Грубая побудка

В ТУ НОЧЬ АЛЕК заснул с гораздо меньшим ощущением собственной обездоленности. Для боктерсийцев он был членом семьи, а не незваным гостем. Рядышком с Серегилом и с Себранном, свернувшимся калачиком у них в ногах, он впервые спал по‑настоящиму крепко.

А потому, оказалось хорошей встряской, когда кто‑то грубо сдёрнул его с кровати на холодный пол и зажал рот. Ставни были открыты, и при слабом свете луны он успел разглядеть несколько мрачно одетых мужчин, один из которых пытался удержать брыкающегося Себранна. Рот Себранна был заткнут кляпом – вот почему тот не пел своей смертоносной песни. Как бы ни было, Алек испытал некоторое облегчение, ведь оставалось неясным, убивает ли он ею только врагов или же всех, кто её слышит тоже.

Серегил, не успевший одеться и вооруженный одним из мечей, привезённых из Пленимара, сражался за дверью с двумя противниками.

Но как, во имя Билайри, они смогли войти сюда, и ведь никто ничего не услышал?

Едва Алек успел осознать всё это, как те двое, что держали его, подтащили его к открытому окну и вытолкали ногами вперёд, удерживая за руки так, что он оказался подвешенным над мостовой внутреннего дворика. Он даже и не пытался освободиться, и… яйца Билайри, как же он ненавидел высоту! А падение с неё – ещё больше, и всё шло к тому. Однако он не успел как следует испугаться, когда снизу его подхватили двое других и тут же связали ему руки. На обих были глубокие капюшоны, а нижнюю половину лица скрывали тёмные матерчатые повязки. Вот теперь он боролся всерьёз, хотя и напрасно, ибо его поволокли к воротам, где ждали ещё несколько тёмных фигур. Где же стража?

К нему приблизился кто‑то, попытавшись натянуть на его голову мешок. Пользуясь моментом, он резко дёрнулся и ухватился за пояс бандита, стараясь нащупать висящий там нож. Выхватив его, он принялся размахивать им, нанося удары, куда попало, и сумел задеть этого с мешком, а двоих других заставил отскочить, чтобы выиграть несколько секунд и попытаться оценить обстановку. Для ауренфейе они были крупноваты, вооружены ножами, одеты в кожаные одёжки и обуты в башмаки. В то же время, сам он был бос и в ночной рубашке и вряд ли мог быть им серьёзным ппротивником. Он прикинул, что в своём теперешнем положении не сможет долго продержаться, однако в этот момент во дворе появились вооруженные люди во главе с Микамом и кинулись на его врагов.

Алек покорее убрался с их дороги и метнулся к дому. Протолкавшись плечами сквозь толпу переполошённых женщин, он взлетел вверх по лестнице, всё ещё сжимая в руке окровавленный нож.

Где Серегил? И почему молчит Себранн? И хотя за последнее можно было скорее благодарить бога, тем не менее, это оставалось непонятным.

Он обнаружил Серегила сидящим на полу возле кровати, окровавленного, но живого, с Себранном, бьющимся в одной его руке – другой он зажимал ему рот. Три трупа валялись вокруг них, и было совершенно очевидно, что то жертвы Серегила, а не Себранна.

– Скажи ему, – выдохнул Серегил. – Скорей! Меня он не станет слушать.

Алек бросил нож, взял ладонями лицо Себранна и склонился к нему, зашептал в самое ухо:

– Не петь, Себранн! Сейчас это будет плохо. Очень плохо!

Рекаро перестал трепыхаться. Серегил выждал несколько секунд, затем медленно отпустил руку и вытащил его кляп.

– Плох‑х‑хо, – прошептал Себранн.

– Господи, да что тут произошло? – воскликнула Адзриель, протискиваясь сквозь взволнованную толпу, собравшуюся снаружи у двери. Мидри следовала за ней по пятам. Алек был вдвойне рад теперь тому волшебному заклятью, что наложил на Себранна Теро, хотя некоторые всё же шептались про необычный цвет глаз рекаро.

Мидри отогнала любопытных и прикрыла дверь.

– Ну? – спросила она, быстро подойдя к кровати.

– Я бы сказал – это наёмные убийцы и похитители, – прохрипел Серегил, зажимая рукой бок. Сквозь его пальцы сочилась кровь, и на полу возле бедра уже образовалась маленькая лужица.

