Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Теория и эмпирический факт 3 page
Следующая переменная для оценки объектов в ситуации формулируется как «качества — деятельность». Встречаясь в ситуации с объектом, актор обращает внимание при его оценке либо в первую очередь на то, какими качествами он обладает, либо на то, что он делает (например, «плохо делает дело или делает не то, что нужно, но зато сам человек хороший» либо, наоборот, «вроде бы и неплохой человек, да делает все безобразно», — в первом случае человеку выносится положительная оценка, во втором отрицательная, хотя это один и тот же человек, а вот критерии к нему применены разные). И еще одна переменная, применимая по существу только к социальным объектам, — она определяет отношение данного человека-актора к другому человеку, оказавшемуся в его ситуации (иногда это может быть не человек, а группа, которая, по Парсонсу, также является объектом социальным), по критерию склонности актора брать на себя и выполнять обязательства по отношению к этому социальному объекту. Здесь возможны два варианта. Первый: определяется сфера обязательств, которые берет на себя актор по отношению к данному социальному объекту (эти обязательства могут быть взаимными, тогда с той стороны они должны быть так же четко определены), и если объект, так сказать по ходу дела, пытается «добавить» к этим обязательствам какие-то новые, то актор имеет полное право отказаться их выполнять, ссылаясь на то, что эти новые не входят в заранее оговоренную сферу. Такой способ построения отношений с объектом оценивается как «конкретный», или «специфичный». Другой способ, противоположный ему: актор выполняет все просьбы, с которыми обращается к нему социальный объект (т.е. берет на себя все обязательства, которые возлагает на него его объект), если это не противоречит выполнению его обязательств по отношению к другим объектам, взятым на себя ранее (обязательства по отношению к другому — единственный ограничитель возможных обязательств по отношению к данному объекту). Этот способ назван Пар-сонсом «диффузным», а вся переменная формулируется как «конкретность («специфичность») — диффузность». Если привыкнуть к труднопроизносимым для русского человека словам (справедливости ради надо сказать, что и для англоязычного человека слова эти столь же непривычны и труднопроизносимы), то вникнуть в содержание не так уж и сложно. Применяя эти определения к своему социальному опыту, мы очень быстро находим, что, действительно, существуют и в наших отношениях с людьми такие сферы, где мы можем спокойно сказать человеку, пытающемуся предъявить к нам то или иное требование, что мы его не будем выполнять, поскольку раньше об этом мы не договаривались. Он вообще не имеет права требовать от нас чего-то, что не входит в наши четко определенные обязанности. Но есть и другие сферы, где так себя вести мы не можем и будем принимать все новые просьбы и требования до тех пор, пока это не войдет в противоречие с обязанностями, взятыми нами по отношению к другим людям. Просто мы никогда ранее не называли эту последнюю сферу отношений «диффузными отношениями», а первую — «отношениями конкретными». Так же каждый человек может вспомнить и описать те сферы отношений, где его ценят и уважают за то, что «он есть сам по себе», т.е. за качества его личности; а есть и другие, где эти качества мало кого волнуют, а оценка совершается по результатам той или иной деятельности, по тому, что удалось ему добиться. В действительности, конечно, и в тех, и в других сферах действуют все критерии, но значение их весьма различно: и в профессиональной сфере, где человек оценивается в первую очередь по результатам своей деятельности (если ты врач, то должен лечить и вылечивать людей; если инженер, то конструируемые тобой механизмы должны работать, а самолеты — летать и т.д.), тем не менее качества личности человека (его доброта, порядочность, готовность приходить другим на помощь) не могут быть совершенно безразличны окружающим. Так что нигде этот критерий деятельности, или результативности (у Парсонса есть и другое название этой переменной: «аскрип-тивность — достижительность», т.