Д-ра Г. В. Сегалина.

При изучении эвропатологии научного творчества, в первую очередь возникает вопрос: имеются ли какие-нибудь объективные биологические признаки в генезисе той массы людей, которые, квалифицируются и регистрируются нашими органами Цекубу как ученые той или иной квалификации.

Квалификация эта определяется, как известно, соответствующими комиссиями по степени проявленной продуктивности данного ученого и по степени заслуженности.

Конечно оценка эта во многих случаях бесспорна, но во многих других случаях вызывает большие затруднения, так как трудно освободиться от известной субъективности при такой оценке.

Эвропатология, которая стремится построить в будущем объективную симптоматологию одаренности, пока, в настоящее, время, еще не в состоянии дать такую симптоматологию, чтобы можно было эти данные применять практически для вышепоставленной цели.

Изучая некоторые закономерности в биологии и клинике великих и замечательных людей, этим самым эвропатология только подготовляет мало-помалу материалы для будущей реализации выше поставленной цели.

Основная идея, выдвинутая эвропатологией, это—идея закономерности патогенеза одаренности или, вернее, патогенеза тех людей; которые являются носителями aктивнoй одаренности.

О закономерности этого патогенеза в массах литературно-художественной одаренности, мы уже неоднократно указывали.

Можем ли мы говорить о патогенезе тех людей, которые квалифицируются как ученые? Имеется ли в патогенезе ученых та же самая закономерность, которая была отмечена нами в отношении латературно-худож-ественной одаренности? Вот вопросы, которые мы здесь должны осветить.

Изучение некоторых материалов, о которых будет речь дальше, дает нам возможность пролить свет на этот вопрос.

Излишне здесь указывать на важность этого вопроса. Если бы мы сумели установить факт патогенеза как закономерное явление в естественном подборе людей научного творчества, это дало бы нам право сделать пересмотр некоторых наших понятий.

Для наших исследований по этому вопросу мы пользуемся материалами, опубликованными профессором Ю. А. Филипченко в “Известиях бюро по евгенике”, №№ 1,2, изданных в Ленинграде в 1922 и 1924 году.

Проф. Ю. А. Филипченко, в период с 1920 года но 1921 год, производил анкетное обследование наследственности среди ученых Ленинграда, объединенных Домом Ученых; такое же обследование было им произведено среди представителей искусств Ленинграда (объединенных Домом Искусств) и среди студентов ленинградских вузов. Результаты этих обследований профессором Филипченко опубликованы в следующих 4-х работах, напечатанных в вышеупомянутых “Известиях бюро по евгенике”,№ 1 и,№ 2.

1. Статистические результаты анкеты по наследственности среди ученых Петербурга.

2. Наши выдающиеся ученые.

3. Результаты обследования ленинградских представителей искусства.

4. Некоторые результаты анкеты наследственности среди ленинградских студентов.

Материалами этих 4-х работ мы и пользуемся для нашей задачи.

Правда, имеющиеся материалы в этих статьях далеко недостаточные для наших целей (ибо автор обследования ставил себе другие цели), однако, те данные, которые имеются в них, сами напрашиваются на эвропатологическую оценку и дают возможность построить картину эвропатологического Status'a-среди ленинградских ученых и интеллигенции.

Как видно из этих материалов, в круг обследования автора, объектом обследования входили следующие 4 группы ленинградской умственной интеллигенции.

1-я группа: выдающиеся ученые Ленинграда.

2-я группа: рядовые ученые.

3-я группа: студенты ленинградских ВУЗ-ов.

4-я группа: представители искусств Ленинграда.

Если первые две группы являются представителями научной одаренности, выявившие себя как рядовые ученые и как ученые высшего ранга, то третья группа представляет ту часть интеллектуальных работников, которых мы можем считать как группу начинающих. Считаем, что в настоящее время эти студенты уже образование свое закончили (обследование производилось в 1921-22 и 1922-23 году) и работают уже в рядах интеллектуальных профессий—инженерами, врачами, педагогами и проч. Кроме того, по социальному составу эти студенты, как видно из таблицы I (“Известия бюро по евгенике", № 2, с. 30.) происходят на 71,6% из интеллигенции и работников умственного труда, и только 28,4% из ремесленников, крестьян и рабочих.

Таким образом, всю эту третью группу можно по времени обследования считать как группу рядовой интеллигенции.

Все эти группы, следовательно, являются представителями 3-х различных ступеней одаренности для данного исследуемого (с 1921 по1922 год) времени—от рядового интеллигента до высшей квалификации ученого. Следовательно, должны нам отразить эвропатологпческую картину этих трех градаций интеллектуальной одаренности resp. талантливости.

Для нашей цели здесь эти три группы интересуют нас в первую очередь. Что касается четвертой группы (деятелей искусства), то, представляя из себя квалификацию одаренности совершенно другого характера, она войдет в круг нашего рассмотрения лишь постольку, поскольку это необходимо будет для сравнения.

Перейдем теперь к эвронатологическому анализу этих групп по этим материалам.

Объясним здесь сначала, что мы подразумеваем под понятием “эвропатологпчсский анализ”.

