Шестиконечная и пятиконечная звезда

Наш ответ

["Наш ответ"" был написан в качестве отклика на статью К. Лалшанкара "Шестиконечная и пятиконечная звезда". Он достаточно полный и не требует разъяснений].

Символизируя микрокосм пентаграммой, то есть пятиконечной звездой, а макрокосм – шестиконечным двойным треугольником, мы опираемся на наши авторитеты — известнейших каббалистов Запада, средневековых и современных. Элифас Леви (аббат Констан) и, полагаем, Кунрат – один из величайших оккультистов минувших веков – дают собственные обоснования этим символам. В книге Харгрейва Дженнингса "Rosicrucians" представлено верное изображение микрокосма с человеком в центре пентаграммы.

Мы не против изложения рассуждений этих авторов, но не можем сделать этого из-за недостатка места в нашем журнале, ибо потребуются многочисленные пояснения, выявляющие эзотерический смысл их высказываний. Но мы всегда найдем место для исправления некоторых вполне естественных ошибок, которые могут возникнуть в сознании читателей из-за вынужденной краткости наших редакторских заметок. И пока затрагиваемая проблема не вызовет дискуссии, свидетельствующей об интересе к данной теме, эти заметки лишь слегка коснутся каждого вопроса. Талантливая статья К.Лалшанкара и множество ценных замечаний, содержащихся в ней, дают нам возможность исправить ошибки автора.

Как считается на Западе, для истинных каббалистов основное символическое значение Духа и Материи заключено в соответствующих цветах двух переплетенных между собой треугольников и ни в коей мере не связано ни с одной из линий, составляющих сами фигуры.

Для каббалиста и философа-герметика все в природе предстает в тройном аспекте, все есть множественность и тройственность в единстве и символически изображается различными геометрическими фигурами. "Бог геометризирует", – говорит Платон. "Три каббалистических Лика" суть "Три Света" и "Три Жизни" Эйн-Софа (Парабрахмана), называемого также "Центральным Невидимым Солнцем". "Вселенная есть его Дух, Душа и Тело", его "Три Эманации". Эта триединая природа – чисто Духовная, чисто Материальная и Срединная (невесомая материя, составляющая астральную душу человека) – представлена равносторонним треугольником, так как эти три принципа в равных пропорциях рассеяны во вселенной; и поскольку Единый закон природы суть совершенное равновесие – они вечны и сосуществуют.

Стало быть, западная символика тождественна арийской, с небольшими вариациями. Могут разниться названия, добавляться незначительные детали, но фундаментальные идеи – те же.

Двойной треугольник, символически изображающий макрокосм, большую вселенную, помимо идеи дуальности (что явлено двумя цветами и двумя треугольниками – вселенной Духа и вселенной материи) – содержит также идеи Единства, Триады, пифагорейского Тетрактиса – совершенного квадрата – вплоть до двенадцатиугольника и додекаэдра. Древние халдейские каббалисты – учителя и вдохновители еврейской каббалы – не были антропоморфистами Ветхого Завета или современности. Их Эйн-Соф – Бесконечный и Безграничный – "имеет форму и не имеет формы", – утверждает книга Зогар [158] и тут же дает разгадку, добавляя: "Незримый принял форму, когда вызвал вселенную к бытию", то есть Божество можно видеть и постигать только в объективной природе – что есть чистый пантеизм.

Три стороны треугольников для оккультистов, равно как и для арийцев, символизируют дух, материю и срединную природу (последняя по своему значению тождественна пространству); а следовательно, и созидательную, сохраняющую и разрушительную энергии, олицетворяемые "Тремя Светами". Первый Свет пробуждает разумную, сознательную жизнь во вселенной, соответствуя, таким образом, созидательной энергии; Второй Свет непрестанно создает формы из космической предсуществующей материи и внутри космического круга, являясь сохраняющей энергией; Третий Свет создает вселенную плотной физической материи и, поскольку последняя постепенно удаляется от центрального духовного солнца, яркость ее меркнет и она становится Тьмою, Злом, ведущим к смерти. Так он становится разрушительной энергией, вечно работающей над формами и образами – преходящими и изменяющимися. Три каббалистических Лика "Древнейшего из Древних"[159], который "не имеет лица", суть арийские божества – Брахма, Вишну и Рудра (Шива). Двойной треугольник каббалистов заключен в круг, изображенный в виде змеи, заглатывающей свой хвост (египетская эмблема вечности), а иногда и обычным кругом (см. теософскую печать). Единственное различие, которое можно найти между арийской и западной символикой двойного треугольника – по объяснению автора – связано с тем, что он упустил из виду глубокое и особое значение того, что сам называет "зенитом и нулем", если мы его правильно поняли.

У западных каббалистов вершина белого треугольника теряется (то же значение имеют и египетские пирамиды)[160] в зените – мире чистой нематериальности или чистого духа, тогда как нижний угол черного треугольника, обращенный вниз, к надиру, изображает – используя весьма прозаическое выражение средневековых герметиков – чистую или, скорее, "нечистую материю" как "грубое чистилище небесного огня" – Духа, втянутого в водоворот уничтожения, тот низший мир, где формы, образы и сознательная жизнь исчезают, дабы рассеяться и вернуться к своему материнскому источнику – космической материи. То же относится и к центральной точке, и к центральной полости, которая, согласно Пуранам, "считается вместилищем Авьяктабрахмы – непроявленного Божества". Оккультисты, обычно изображающие эту фигуру так:

вместо простой центральной геометрической точки (которая, не имея ни длины, ни ширины, ни высоты, символизирует невидимое "Центральное Солнце", свет "непроявленного Божества"), часто помещают crux ansata (крест с рукояткой или египетский Тау), в зените которого верхнюю линию они заменяют кругом – символом беспредельного, несотворенного пространства. Модифицированный таким образом, этот крест имеет почти то же значение, что и "крест мира" древнеегипетских герметиков, крест в круге.

Следовательно, ошибочно утверждать, будто в заметке редактора говорилось о том, что двойной треугольник символизирует "только Дух и материю", ибо он имеет столько символов, что для их объяснения не хватит и целого тома.

Наш критик говорит: "Если, как вы заявляете, "двойной треугольник" представляет только вселенский дух и материю, то остается неразъясненным возражение, как две стороны – или любые две вещи – могут образовать треугольник, или как треугольник может символизировать что-то одно: только дух или только материю, что, похоже, делаете вы, разграничивая белый и черный цвета".

