ГЛАВА III. Выставки и полевыя испытанія

Въ Англіи выставки и полевыя испытанія возникли во второй половине прошлаго столетія. Первая выставка, устроенная въ 1859 г., была открыта только для пойнтеровъ и сеттеровъ въ Newcastle on Tyne, а первое полевое испытаніе происходило въ 1865 г. близъ Bedford. Выставки были встречены съ большимъ энтузіазмомъ и въ начале имели на собаководство, несомненно, благотворное вліяніе.

Въ то время никто не думалъ держать собакъ ненатасканныхъ или негодныхъ въ поле, и потому выставки, на которыхъ фигурировали красивейшіе экземпляры рабочихъ собакъ различныхъ кровей, собранныхъ для сравненія, должны были безусловно вліять на улучшеніе породы.

Что касается полевыхъ испытаній, то покойный М-r Brailsford пo поводу ихъ учрежденія писалъ мне следующее:

«Задачею ихъ является выделеніе лучшихъ по работе семействъ пойнтеровъ и сеттеровъ, такъ какъ некоторыя собаки, получившія на выставкахъ первые призы, оказались впоследствіи негодными въ поле. Поэтому полевыя испытанія являются единственнымъ надежнымъ критеріемъ, на который можно опираться при желаніи вывести хорошихъ полевыхъ собакъ».

Stonehenge подтверждаетъ то же самое, говоря, что, съ учрежденія выставокъ въ 1859 г., недовольство на решенія судей на выставкахъ постоянно возрастало (Dogs of the British Islands, книга IV, гл. I).

Расторопные люди быстро сообразили, что на выставкахъ можно нажиться, выставляя такъ-называемыхъ «собакъ спорта», и выставочный типъ пойнтера сталъ все более и более отдаляться отъ типа рабочей собаки. Такъ продолжалось до 1880 г., являющагося предельнымъ періодомъ въ стремленіи искаженія основныхъ принциповъ породы, характеризующимся темъ, что авторитетомъ сделался Jdston, который утверждалъ, что типичный пойнтеръ въ главныхъ чертахъ долженъ походить на фоксхоунда (Jdston «The Dog», стр. 118). Выставки размножались съ лихорадочной быстротой, выставлять собакъ стало коммерческимъ деломъ, и явилась потребность въ подмеси посторонней крови для поддержанія породы, безобразно эксплоатировавшейся.

Удивительней всего то, что Кеннель-Клубъ не предпринималъ противъ этого никакихъ меръ и вполне удовлетворялся темъ, что его выставки изобиловали пойнтерами. Онъ продолжалъ устраивать разъ въ году полевыя испытанія, на которыхъ приходилось подчиняться самымъ стеснительнымъ и плохо приспособленнымъ правиламъ; a когда собакъ на испытанія стали приводить все менее и менее, то даже былъ поднятъ вопросъ объ ихъ прекращеніи.

Примеромъ небрежнаго отношенія Кеннель-Клуба къ охотничьимъ собакамъ служитъ также и то, что, несмотря на настоятельныя требованія, званіе чампіона стали присуждать на полевыхъ испытаніяхъ только последніе 2 года. Кеннель-Клубъ присуждалъ званіе чампіона на выставкахъ, но не допускалъ такового для полевыхъ победителей, даже на своихъ собственныхъ испытаніяхъ. Следуя такому принцнпу, мы должны были бы платить жалованье прислуге не за работу, а за красоту.

Мало того, и по сіе время секретари выставокъ приглашаются обращаться къ Кеннель-Клубу съ ходатайствомъ о назначеніи призовъ-чампіонатовъ, и, разъ такой призъ назначенъ Клубомъ, судья обязанъ присудить его, каковъ бы ни былъ уровень собакъ, разве только онъ не выдастъ ни одного перваго или второго приза. Я предлагалъ вычислить среднее количество экспонатовъ различныхъ породъ, появившихся на крупныхъ выставкахъ за періодъ двухъ летъ, и, исходя изъ этихъ данныхъ, определить минимальное количество записей въ классе для присужденія чампіоната.

Далее я настаивалъ на томъ, чтобы ни одинъ пойнтеръ не носилъ званія чампіона до техъ поръ, пока онъ не выиграетъ чампіоната не только на выставке, но и въ поле. Чтобы указать, насколько неудовлетворителенъ теперешній порядокъ, приведу на выдержку примеръ: въ Preston въ 1895 г. при записи 33 пойнтеровъ вовсе не полагалось чампіонатовъ; въ Edinburgh въ томъ же году при записи 29 собакъ былъ назначенъ къ выдаче 1 призъ, а въ 1896 г. въ Darlington при 11 собакахъ было назначено къ розыгрышу 2 приза чампіоната.

Безъ сомненія, Кеннель-Клубъ грешилъ относительно пойнтеровъ скорее бездействіемъ, чемъ заботливостью; a какъ бы для того, чтобы подчеркнуть свое презреніе къ полевой работе, онъ вовсе не упоминаетъ въ студъ-буке о полевомъ классе на выставкахъ. Весьма странно и то, что Клубъ, учрежденный въ интересахъ англійскихъ охотничьихъ собакъ, такъ быстро забылъ о нихъ и сталъ интересоваться иностранными породами, безполезными въ Англіи; впрочемъ, уже 300 летъ тому назадъ д-ръ Кайюсъ сказалъ: «Мы, англичане, удивительно жадны до новинокъ и вещей, которыя редки, своеобразны и трудно достаются».

Я не хочу утверждать, что Кеннель-Клубъ, какъ учрежденіе, устраивающее выставки, не принесъ пользы; онъ довольно хорошо управляетъ своимъ царствомъ, а веденіе имъ книгь съ записями собачьихъ именъ и родословныхъ безусловно полезно. Но главная его вина заключается въ томъ, что онъ вовсе не заботится о полевой собаке и не оградилъ ее отъ вліянія моды.

Что касается другихъ обществъ, имеющихъ отношеніе къ пойнтерамъ, то «Національное общество любителей поннтеровъ и сеттеровъ» (известное подъ названіемъ Шревсбюрскаго общества), кажется, старшее изъ нихъ по устройству полевыхъ испытаній (съ 1866 г.).

Таблица VIII.