Уральский государственный университет).

(Доклад, читанный на заседании медицинского факультета Уральского университета 18 февраля 1921 г., а также на съезде медицинских работников Уральского округа 11 марта 1921г.)

Творческая энергия даровитого человека есть такая же драгоненйая энергия в природе, как-всякая другая. До сих пор перед этой энергией хотя и преклонялись, но ее мало ценили и бессмысленно-хищнически эксплоатировали, а 99 % этой энергии гибло и пропадало.

Уродливые явления по отношению к одаренному и талантливому человеку—достаточно всем известны. Никогда анархия и эксплоатация в отношении людей искусства, людей научного, технического и другого твйрчества не достигала таких грандиозных размеров, как в последние десятки лет.

Кому неизвестны печальные страницы биографий великих людей. Полное непонимание новых идей или замыслов даровитого человека среди современников, преследование за всякое новшество во всех областях творчества, если эти новшества почему либо противоречат вкусам или желаниям сильных мира сего; неслыханная эксплуатация произведений творчества разными издателями, скупщиками и ловкими агентами—предпринимателями, хищническая эксплуатация ложных или настоящих вундеркиндов; необеспеченность, голодное прозябание и преждевременная гибель людей творчества, вследствие неуменья приспособиться ни к каким решительно социально экономическим условиям; преждевременная их гибель, вследствие неуменья угождать и подлизываться своим меценатам—покровителям, вследствие неуменья рекламировать и продавать свою душу, свои страдания продажной прессе; или же наоборот—лакейское служение одаренного и талаитливого человека пошлым вкусам мещанства; продажность и наглейшее рекламировапие псевдотворчества, проституция искусством, литературой, наукой, сценой и чем только угодно, и, наконец, последнее слово в творчестве—кривлянье, позирование, кликушество в искусстве и литературе и прочее ради того, чтоб обратить на себя внимание, чтоб получить какую нибудь подачку, чтобы только не погибнуть от голода. Все эти явления, характеризующие наибессмысленнейшую трату той огромной энергии даровитого человека, настолько общеизвестны, что о них иного говорить не приходится. Всякому ясно и очевидно, что всем этим уродливостям, безобразиям и бессмысленной трате этой энергии, должен быть, раз навсегда положен конец.

Талантливый и одаренный человек должен быть по справедливости оценен, признан, от эксплуатации, голода, несправедливости, невольной лжи и продажности, кривлянья — огражден; а главное, его титаническая анергия правильно и разумно использована, ибо даровитый человек—есть самое богатое достояние всех людей и это ясно всякому.

Но это ясно всякому только в теории. В практике, когда этот принцип нужно провести в жизнь, это самая сложнейшая, самая труднейшая проблема человечества. Насколько легко сказать фразу: “одаренный человек должен быть правильно оценен и использован”, настолько трудно применить это на деле. Почему? Ведь тут имеете дело, во-первых, с категорией людей, которые во существу своему обладают антисоциальными, то есть резко индивидуальными свойствами (подчас не дающими им возможности приспособиться ни к каким экономически-общественным условиям), а при подавлении этих индивидуальных особенностей не может быть общественно-полезного творчества, ибо в силу только этих резких аномалийных или даже явно патологических особенностей, эти люди одарены, талантливы, гениальна и проявляют эту энергию одаренного творчества. Во-вторых, где и откуда у нас возмутся те критерии для правильной оценки этой энергии: что есть талантливо, что нет и т.д. Ведь все предыдущее нам осталяет в наследство такую туманную идеологию в отношении этих вопросов, как и в отношении всего того, что касается одаренного творчества и одаренного человека, что считаться с этой идеологией почти не приходиться. В самом деле: не только широкие массы не имеют понятия и не дают себе сколько-нибудь ясного отчета, что такое творческая энергия, что такое творчество, интуиция, "вдохновение" и прочее и прочее, но даже самые образованнейшие элементы запада не дают себе полного отчета, и в этих понятиях господствует столько метафизики и романтики, что только руками разодишь.

Впрочем особенно этому не приходиться. Туманная и мещанская идеология в понимании одаренного творчества объясняется еще и тем, сто вопросы эти совершенно не изучены и представляют из себя непочатый край и самую темную область человеческих знаний. Ни современная психиатрия, ни психология, ни какая-нибудь другая научная дисциплина не проливают света на все эти вопросы, да и, по правде сказать, до сих пор не среди ученых не бвло видно организованного стремления изучать эту область, не было видно заинтересованности стремиться организованным путем пролить свет там, где это больше всего нужно.