Алек в отчаянии огляделся. Умывальник в драке был опрокинут. Схватив кувшин, он упал на колени перед Себранном, который уже надрезал собственный пальчик ножом, который Алек притащил с собою. Рекаро коснулся рукой воды и быстро извлёк тёмно‑синий цветок лотоса, который там появился.

– Вот сюда, – Серегил убрал руку, и Алек увидел глубокий порез на его рёбрах. – Этот ублюдок ударил меня, пока я спал. Хорошо ещё, что он целился не туда, куда надо. Ему бы следовало перерезать мне горло. Яйца Билайри! Эти сукины дети оказались весьма неплохи!

Мидри легонько ткнула его в затылок, заставив вздрогнуть и спрятать усмешку.

Потребовалось целых четыре цветка, чтобы рана окончательно затянулась, но Себранн положил ещё, чтобы исцеление пошло внутрь. Когда с этим было покончено, Алек проколол себе палец, глубже чем обычно, и позволил каплям стекать на язык Себранна. Рана на ручке рекаро затянулась прямо у них на глазах.

– Так он не может лечить самого себя? – поинтересовалась Мидри.

– Мы ни разу не видели такого, – ответил ей Серегил.

– Ихакобин заставлял меня кормить его так, и первого тоже, после того, как резал их на куски, – сказал Алек. – Я видел, как ручка Себранна выросла вновь от самого запястья. А у первого – появился новый глаз.

Мидри погладила Себранна по волосам, и выражение её лица было гораздо нежнее, чем когда‑либо прежде.

– Бедняжка, бедный несчастный малыш! Но почему же он не пел и не защитил вас?

Серегил пожал плечами.

– Кто знает? В прошлый раз он убил Ихакобина лишь после того, как стало совершенно очевидно, что Алеку угрожает смертельная опасность.

– Но как, шут возьми, он узнаёт?

– Просто знает и всё, – произнёс Алек.

Мидри подвела ладонь под подбородок Себранна и пристально вгляделась в его глаза.

– Так странно! – пробормотала она. – Да, разум там есть, но какой‑то совершенно необычный, просто… какие‑то обрывки, витающие в воздухе вокруг него.

Алек и не предполагал, как сильно его шатает, пока Адзриель не опустилась на колени и не обняла его.

– Тебя не ранили, Алек?

На его ночной рубашке была кровь.

– Нет. А где Микам?

– Здесь, – отозвался Микам, протискиваясь сквозь толпу у двери. Он был одет в одни лишь короткие штаны. Его грудь была забрызгана чьей‑то кровью.

– Вытащите тела вон и положите их с остальными, – скомандовал Риагил, врываясь в комнату. – Вы все марш по комнатам! Нечего вам тут делать.

– Прошу, оставьте нас в покое, чтобы мы могли заняться ранеными, – попросила Адзриэль.

– Я прикажу немедленно приготовить ванны, – сказал Ихали так спокойно, словно это вторжение в дом было самым обычным делом, хоть Алек и сильно сомневался, что это на самом деле было так. Риагил прогнал всех лишних, затем поднял опрокинутый стул и уселся с явным намерением остаться.

Мидри и Микам помогли Серегилу и Алеку вернуться в кровать. Себранн вскарабкался туда же и устроился между ними.

– Ты уверен, что тебя не ранили? – спросила Алека Мидри, коснувшись его перепачканной кровью ночной рубашки. Она была рваной и висела клочьями на одном плече.

– Да, я в порядке. А ты, Серегил?

– Уже гораздо лучше. Спасибо Себранну. Что ж, ещё доказательство тому, что следует держать его в тайне, – хмуро сказал Серегил. – Микам, там остался кто‑нибудь живой?

– Ни одного, – отозвался Микам. – Кирнари, ваши люди прекрасно владеют мечом, одна капельку торопливы.

– Возможно, но налётчики убили двух моих охранников, – ответил Риагил, который всё ещё выглядел потрясённым и разгневанным. – Я уже послал людей, чтобы нашли остальных и лодки, на которых они сюда приплыли.

Серегил поднялся и подхватил с сундука свои штаны и рубаху. Быстро одевшись, натянул высокие сапоги и направился к двери.

– Как бы ни было, мы можем обыскать трупы. Алек, остаёшься тут, с Себранном.

Алек был сейчас не в состоянии возражать.

– Мы с Мидри останемся тоже, – Адзриэль присела на краешек кровати и взяла перепачканную кровью руку Алека. Её пальцы дрожали.