Полагая, что мы уже достаточно объяснили некоторые сложности и показали, что западные каббалисты всегда рассматривали "тройственность в единстве" и vice versa, мы можем добавить, что пифагорейцы разъяснили "возражение", на котором особенно настаивает автор приведенных слов, еще 2500 лет назад. Сакральные числа этой школы – главная идея которой заключалась в том, что в основе всех сил и феноменальных изменений вселенной лежит вечный принцип единства – не включали в себя число два, или дуаду. Пифагорейцы отказывались признавать это число даже как абстрактную идею именно на том основании, что в геометрии нельзя построить фигуру только из двух прямых линий.

Вполне очевидно, что в символике число "два" нельзя соотнести ни с одною замкнутой фигурой, ни с плоской, ни с выпуклой геометрической фигурой; и, следовательно, коли оно не может представлять единство во множественности, как любая другая многоугольная фигура, его нельзя считать сакральным числом. Поскольку число два представлено в геометрии в виде двойной горизонтальной линии =, в римских цифрах – двойною перпендикулярной линией ||, а сама линия, имея длину, не имеет ни ширины, ни высоты, то прежде чем станет возможным его принять, к нему следует добавить еще одно число. Лишь в сочетании с единицей, становясь равносторонним треугольником, оно может быть названо фигурой.

Итак, теперь понятно, почему герметики, символизируя дух и материю – Альфу и Омегу Космоса – использовали два переплетенных между собою треугольника – оба суть "тройственность в единстве" – окрашивая первый., олицетворяющий "дух", в белый цвет мелом, а второй, олицетворяющий "материю" – в черный цвет углем.

На вопрос, что обозначают две другие белые вершины, если одна "белая вершина, восходящая к небесам, символизирует Дух", мы ответим, что согласно каббалистам, две нижние вершины представляют "Дух, упадающий в зарождение", то есть чистую божественную искру, уже смешавшуюся с материей феноменального мира.

Аналогичное объяснение применимо и к двум углам основания черного треугольника; третьи же вершины обоих треугольников являют: одна – постепенное очищение духа, другая – постепенное уплотнение материи. А говорить, что "любое понятие высшего или низшего" в "величественной идее Космоса" кажется "не только отталкивающим, но и невозможным" – значит возражать против символического выражения нечто абстрактного в конкретном образе. Тогда почему бы не покончить разом со всеми символами, включая знак Вишну, а также со всевозможными научными объяснениями Пуран, приведенными автором? И почему каббалистическая идея должна быть более отталкивающей, чем идея "Смерть – Пожиратель – Время", где последнее слово является синонимом Бесконечной Вечности, символизированной кругом, опоясывающим двойной треугольник? Странная непоследовательность, которая, к тому же, не согласуется с остальною частью статьи! Если автор "нигде не сталкивался с представлением о белом и черном треугольнике", то просто потому, что он никогда не изучал и, возможно, даже не видал трудов западных каббалистов с их иллюстрациями.

Приведенные нами объяснения содержат ключ к пифагорейской общей формуле единства во множественности, где Единое развивает множества и пронизывает множества и всё в целом. Их мистическая декада 1+2 + 3 + 4= 10 полностью выражает эту идею; и она не только далека от того, чтобы быть "отталкивающей", но и положительно величественна. Единица есть Бог, два – материя (число, столь презираемое ими как материя per se, никогда не может быть сознательным единством)[161], три (или треугольник), сочетая в себе Монаду и Дуаду и имея свойства обеих, становится триадой или феноменальным миром. Тетрада, или священный Тетрактис, согласно пифагорейцам – совершенная форма, выражающая одновременно пустоту всего – майю; а декада – сумма всего, вмещающая весь космос. "Вселенная есть сочетание тысячи элементов и в то же время выражение единого элемента – абсолютной гармонии или духа – хаос для чувств, совершенный космос для разума", – пишем мы в "Разоблаченной Изиде". Пифагор изучал философию в Индии. Отсюда и сходство фундаментальных понятий посвященных брахманов древности и пифагорейцев. Когда, определяя Шаткон [162], автор говорит, что оный "представляет большую вселенную (Брахманду[163]) – всю бесконечность (Махакаша[164]), содержащую все планетарные и звездные миры – он всего лишь повторяет другими словами объяснение, данное Пифагором и философами-герметиками для шестиугольной звезды, или "двойного треугольника", показанного выше.

Для нас нетрудно восполнить пробелы, оставшиеся в нашей короткой заметке августовского номера – как в отношении "остальных трех вершин обоих треугольников" и трех сторон каждого из "двойных треугольников", так и в отношении окружности, описывающей фигуру. Поскольку герметики все видимое и невидимое облекали в символы, то они выразили символом и макрокосм в его завершенности.

Пифагорейцы, включавшие в свою декаду весь космос, еще выше почитали число двенадцать, ибо оно представляет священный Тетрактис, умноженный на три, что дает три идеальных квадрата, называемых Тетрадами. Философы-герметики и оккультисты, следовавшие по их стопам, представляли число двенадцать в виде "двойного треугольника" – большой вселенной, или макрокосма, символизированного этой фигурой – и включали в него пентаграмму, или микрокосм, именовавшийся ими малой вселенной.

Разделив двенадцать букв, обозначающих внешние углы, на четыре группы Триад или три группы Тетрактисов, они получили двенадцатиугольник – правильный геометрический многоугольник, ограниченный двенадцатью равными сторонами и имеющий двенадцать равных углов, которые у древних халдеев символизировали двенадцать "великих богов"[165], а у еврейских каббалистов – десять Сефирот, творческих сил Природы, эманирующих из Сефиры (Божественного Света), являющейся главою Сефирот и эманацией Хохмы – Высшей (непроявленной) Мудрости[166] – и Эйн-Соф, бесконечного; то есть, три группы Триад Сефирот и четвертую Триаду, состоящую из Сефиры, Эйн-Софа и "Хохмы" – Высшей Мудрости, "не постигаемой путем размышления" и "сокрытой внутри и снаружи черепа Долгого Лика"[167]; высшая голова верхнего треугольника образует "Три каббалистических Лика", и все четыре триады составляют вместе число двенадцать.