Ясно и понятно, что раз мы не заинтересованны поддерживать темноту и незнание в каой бы то ни было области вообще, то тем облее мы не заинтересованы также дальше культивировать туманную идеологию и в вопросах творчества. Тем более, когда государству приходится, наконец, задумываться над тем, как сделать, чтоб урегулировать в общегосударственном масштабе те условия, которые вызывают массовую гибель одаренной и талантливой энергии, понятно, что раз государство притупит, наконец, когда-нибудь, к регулированию этих условий, вызывающих эту массовую гибель творческой энергии, оно не сможет руководиться старыми отжившими,туманными критериями в оценке этих людей и их произведений, иначе оно не сможет регулировать эти вопросы и прежние ошибки бдут неизбежно повторяться. Так вот для этого необходимо эти вопросы во всеоружии современных знаний изучить и изучить не так, как это делалось до сих пор, неорганизованно-разрозненно и по диллетантски а организованно-коллективно и специальным органом, который бы этим только занимался, изучал, ведал и регулировал. Автор сего доклада придлагает проект организации Института по изучению энергии одаренного творчества и одаренного человека (а также регулировани вопросов, связанных с этим творчеством - например, вопровы быта творящих). Вместе с основанием такого института современное общество положит основание такому небывалому в истории культурному началу - новой науке - Ингениологии² - т.е. науки о гениальом и даровитом человеке, и тем полжит начало ясному пониманию и оценке энергии одаренно-гениального творчества и избавит теловечество от мещанского тумана, господствующего до сих пор в это области.

План института

Институт по изучению творчества и тениального человека распадается на две части:

А. Теоретически-учную часть института и

Б. Практически-регулирующую часть института.

Рассмотрим в отдельности обе чести:

А. Теоретически-учная часть института задает себе целью изучать все, чть касаетсяч гениального творчества и гениального человека по возможности экспериментально и по возможности коллективно, объединяя в себе весь творческий опыт всех родов творчества, всех стран и вех времен.

Для этого представителя всех областей творчества (будь то музыкальное творчество, изобразительное, научно-техчническое, литературное и всякое другое), объединяются в один международный ученый коллектив, образуя из себя соответствующие секции (секция литературного творчества, сеуия научного творчества, музыкального и т.д.).

Вспомогательные институты учреждений как то:

Кафедры, лаборатории, экспрерментальные мастерские, студии, сцены, школы, музеи, выставки и проч. и проч., само собой разумеется, должны быть при этом учреждены.

Приблизительная схема вопроса касается изучения????? сводится к следующему:

Институтом изучается:

Во 1-х: творчество коллективное

а) творчество нароов малокультурных, высококультурных;

б) творчество классовое.

Во 2-х творчество детей и дикарей.

В 3-х творчество вундеркиндов ложнфх и настящих (включая сюда и творчество дефективных детей).

В 4-х: творчество душевнобольных (находящихся в специальных заведениях.

В 5-х: творчество гениальных безумцев (графоманов, психопатов).

В 6-х: творчество гениального и талантливого человека (индивидуальное творчество).

Не вдаваясь в подробные рассмотрения отдельных вопросов, намеченных здесь для изучения, я остановлю ваше внимание на том, как докладчик представляет себе изучение личности гениального человека и кго творчествоа, т.е7 как себе докладчик констатирует то учение, названное им ингениологией. По нашему мнению, изучение гениального человека и его творчества должно быть нпаравлено в слеудщих 4-х направлениях:

I Условия общие, которые споспбствуют появлению даровитого и гениального человека, сюда отностся:

1. Общебиологические условия:

а) в рассовом отношении и

б) в семейно-наследственном отношении

2. Общественно- исторические условия:

а) в отношении национальном и

б) в социально-экономическом.

3. Георгафические и метеорологические условия.

II Личные условия, способствующие появлению и развитию гениального человека, т.е. его специальная

1 анатомия (в особенности анатомия мозга);

2 физиология (включая сюда биофизику, биохимию, гениальных людей;

Психофизиология;

Психопатология.