е. «следование нормам — стремление к результату»), не действует в чистом виде. Во всех сферах мы можем проследить только тенденцию, иногда ярко выраженную, иногда более слабую. Но сразу же возникает мысль, что в той сфере отношений, которую мы вслед за Парсонсом назовем «диффузной», проявится «склонность» больше применять при оценке критерий «качество», чем критерии «деятельность» или «достижительность». И тут обязательно приходит на ум тённисовское понятие «Gemeinschaft», общинные отношения. А обратные полюса тех же переменных, конечно, довольно точно подходят под понятие «Gesellschaft», — это отношения, гораздо сильнее пронизанные индивидуализмом и рационализмом. Но на рациональность указывают также и «аффективная нейтральность», и «универсалистский способ оценки». Когда Парсонс создавал свои аналитические переменные, он, конечно, имел в виду все основные положения классической социологии: и тённисовскую дихотомию «Gemeinschaft — Gesellschaft», и веберовское утверждение о том, что процесс рационализации социальных отношений идет неотвратимо и необратимо. Вся классическая социология построена на представлениях о процессе развития человеческого общества в определенном направлении. Парсонс нигде не присоединяется к этим утверждениям, но и не отрицает их. Он создает инструмент для анализа, применяя который, можно на эмпирическом материале установить, идут или не идут указанные процессы, и в каких сферах, и при каких условиях. И здесь еще раз уместно повторить, что большинство недоразумений и претензий к Парсонсу по поводу его теории происходит именно из-за непонимания инструментального характера создаваемых им конструкций. Так, например, довольно часто приходится слышать, что Парсонс создавал свою теорию, исходя из знания о собственном (т.е. американском) обществе, а потому для использования у нас она непригодна, поскольку у нас ведь другое общество. Как мы видели только что, в своих исходных посылках Парсонс опирается на классические представления о развитии социальных структур, а эти представления созданы были отнюдь не американцами, а как раз европейцами. И теория его пригодна именно для сравнения различных обществ (и различных структур внутри одного общества) по определенным универсализированным им критериям. Применяя эти критерии, можно оценить, например, насколько одно общество «универсалистичнее» по характеру своих норм, чем другое, насколько в нем развиты диффузные структуры социальных отношений или, напротив, насколько сильно они угнетаются какими-то другими структурами. Тот, кто утверждает, что к какому-то обществу парсонсов-ские переменные неприменимы, должен осознавать, что он постулирует, будто это общество основано на совершенно иных основаниях, чем не только американское, но и все европейские общества, что оно представляет какое-то исключение во всемирном сообществе. Если же мы этого не предполагаем, то можем сравнивать свое общество со всеми другими с помощью парсонсовских переменных. И узнавать о себе что-то интересное, что-то, что, как говорит Р. Мертон, мы не могли бы предположить, исходя из собственного здравого смысла. Обратив внимание на то, что некоторые полюса характеристик, заданных Парсонсом, имеют тенденцию сочетаться друг с другом (как, например, диффузность социальных отношений и оценка человека по его качествам, а не по результатам его деятельности), мы довольно быстро приходим к мысли попробовать различные наборы таких значений характеристик. Первым это сделал сам Парсонс. Он также пришел к мысли, что «эффективность» естественно сочетается с «партикуляри-стичностью оценки», а «аффективная нейтральность» соответственно — с «универсализмом» и т. д. Наборы по особо сочетающимся характеристикам автоматически дают противоположные наборы, поскольку переменные — двуэкстремальные, каждая имеет противоположный полюс. Первая группа сочетающихся характеристик, набранная Парсонсом: «аффективность»— «партикуляризм»— «конкретность» — «деятельность» — противостоит автоматически получающейся второй группе, складывающейся из обратных характеристик, присущих тем же самым переменным: «аффективная нейтральность» — «универсализм» — «диффузность» — «качества». Первый набор, по мнению Парсонса, характеризует общественные структуры, которые имеют своей функцией постоянно ставить новые цели, искать и открывать какие-то новые пути и способы существования. Это структуры, пронизанные духом предпринимательства и предприимчивости. Они открывают большой простор индивидуализму, рационализму и отличаются довольно жесткими (конкурентными) внутренними