на него примерно так же, как тот тирфейе в таверне.

– Это же скаланский Полк Красного Ястреба.

Если верить словам парня из таверны, это был неплохой знак.

Удовлетворившись, Ризер повел свой отряд вниз, к побережью.

Лодки, привязаннные у длинных деревянных платформ, были в массе своей размером не больше плотов, что строят детишки для водяных забав на озёрах у них дома. После некорой сумятицы его направили к некоему человеку, которого все здесь называли хозяином дока. Тот оказался весьма общительным, с вороватыми глазками, и чтобы он взял их на какое‑нибудь плоскодонное судно, годное для перевозки лошадей, было нужно дать ему на лапу серебра. Ризер не поскупился на золото для капитана, чтобы хозяин пристроил их на судно побольше, которое тот назвал «баржей».

Всю следующую неделю они старались оставаться как можно более незаметными, хотя это было и нелегко. Экипаж корабля то и дело принимал на борт всё новых пассажиров, делая остановки, чтобы высадить одних и взять других. Часть из пассажиров так и норовила пристать к Новен и другим женщинам с нежелательными знаками внимания, а к Ризеру и прочим с дурацкими расспросами. Юные Рейн и его брат Тирен были весьма взволнованы и полны любопытства, и Ризеру пришлось пару раз послужить для них переводчиком, однако он быстро дал им понять, что им следует держаться потише.

Теперь они всюду видели признаки ведущейся войны. Часть деревень, что они миновали, представляли собой пепелища и вдоль берегов в воде болтались трупы дохлых овец и лошадей.

– Кто это сотворил? – спросил он капитана баржи.

– Проклятые пленимарцы, кто ж ещё? – ответил тот. – Вы же в Майсене, а она всегда была союзником Скалы.

– И за что же они дерутся, эти две страны?

– За эту реку, за что же им драться? Вы, конечно же, слышали, что её ещё называют Золотым Путём? И что, по‑вашему, мы везем из Боерсби, а? Не только же одежду из Вольда и яблочное вино.

– И что, на юге нехватка золота?

– Его там чертовски мало, а серебром они довольствоваться не желают. – Он усмехнулся и приложил палец к кончику носа. – Да и кто бы удовольствовался на их месте?

Что ж, это было резонно. Горы, окружавшие фей’таст клана Полярной Звезды, были богаты металлом, драгоценными камнями и самоцветами.

В этот самый момент Ризер заметил в отдалении на западном берегу огромный лагерь. Там были сотни палаток и навесов, и кажется вдвое больше лошадей и людей.

– Это скаланцы, их зимний лагерь, – пояснил капитан. – Да и нам неплохо, как ни крути. Пленимарцам приходится всякий раз драпать отсюда, едва они умудряются забраться так далеко на запад.

– А как скаланцы относятся к ауренфейе?

Мужчина изумлённо уставился на него:

– Да вы должны знать лучше моего, что именно у ’фейе они закупают лошадей и всё остальное.

Ризер проклял себя за то, что сам же нарушил своё правило и слишком разговорился.

– Мы с юга. Я как‑то не сильно в это вникал.

– А, ну тогда понятно, почему вы не похожи ни на кого из тех ’фейе, что мне доводилось встречать прежде, – ответил капитан, но сомнение в его глазах не исчезло. – Что же касается войны, Нанта всё ещё в руках Скалы, так что мне нет нужды высаживать вас на берег раньше. По крайней мере, если верить последним полученным мной вестям. Но, клянусь Старым Моряком, всё может измениться так быстро, что и глазом не успеете моргнуть. Лучше всего взять корабль и пересечь на нём море, чем передвигаться по суше. Оба войска, похоже, не сегодня завтра сойдутся вновь, и поверьте моим словам, вам лучше не оказываться у них на пути.

– Благодарю Вас за ваш совет, – сказал Ризер.

На этот раз разговорчивость тирфейе пришлась как нельзя кстати.

Конечно же, не могло быть и речи о том, чтобы Турмай играл на своём у’лу во время пути или когда они наконец очутились в кишащей народом Нанте. Ни одному из них прежде не доводилось видеть столь огромного города или столько воды, как это Внутреннее море, и молодёжь, удивленно разинувшая рты, вызвала невольные улыбки прохожих.

В гавани было огромное количество кораблей под красными парусами – как сказал капитан, то были военные корабли Скалы – и всюду были солдаты, одетые в длинные туники с различными эмблемами на груди. Очень многие носили знаки белой лошади и расхаживали с гордым видом всадников.

Как только их собственные кони были высажены на берег, Ризер увел своих людей из города. Они разбили лагерь в небольшой рощице, спускавшейся к морю. Здесь было гораздо теплее, чем на севере, а снег на мерзлой земле едва образовывал тонкую корку.

Это море они, конечно, видели на своих картах, но очутиться так близко к нему оказалось совсем иным ощущением. Вода простиралась до самого западного горизонта, она была покрыта барашками волн, играющими в вечернем бризе, и как они очень быстро убедились, оказалась совершенно непригодной для питья. Волны плескались о камни возле их лагеря, выплёвывая пену, похожую на белые облака. И пахла она совсем не так, как в привычных им озёрах. У неё был сильный и приятный аромат, и Ризер мог ощутить соль на своих губах, когда ветер доносил до него мельчайшие морские брызги.

Как только взошла Луна, Турмай занял у костра своё место и начал играть. Его песня была сегодня насыщенна и глубока, полна диковинных переходов, напоминавших то пение птиц, то кваканье лягушек. Этой ночью она вдруг ещё зарычала, как горный медведь.

Колдун внезапно остановился и посмотрел на Ризера сквозь пламя костра.

– Тайан’джила больше нет там, где он находился прежде. Он двигается на запад, и с ним много людей. Один из них я’шел вашей крови.

Ризер согласно кивнул Это было похоже на правду. Тот полукровка, которого он преследовал ещё вместе с Сьяллом, теперь уже юноша. Как бы ни было, колдун, похоже нашёл и его, и сотворённого тайан’джила. Каким образом им удалось вернуться в Ауренен оставлось загадкой, так же как и само появление тайан’джила.

– Турмай, ты видишь их лица?

– Пока нет. Я лишь знаю, что он и тайан’джил всё ещё вместе.

Ризер улыбнулся ему, что он делал весьма нечасто.

– Спасибо за помощь, друг мой. Без твоих видений мы бы всё ещё топтались на месте.

– Благодари Мать, – усмехнувшись, ответил колдун.

И когда уснул последний фейе, Турмай всё ещё лежал с открытыми глазами.

Тайан’джил Хазадриет тоже не спал, и как подозревал колдун, Ризер приказал тому не спускать с него глаз этой ночью.

Турмай не соврал Ризеру. Он всего лишь не сказал всей правды.

Свернувшись калачиком у огня и прижав к себе свой у’лу, он возносил тихую молитву полумесяцу, что светил над ними.

Пресвятая матерь, подательница жизни и смерти, смилуйся надо мной и укажи путь к этой скверне. Направь мою руку и дай изничтожить зло прежде, чем оно снова обретёт силу!

Date: 2015-07-11; view: 448; Нарушение авторских прав