Глава 15.1. Восход солнца

… именем её!

Бывает, не понимаешь, грезишь ли ты, или все это происходит в реальности. Вот и теперь, открыв глаза, я смотрю в потолок и пытаюсь осознать, что из моей памяти принадлежит миру снов, а что произошло на самом деле. Увы, всю романтичность ситуации ломает небольшой перегар, тонко намекающий на то, что две бутылки вина на троих — ещё не пьянка, но уже не культурный отдых. Особенно, если после этого ты лежишь в постели и точно помнишь, что целовал двух кобыл. Более того, одна из них является сестрой твоей возлюбленной. Ещё хуже тот факт, что она призналась тебе в любви. Катастрофой можно оценить твою взаимную симпатию.
— Лучше бы на костре сгорел, — выношу я вполне логичный вердикт, поднимая слегка тяжёлую голову. — И это ещё без «Лунной Ночи». Откуда она вообще достала эту лунную водку? Стоп. Что-то не сходится. Лунная Ночь вроде как не является тем самым отваром. Или напутала Селестия, или не помню я…
Продолжая бормотать себе под нос разные варианты событий, тяжёлой походкой отправляюсь в душ. Поворот крана — и потоки еле тёплой воды смывают странные ощущения после вчерашней ночи, позволяя вновь сосредоточиться на главных событиях.
— Да, Дэс, ты попал.
Поток воды иссякает, после чего я заворачиваюсь в длинное полотенце и ложусь на диван у пустого камина. «Что обо всём этом подумает Луна? А Твайлайт? И Зекора? И всё же…»
Воспоминания вновь накатывают неудержимой волной, заставляя вспомнить её глаза, слезы, те роковые слова. Я не мог поступить иначе, хотя и понимал, что этим подписываю ей приговор: когда все троны буду заняты, мне придётся покинуть Эквестрию. Конечно, принцессы смогут общаться со мной и поддерживать связь, но не уверен, что позволю вновь им себя увидеть. Только не таким. Но, у меня есть время, а значит — прочь уныние и страх перед будущим. Прежде всего, я — человек, а люди не боятся будущего, потому что знают, что этого не избежать.
«А потому — подъем!». Усилием воли заставляю себя подняться на ноги и торопливо испарить лишнюю влагу с кожи, в очередной раз накладывая на себя чары воздушной гривы: меня ждал день, полный хлопот, одной из которых было решение задачи: как, блин, вести себя с Тией? Селли? А, и ещё понять, как её называть наедине. Герой-любовник, Дискорд бы тебя побрал.
Не сдержавшись, издаю нервный смешок и возвращаюсь в спальню, открывая шкаф с видом девушки, готовой выдать фразу «Мне нечего надеть!». К счастью, мне прекрасно хватало пары смен повседневной одежды, но что-то говорило о том, что сегодня нужно быть при полном параде.
Широкополые тёмно-синие штаны привычно подпоясываются изделием из псевдокожи, белая рубашка, поверх всего — роба Королевского Ночного Гварда, создающая образ какого-то монаха. Кажущаяся неудобность служит отличной маскировкой от тех, кто не знает об особых разрезах на рукавах и бёдрах, позволяющих вступить в рукопашный бой без боязни запутаться в полах одеяния.
— Наверно, пора идти, я наверняка уже прос… пал.
На небе сияла луна. Не понимая, что происходит, быстро иду в кабинет и вытаскиваю из верхнего ящика стола механические часы, исправно показывающие пять часов ночи.
Что-то точно было неправильно. Сейчас не могло быть пять часов ночи по нескольким причинам, одна из которых была вполне прозаична — утренний выхлоп, грозящий убить любого, попавшего в зону поражения, абсолютно точно был результатом вчерашней попойки.
Вчерашней… А вчерашней ли?
Торопливо почистив зубы, на всякий случай закидываюсь весьма специфичным отваром из подкроватной коробки и покидаю свои апартаменты через дверь кабинета, нос к носу сталкиваясь с проходящим мимо фестралом. При виде меня он уважительно склоняет голову.
— Приветствую вас, избранник Ночи. Вам что-то нужно?
— День. Какой сегодня день недели? — осторожно интересуюсь я, невольно оглядываясь по сторонам.
