Пралайя в современной науке 2 page

Самые древние обитатели Мексики, хоть немного известные истории – и то больше гипотетически – толтеки. Предполагают, что они пришли с севера и достигли Анауака в VII веке н. э. Им также приписывают возведение в Центральной Америке, где они расселились в одиннадцатом веке, нескольких больших городов, развалины коих сохранились и поныне. В этом случае, именно они, должно быть, высекли иероглифические надписи, покрывающие некоторые руины. Почему же тогда пиктографическая система письма, применявшаяся завоеванными народами Мексики, которой выучились также завоеватели и миссионеры, не дает ключа к расшифровке иероглифических надписей в Паленке и Копане, не говоря уже о Перу? И сами эти цивилизованные толтеки – кто они и откуда пришли? Кто такие ацтеки, появившиеся вслед за ними?

Даже среди иероглифических систем Мексики были такие, изучение которых для иноземцев оказалось недоступным. Это так называемые таблицы юдициарной астрологии, "приведенные, но не разъясненные в опубликованном лордом Кингсборо труде"[16] и считающиеся чисто метафорическими и символическими, "предназначенными лишь для жрецов и прорицателей и исполненными эзотерического смысла". Многие иероглифы на монолитах в Паленке и Копане – того же рода. Все "жрецы и прорицатели" были убиты католическими фанатиками, и тайна умерла вместе с ними.

Почти все курганы Северной Америки представляют собою террасированные холмы с ведущими наверх большими ступенчатыми пролетами, иногда квадратные, но чаще шести- и восьмиугольные или усеченные, которые во всех отношениях походят на теокалли Мексики и ступы Индий. Как возведение ступ в Индии приписывается пяти Пандавам Лунной расы, так и сооружение циклопических монументов и монолитов на берегах озера Титикака в Боливии приписывается великанам, пяти "изгнанным из-за гор" братьям. Они поклонялись Луне как своему праотцу и жили до наступления эпохи "Сынов и Дев Солнца". Сходство традиций ариев и южноамериканцев здесь слишком очевидно: Солнечная и Лунная расы – Сурьяванша и Чандраванша – возрождаются в Америке.

Озеро Титикака, находящееся в центре одной из самых примечательных тектонических впадин земли, "протяженность которого почти 260 километров, а ширина от 80 до 130 километров, протекает через долину Эль Десагуадеро на юго-восток и впадает в другое озеро – Аульягас, удерживающее более низкий уровень, вероятно, из-за испарения или фильтрации воды, ибо оно не имеет стока. Озеро Титикака расположено на высоте сорока метров над уровнем моря и является самым высокогорным водным резервуаром подобных размеров в мире"[17]. Так как уровень воды в нем за исторический период сильно понизился, есть все основания предполагать, что некогда оно окружало возвышенность, на которой сохранились замечательные развалины Тиауанако.

Сии развалины – несомненно, исконные монументы эпохи, предшествовавшей периоду инков, столь же далекой, как и эпоха дравидов и прочих коренных жителей, предшествовавшая ариям в Индии. Хотя, по преданиям инков, великий законодатель и учитель перуанцев Манко Капак – этот Ману Южной Америки – распространял свои знания и влияние именно из этого центра, все-таки это еще не подтверждено фактами. Если аймары – "раса инков" – ведут свое происхождение именно отсюда, как утверждают некоторые, то почему же тогда ни инки, ни аймары, по сей день живущие на берегах озера, ни даже древние перуанцы совсем ничего не знают о своей истории? Кроме смутного предания, повествующего о "великанах", воздвигших сии величественные сооружения в одну ночь, нет ни малейшего намека. И у нас имеются основания сомневаться, что инки относятся к расе аймаров. Инки утверждают, что происходят от Манко Капака, сына Солнца, а аймары считают этого законодателя своим наставником и основателем своей цивилизации. Но ни инки испанского периода не смогли доказать первое, ни аймары – второе. Язык аймаров сильно отличается от иничуа – языка инков, и, согласно д-ру Хиту, они были единственною расой, не утратившей своего языка после завоевания их потомками Солнца.

