Исследование гендера в постмодернизме. Теория перформативности гендера

Позиции исследовательниц постмодернистской ориентации во многом похожи на изложенные выше. Так, уже упоминавшаяся Гейл Рубин предполагает, что «мужское» и «женское» - скорее, социокультурные, чем природные категории, являющиеся продуктами системы брака и родства.

Но с приходом новых тенденций в академические исследования смещаются акценты и в гендерной проблематике. Начиная с 80-х гг. XX в. наблюдается отход от изучения культурных моделей и лингвистических структур в направлении более подвижного понятия дискурсивного конструирования субъекта, связанного с работами М. Фуко и деконструктивистским анализом Ж.Деррида.

Это изменение можно наблюдать в ряде исторических работ по гендеру, в которых деконструируется уже не понятие «женщина», а термин «женщины». Так, Д. Райли утверждает, что женщин стали воспринимать как радикально отличных от мужчин (а не просто как нижестоящий вариант) лишь в конце XVIII – начале XIX в.

Основной проблемой в постмодернистской и постструктуралистской теории гендера стал его бинаризм. В этом плане наиболее влиятельной и известной теорией является анализ пола и гендера, проведенный известной американской исследовательницей Джудит Батлер (род. в 1956 г.). Она указывает на то, что если гендер не является автоматическим следствием и пола, то нет основания полагать, что существует лишь два его вида. Если пол, также, как и гендер, является конструктом, то это означает, что он не является ранее заданным. Тело не может иметь значимого существования до тех пор, пока оно не отмечено гендером. Тела, по ее утверждению, получают гендерную принадлежность через постоянный перформанс гендера, т.е. гендер является не «сущностными», а перформативным явлением.

Понятие перформативности Батлер заимствует из лингвистики, где оно обозначает формы речи, которые, будучи высказанными, воплощают в реальность то, что они высказывают (например, когда священник или сотрудник службы регистрации браков говорит «Я объявляю вас мужем и женой). Перформантивность предполагает цитирование прошлых практик, соотносящихся с существующими условностями и нормами.

Так, слова «Это девочка» при рождении ребенка делают его девочкой, «цитируя» нормы пола, основываясь на авторитете социальных условностей, которые устанавливают, чем является девочка. По мнению Батлер, пол материализуется через комплекс таких цитирующих практик, которые являются одновременно нормативными и регулятивными. Ее исследования являются ценным дополнением в вышеперечисленные подходы, принимая во внимание, что она усиливает критику различия между полом и гендером.

Но если пол также рассматривается как конструкт, можно предположить возможность его взаимозаменяемости с понятием «гендер». Тем не менее именно последний стал предпочтительным в социогумантираных исследованиях для обозначения социокультурных различий между мужчинами и женщинами. Причиной этого является, во-первых, то, что гендер является социокультурной категорией, заключающей в себе вызов естественности этих различий. Во-вторых, применение понятия «гендера» позволяет избежать многочисленных коннотаций, связанных со словом «пол», и говорить о гендерных отношениях как прежде всего отношениях, возникающих в социокультурной сфере и отличных от интимных отношений мужчины и женщины.

Исследования маскулинность (мужские исследования)

Особенностью современных гендерных исследований является появление исследований маскулинности. И главная проблема этой области – изучение т.н. «кризиса маскулинности».

С 1970-х гг. и на Западе, и в СССР стали много говорить и писать о «кризисе маскулинности»: о том, что традиционный мужской стиль, а, возможно, и сами психологические свойства мужчины не соответствуют современным социальным условиям.

Подобные разговоры о «кризисе маскулинности» не уникальная черта XX-XXI в. Так было в любую историческую эпоху, когда происходило много перемен и когда прежние формы гендерных отношений власти становились неадекватными. И идеал «настоящего мужчины» начинали искать в прошлом; в классической Греции философы и писатели восхищались мужеством героев гомеровской эпохи; в Риме времен Империи римляне скорбили о б утрате добродетелей республиканского Рима; англичане эпохи Регентства сетовали на упадок мужской доблести, которая ярко проявлялась в эпоху раннего Средневековья; немцы начала XX в. умилялись мужской дружбой эпохи романтизма и средневековыми мужскими союзами и т.п.

Исследователи 1970 – 1990-х гг. пытались найти причины современного «кризисе маскулинности» и пути его разрешения. Возникло две противоположных точки зрения:

1. Приверженцы первой точки зрения считают, что мужчины не соответствуют изменившимся социальным условиям. Поэтому мужчины должны измениться, чтобы двигаться вперед.

2. Исследователи, придерживающиеся противоположных взглядов, напротив, полагают, что те современные процессы, которые расшатывают мужское господство, – угроза для всех вековечных «естественных» условий человеческой цивилизации. Поэтому мужчины должны в качестве традиционных защитников стабильности и порядка положить конец этой деградации и вернуть общество назад, в спокойное надежное прошлое.