— Ну, уже понедельник, — помолчав, он продолжает. — Вам что-то нужно?
Мне остаётся лишь отрицательно покачать головой и направиться в сторону тронного зала. Понедельник. А должно было быть воскресенье. Проспал целые сутки и даже не заметил этого, и что-то мне не верится, что подобный сон стал результатом нашего выходного с Селестией и Кризалис. Я был слишком погружен в свои мысли, а потому не заметил вышедшей из бокового коридора пони. Судя по всему, для неё это тоже стало неожиданностью. В итоге мы оба рухнули на пол, где я чуть не задавил единорожку, которая в последний момент умудрилась как-то извернуться и не попасть под мою тушку.
— П-прошу прощения, — смог выдавить я, когда перед глазами перестали мелькать звёздочки, и я смог разглядеть потолок, залитый лунным светом. — Не мог представить, что найдутся другие любители ночных прогулок.
— Не смертельно, уважаемый Капитан, — кобылка очаровательно улыбнулась, когда я встал на ночи и помог пони последовать моему примеру. — Вообще-то, меня отправили искать именно вас, — заметив недоумевающий взгляд, она поправила полупрозрачное одеяние из белой материи, в которое была облачена, после чего продолжила. — Принцесса Селестия приглашает вас принять участие в церемониальном подъёме солнца. Это очень редкое явление, обычно этот ритуал проводят лишь раз в сотню лет. Увы, я не застала вас в своих апартаментах, а потому отправилась на поиски во дворец.
— Ритуал?.. — подобное заявление было… нет, не подозрительным, скорее не совсем понятным. Если такое мероприятие имеет некий магический эффект, иначе почему его проводят раз в сотню лет, тогда моё присутствие может нести некоторую угрозу точности действия, разве нет? Я, конечно, не воплощал собой Ночь, в отличии от нашей синей милашки, однако являюсь, мать его, личом. Неужели Селестия так уверена в том, что всё пройдёт по маслу? Хотя, кто из нас двоих многотысячелетний Древний?
— Хорошо, ведите, — после моего кивка кобылка церемонно поклонилась и направилась в тот коридор, из которого вышла до столкновения. Какое-то время мы шли в тишине, погруженные в свои мысли. Не знаю, о чём уж думала кобылка, однако лично меня настораживал странный магический фон, усиливающийся по мере нашего продвижения. Я мог бы поставить на кон Наследника, что подобную магию уже где-то встречал. Вот только никак не мог понять, чему или кому принадлежит такая яркая полыхающая аура. За подобными раздумьями пропустил момент, когда передо мной отворилась дверь, ведущая на одну из основных башен замка.
Стоящие у двери стражники указали на винтовую лестницу, по которой и начала подниматься единорожка. Разумеется, я последовал за ней, пытаясь разобраться в магическом фоне. Где-то на середине подъёма меня посетила разгадка, настолько простая, что ноги сами остановились, а ладонь смачно впечаталась в лицо.
— Идиот… — вынес я вполне правильный вердикт для мага, не узнавшего в эманациях магии принцессу Дня. — Это ведь принцесса Селестия так… — пощёлкав пальцами, нахожу нужное слово, — «фонит»?
— Да. В эту ночь повелительница являет часть своей магии своим подданным, назначенным ею, как жрецы огня и дня. Сегодняшний день будет благословлён самой Принцессой.
«Да, я точно должен это увидеть». Молча киваю я единорожке, после чего мы продолжаем путь. Каменные ступени заканчиваются, а мы с кобылой, наконец, ступаем на вершину башни, на которой уже стояли пони, облачённые в одеяния, похожие на те, что носила моя проводница. Все кобылы и жеребцы имели при себе странные посохи с набалдашниками в виде золотистых сфер, стилизованных под солнце.
Но, разумеется, среди всех присутствующих была кобыла, возвышающаяся над своими подданными. Облачённая в невесомые белоснежные шелка с золотистыми вставками, Селестия казалась неким божеством, спустившимся на землю из неведомого рая. Увидев нас, она тепло улыбнулась, после чего кивнула одному из пони, который передал проводившей меня кобылке похожий посох.
— Дэс? — Селестия отошла к краю башенной площадки, намекая на то, что хочет поговорить без лишних ушей. Понимая желание принцессы, остальные пони отошли от нас подальше.