Более того, двенадцать фигур дают два квадрата, или двойной Тетрактис, представляющий в пифагорейской символике два мира – духовный и физический; восемнадцать внутренних и шесть центральных углов его в сумме составляют двадцать четыре – дважды священное число макрокосма, или двадцать четыре "божественные непроявленные силы".

Перечислить их все в такой небольшой статье невозможно. К тому же, в наше скептическое время гораздо разумнее следовать намеку Ямвлиха[168], говорившего, что "божественные силы всегда негодовали на тех, кто разглашал построение икосагонии", то есть раскрывал способ вписывания в сферу додекаэдра – одной из пяти пространственных фигур в геометрии, состоящей из двенадцати равных правильных пятиугольников – тайный каббалистический смысл которого нашим оппонентам было бы полезно изучить[169].

К тому же, как показано на рисунке, пентаграмма в центре "двойного треугольника" дает ключ к пониманию этого символа философами-герметиками и каббалистами. Этот двойной знак настолько известен и распространен, что его можно увидеть над входом в Лxa-Кханг (храм, где хранятся буддийские изображения и статуи) в каждом гомпа (ламаистском монастыре) и зачастую – над хранилищем реликвий, называемом в Тибете дунтин. Ключ к его значению дают нам труды каббалистов средневековья. "Человек – это малый мир внутри большой вселенной, – учит Парацельс. – Микрокосм внутри макрокосма подобен зародышу в материнском чреве: тремя своими главными принципами он связан с утробой вселенной". Эти три принципа описываются как двоякие: 1) дух элементов (земное тело и жизненный принцип); 2) дух звезд (сидеральное, или астральное тело и воля, управляющая им); 3) дух духовного мира (животная и духовная душа); седьмой же принцип является почти нематериальным духом, или божественным Авгоэйдосом[170], Атмой, представленной центральной точкой, соответствующей человеческому пупку. Этот седьмой принцип и есть личностный Бог каждого человека – так говорят древние оккультисты Запада и Востока.

Таким образом, объяснения, которые наш критик дает Шаткону и Панчкону [171], скорее подтверждают, нежели разрушают нашу теорию. Говоря о пяти треугольниках, состоящих из "пятью пять", то есть двадцать пять вершин, он замечает, что пентаграмма – это "иными словами, число, соответствующее двадцати пяти элементам, образующим живое человеческое существо". Мы полагаем, под "элементами" автор подразумевает то же, что и каббалисты, утверждавшие, что эманации 24 божественных "непроявленных сил" – а "несуществующая", или "Центральная Точка" при этом является двадцать пятой – образуют совершенное человеческое существо. Но в каком еще отношении приведенная выше фраза – если не спорить об относительной ценности слов "элемент" и "эманация" – к тому же, усиленная дополнительным замечанием автора, что "вся фигура микрокосма... внутреннего мира индивидуального живого существа... есть фигура, символизирующая Брахму, обожествленную творческую энергию" – в каком отношении, спрашивается, это так уж расходится с нашим утверждением, что некоторые знатоки (герметической философии) и каббалисты рассматривают пять вершин пентаграммы как символы пяти основных частей человеческого тела? Мы не являемся ревностными учениками или последователями западных каббалистов, но тем не менее, утверждаем, что в этом они правы. Если двадцать пять элементов, представленных пятиконечной звездою, образуют "живое человеческое существо", значит, все эти элементы, будь то ментальные или физические, жизненно необходимы, и фигура, символизирующая "творческую энергию", придает больше убедительности каббалистической идее. Каждый из пяти грубых элементов – земля, вода, огонь, воздух (или "ветер") и эфир – входит в состав человека; и скажем ли мы "пять органов действия", или "пять частей тела", или даже "пять чувств" – все это будет лишь спором о мелочах, ибо означает одно и то же. Несомненно, "знатоки" могут объяснить свое утверждение столь же убедительно, как и автор, который оспаривает и отвергает его, давая собственное объяснение. В Кодексе Назореев – самой каббалистической из книг – Высший Царь Света и главный Эон – Мано – эманирует пять Эонов; он сам, вместе с Владыкою Ферхо ("непознаваемой бесформенною жизнью", эманацией коей он является) и вкупе с ними, составляет семь эонов, олицетворяющих семь принципов Человека: пять из них – чисто материальные и полуматериальные, а два высших – почти нематериальные и духовные (см. "Фрагменты оккультной истины")[172]. Пять сияющих лучей света исходят от каждого из семи Эонов – от головы, двух вытянутых рук и двух ног Человека, символизированного пятиконечною звездой, еще один обволакивает его как бы туманом, а седьмой подобен сияющей звезде у него над головою. Эту иллюстрацию можно увидеть в некоторых старинных книгах по Кодексу Назореев и каббале. Поскольку электричество, или животный магнетизм, наиболее мощно исходит из конечностей и головы человека, а явление, называемое ныне "месмерическою" силой, изучалось еще в храмах Древнего Египта и Греции и было настолько глубоко познано, как нельзя и надеяться в наш век идиотского и априорного отрицания, то неудивительно, что древние каббалисты и философы, символизировавшие каждую силу природы, вынуждены были, по причинам, совершенно ясным для знающих что-либо о тайных науках и мистических взаимосвязях чисел, фигур и идей, избрать символом "пяти основных частей человеческого тела" – головы, двух рук и двух ног – пять вершин пентаграммы.

Элифас Леви, современный каббалист, идет едва ли не дальше своих древних и средневековых собратьев, ибо в "Учении и ритуале высшей магии" он говорит: "Каббалистическое использование пентаграммы может определить внешность еще не родившихся детей, и посвященная женщина может придать своему сыну черты Нерея или Ахилла, Людовика XIV или Наполеона".

Астральный Свет западных оккультистов есть Акаша индусов. Многие из последних не станут изучать ее таинственные корреляции ни под руководством посвященных каббалистов, ни под началом своих посвященных брахманов, предпочитая Праджня-Парамите [173] собственное тщеславие. И все же, и Акаша, и Астральный Свет существуют, и они тождественны, несмотря на идиотские и невежественные отрицания Дж.К., лондонского "Адепта".

ПЯТИКОНЕЧНАЯ ЗВЕЗДА

[Нижеследующий комментарий был написан Еленой Петровной Блаватской в ответ на письмо мистера С. Т. Венкатапати, утверждавшего, что он с успехом использовал пятиконечную звезду, начертанную на бумаге, с именем индусского божества внутри пустого пространства, для лечения и облегчения боли от укусов скорпиона].