Эвропатология учит нас: там, где есть феномен того или иного типа одаренности, там обязательно должен быть феномен той или иной патологии, сопровождающей эту одаренность. Симбиоз этих двух явлений рассматривается как закономерное явление, причем особенно выпукло эта закономерность выражена в генезе великих и замечательных людей. Здесь наряду с наследственной одаренностью всегда отмечается, как закономерное явление, наследственная отягченность (в той или иной форме).¹

Наличие “пато” в наследственности этих людей как что-то закономерное—дает нам основание говорить о патогенезе этих людей.

Анализировать какой-нибудь феномен одаренности с точки зрения такой закономерности (а в данном случае с точки зрения закономерности патогенеза), значит произвести эвропатологическпй анализ.

Автор анкетного обследования этих 4-х групп, понятно, не задавался никакими эвропатологическими целями при этом обследовании, тем более для нас представляет интерес освещение вопросов: имеется ли здесь та же закономерность патогенеза, имеется ли здесь так же тот симбиоз симптомов отягченности с симптомами одаренности, о котором была речь выше?

Между прочими материалами общеанкетного обследования (как-то: происхождение, национальность, профессия, возраст и проч. и проч.) имеются также у автора материалы о заболеваниях туберкулезом, заболеваниях рака, душевными болезнями и алкоголизмом (в материалах обследования ученых и студентов). В анкетах же для выдающихся ученых были поставлены те же вопросы несколько иначе. Здесь имеются вопросы о наличии выдающихся родственников с одной стороны, а дефективных—с другой. В ответах на последний вопрос мы меем данные о душевных заболеваниях, алкоголизме и о дефективпых родственниках, "ниже среднего уровня.” По-видимому, в эту группу включены дефективные с интеллектуальным состоянием ниже среднего уровня, т.е. слабоумные, имбецильные, т.е. также относящиеся к душевноненормальным родственникам. О дефективных родственниках имеется также и в материалах обследования деятелей искусств.

Эти то данные о душевных болезнях, алкоголизме и дефективности во всех 4-х группах мы и осветим с эвропатологичсской точки зрения.

Но предварительно познакомим с выводами автора обследования относительно этих данных.

При исследовании данных относительно распространения заболеваний (душевных болезней и прочих) в семьях родителей студентов, автор обследования приходит к следующим заключениям.

“... Если же сравнить распространение этих трех болезней (душевные болезни, рак, туберкулез) в семьях, из которых произошли студенты, и в семьях ученых и их супругов, то нам бросается в глаза неожиданный факт, именно, что среди ученых они встречаются раза в два чаще—примерно, настолько, насколько и, так называемые специальные способности.”

“Это сопоставление в наших глазах является отнюдь не случайным, а вполне гармонирующим с нашими другими данными. Напомним, что у выдающихся ученых и деятелей искусства мы могли констатировать сравнительно большое количество выдающихся родственников, с одной стороны, но в то же время и заметно большее, чем у рядовых ученых, душевнобольных, с другой” (“Известия бюро по евгенике", № 2, с. 44, 45).

Таким образом, здесь констатируется такое положение: чем выше одаренность у данной группы, тем более увеличивается число душевных болезней в семьях данной группы. Причем в процентах автор дает такую картину последовательного увеличения отягченности.

“Если мы видим, что в общей, не особенно сильно одаренной популяции отцов студентов душевные болезни встречаются в 7.5% семей, в общей популяции ученых—в 12% семей, среди художников у 24%, а у выдающихся ученых даже в 34% (т.е. почти в 3 раза больше заурядных ученых), то (приходит автор к заключению) не лучше ли подождать с пропагандой идей стерилизации всех наследственно дефективных, чтоб проповедуемое ее сторонниками “оздоровление рас не было бы куплено слишком дорогой ценой” (там же, с. 47).

Да, несомненно, скажем и мы: “не лучше ли подождать”.., ибо "эти данные убеждают нас (говорит далее автор), что между смешанным происхождением, с одной стороны, и большим обладанием специальными способностями, а также известными болезнями (особенно душевными) с другой, имеется какая-то связь, т.е. определенная положительная корреляция.

В чем тут дело, сказать довольно трудно, но самый факт остается, конечно, фактом. Быть может, это можно объясннть рецессивным характером соответствующих задатков как в сторону плюс, так и в сторону минус, но на этом мы остановимся в другом месте.

Как бы то ни было, по-видимому, наиболее типичные представители нашей интеллигенции (ученые и художники) и семьи, из которых они произошли, отличаются от общей массы населения не только своей высокой одаренностью, но и более сильным распространением некоторых болезней, быть может, наследственного характера." (Там же, с. 45).

Все эти выводы автора, который делал эти обследования с другой целью (евгенической), во всяком случае не с эвропатологической, сами напрашиваются на такой анализ.

Нечего и говорить, что для эвропатолога эти выводы не являются такими, чтоб им поражаться. Для него они являются закономерными.

Вопрос тут только в том, чтоб в высшей степени поучительные материалы правильно и последовательно осветить с эвропатологической точки зрения, и мыслить до конца, а не половинчато, как это делает автор обследования.

Перейдем теперь к анализу фактического материала автора, касающегося, главным образом, наследственной отягчепности вышеупомянутых групп. Рассмотрим этот материал по порядку, начиная с выдающихся ученых.