отношениями между участниками. Парсонс обозначает их символом «G» — целеполагающие структуры. В них подбираются люди, по типу личности маниакально нацеленные на результат, не очень склонные почитать закон и моральные нормы, не очень склонные идти на уступки своим конкурентам и уважать в них личность. Поэтому такие структуры «раскачивают» порядок в обществе, ослабляют его моральные устои, подрывают авторитет социальной нормы, стремятся обойти и всячески ослабить социальный контроль. Но им противостоят структуры с противоположным сочетанием характеристик, которые Парсонс обозначил символом «L». Они отвечают за сохранение «латентной модели» общества, т.е. его основной нормативной конструкции. Это — социализирующие структуры, прежде всего семья и школа, а также разного рода «части» других структур, выполняющие функцию воспитания. Здесь, наоборот, большим пиететом окружены личность и ее качества, уважаются дисциплина и нормативность поведения. Разрушительные последствия безудержного стремления к результату сферы «G» должны нейтрализоваться и сводиться на нет сферой «L». Эти две большие (никак не оформленные организационно и не зафиксированные в общественном сознании как нечто цельное и замкнутое в себе) сферы постоянно взаимодействуют друг с другом, и между ними существует неустойчивое равновесие. С другой стороны, «на другом уровне», как определяет это Парсонс, существуют еще две взаимодействующие сферы: «А» и «I». Сфера «А» характеризуется набором: «аффективная нейтральность»— «универсализм»— «конкретность»— «деятельность» (первые две характеристики — из группы характеристик типа «G», а вторые две — из типа «L»). Это производственно-профессиональная сфера общества, обеспечивающая его материальное благосостояние, здоровье людей и вообще условия воспроизводства жизни. Эта сфера состоит из множества структур различного рода с разнообразными, часто противоположными интересами (то, что у нас принято было называть «ведомственными интересами»). Эти «ведомства» не ставят новых целей, но создают постоянно новые способы, адаптируя к постоянно возникающим проблемам и ситуациям общество в его взаимоотношениях со своими «средами» (при этом то или иное ведомство в целях орошения засушливых мест может предложить проект поворота вспять каких-нибудь рек, не особенно просчитывая последствия данного проекта). Сфере «А» (адаптивной) противостоит сфера «I» (интег-ративная), которая отличается противоположными характери- стиками: «эффективность» — «партикуляризм» —■ «диффуз-ность» — «качество». Это сфера политики, партий, разного рода общественных движений. Она формирует общественное сознание и противостоит распаду общества на отдельные конкурирующие друг с другом «ведомства». Эти две противоположно направленные сферы также находятся друг с другом в состоянии неустойчивого равновесия. Если в общественном сознании возникнет идея о том, что какая-то функция в обществе «недовыполняется», оно может дать толчок, который положит начало сдвигу в пользу сферы, недостаточно выполняющей свою функцию. Ей будет уделено особое внимание, туда направятся дополнительные материальные средства, и это привлечет в нее наиболее активных и одаренных людей, так как в престижеой сфере больше возможностей для личности проявить себя, продвинуться по службе, подобрать себе хорошую работу и т. д. В результате произойдет усиление данной сферы (и некоторое ослабление противодействующей ей), и общество начнет сдвигаться в заданном направлении. Впоследствии, когда в результате развития тех функций, которым была создана «зеленая улица», начнут проявляться не только положительные, но и сопутствующие им отрицательные последствия, оценка этой сферы в общественном мнении может измениться. Тогда произойдет обратное движение и усилится сфера, противостоящая данной. Так осуществляется, согласно модели Парсонса, стихийная динамика общества. Точнее сказать, так она может совершаться, если общество работает как самонастраивающаяся система. Но могут быть задействованы разного рода факторы, которые будут блокировать эту самонастройку. Либо эта саморегуляция может оказаться слишком медленной для критических ситуаций, в которые попадает общество. Тогда включаются внешние факторы, которые также могут быть «уловлены» этой моделью, если применить ее на других уровнях — к отдельным секторам общества и общественного сознания. Анализ собственного общества всегда привлекал внимание Парсонса. В частности, он подходил к нему в терминах созданной им модели. Он утверждал, что в американском обществе преобладает на уровне самом общем оценка в терминах сферы «А», т.