— Я рада, что ты смог прийти, — улыбнулась аликорночка, аккуратно поправляя свою одеяние в области сейчас сложенных крыльев. — Я… должна извиниться. Пока ты спал, мне пришлось наложить на тебя чары, которые позволили бы присутствовать при особом восходе солнца.
— Защитные чары? — на мой вопрос пони кивнула и указала в ту часть неба, откуда обычно появлялось солнце.
— Сегодня светило обновилось, и мне придётся поднимать его немного иначе. Присутствующие при этом пони исполняют, на самом деле, символичную роль при аликорне. Они были нужны лишь в том случае, когда солнце поднимали единороги. Все вместе пони должны были звать меня поднять светило. Это довольно красивый танец, однако я хочу попросить тебя кое о чём.
— О чём же?
Тия помолчала, водя копытцем по камням площадки, после чего подняла голову.
— Не принимай в самом танце участия. Просто стой рядом со мной, и когда я воткну копье в пол, ты можешь ощутишь желание взять его. Не делай этого.
Подобная просьба показалась мне очень уж странной, потому я в недоумении приподнял бровь.
— Почему? И почему я вообще должен захотеть коснуться того жгущегося артефакта? — аликорночка тихо хмыкнула, кивнув каким-то своим мыслям.
— Понимаешь, это очень увлекательное зрелище, и неподготовленный зритель может увлечься. Обычно роль моего партнёра играли Королевские Дневные Гварды, могущие выдержать пламя оружия. И, зная тебя, можно опасаться, что ты пожелаешь испробовать себя в этой роли. Не надо. Просто… просто позволь мне показать тебя красивый ритуал, который можно будет увидеть лишь через сотню лет.
— Окей, — неуверенно кивнул я, после чего вспомнил ещё один момент. — Кстати. Я так понимаю, это из-за твоих чар я проспал целые сутки?
Селестия виновато улыбнулась и кивнула, однако стоило ей открыть рот, чтобы что-то сказать, как она застыла, прислушиваясь к чему-то своему, после чего повернулась в сторону «жрецов».
— Время пришло, мои маленькие пони.
Кобылы и жеребцы поспешно выстроились в круг, в центр которого вышла сама Селестия, указав мне на месте вне круга, позволявшее мне смотреть на пони и, как я мог понять, на солнце, что они будут поднимать.
— Светило переродилось. Сотня лет — ничто для солнца, однако и этот миг мы должны по достоинству оценить, — провозгласила Селестия, призвав к себе своё копье.
На какое-то мгновение она замолчала, после чего окружающие её пони вдруг затянули нежный горловой напев, потихоньку покачиваясь из стороны в сторону. Эта странная мелодия пронзила прохладный ночной воздух, и к моему удивлению, температура его немного поднялась. Кажется, чары аликорна позволяли мне учуять даже такие детали. Однако такая мелочь как потепление отошла на второй план, когда пони начали двигаться. Их плавные па сопровождались неторопливыми движениями посохов. Создавалось впечатление, что они плетут невидимую сеть вокруг замершей принцессы, но тут двинулась Тия, отчего все жеребцы и кобылы внезапно замерли, вынуждая концентрировать внимание на танцующей аликорночке.
И смотреть было на что: не раз наблюдая за Луной и другими Древними, я поражался тому, насколько плавно они могли двигаться, однако сейчас я невольно открыл рот, жадно ловя каждое движение двигающейся внутри круга кобыле.
Селестия была прекрасна.
Я ничуть не умалял красоту Луны или Зекоры с Твайлайт, их красота не подлежала сомнению, но сегодня Тия показала мне новую грань прекрасного: обжигающую красоту взрослой женщины, знающей себе цену и не стесняющуюся своего богатства. Это отличалось от скрытой в ночи красоты Луны, молодого цветения Твайлайт или таинственного очарования иной культуры Зекоры.
Перед нами танцевало солнце.
И не было среди нас глупцов, что не считали бы её божеством в этот момент, когда она невесомыми шагами двигалась внутри круга, её крылья казались нам облаками из неведомой дали, а шёрстка была многократно прекрасней воздушных шелков, укрывающих её.