За последнее время в "The Theosophist" пришло много писем об эффективности действия таинственной Пентаграммы.

Наши восточные читатели, наверное, не знают о том величайшем значении, которое западные каббалисты придавали этому символу, и, стало быть, вполне уместно сказать о нем несколько слов именно сейчас, когда он привлекает к себе столь большое внимание наших читателей. Подобно шестиконечной звезде, символизирующей макрокосм, пятиконечная звезда имеет свое собственное глубокое символическое значение, ибо она представляет микрокосм. Первая – "двойной треугольник", состоящий из двух треугольников, белого и черного, пересекающихся и переплетающихся (символ нашего Общества) – известна в Европе как "Печать Соломона", а в Индии как "Знак Вишну" и символизирует вселенский дух и материю; вершина белого треугольника восходит к небу, а нижняя вершина черного треугольника устремлена к земле[174]. Пентаграмма также символизирует дух и материю, но только в их земном проявлении. Эмблема микрокосма ("малой вселенной"), точно отображающего макрокосм (великий космос), есть знак превосходства человеческого разума или духа над грубой материей.

Многие из тайн каббалистической, или церемониальной магии, гностические символы и все каббалистические ключи пророчеств воплощены в этой Пентаграмме, считающейся практиками халдейско-еврейской каббалы могущественнейшим магическим орудием. Во время магических вызываний, когда малейшая нерешительность, ошибка или оплошность фатальны для оператора, звезда всегда находится на алтаре, вместе с ладаном и прочими приношениями, а также под треножником для магических вызываний. В зависимости от положения ее вершин, она "призывает добрых или злых духов, изгоняет, удерживает или подчиняет их", говорят каббалисты. Ее "оккультные свойства проявляются через посредничество элементальных духов", утверждает "Новая Американская Энциклопедия" в статье "Магия", применяя к некоторым духам прилагательное "элементальный" – слово, изобретение коего, между прочим, спиритуалисты приписали теософам, тогда как "Новая Американская Энциклопедия" была опубликована на двадцать лет раньше создания Теософского Общества". "Эту таинственную фигуру [пятиконечную звезду] должно освятить четырьмя элементами, обдуть, окропить водою и высушить в дыму драгоценных благовоний; затем на нее нашептываются имена великих духов – таких, как Габриель, Рафаель, Орифиель – и еще буквы священного тетраграмматона и другие каббалистические слова, кои фантастическим образом запечатлеваются на ее поверхности", – добавляет "Энциклопедия", заимствуя свои сведения из книг древних каббалистов средневековья и более современной работы Элифаса Леви "Учение и ритуал высшей магии". Современный лондонский каббалист, величающий себя "Адептом" – корреспондент лондонской спиритуалистической газеты – высмеивает восточную теософию и с удовольствием сделал бы из нее, если бы смог, рабыню еврейской каббалы, с ее халдейско-финикийской ангелологией и демонологией. Вероятно, этот новоявленный Калиостро станет объяснять силу воздействия пятиконечной звезды вмешательством магически вызванных им добрых "гениев"; тех джиннов, которых, подобно Соломону, он, по-видимому, закупорил в бутылку, запечатав горлышко сосуда "печатью царя Соломона", которую сей мифический властелин слепо скопировал с индусского знака вайшнавов, как и другие вещи, вывезенные им из не менее мифического Офира, если только его корабли вообще когда-то туда заходили. Но объяснение, данное теософами случайному успеху в облегчении боли (например, от укусов скорпиона) путем наложения Пентаграммы – успеху, который при знании порождающей его причины мог бы стать для некоторых постоянным и убедительным – несколько менее сверхъестественное и отвергает любую теорию посредничества "духов", будь то духи человеческие или элементальные. Правда, пятиконечная форма звезды имеет к этому некоторое отношение, как мы сейчас поясним, но она зависит и полностью подчиняется главному посреднику в этом действии, альфе и омеге "магической силы" – человеческой воле. Все атрибуты церемониальной магии: благовония, одеяния, начертанные иероглифы и ритуалы – хороши, но лишь для начинающего – неофита, чьи силы должны еще развиться, мышление – определиться в процессе магических операций, а воля – натренироваться, сосредотачиваясь на таких символах. Каббалистическая аксиома о том, что маг может стать повелителем элементальных духов, только превзойдя их смелостью и отвагой в их собственных стихиях, имеет аллегорический смысл. Лишь для проверки моральной силы и смелости кандидата придумали иерофанты устрашающие испытания посвящения в древние мистерии; и, таким образом, неофит, доказавший свое бесстрашие в воде, огне, воздухе и посреди кошмаров киммерийской тьмы, провозглашался повелителем ундин, саламандр, сильфов и гномов. Он "заставлял их повиноваться" и "мог вызывать духов", ибо, изучив и ознакомившись с первичною сущностью оккультной, сокрытой природы и соответствующими свойствами стихий, он мог по желанию производить самые удивительные, "оккультные" феномены путем различных сочетаний этих свойств – сочетаний, доселе неведомых профану, поскольку прогрессивная и экзотерическая наука, продвигаясь медленно и осторожно, может открывать непознанные явления лишь одно за другим и в строгой последовательности, так как и поныне пренебрегает знаниями тех, кто овладел всеми тайнами природы много веков назад. Многочисленны оккультные тайны, выведанные и выхваченные наукою у древней магии, и все-таки она отказывается признать за нею даже то, что знали (как уже доказано) древние ученые-эзотерики или "Адепты". Но не стоит отклоняться от нашей темы, и мы возвращаемся к мистическому влиянию Пентаграммы.