Серегил останавился перед Риагилом.

– Мне очень жаль, что мы навлекли неприятности на Ваш дом.

– Это я сожалею, что не сумел охранить вас, – отозвался Риагил.

Когда же Серегил ушел, торопясь вслед за Микамом, Риагил повернулся к Алеку.

– Кто они такие, эти убийцы?

– Серегил и Микам сейчас постараются это выяснить. Всё случилось слишком уж быстро, а их лица были скрыты. Если бы они заговорили, я, возможно, узнал бы их по акценту, но нет. И они чертовски хороши, кем бы они ни были. Если бы им удалось убить Серегила до того, как он проснулся, нас Себранном, скорее всего, тут уже не было бы.

Если бы, конечно, у Себранна не был заткнут рот, всем их тайнам давно пришёл бы конец. И так слишком много народу увидело, как лечит Себранн, и слухи уже наверняка расползлись по дому.

– Ясно. Что ж, тогда я оставлю вас и погляжу, удастся ли что‑то выяснить нашим друзьям.

Он поднялся и слегка поклонился Адзриэль.

– Приношу свои глубочайшие извинения также и Вашему клану, кирнари.

– Я уверена, тут нет вашей вины, – вежливо ответила она, и Алеку показалось, что то был обмен любезностями, как того требовал кодекс чести ауренфейе, ибо Риагил теперь явно успокоенный вышел вон.

Мертвые тела уложили в ряд сразу за воротами. Серегирлу и Микаму принесли факелы, чтобы они смогли начать свой осмотр. С помощью людей Риагила они раздели несколько трупов и тшщательно осмотрели одежду. Риагил присоединился к ним, следя за каждым их действием.

– Ясно, что это не фейе, – сказал Серегил.

У всех этих мужчин была заросшая волосами грудь, да и по телосложению они были слишком массивны. Серегил покачал головой, гадая, как удалось Алеку, в его теперешнем немощном состоянии, сдерживать целую толпу их.

– Совершенно ясно, чёрт подери, – подтвердил Микам, осматривая один из кожаных жилетов.

– Дай‑ка мне взглянуть на швы, – Серегил вывернул жилет наизнанку, затем проверил несколько других предметов одежды. – В основном крестообразный стежок, а не наклонный. Это похоже на работу майсенцев или же из северного Пленимара.

– Ножи тоже похожи на пленимарские.

Теперь они приступили к осмотру тел, ища хоть какой‑нибудь из знаков гильдии или иные татуировки, которые указали бы, кем были эти люди или откуда родом. Ни у одного из них не нашлось кошелька, так что не было монет, по которым тоже можно было получить информацию.

Серегил взял один из светильников и поднес его к лицу одного из мертвецов.

– Нижняя часть значительно светлее.

– Он недавно сбрил бороду.

– Точно.

У нескольких других обнаружилась такая же бледность подбородков.

– По‑моему, сильно смахивают на пленимарцев, – сказал Микам.

– В Скале тоже встречаются темноволосые, бородатые и с волосатой грудью. Да и в Майсене тоже.

– Верно.

Микам тщательно осмотрел руки одного из мужчин.

– Мозолистые, однако нет никаких следов земли ни на них, ни под ногтями. И одна рука гораздо мозолистее, чем другая. Их главным занятием было – драться на мечах.

Серегил сделал то же самое с несколькими другими, осматривая ладони и пальцы.

– Вот этот вот был левша. А этот явно лучник.

– Если это были наёмные убийцы, то почему они не прикончили Алека и Себранна? – спросил Риагил.

– Потому что они ими не были, – ответил Серегил, не отвлекаясь от своего занятия. – Это были похитители, и к тому же прекрасно осведомлённые. Они не только знали, что мы находимся в Гедре, но и то, в какой именно из комнат мы были. И они собирались убить меня, а не брать с собою. Похоже, в Вашем доме, Риагил, есть шпион.

– Я конечно же, постараюсь это выяснить.

Бог в помощь, подумал Серегил. Однако, если ваш шпион оказался достаточно умен, чтобы не быть замеченным прежде, то теперь он, вероятно, спрятался ещё лучше.

– Не было ли кого‑то, кто лишь недавно, не дольше месяца назад, приехал в ваш дом? Гость или новый слуга?

– Нет.

– Это мог быть кто‑то, кто просто заглядывает к вам иногда, – сказал Микам.