И стоило мне подумать, что она не может быть прекрасней, как Селли запела. Её пение также не содержало слов, однако я понимал всё, что аликорночка передавала слушающим её. Она пела о мире, что купается в животворящем свете дневного светила. Она пела о дивных травах, что разрастались по бесконечным равнинам Эквестрии. Она пела о птицах, чьё пение наполняло воздух мелодичными трелями, пусть они и не могли бы поспорить с повелительницей Дня.
Селестия пела о нас. О пони, что живут на этой земле, принося гармонию в нестабильную природу этого мира. О земных, чьи твёрдые копыта рыхлили землю, меняя её по прихоти природных скульпторов. О пегасах, чьи крылья меняли потоки воздушного пространства и управляли погодой на благо всех. О единорогах, чья магия управляла магическими потоками окружающего мира, позволяя заглянуть на изнанку вещей и познать их.
И когда нам казалось, что её пение начинает затихать, её голос внезапно взлетел до небес.
Селестия пела о нас. О тех, кто не считал день своим доменом, однако пони не понимали этих песен, ибо это было не о них. Она пела. О фестралах, что рыскают в ночи, оберегая сон всех пони, когда они уязвимей всего. О всех тех, кто сознательно отвергал прекрасный дар из-за долга, который должен быть исполнен.
Селестия… пела обо мне? Моё сердце сжалось, когда перед глазами пронеслись видения, отличающиеся от всего, что я слышал до этого. Она пела. Обо мне как о потерявшемся страннике, обретшем дом под луной этого мира. Обо мне как о младшем Короле мёртвых, дерзнувшем жить и после смерти.
Она пела мне, предлагая познать день, не забывая ночь, что питает силу живых существ. Прекрасное создание в центре круга из замерших подданных, она танцевала и пела, и странная нить объединяла нас всех, уносясь куда-то вдаль, на восток.
И вот, её пение смолкло. Подойдя ко мне, она воткнула копье в пол и встала рядом, глядя на «жрецов», вставших напротив нас с ней и опустившихся на живот. Сейчас должен был выступить Капитан Дневной Стражи, на какое-то мгновение взяв копье самой Селестии и… и что он должен был делать? Увы, как ни завлёк меня этот танец, моё сердце не знало, как можно помочь ритуалу.
Лишь тихий шелест листьев раздался у самого моего уха. Словно кто-то пытался рассказать мне свою историю, историю преданного служения и долга.
Мой взор невольно объяло пламя, когда я осознал, ЧТО происходит. Пытаясь найти подтверждение своим опасениям, незаметно смотрю в сторону Селестии, боясь нарушить воцарившуюся тишину, и едва сдерживаю изумлённый вскрик: рядом с аликорном стояли полупрозрачные фигуры пони, почти невидимые в мерцающем свете, исходящем от принцессы.
Рядом с диархом стояли её Гварды. Она не видела их, однако им не нужно было её внимание, Королевские Капитаны несли свою службу, как делали это при жизни. И если ближайших к ней я ещё мог увидеть, то стоящие дальше от неё пони были уже не видны моему глазу.
Сердце пропустило удар, когда мой взор наткнулся на белого единорога с серой гривой. Поймав мой взгляд, Мистспиер отделился от группы и подошёл к копью. С печалью призрак легендарного Гварда провёл копытом по белоснежному древку, после чего повернулся ко мне и что-то сказал. Его губы беззвучно шевельнулись, однако я уже знал, о чем он говорит мне. Мёртвый просил исполнить последнюю просьбу.
И разве не для того нужны короли, чтобы склонять свой лик к просьбам своих вассалов?
Я просто не мог иначе. А потому просто сделал два шага вперёд.

* * *

Всё, что увидели присутствующие — это двинувшегося вперёд Капитана. Ловкие пальцы человека решительно схватили древко.
И белое копыто коснулось артефакта. Вдвоём они вытащили оружие из пола. Волна незримого пламени прокатилась по истончившейся душе лича, однако непреклонная воля единорога и человека обратили огонь наружу.
Охватившая человека магия на мгновение скрыла его от изумлённо смотрящих на него пони, не верящих в то, что сейчас происходило на их глазах — Королевский Ночной Гвард посягнул на роль восславляющего День! Однако стоило эфемерному огню сгинуть, как по одежде Дэса прошла рябь, перекрашивающая робу Капитана в белоснежное одеяние под стать всем, кто здесь находился.