"Что в символе?" – спросит наш читатель. "Не более того, что в имени", – ответим мы: ничего, кроме того, что он, как сказано выше, помогает сконцентрировать внимание и, стало быть, пригвоздить волю оператора к определенному месту. Именно магнетический, месмерический флюид, исходящий из кончиков пальцев руки, очерчивающей пентаграмму, лечит или, по крайней мере, останавливает острую боль, притупляя чувствительность нервов, но не сама фигура. И все же есть знатоки, способные доказать, что пятиконечная звезда, чьи вершины представляют пять важнейших частей тела, пять каналов в человеке – голову, две руки и две ноги – откуда мощнее всего исходят месмерические токи, то есть просто само начертание этой фигуры (которое гораздо эффективнее, когда производится кончиками пальцев, а не мелом, углем или карандашом), усиленное страстным желанием облегчить боль, весьма часто непроизвольно вызывает истечение изо всех этих каналов целебного флюида с гораздо большей силой, чем обычно. Вера в пентаграмму трансформируется в сильную волю, а она – в энергию; энергия же – каким бы чувством или причиной она ни была вызвана – наверняка устремится в какое-то место и пронзит его более или менее сильно; и вполне естественно, что им будет именно то место, на котором в данный момент сосредоточено внимание оператора; отсюда и лечение, приписываемое невежественным месмеризатором Пентаграмме. Истинно замечание Шеллинга, что "хотя магия перестала быть объектом серьезного внимания... она имеет историю, связанную, с одной стороны, с высочайшими темами символизма, теософии и древней науки, а с другой – с нелепыми и трагическими галлюцинациями, вызванными многочисленными формами демономании... В греческой мифологии обнаруживаются следы высшего разума и даже совершенной системы, намного превосходящие горизонты самых древних письменных памятников прошлого... и части сей системы можно найти в еврейской каббале..."[175] "Этой совершенной системой" в настоящее время владеют несколько восточных адептов. Фанатики могут оспаривать законность "Магии", но в реальности ее как искусства и особенно науки вряд ли можно усомниться. Не сомневается в этом и все римско-католическое духовенство, хотя страх, что она станет грозным свидетелем против его незаконного восхождения, заставляет его приписывать все ее чудеса действию злых духов или "падших ангелов". В Европе у нее до сих пор еще есть "несколько ученых и уважаемых профессоров и адептов", признает та же "Энциклопедия". И мы можем добавить, что в мире "язычества" существование ее признано почти повсеместно, а адепты ее многочисленны, хотя и стараются избегать внимания мира скептиков.

ЛАМЫ И ДРУЗЫ

Новая работа м-ра Олифанта "Land of Gilead" привлекает к себе всеобщее внимание. По выходу ее в свет последовали рецензии, но мы не обращались к этой теме вплоть до сего дня из-за отсутствия места. И даже сейчас мы скажем несколько слов не о самой работе – хотя вряд ли можно по достоинству оценить сочинения этого умнейшего автора, – но о том, что он рассказывает о друзах, этих мистиках Горы Ливанской, о коих известно так мало. Возможно, мы сможем осветить эту тему по-новому.

"Друз [полагает м-р Олифант] твердо убежден, что близится конец мира. Недавние события пока что совпадали с загадочными пророчествами его священных книг, и посему он с нетерпением ждет скорейшего воскрешения аль-Хакима – основателя и божественной личности этой секты. Чтобы понять это, необходимо вспомнить взаимосвязь теологии Китая и друзов. Считается, что души всех благочестивых друзов во множестве обретаются в некоторых городах на западе Китая. О конце мира оповестит приближение с Востока могучей армии, которая выступит против владычества соперничающих ислама и христианства. Эта армия, под водительством Универсального Разума, будет состоять из миллионов китайских унитариев. Христиане и магометане покорятся ей и двинутся в Мекку. Тогда появится аль-Хаким; по его повелению Небесный Огонь уничтожит Каабу и мертвые восстанут из могил. В нынешнем столкновении России с Китаем друзы видят осуществление священных пророчеств и ждут не дождутся наступления Армагеддона, в котором, как они считают, им предначертано сыграть выдающуюся роль". – "The Pioneer".

Мистер Лоренс Олифант, на наш взгляд – один из лучших писателей Англии. Он гораздо глубже знаком с внутренней жизнью Востока, нежели большинство авторов и путешественников, писавших на эту тему – не исключая даже капитана и миссис Бертон. Однако и его острый и наблюдательный ум едва ли способен постигнуть тайну глубоко мистических верований друзов. Начнем с того, что аль-Хаким не является основателем этой секты. Ее ритуалы и догмы никогда не разглашались, и знали о них лишь те, кто был принят в само Братство. Об их происхождении также почти ничего не известно. Что же касается их экзотерической религии – того, что из нее просочилось в свет – об этом можно сказать всего несколько слов. Полагают, что друзы – помесь курдов, марди-арабов и других полуцивилизованных племен. По нашему же скромному мнению, это потомки и смесь мистиков всех народов – мистиков, которые, перед лицом жесточайшего и беспощадного преследования со стороны ортодоксальной христианской Церкви и правоверного ислама, с первых же веков магометанской пропаганды стали собираться вместе и со временем обосновались в твердынях Сирии и Горы Ливанской и обрели там первоначальное пристанище. С тех пор они соблюдали свои верования и поистине оккультные обряды в строжайшей тайне. Впоследствии их воинственный нрав, величайшая смелость и единство цели, равно вселявшие страх в неприятелей, будь то мусульмане или христиане, подвигли их на создание независимой общины, кою можно назвать imperium in imperio. Друзы – сикхи Малой Азии, их община во многом похожа на канувшее в Лету "царство" последователей гуру Нанака, вплоть до мистицизма и неукротимой смелости. Но и те и другие теснейшим образом связаны с третьим, еще более мистическим обществом религиозных фанатиков, о коем ничего или почти ничего не ведают посторонние: мы имеем в виду братство тибетских ламаистов, известное как Братство Селанг,[176] которое почти ни с кем не вступает в сношения. Даже Чома де Кёрёши[177], проведший несколько лет с ламами, едва ли узнал из религии этих чакравартинов (чакравартины – вертящие колесо) больше того, что они сами позволили ему узнать о своих экзотерических обрядах; о кхеланах же он не узнал решительно ничего.

Тайна, окутывающая священные писания и религию друзов гораздо более непроницаема, нежели та, что окружает амритсарских и лахорских "Апостолов", чья Грантх [178], неоднократно переводившаяся на европейские языки, хорошо известна. Европейские ученые и в глаза не видали ни одной из якобы имеющихся сорока пяти священных книг[179] ливанских мистиков, не говоря уже об их изучении. Многие манускрипты никогда не покидали своих подземных Khalwehs (мест религиозных собраний), неизменно строившихся под молельными залами первого этажа, а публичные собрания друзов по четвергам – не что иное, как ширма, придуманная для отвода глаз чересчур любопытствующих путешественников и соседей.