е. производственно-профессиональной. Сфера «G» котируется весьма низко, так как у общества в целом нет четко выраженной единой цели. А поскольку такой цели нет, то и сфера «I» (интегративная) также котируется не слишком высоко, хотя время от времени в связи с разного рода критическими ситуациями ее значение повышается (так было, например, в период Великой депрессии начала 30-х гг.). Но главные факторы, формирующие социальную стратификацию общества, — это сферы «А» и «L». Притом сфера «А», постоянно усиливая свое влияние в обществе и прививая людям свои ценности как основные (а ценности эти, как мы помним, — «аффективная нейтральность» — «универсализм» — «конкретность» — «деятельность», она же «результативность»), приводит к возрастающему «угнетению» сферы «L» (где должны работать ценности «качество» и «диффузность» как высшие). Другими словами, система профессиональных и производственных отношений наступает на систему родственных отношений и оттесняет ее. Парсонс утверждает, что именно в результате развития производственно-профессиональной сферы семья и родственная группа постепенно лишились своих функций, и в результате родственная группа распалась на систему «ядерных» семей. Ядерная семья (супружеская пара и несовершеннолетние дети) дальше распадаться уже не может, но связи внутри нее все же продолжают ослабляться, и она становится все неустойчивее, хотя общество теперь уже пытается ее защищать различными способами. Эту концепцию Парсонс развивал еще в первой своей статье о стратификации, написанной в 1940 г. (1940 а)27, а потом расширил и перевел в термины своей модели во второй статье, написанной в 1953 г.28 (1953 с). 27 «Аналитический подход к теории социальной стратификации * — см. наст. изд., с. 287-300. 21 «Новый аналитический подход к теории социальной стратификации» — см. наст, изд., с. 444-500.
Далее Парсонс отмечает, что при переходе на другой уровень анализа социальной стратификации, — при анализе уже не общества в целом, а отдельных его структур, — выявляется, что в сфере «А» высоко престижируются функции управления и целедостижения, т.е. именно функции сферы «G», которые в обществе в целом с точки зрения социального престижа оказываются на последнем месте. Другими словами, каждая отдельная сфера имеет свою собственную иерархию функций по шкале престижа. И здесь также скрыт источник социальной динамики. Вообще применение парсонсовских аналитических переменных позволяет прийти к неожиданным выводам при анализе собственного общества, которое мы как будто знаем достаточно хорошо по собственному опыту. Но в том-то и дело, что по собственному опыту мы хорошо знаем только отдельные, частичные секторы общества, анализ же на уровне макроструктур с помощью здравого смысла чаще всего уводит нас в дебри штампов и тривиальностей. Исследование тем и отличается от обыденных рассуждений, что исследователь даже при теоретическом анализе стремится поставить между собой и объектом исследования какой-то объективный конструкт, хотя бы в виде вот таких переменных, который мешал бы ему «соскальзывать» в привычные словесные клише. Парсонс много занимался анализом социальной стратификации. Это и понятно, так как исследования У.Л.Уорнера, посвященные социальной стратификации, как раз в этот период очень широко обсуждались научной общественностью, вызвали много споров и различного рода попыток осмыслить его большой и интересный эмпирический материал. В самом конце 30-х гг. в Гарвардском университете работала группа социологов, в которую входил Кингсли Дэвис и к которой примыкал Роберт Мертон29. Результатом этой работы был ряд статей по теоретическому осмыслению стратификации (наиболее интересные из них — статья Кингсли Дэвиса «Концептуальный анализ стратификации», 1942, и совместная статья Кингсли Дэвиса и Уилберта Мура «Некоторые принципы стратификации», 194530).
29 Были изданы даже материалы этой группы: Parsons Sociological Group: Report of Meetings. Ed. by K. Davis mimeograped (1937—39). 30 Обе статьи переведены на русский язык и опубликованы в сб.: Социальная стратификация, вып. 1. М., 1992, с. 138—159,160—178.