Это был сигнал, и хотя Селестия не отдала приказ, жрецы знали, что делать.
Воинственно вздёрнув посохи, они резко выдохнули, двигаясь на месте в боевом ритме.
— Ха! Ху!
Слаженно двигались тела, повинуясь ритму, идущему от Капитана. Ритуал не имел двойных трактовок — нашёлся тот, кто решился восхвалять и просить богиню. А значит, всё должно идти по своему плану.
— From the snow-swept mountain tops, — указывающее на горы острие копья опустилось вниз, на просторные равнины Эквестрии, которые были прекрасно видны с башни замка, — to the emerald green fields…
Первое, робкое свечение окрасило небосвод, когда человек повернулся на восток, раскинув руки.
— … across the sea and sky, that wondrous light has touched us all!
Неторопливым жестом Капитан очертил полукруг, словно пытался охватить этим жестом всех, кого когда-либо касалось тепло солнца и его богини.
— And as the night begins to fade, and the moon hangs low…
Следуя тени прошлого Капитана, лич повернулся к царственно замершей Селестии, опустившись на одно колено
— … we wake to see the rise of her celestial glow!
Рог аликорна неярко сиял, взгляд принцессы был направлен на своего Капитана. Теперь она не могла называть его иначе, не хотела этого.
Горловое пение пони достигло пика, когда раздался голос Дэса.
— Raise the sun.
Синхронно выдохнув, они сделали выпад вверх, символизируя подъем солнца.
— Raise the sun!
Поднявшись в полный рост, два Капитана, видимый и незримый, повернулись к танцующим.
— Every pony and parasprite, every dragon and bird…
Лич опустился на каменный пол, в то время как восхваляемая им богиня распростёрла крылья, освещая своим светом всю площадку.
— … knows that without her light, her loving warmth, we'd never live.
Копье со свистом рассекло воздух, указывая куда-то в сторону, символизируя врагов Эквестрии.
— Those cowards hide in shadows sheathed by the night.
Взгляд восхваляющего ожесточился, когда единым движением он поднялся на ноги, а танцующие пони замерли на месте.
— We fight the darkness, our swords raised for the light!
Волна старинной магии прошла по воздуху, разжигая полыхающие фигуры церемониальных коротких мечей, появившихся на боках всех умерших, включая Дэса. Безоружная принцесса неподвижно взирала на подданных, не зная, что рядом с ней десятки ушедших поднимали головы с зажатыми в зубах и когтях клинками. Пылающая в глазах призраков решимость не погасла даже после смерти Капитанов.
— Raise the sun!
Там были не только пони. Гордо стояли грифоны, вздымая вверх золотые клинки. Вдали возвышался минотавр, его двуручник грозно сиял в лучах показавшегося из-за горизонта солнца.
— Raise the sun!
Сотни клинков разрезали воздух, освещаемый восходящим солнцем, сотни глоток исторгли клич, слышимый лишь одному личу. Неуверенно оглянувшись на принцессу, он беспомощно стиснул древко копья.
«Я не имею право попирать память воинов Дня!» — кричал его взгляд. Огненный клинок оставался в ножнах, медленно тлея без руки или лапы, держащей его. Но ответ чародею пришёл совсем не от неё. Багровым огнём засияло оружие Капитанов, смотревших на него, на Дэса.
— Подними клинок, — раздался чей-то голос из рядов.
— Подними солнце, — вторил ему грифон, указывая острием меча на лича.
— Не дай погаснуть нашим огням, — вдруг произнёс Мистспиер, держащий своё оружие в поле магии. — Оберегай принцессу, как это делали мы. И хоть я совершил непростительную ошибку в своё время… Прошу тебя, как Королевский Дневной Гвард я прошу тебя, Королевского Ночного Гварда, занять и наше место. Оглянись.
Повинуясь словам ушедшего, человек посмотрел на прошлых Капитанов. Один за другим, они кивали, встречаясь с ним взглядом, после чего приветственно взмахивали церемониальным оружием.
— Ненадолго объедини вечно разъединённых Стражей. Послужи Сёстрам.