Воистину, странная это секта – "Последователи Х'амзы", как они сами себя называют. Их Уккаль [180] – духовные учителя – помимо обязанности охранять, подобно сикхским акали, видимое место поклонения, представляющее собой лишь просторное пустое помещение, являются также и стражами Таинственного Храма и "мудрецами", или посвященными их мистерий, что предпосылает само слово "Uqqal": Aql по-арабски значит "разум" или "мудрость". Не подобает называть их друзами, ибо они почитают это за оскорбление; также они и не последователи Дарази – еретика-ученика Х'амзы, а истинные приверженцы самого Х'амзы. Происхождение этой личности, явившейся к ним в одиннадцатом столетии из Средней Азии, чье сокровенное, "тайное" имя "аль-Хамма", совершенно неизвестно нашим европейским исследователям. Его духовные титулы таковы: "Вселенский Источник, или Ум", "Океан Света" и "Абсолютный, Божественный Разум". Короче говоря, все они – копии титулов тибетского Далай-ламы, чье наименование – "Тропа к океану"[181] означает "Тропа" или "Путь к океану Света" (Разуму), то есть Божественная Мудрость; оба титула совершенно одинаковы. Любопытно отметить, что еврейское слово Lamad также означает "тот, кого учил сам Бог".

Некий английский ориенталист недавно обнаружил, что в религии Нанака содержится многое от буддизма. (Статья "Diwali", опубликованная в "Calcutta Review".) И это вполне естественно, поскольку Индия – страна Будд и Бодхисаттв. Но то, что религия друзов имеет много общего с религией индусов – хотя их разделяет географическая и этнологическая пропасть – кажется гораздо более непостижимым и странным. Тем не менее, это факт. По своим верованиям и некоторым ритуалам они более ламаисты, нежели любой другой народ на земле. Это можно оспаривать, но лишь в силу того, что Европа почти ничего не знает ни о тех, ни о других. Их система правления рассматривается как феодальная и патриархальная, в то время как она столь же теократична, сколь некогда была система ламаистов и сикхов. Мистический образ Божества явлен в Х'амзе, чей дух якобы водительствует ими и периодически воплощается в личности главного Уккаля друзов, подобно тому, как он воплощается в Царях-Гуру Сикхов, некоторые из которых, вроде Гуру Говинды, утверждают, что являются реинкарнацией Нанака, в то время как Далай-ламы Тибета считаются воплощениями Будды. Между прочим, аббат Юк[182] и прочие небрежно называют последних Шаберонами и Хубилганами (оба слова означают различные степени воплощения, но не Будды-Человека, а его Буддо-подобного божественного духа), не обращая ни малейшего внимания на различие в их наименовании: аль-Хамма, Х'амза пришел из "Страны Слова Божьего". Но где была та страна? Сведенборг, североевропейский провидец, советовал своим последователям искать Утерянное слово среди иерофантов Тартарии, Тибета и Китая. К этому мы можем добавить несколько фактов, поясняющих и подтверждающих его слова. Лхаса, теократическая столица Тибета, обычно переводится как "страна Бога" – это, так сказать, единственный английский эквивалент, который мы смогли подобрать[183].

Отделенный Каракорумским хребтом от малого Тибета, большой Тибет находится на том же азиатском плато, на котором наши библейские ученые обозначают плоскогорье Памира[184] как колыбель человечества, место рождения мифического Адама. Тибет или Ti-Boutta – производное от слова Ti, которое на китайском языке эквивалентно словам Бог и Буддха, то есть мудрость: стало быть, это страна Бога-Мудрости или воплощений Мудрости. Она также называется "Bod-Yid". Кроме того, "Yid" и "Yod" – синонимы апокалиптического и фаллического наименования Божества – Yod, еврейского имени Бога. Г. Хиггинс в своей работе "Celtic Druids" доказывает, что валлийские друиды изменили имя Bod-Yid на Buddud, означавшее у них "мудрость Yid'a" – то, что люди ныне именуют "богом"[185].

Говорят, что религия друзов – сплав иудаизма, магометанства и христианства, сильно окрашенный гностицизмом и доктринами персидских магов. Если бы люди называли вещи своими именами, жертвуя во имя истины собственным тщеславием, они могли бы признать обратное. Например, они могли бы сказать, что магометанство представляет собой смешение религий халдеев, христиан и евреев; христианство – смесь иудаизма, гностицизма и язычества; иудаизм же – египетско-халдейская каббалистика, скрывающаяся под вымышленными именами и легендами, приспособленными к отдельным эпизодам подлинной истории израильских племен. Тогда бы религиозная система друзов предстала как один из последних отголосков архаической Религии-Мудрости. Она всецело основана на том элементе практического мистицизма, от коего время от времени расходятся ответвления. Они проходят под непопулярными наименованиями каббалистики, теософии и оккультизма. Кроме христианства, предавшего анафеме искусство теургии – вследствие того значения, которое оно придает главной подпорке своей доктрины Спасения (мы имеем в виду догму о Сатане) – каждая религия, включая иудаизм и магометанство, почитает вышеназванные ответвления. Цивилизация коснулась своей материалистической, всеуравнивающей и всеразрушающей рукою даже Индии и Турции, и посреди грохота и хаоса рушащихся верований и древних наук воспоминание об архаических истинах стремительно угасает. Стало популярным и модным отрекаться от "стародавних и заплесневелых суеверий наших предков"; воистину, даже среди ближайших союзников тех, кто изучает теургию и оккультизм – спиритуалистов. Многочисленные вероисповедания и вероучения, стремясь следовать за циклической волною и помогая ей смести с лица Земли знания седой старины, остаются невероятно слепы к тому факту, что та же самая могучая волна материализма и современной науки подобным же образом сметет и их собственные устои; и только те религии, которые с самого начала упорно держались в стороне, воспринимают утраченные истины древности столь же живо, как и во дни оны. Друзы, внешне поддерживающие отношения и с мусульманами, и с христианами, всегда готовые читать Коран и Евангелия на своих публичных собраниях по четвергам, никогда не позволяли непосвященному чужаку проникнуть в мистерии собственных доктрин. Разум[186] – единственный, кто сообщает душе (у них она смертна, хотя и переживает тело) животворящую и божественную искру Высшей Мудрости или, как они сами говорят, аль-Тамими, но она должна быть сокрыта от всех неверующих в Х'амзу. Предназначение души – искать мудрость, цель же земной мудрости – познать Вселенскую Мудрость, или "Бога", как называют этот принцип в других религиях. Это доктрина буддистов и ламаистов, которые говорят "Будда" там, где друзы скажут "Мудрость" – одно слово представляет собою перевод другого[187]. "Несмотря на внешнее заимствование религиозных обрядов мусульман, готовность учить своих детей в христианских школах, использование арабского языка и свободное общение с инородцами, друзы даже более евреев остались избранным народом", – говорит писатель. Их исключительно редко, можно сказать, почти никогда не обращали в чужую веру; они выбирают себе жен и мужей среди соплеменников и весьма твердо придерживаются своих традиций, срывая любые попытки выведать их сокровенные тайны. Вместе с тем они не фанатичны и не жаждут прозелитов.