III Специфическая функция гениального и даровитого человека, т.е. его творческая энергия, наружу проявляемая в форме: творческого экстаза, творческой интуиции, творческого вдохновения.

IV Результат творческого акта, т.е, его произведения, которые остаются от этой функции.

Во всех этих направлениях и должен быть изучаем гениальный человек и его творчество. Теперь остановимся на некоторых пунктах подробно.

Специальная анатомия великих люей и в особенности специальная анатомия центральной и симпатической нервной системы, до сих пор почти совершенно не изучены, а то, что изучалось, носит случайный характер.

Мозг и труп умершего даровитого человека не был объектом систематического изучения. Поэтому Институту в первую очередь предстоит законодательным порядком декретировать обязательное вскрытие мозга всех без исключения выдающихся людей, а при надобности также вскрытие трупа с оставлением его в анатомическом музее гениального человека для посмертного изучения³.

Какую колоссальную важность имел бы материал этого анатомического музея, гениального человека для изучения,—говорить не приходится.

Что касается изучения общей биологии, физиологии великих людей, то здесь (помимо других физиологических вопросов) вопрос об изучении связи внутренней секреции с специфическими функциями творчества, а также связь этой внутренней секреции с центральной и симпатической нервной системой, представляет очередной вопрос. Будущему институту для проведения возможности изучить эти вопросы встретятся, быть может, чрезвычайные затруднения при прижизненном изучении людей творчества, однако, для этого институт не должен останавливаться ни перед чем, чтобы законодательным порядком принять те или иные меры для пракатического проведения этой возможности. Как рациональная мера для этой цели докладчик предлагает устройство строго профессиональных лечебных и санаторных учреждений, как-то: дома отдыха для поэтов, санатория для художников, здравницы для артистов, ученых и т. д., где помимо общего лечения в этих учреждениях людей творческого типа можно производить вышеупомянутые исследования, одновременно с этим лечением. И дальнейшие изучения, научные наблюдения могут быть проведены вне этих учреждений.

Краеугольным камнем изучения и понимания людей творческого типа и в особенности, изучения творческого психомеханизма, служит психопатология гениальных людей и психопатология творчества. То, что было сделано до сих пор в этом направлении ничтожно и диллетантски⁴. Попытка Моро де-Тура, Ломброзо и его школы в этом направлении, осталась только попыткой я принесла даже некоторый вред изучению этой области.

Ошибка Ломброзо и его школы заключается в том, что в психопато-логической сущности гениального человека они видели только отрицательные стороны. Признак вырождения до того их запугал, что посадить в дом умалишенных всякого великого человека сделалось любимым спортом всякого психиатрствующего диллетанта (вспомните “вырождение” Макса Нордау), а сколько проливалось крокодиловых слез по поводу психической болезненности гения, идущей якобы в ущерб “здоровому” творчеству. Совершенно забывается при этом, что природа не знает деления на нормальное творчество и ненормальное. Природа знает только одно—творчество, одно анормальное, вытекающее из анормальной же психики гениального человека; забывается также, что в патологической сущности психики гениального человека наряду с отрицательными процессами дегенерации идет еще сильнее положительный, прогрессивный процесс—прогенерации (“перерождения”) и из этого процесса прогенерации вытекает положительный результат анормального (гениального) творчества.

Когда идет рубка большого леса, то есть, когда идет великий процесс прогенерации, не плачут о падающих щепках—дегенерации.

Институт должен будет совершить переоценку всех ценностей и по вопросу о дегенерации, и на место его выдвинуть проблему прогенерации. Разрешение этой проблемы в отношении великих людей, может самим лучшим образом дать понять, как патологическое перерождается в так называемое физиологическое. Исследование этих вопросов, а также вопросов психологии гениальных людей, институту предстоит начать на огромном материале, биографическом, как-то: письма, воспоминания и прочее, совершенно еще никем не изученном в этом отношении, ибо те, которые изучают этот материал, биографы, дают совершенно ложное освещение в биографиях, умышленное умалчивание о том, что составляет квинтэссенцию для понимания его творчества, то есть та психопатическая основа, в силу которой талантливый человек и творит.