Жарким лучом солнца полыхнуло лезвие клинка в руках лича, но лишь нежное тепло прокатилось по телу Дэса, когда он посмотрел на Селестию. Прикусив нижнюю губу, принцесса неотрывно следила за его движениями, невольно подавшись вперёд.
— Throughout all of Equestria. The Sisters' Empire endures! — он помнил старые слова, когда ритуал попал на период восстания Найтмер Мун, однако намеренно исказил их. «Вы просили объединения? Получайте!»
Аликорночка незаметно кивнула, соглашаясь с решением своего Капитана.
— Every colt and mare, we stand at arms, all millions strong! — и, словно соглашаясь с его словами, ряды мёртвых качнулись вперёд, окружая человека.
— Что за?.. — тихо прошептала принцесса, прищуриваясь и вглядываясь в воздух вокруг стоящего перед танцующими пони парня. На какое-то мгновение ей показалось, словно что-то шевельнулось рядом с человеком. Однако, боясь обратить на себя внимание, вновь застыла неподвижной статуей, неотрывно следя за Капитаном.
Голос Дэса ожесточился, когда он взглянул на кобыл и жеребцов перед собой.
— You best stray from evil and stay in the light.
— Or be lost to darkness, like tears… — словно своими глазами Селестия увидела, как глазницы человека вновь полыхнули бирюзовым пламенем, выражая ярость Гварда, — … shed in the night.
Бессловесное пение стало громче, а движения пони стали более резкими, посохи воинственно пронзали воздух, как и полыхающие мечи мёртвых Капитанов. По спине человека пробежали мурашки, когда неведомая сила позволила его ступням оторваться от каменного пола и развернула в сторону воителей, ждущих его слов.
— We shall never surrender…
С громким цоканьем пони встали в стойку «смирно», грифоны опустили крылья, внимая Гварду.
— We shall never let the darkness impede…
Полыхающее на месте глаз пламя на миг сравнилось с сиянием принцессы, перед которой он стоял, однако Селестия вдруг осознала — Дэс говорил не с ней.
— We shall stand strong for all eternity, — последние слова заставили сердце аликорночки сжаться от сладкой боли, когда она осознала, насколько теперь правдивы эти строки. Строки гимна, что вплетался в магию восходящего солнца. Её ушки на миг дёрнулись, когда она, к собственному удивлению, услышала родную речь человека.
— And spread her radiance…
Их глаза встретились, когда он тихо произнёс:
— And love…
Все ещё поддерживаемый чародейством древних времён, Дэс вонзил копье в пол, возвращая его владелице, после чего повернулся в сторону солнца, уже поднявшегося над горизонтом, и вытянул меч в его сторону, командуя стоящим за спиной Капитанам.
— MOVE OUT!!!
Слаженно выдохнув, кобылы и жеребцы замерли на месте, не видя, как задрожали ноги повелительницы солнца от Королевского Гласа.
— Да будет так, — наконец смогла произнести она, и неземное сияние, окружающее аликорна, потихоньку сошло на нет, оставляя их всех в тишине летнего утра.
Синхронно покачнувшись, человек и аликорн едва не упали на землю, однако их тотчас поддержали бросившиеся на помощь пони.
— Ваше Высочество!
— Капитан!
Испуганные восклицания подданных принцесс лишь ухудшили состояние Дэса, пламя в глазах чародея потускнело и вскоре пропало. Покрасневшие словно от долгого недосыпа глаза бесцельно двигались из стороны в сторону, будто парень пытался что-то найти на площадке, однако стоило ему увидеть уставшую Селестию, как он осторожно отстранился от поддерживающих его пони и опустился на колени перед аликорном.
— Ритуал… окончен? Я больше не нужен принцессе?
В ответ кобылка лишь слабо улыбнулась и кивнула своим подданным.
— Нет, Королевский Ночной Гвард. Ваша помощь была оценена Престолом. Вы можете отдыхать.
Не обращая внимания на слабые возражение человека, несколько пони вежливо, но настойчиво повели его вниз отдохнуть.
— Оставьте меня, — величественно кивнула принцесса оставшимся жрецам огня и дня. После того, как площадка башни опустела, Селестия расправила крылья и поднялась в воздух, направляясь в сторону своего балкона.