Так отрабатывались и оформлялись основные черты структурно-функционального подхода, который в дальнейшем Парсонс применял при анализе различного рода социальных систем, начиная с книги «Социальная система» (1951 а), через «Структуру и процесс в современном обществе» (1960 в), а также «Очерк социальной системы» в книге «Теории общества» (1961 а) идо книги «Общества» (1966 а), где уже начинает применяться сравнение различных обществ. А далее анализ Парсонса расширяется на окружающие общество системы, втягивая в себя всю вселенную, доступную человеческому мышлению (см. его работы: «Система современных обществ», 1971 а, и «Теория действия и человеческая среда», 1978с). Знакомство с сочинениями Парсонса в России началось в середине 60-х гг., может, даже несколько ранее. По своей должности (главы комитета по связям с советскими социологами) Парсонс приезжал в Россию (в Москву, Ленинград и Киев) в 1962 г. и затем еще три или четыре раза, вплоть до 1968 г., когда, после вторжения советских войск в Чехословакию, отношения с западными странами ухудшились и обмен деятелями искусства, учеными и т. д. сильно сократился. Приезжая, Парсонс выступал с лекциями, встречался с социологами. После снятия запрета с социологии в СССР в эту область устремились люди из разных наук, естественно, не имеющие специального социологического образования, поскольку такового в то время в нашей стране не было (не было его и еще долгое время после того, как социологию «разрешили»). Надо было как-то приобретать необходимые знания. Конечно, самообразование, чтение литературы было в то время основным методом. Но весьма большой вклад в этот процесс внесли также семинары, которых в то время было много: в Москве действовали тогда известные философские семинары Г.П. Щедровицкого, а также Э.Г. Юдина и В.Н. Садовского, по этому типу быстро стали возникать и семинары в социологии. В Институте философии сектор социальных исследований под руководством Ю.А. Левады организовал семинар, который скоро стал довольно популярным у социологов; существовали и менее крупные семинары, в частности В.Б. Ольшанского и И.С. Кона. Молодежь (и не только молодежь) охотно их посещала и проявляла большую готовность учиться. Руководители семинаров стали предлагать участникам перевести те или иные работы или просто прочитать и рассказать потом о них. В частности, сразу в нескольких семинарах заинтересовались Т. Парсонсом. Так появились первые переводы, разумеется, это были небольшие статьи, главы из книг, отрывки. Большинство из них обречено было остаться «рабочими» переводами, которые оседали у самих переводчиков после того, как несколько знакомых переводчику социологов ознакомились с ними или был сделан доклад (если до доклада доходило дело), проведено обсуждение. Но кое-что попало в печать. Прежде всего при переводе сборника «Социология сегодня» переведено было и предисловие к нему Парсонса. Затем по материалам семинара в Кярику (1967-1968 гг.) был издан Бюллетень № 6 Института философии АН СССР и Советской социологической ассоциации под названием «Структурно-функциональный анализ в социологии» (в двух выпусках), где, однако, было опубликовано больше статей, разбирающих концепцию Парсонса, чем материалов самого Парсонса. Но уже в 1968 г. началось идеологическое наступление на социологию: концепции Парсонса были объявлены «буржуазными», а сектор Ю.