– У нас здесь торговый порт. Люди приходят и уходят ежедневно!

Серегил выпрямился и вытер руки о штанины.

– Ну, если бы мне пришлось держать пари, я сказал бы, что это были пленимарцы, которым так или иначе удалось выследить нас здесь и которые были посланы кем‑то, кто был хорошо знаком с алхимиком. Полагаю, нам пора двигаться дальше.

Ихали приготовила в кухне ванны, и Алек был вынужден запрятать поглубже свою скромность, позволив слугам поухаживать за собой так же, как за остальными. Себранн оставался спокойным, пока миловидная девушка осторожно смывала губкой кровь с его личика и груди, однако при этом он не отпускал руку Алека. К тому времени, как они вернулись в свою комнату, от беспорядка после драки не осталось и следа. Ковра тоже не было.

Едва они устроились в свежезастланной постели, и Себранн примостился между ними, в комнату вошёл Микам.

Серегил, оторвавшись от Алека, со стоном откинулся на подушку.

– Всё ещё болит рана, которую лечил Себранн? – поинтересовался Микам.

– Слегка. Его цветы, конечно, творят чудеса, но исцеление происходит не так уж мгновенно.

Микам немного помолчал, задумчиво глядя на Себранна.

– Как считаете, он не мог бы что‑нибудь сделать с моим проклятущим протезом?

– Вполне вероятно, – сказал Алек.

На их ночном столике кто‑то оставил чашу воды. Он вручил её Себранну.

– Покажи ему шрамы, Микам.

Микам стащил с себя кожаные штаны и продемонстрировал огромный длинный рубец, оставленный дирмагносом на задней поверхности его бедра и икры.

– Давай, помоги ему, Себранн, – попросил Алек. – Можешь вылечить его ногу?

Себранн соскользнул с кровати и выдавил в чашу кровь из своего рассеченного пальца. У него получилось сразу несколько цветков.

– Интересно, почему он не пытался лечить его раньше? – спросил Серегил.

– По‑моему, ему безразличны старые раны, – ответил Алек, протянув свою левую ладонь с круглым блестящим шрамом посередине. – Он никогда не обращал внимания на него. Та девочка, которую он вылечил первой, страдала от гангрены ноги, и ты сегодня вечером был покрыт кровью. Не знаю… быть может он чувствует запах? Ну как, помогает, Микам?

Себранн уселся в сторонке. Микам согнул ногу, затем встал.

– Клянусь Пламенем, сынок, так гораздо лучше!

Рубцы никуда не исчезли, однако было ясно, что Микам теперь мог пользоваться ногой гораздо свободнее, чем раньше. Он подхватил Себранна и поцеловал его в нос, затем уложил на постель к Алеку.

– Ну всё, этой ночью мне не до сна. Если вы оба не против, я немного посижу тут.

– Что до меня, я не возражаю, – сказал Серегил зевая. – С меня достаточно волнений на одну ночь.

На следующий день Серегил и Микам в сопровождении людей Риагила отправились продолжать поиски вдоль линии побережья. Сразу после полудня на дальнем конце залива к западу от города они наткнулись на брошенный баркас. Он был скаланской работы. Остатвив гедрийцев обследовать местность, Серегил и Микам отправились обратно к дому клана, пребывая в глубокой задумчивости и разочаровании.

– Ну и какие мысли? – задал вопрос Микам, когда они оказались возде дома.

– Лодку могло унести с какого‑нибудь военного или торгового корабля скаланцев, из тех, что бросают здесь якорь. Либо это могло быть сделано для отвода глаз… чтобы сбить нас с толку.

– Я все же полагаю, что убийцы прибыли из Пленимара.

– Я тоже, но как они добрались сюда? По воздуху?

– Важно не это. Кто их послал?

– Очевидно кто‑то, кто знает про Себранна. Семья алхимика? Владыка?

– Владыка? Если это правда, мой друг, вы на сей раз действительно влипли, и по самое дальше некуда!

– Тогда будем надеяться, что я ошибаюсь. И всё же…, – Серегил потёр заживающую рану на своём боку. – Ихакобин знал секрет их создания. Что, если есть и ещё кто‑то?

– И этот кто‑то, возможно, знает, что из себя представляет Себранн.

Серегил пошёл дальше молча, сцепив руки за спиною. Было слишком похоже на то, что им не удалось окончательно сбежать… А это означало, что оставаясь здесь, они будут постоянно подвергать себя опасности.