Развалины Тиауанако являют все признаки глубочайшей древности. Некоторые построены по пирамидальному плану, как и большинство американских курганов, и занимают площадь в несколько гектаров; но монолитные дверные проемы, колонны и каменные идолы, украшенные изящною резьбой, "выполнены в стиле, совершенно отличном от всех других памятников искусства, все еще открываемых в Америке"[18]. Д'Орбиньи с большим энтузиазмом повествует о развалинах.

"Эти памятники [говорит он] состоят из кургана высотою свыше тридцати метров, окруженного колоннами; храмов от двухсот до четырехсот метров в длину, обращенных точно на восток и украшенных колоссальными угловыми колоннами; портиков, высеченных из монолитной каменной глыбы, отделанных рельефами тонкой работы, хотя и примитивных в своей простоте, символически изображающих Солнце и его посланника, орла-кондора; базальтовых изваяний с барельефами, головы коих высечены почти как египетские; и, наконец, внутренних покоев дворца, сложенных из огромных, прекрасно обтесанных каменных блоков, зачастую достигающих размеров 6,4 х 3,7 х 1,8 метра. В храмах и дворцах порталы не наклонные, как у инков, но вертикальные; а их внушительные размеры и массивные глыбы, из коих оные выложены, превосходят своею красотой и величием все, что было позже создано правителями Куско"[19].

Как и многие другие исследователи, Д'Орбиньи считает, что сии руины представляли собою творения расы, задолго предшествовавшей инкам.

В этих реликвиях озера Титикака четко различаются два архитектурных стиля. Например, развалины на острове Коати совершенно сходны с руинами Тиауанако, как и огромные, изящно вырезанные каменные блоки, некоторые из которых, по описаниям видевших их в 1846 году, имеют "около метра в ширину, шестьдесят сантиметров в длину и почти два метра в толщину". В то же время, на некоторых островах озера Титикака есть памятники огромной величины, "истинно перуанского стиля, скорее всего, останки храмов, разрушенных испанцами". К первому типу принадлежит знаменитое святилище со статуей человека внутри. Его портал, высотою в три и шириною четыре метра, с проемом 1,9 х 1 метра, высечен из монолита. "На его восточном фасаде есть карниз, в центре коего стоит странная фигура человека, увенчанного лучами, перемежающимися змеями с гребнем на головах. По обе стороны сей фигуры расположены три ряда квадратных отсеков с человеческими и иными фигурами, явно символического характера..." Если бы сей храм был в Индии, его, бесспорно, причислили бы к храмам Шивы, но он находится на противоположном конце земного шара, где, насколько известно, не ступала нога ни шиваита, ни представителя племени нагов, хотя у мексиканских индейцев есть нагуаль – главный колдун и змеепоклонник. "Руины стоят на возвышенности, которая, судя по следам, оставленным вокруг водою, некогда могла быть островом озера Титикака; но уровень воды в озере ныне на 41,2 метра ниже, а линия берега сдвинулась на 19,3 километра. Сей факт, наряду с другими, подтверждает мнение, что руины эти древнее других, известных в Америке"[20]. Итак, все эти развалины единодушно приписывают некоему "неизвестному и таинственному народу, предшествовавшему перуанцам так же, как тульуатеки, или толтеки предшествовали ацтекам. Похоже, это была цитадель высочайшей и древнейшей цивилизации Южной Америки, равно как и народа, оставившего по себе гигантские памятники своего могущества и искусства". И все эти памятники либо Драконтии [21] – храмы, посвященные Змию, либо храмы, посвященные Солнцу.

Точно такого же характера и разрушенные пирамиды Теотиуакана, и монолиты в Паленке и Копане. Первые находятся примерно в тридцати девяти километрах от Мехико, в долине Отумла и считаются одними из самых древних в этой стране. Две основные пирамиды посвящены, соответственно, Солнцу и Луне. Они построены из отесанного камня, имеют квадратную форму, четыре яруса и плоскую поверхность наверху. Наибольшая из них – пирамида Солнца (67,4 метра в высоту, сторона квадратного основания 207,3 метра) – занимает площадь в четыре с половиной гектара, почти как великая пирамида Хеопса. И все же пирамида Чолула, согласно Гумбольдту, на три метра выше пирамиды Теотиуакана, сторона квадрата в ее основании равна 426,7 метра, а занимаемая площадь – 18 гектаров!