А. Левады подвергся разгону. Семинары стали «уходить в подполье», иногда наполовину, иногда совсем. В 70-х гг. вся бурная жизнь в социологии, начавшаяся во второй половине 60-х гг., стала постепенно сходить на нет. Социологи, уволенные и ушедшие из Института конкретных социальных исследований (так в то время назывался современный Институт социологии РАН) в период его разгрома в 1972 г., устроились в различных институтах и организациях, где социальные исследования часто оказывались далеко не главным направлением и их нужно было «привязывать» либо к архитектуре, либо к эстетике, а иногда и к художественной самодеятельности. В общем социология в нашей стране выжила как таковая, но процесс ее развития страшно замедлился. Поощрялись лишь чисто прикладные исследования, а теория вообще никому не была нужна и даже рассматривалась как нечто опасное и чреватое непредвиденными последствиями. Тем не менее Парсонсом продолжали «потихоньку» заниматься прежде всего те, кто успел с ним уже как-то познакомиться и испытал на себе влияние его работ. А влияние это было очень сильным. На «круглом столе», материалы которого публикуются нами в Приложении, почти каждый социолог, пере- водивший Парсонса, констатировал, что Парсонс сформировал его как ученого, привил ему научный подход, научил работать с современными сложными теориями и методологиями. И это действительно очень важный фактор, если вспомнить, что все мы, социологи первого поколения, вышли из стен институтов, где нам усердно прививали марксистское мировоззрение, марксистский подход к науке, к исследованиям, марксистский взгляд на знание и его функции в обществе. Даже осознавая недостаточность нашего научного воспитания, мы не могли его преодолеть «в пустоте», нужна была точка опоры, с помощью которой возможно «перевернуть вселенную» своего сознания. Парсонс давал такую точку опоры. Он не чистый теоретик, строящий свои концепции как некие представления, он — серьезный методолог, предвосхитивший еще в 30-40-х гг. некоторые положения и принципы, сформулированные теоретиками знания в 60—70-х гг. Таким образом, окончательно элиминировать Парсонса из нашей социологии не удалось, хотя влияние его было сильно ограничено. В 70-е гг. время от времени продолжали появляться у нас в стране небольшие работы и отрывки из работ Парсонса. Так, было опубликовано его предисловие к книге «Американская социология», вышедшей на русском языке в 1970 году. Что-то «проскальзывало» в выпусках ИНИОНа-31, но, конечно, это были крохи. Это — ничтожная доля даже от того, что существовало уже в «рабочих» переводах. 31 В частности, в сборнике «Кризис общей теории действия Т. Парсонса» (М., ИНИОН, 1980) помещены целых четыре материала, представляющих рефераты и сокращенные переводы работ Парсонса. Данный сборник задуман как свод материалов, которые достаточно полно охватывают то, что удалось собрать из переводов Т. Парсонса. В частности, из «Структуры социального действия», самой ранней монографии Т. Парсонса, подобралось пять глав: две первые и две последние, посвященные методическим и теоретическим вопросам, и еще одна глава, посвященная анализу концепции М. Вебера (к сожалению, только часть этого анализа) с замечаниями о концепции Ф. Тенниса. Эти переводы публикуется впервые. Ранние статьи Т. Парсонса о мотивации экокомической деятельности и о социальной стратификации (первая статья, посвященная этой проблеме) были в 60-е гг. включены в Бюллетень ССА, который, однако, не вышел из типографии (был «арестован» в связи с «делом Левады»). Не публиковались также отрывки из книги «К общей теории действия» — некоторые из разделов, написанных Т. Пар-сонсом совместно с Э. Шилзом и Д. Олдсом, а они имеют важное значение, поскольку именно в них наиболее полно описываются аналитические переменные Парсонса, которые «задействованы» в большинстве других его работ. Впервые эти переменные были введены и подробно охарактеризованы в книге, написанной совместно Т. Парсонсом, Р. Бэйлсом и Э. Шилзом в 1953 г. и называющейся «Рабочие материалы к теории действия» (1953 а) 32, но эта работа оказалась недоступной для наших социологов, так как не попала в наши библиотеки. Отсутствие подробных описаний этих аналитических переменных очень тормозило (и до сих пор тормозит) понимание общей концепции Т. Парсонса. Теперь, как мы надеемся, нам удалось отчасти этот пробел восполнить переводами указанных разделов. 32 Theoriesof Society, edsT. Parsons, E. Shils, KD. Nalgell, F.R. Pitto, vol. 1,1960.