В работе "Travels in Tartary, Thibet and China" Юк с огромным удивлением говорит о величайшей терпимости и даже внешнем почтении, выказываемом тибетцами другим религиям. Великий лама или, как он его называет, "Живой Будда", которого два миссионера повстречали в Чон-Лонге, недалеко от Кумбума, превзошел их своими хорошими манерами, а также тактом и вниманием, учтиво проявленным к их чувствам. Однако двое французов не поняли и не оценили его поступка и, похоже, весьма гордились оскорблением, нанесенным ими Хубилгану. "Мы ждали его... сидя на канге... и намеренно не встали его поприветствовать, лишь слегка отвесив поклон", – похваляется Юк (том I, гл.12). Но Великий лама "ничуть не смутился"; увидев, что они столь же намеренно "не предложили ему сесть", он лишь взглянул на них "удивленно" – и было отчего. Когда их требник привлек к себе его внимание, он испросил у них "дозволения посмотреть на него"; а затем, поднеся его "торжественно к своему челу", произнес: "Это ваш молитвенник; мы всегда должны уважать и свято чтить молитвы других народов". Это был хороший урок, но они его так и не усвоили. Хотелось бы посмотреть на того христианского миссионера, который благоговейно поднесет к своему челу Веды, Триштаку или Грантх и публично выкажет почтение молитвам других народов! Однако если тибетский "дикарь", языческий Хубилган был самою вежливостью и любезностью, то двое французских "Лам Иеговы", как аббат Юк именовал себя и своего компаньона, вели себя как невежественные архаровцы. И подумать только, кичились этим в печати!

Ламаисты не более друзов стремятся обрести прозелитов. Оба народа имеют свои "школы магии" – в Тибете подобные школы действуют при некоторых лхакхангах (ламаистских монастырях), у друзов же – в тщательно охраняемых криптах посвящений, куда не допускается ни один посторонний. Как тибетские Хубилганы являются воплощением духа Будды, так и Уккали друзов – которых некоторые писатели ошибочно называют "спиритуалистами" – являются воплощениями Х'амзы. Оба народа имеют определенную систему паролей и знаков отличия среди неофитов, и мы знаем, что они почти идентичны, так как некоторыми из них пользуются теософы.

В мистической системе друзов существует пять "посланников" – провозвестников "Слова Высшей Мудрости", занимающие то же самое положение, что и пять Бодхисаттв или Хубилганов Тибета, каждый из которых является облеченным плотью храмом духа одного из пяти Будд. Давайте посмотрим, что можно о них сообщить. Имена пяти главных "посланников" друзов или, скорее, их титулы, ибо имена эти родовые, как в иерархии друзов, так и в тибетской, и по смерти "посланника" титул переходит к его наследнику – таковы:

1) Х'амза [188] или аль-Хамма (духовная мудрость), почитаемый как Мессия, устами которого глаголит Воплощенная Мудрость.

2) Исмаил – аль-Тамими (Вселенская Душа). Он подготавливает друзов к посвящению – преисполнению "мудрости".

3) Мухаммед (Слово). Его обязанность – надзирать за поведением и нуждами своих собратьев, своего рода епископ.

4) Салама (Предшествующий), именуемый "Правое Крыло".

5) Мокшатана Бохаэддин (Последующий), именуемый "Левое Крыло".

Двое последних являются вестниками между Х'амзой и Братством. Превыше этих живых посредников, неизвестных никому, кроме главных Уккалей стоят десять Воплощений "Высшей Мудрости", последнее из которых возвратится в конце стремительно приближающегося цикла, хотя никто, кроме аль-Хаммы, не знает урочного дня. Этот последний "посланник", в соответствии с циклическим возвращением событий, является также и самым первым, пришедшим с Х'амзой, то есть Бохаэддином. Имена этих Воплощений таковы: Али А-Аллал, являвшийся в Индии (мы полагаем, Кабир); Албар – в Персии, Алиа – в Йемене; Моилл и Кахим – в Восточной Африке; Моесса и Хадди – в Средней Азии; Албу и Мансур – в Китае; Буддеа, то есть Бохаэддин[189] – в Тартарии; откуда пришел посланник, туда он и вернется.

Говорят, что Бохаэддин был на земле андрогином. Войдя в аль-Хакима – Халифа, исчадие зла – он понудил его к самоубийству, а затем послал Х'амзу проповедовать, поручив ему основать Ливанское Братство. Следовательно, аль-Хаким – только ширма. Буддеа, то есть Бохаэддин – именно тот, кого они ожидают[190].

Теперь перейдем к иерархии ламаистов. Живых, воплощенных Будд здесь тоже пять, и главный из них – Taley-Lama, от слова Tale – "Океан" или "Море"; его называют "Океаном Мудрости". Превыше него, так же, как и превыше Х'амзы – только "Высшая Мудрость" – абстрактный принцип, эманирующий пять Будд, включая Будду Майтрейю – десятого "посланца", ожидаемого на земле (последний Бодхисаттва или Вишну в образе Калки-аватара). Но это будет все та же Единая Мудрость и воплотится она во все человечество в целом, а не в отдельно избранную личность. Но об этой тайне пока что – ни слова.

Эти пять Хубилганов располагаются в следующем порядке:

1) Далай-лама в Лхасе – воплощение "духовной пассивной мудрости", исходящей от Гаутамы или Сиддхартхи Будды, иначе – Фо.

2) Панчен Римпоче в Ташилхунпо. Он представляет "активную земную мудрость".

3) Са-Дча-Фо – "Глашатай Будды", или "слово" – в Самбу.

4) Жюйсон-Тямба – "Предвестник" (Будды), в Великом Курене.