Поэтому будущему Институту предстоит огромная задача, обработать весь этот гигантский биографический сырой материал великих людей в виде отдельных патографий (вместо прежних биографий), представляющих из себя как бы историю болезни аномалийной жизни "даровитого человек” в связи с развитием его творческой эволюции. Начало таким патографиям уже сделано лейпцигским психиатром-невропатологом проф. Мебиусом, который впервые начал свой успешный опыт над Шопенгауэром, Гете, Руссо и др. А за ним последовал и целый ряд других, но это только капли в море по отношению к тому,что должно быть сделано.

Это первая задача Института.

Вторая, важнейшая задача Института, это разработка проблемы под-сознательного. Как известно, учение о подсознательном, как учение о дис-социированной психике составляет центральный пункт современного изучения психопатологии. Подсознательный фактор, как результат диссоциированной (или расщепленной) психики во всяком случае есть главный фактор творческой энергии.

Изучение этого вопроса Институт сумеет поставить на должную высоту лишь тогда, когда изучение этого вопроса будет поставлено экспериментально над душевнобольными и именно над теми душевнобольными, которые начинают проявлять гениальное творчество во время своей болезни, при разрушении нормальной психики (не проявив этой творческой энергии в так называемом нормальном состоянии). Таким образом лишь возможно будет подойти вплотную к изучению психомеханизма самой творческой энергии и всех видов этой энергии.

Изучение творческой функции, проявляемой в форме ли так называемого поэтического вдохновения или творческого экстаза или интуиции, убедило докладчика в том, что каждая форма такого творческого вдохновения будет специфична для данного симптомокомплекса данной психопатической конституции, т. е. если данное творческое лицо, скажем истерической конституции, то творческое вдохновение данного лица будет иметь истерическую окраску, истерическую семиотику. Если данное творческое лицо эпилептической конституции, то его творческий экстаз, проявляемый как некий эпилептический эквивалент, будет эпилептический экстаз (так мы можем, например, понять творческий экстаз Достоевского и др.).

Этот закон специфичности творческой энергии, проверенный докладчиком на большом патографическом материале даст возможность разработать специальную семиотику каждого рода творческого экстаза, каждого вид творческой интуиции.

Так что можно установить как правило, следующий тезис: “Скажи мне твой недуг, и я скажу тебе твое вдохновение”. Практическая семиотика творческого экстаза, а также, если хотите, практическая диагностика творческого экстаза или интуиции, вот проблема, которую должен разработать институт. Точно такой же метод изучения должен быть, по нашему мнению, и по отношению к произведениям творчества.

Творческое произведение, как симптомокомплекс известного душевного состояния, фактически, уже давно применяется в своем роде, конечно, художниками (клиницистами также, подобно тому, как почерк служит симптомом той или иной болезни).

Так что разработка семиотики произведения творчества — вопрос ближайшего будущего. Подобно тому, как по спектру мы узнаем минералы на солнце, точно также по произведениям творчества мы сумеем диагностировать ту специфическую творческую энергию, которая создала это произведение; и обратно—специфическая творческая энергия, даст специфическое произведение.

Таким образом, произведение творческое отражает собою специфический творческий экстаз. Творческий экстаз отражает собой специфический недуг душевный. Отсюда определенный психический симптомокомплекс дает определенный творческий стиль в произведениях.

Если будущему Институту будет дана возможность изучения практической семиотики творческой энергии, а также изучения практической семиотики и диагностики произведения творчества, — то уже такому институту легче будет разобраться, что есть истинно гениальное творчество и что есть симуляция творчества, подобно тому, "как мы распознаем симуляцию болезни от естественного проявления этой болезни.

Таким методом распознавания Институту будет дана возможность подойти к решению практических вопросов, которыми должна заняться по вашему плану II-я часть Института—практически-регулирующая часть.

В. Практически-регулирующая часть Института, практически проводит в жизнь и регулирует все те вопросы, которые возникают: с практикой всех родов творчества, с бытом творящих, с вопросами оценки, а также правильного распределения произведений творчества.

Эта практическая часть института, представляя из себя международный регулирующий аппарат Института, при проведении той или иной меры (или того, или иного законодательства) руководятся всеми теми результатами изысканий и изучений, выработанными ученой частью или ученым коллективом Института.

Этот регулирующий аппарат распределяется на следующие отделы;

I. Отдел, регулирующий вопросы коллективного творчества.