Не публиковались и вторая статья Т. Парсонса по стратификации, в которой его аналитические переменные применяются к конкретному материалу (эта статья помещена в данном томе, как и все вышеперечисленные работы), а также главы из книги «Социальные системы», в которых те же переменные «пропускаются» через другой конкретный материал. Интересный поворот обсуждения тех же переменных содержится в статье Т. Парсонса, представляющей ответ проф. Дубину, которая на русском языке также появляется впервые. Так что нами вводится в обращение довольно большой материал. Он весьма разнохарактерный, писался Парсонсом в разные годы и на разные темы. А в целом, по нашему мнению, он позволит читателю гораздо ближе познакомиться с Парсонсом, чем это было возможно до сих пор. Конечно, и это — лишь бледный пунктир, прочерчивающий огромный массив работ Т. Парсонса. Но какое-то представление о целостной концепции этого интереснейшего американского социолога, нам кажется, по нему можно выработать. Если же интерес к макросоциологическим концепциям будет усиливаться, то можно надеяться на появление новых переводов, а тем самым — и на более глубокое изучение идейТ. Парсонса в России. Пока же нам удалось собрать и опубликовать все эти материалы лишь благодаря тому, что переводчики отказались от оплаты за свой труд и пошли нам навстречу, разыскав и вручив собственные экземпляры давних переводов. На этапе подготовки тома к печати составителям и редакторам много и бескорыстно помогали в работе Т.Н. Федоровская и Н.В. Осипова. За это им огромное спасибо от имени нашей социологической науки, которая, все-таки, надеемся «встанет на ноги» и обретет самостоятельность и уверенность в собственных силах, несмотря на все трудности, ею пережитые и переживаемые. В. Чеснокова Структура социального действия *. (Главы из книги) Глава I. Введение Проблема «Многие ли нынче читают Спенсера? Нам сейчас трудно понять, насколько большой интерес вызывали идеи Спенсера в его время... Он был личным наперстником странного и непонятного бога, которого он назвал эволюцией. Его бог предал его. Мы пошли дальше Спенсера»1. Приговор профессора Бринтона звучит подобно заключению следователя: «Смерть наступила либо в результате самоубийства, либо от руки одного или нескольких неизвестных людей». Мы должны согласиться с этим выводом. Спенсер мертв2. Но кто его убил и как? Проблема заключается в этом. * Parsons Т. The Structure of Social Action. A Study of Social Theory with Special Reference to a Group of Recent European Writers by Tallcoto Parsons, Assistant Professor of Sociology Harvard University. Mc.-Graw-Hill. Book Company Inc., New York and London, 1937. 1 Brinton English Political Thought in the Nineteenth Century, London, 1933, pp. 226 — 227. Здесь и далее в настоящем издании библиографические ссылки в переводах, за исключением необходимых уточнений, приводятся в той форме, как они даны у Т. Парсонса. — Прим. ред. 2 Конечно, нельзя утверждать, что все его мысли ныне несостоятельны, но мертва его социальная теория как целостная структура.
Очевидно, существуют определенные причины как того, что идеи Спенсера забылись скорее, чем идеи других мыслителей, так и того, почему Спенсер в свое время возбуждал общий интерес. Но не это является предметом настоящего исследования. Цель работы заключается в раскрытии «преступления», жертвой которого пало нечто большее, чем просто судьба и репутация одного мыслителя. По общему направлению своих взглядов Спенсер принадлежал к позднему этапу позитивистско-утилитарной традиции. Эта традиция играла значительную роль в интеллектуальной истории народов, говорящих на английском. Что случилось с нею3? Почему она погибла? 3 См. следующие две главы (II, III), где даны аналитическое и историческое объяснения.
Основная идея данного исследования состоит в том, что эта традиция пала жертвой мщения ревнивого бога — эволюции, в данном случае — эволюции научной теории. В настоящей главе не рассматривается, каким образом развивалась эта теория и во что она превратилась. Об этом речь будет идти позже. Сейчас необходимо остановиться на предварительной постановке проблемы, а также на методе, при помощи которого данная задача должна быть решена, и на позициях, с которых эту работу следует оценивать. Date: 2016-05-14; view: 291; Нарушение авторских прав |