5) Чандзя-Фолан в горах Алтая. Его именуют "Преемником" (Будды).

Шабероны на одну степень ниже. Они, подобно главным Уккалям друзов, посвященные великой мудрости – Бодхи, эзотерической религии. Эти два списка "Пятерок" являют огромное сходство между построениями обеих систем. Читателю следует иметь в виду, что в нынешней своей внешней форме они сложились почти одновременно. С девятого по пятнадцатый века теперешний ламаизм формировал свою ритуальную и народную религию, служащую Хубилганам и Шаберонам ширмой даже против любопытства среднего китайца и тибетца.

В одиннадцатом веке Х'амза основал и Ливанское Братство – и по сей день никто не раскрыл его тайн!

В высшей степени странно, что ламы и друзы имеют одинаковую тайную статистику. Они исчисляют возраст большей части человечества в 1332 миллиона лет. Когда добро и зло, говорят они, уравновесятся на весах людских деяний (а ныне зло намного перевешивает), тогда дыхание "Мудрости" в мгновение ока сметет с лица земли шестьсот шестьдесят шесть миллионов человек. В оставшиеся 666 миллионов воплотится "Высшая Мудрость"[191]. В этом, должно быть, заложен аллегорический смысл. Но какое отношение может это иметь к числу "Зверя" из Откровения Св. Иоанна?

Если бы о религиях Тибета и друзов было известно немного больше, то ученые убедились бы, что между туранскими ламаистами и семитскими "аль-хаммитами", или друзами, больше сходства, нежели то подозревалось. И что бы ни рассказывали нам писатели о тех или других – все это лишь смутные догадки и предположения. Та малость, что стала известна об их верованиях, столь искажена предубеждением и невежеством, что ни один ученый лама или друз никогда не распознает в этих спекулятивных фантазиях и толики сходства со своею верой.

Даже наводящий на глубокие размышления вывод, к которому приходит Годфри Хиггинз ("Celtic Druids", Часть I, 101), верен лишь отчасти. "Нет сомнений, – пишет он, – что существовала тайная наука, которой некогда владели (древние) и, должно быть, охраняли ее самыми торжественными клятвами... и я не могу отделаться от мысли, что все еще существует тайная доктрина, познаваемая лишь в укромных уголках тибетских криптов..."

В заключение скажем несколько слов о друзах. Поскольку Салама и Бохаэддин – имена, более чем подразумевающие слова "Лама" и "Будда" – посвящены в тайну прибежища Х'амзы и могут вступать в сношения со своим учителем, то время от времени они доставляют в Братство его наставления и указы. И по сей день эти Уккали каждый седьмой год отправляются через Басру и Персию, Тартарию и Тибет в самую западную часть Китая и, по истечении одиннадцатого года, возвращаются с новыми предписаниями от аль-Хаммы. В связи с ожидающейся войной между Китаем и Россией, только в прошлом году вестник друзов, по пути в Тибет и Тартарию, миновал Бомбей. Это может объяснить "суеверное" представление о том, что "души всех благочестивых друзов во множестве обретаются в некоторых городах Китая". Именно на плоскогорье Памира – говорят они, вторя библейским ученым – находится колыбель истинной расы, но колыбель только посвященных представителей человечества, тех, кто впервые вкусил плода познания; они обретаются в Тибете, Монголии, Тартарии, Китае и Индии, куда переселяются также души их благочестивых и посвященных собратьев, вновь становясь "сынами Бога". Что означает это словосочетание – должен знать каждый теософ.

Они не верят в басню об Адаме и Еве и говорят, что те, кто впервые вкусил запретного плода и, следовательно, стал "Элохимом", были Енох, или Гермес (предполагаемый отец масонства) и Сет, или Сат-ан – отец тайной мудрости и знания, обитель коего ныне, по их утверждению, планета Меркурий[192], и которого христиане столь любезно обратили в главного дьявола, "падшего ангела". Их лукавый – абстрактный принцип, и зовется он – "Противник".

"Миллионы китайских унитариев" может означать как тибетских лам, индусов и других народов Востока, так и китайцев. Друзы действительно верят в воскресение из мертвых и ожидают этого дня во время Армагеддона, который, однако, они произносят несколько иначе. Поскольку данная фраза присутствует в Апокалипсисе, то некоторым может показаться, что друзы заимствовали эту идею из Откровения Святого Иоанна-Богослова. Но ничего подобного. В тот день, когда, согласно учению друзов, "великий духовный план придет к своему завершению, тела мудрецов и правоверных растворятся в абсолютной сущности, и множества станут Единством ".

Это исключительно буддийская идея Нирваны, равно как и идея ведантического конечного растворения в Парабрахмане. Их "Персидский магизм и гностицизм" друзов позволяет рассматривать Святого Иоанна как Оанна – халдейского Человека-Рыбу и, стало быть, разом отождествить их поверье с индийским Вишну и ламаистским символизмом. Их "Армагеддон" есть попросту "Рамдагон"[193] – вот и все объяснение.

Христиане истолковали изречение из Откровения не лучше, нежели многие другие вещи, и даже евреи-некаббалисты не знают его истинного значения. Армагеддон ошибочно принимают за географическую местность, долину Ездрилонскую или Армагеддон, "гору Мегиддо", где Гедеон одержал победу над мадианитянами[194]. Это ложное представление, ибо данное название в Откровении относится к мистическому месту, упоминаемому в самых древних преданиях языческого Востока, особенно у туранских и семитских народов. Это просто некий род очистительного Элизиума, где собраны души умерших в ожидании Судного дня. Это доказывает стих из Откровения. "И он собрал их на место, называемое... Армагеддон. Седьмый Ангел вылил чашу свою на воздух" (XVI, 16-17). Друзы произносят название этой мистической местности как "Рамдагон". Стало быть, весьма вероятно, что данное слово является анаграммой, как то доказывает автор книги "An Introduction to the Apocalypse" [Э.В.Х.Кинили]. Оно означает "Рама-Дагон"[195]: первый олицетворяет солнечное божество того же имени, а второй – "Дагона", халдейскую Святую Мудрость, воплощенную в их "Посланника" Оанна, Человека-Рыбу и нисходящую на "Сынов Бога" – посвященных любой страны; короче говоря, на тех, чрез кого Божественная Мудрость время от времени проявляется миру.

Date: 2016-05-16; view: 396; Нарушение авторских прав