Интересно послушать, что ранние авторы – историки, видавшие сии сооружения во время первого завоевания – говорят хотя бы о позднейших из них, например, о великом храме в Мехико. Он представлял собою огромную квадратную площадку, "обнесенную стеной из камня и извести, толщиною в два с половиной метра, с зубцами и украшениями в виде многочисленных каменных изваяний змей", – рассказывает один из них. Кортес говорит, что за этою стеной можно было бы легко разместить 500 домов. Земля внутри была вымощена отполированными камнями, столь гладкими, что "лошади испанцев все время по ним скользили", пишет Бернал Диас[22]. В связи с этим уместно вспомнить, что мексиканцев завоевали не испанцы, а их лошади. Поскольку сей народ Америки никогда в глаза не видал ни одной лошади, то коренные жители, хотя и чрезвычайно храбрые, "были настолько испуганы видом лошадей и ревом артиллерии", что, приняв испанцев за существ божественного происхождения, отправляли им, в качестве жертвоприношения, людей. Одной этой суеверной паники достаточно, чтобы объяснить, почему горстка людей смогла так легко покорить неисчислимые тысячи воинов.

Согласно Ф.Лопесу де Гомара[23], четыре стены, опоясывающие храм, соответствовали сторонам света. "В центре этой гигантской площади возвышался великий храм – громадное пятиярусное сооружение в виде усеченной пирамиды, облицованное камнем, имеющее в основании квадрат длиною 91 метр, высотою почти 37 метров, с плоскою вершиной, где располагались две башни – алтари божеств, коим был посвящен сей храм" – Тескатлипока и Уицилопочтли. Именно здесь приносились жертвы и поддерживался вечный огонь. Ф.Х.Клавихеро[24] говорит, что "кроме этой великой пирамиды... было еще сорок подобных сооружений меньших размеров, посвященных различным божествам. Одно из них – Тескакальи, "Дом Блестящих Зеркал"... было посвящено Тескатлипоке – Богу Света, Душе Мира, Жизнедателю, Духовному Солнцу". Жилища жрецов, коих, по описанию Сарате[25], насчитывалось до пяти тысяч, располагались поблизости, как и семинарии, и школы.

"Пруды и фонтаны, рощи и сады, в которых выращивали цветы и ароматические травы для определенных священных ритуалов и украшения алтарей", имелись в изобилии; а внутренний двор был настолько велик, что "восемь или десять тысяч человек могли свободно танцевать в нем во время торжественных праздников", – пишет де Солис[26]. Торквемада насчитывает в Мексике сорок тысяч таких храмов, но Клавихеро, говоря о величественных теокаллях Мексики (буквально, домах Бога), считает, что их еще больше.

Сходство древних святилищ Старого и Нового Света настолько замечательно, что многие приходили в изумление, но лучше Гумбольдта его не выразил никто: "Какие поразительные существуют аналогии между памятниками старых континентов и толтеков, кои... воздвигли сии колоссальные сооружения, усеченные многоярусные пирамиды, напоминающие храм Бела в Вавилоне! С чего они копировали сии величественные строения?"[27]

Великий естествоиспытатель равно мог бы спросить: откуда мексиканцы, сии жалкие язычники, взяли все свои христианские добродетели? Прескотт пишет[28], что кодекс ацтеков "являет глубочайшее уважение великим принципам нравственности и выказывает такое ясное понимание оных, какое можно встретить только у очень развитых народов". Некоторые из них любопытны тем, что схожи с этикой Евангелий. "Всякий, кто смотрит на женщину с любопытством, уже прелюбодействует с нею глазами своими" – гласит один из них. "Живите в мире со всеми; сносите несчастья со смирением; Бог видит все, он отомстит за вас" – провозглашает другой. Признавая лишь единую Высшую Силу в Природе, они обращались к ней как к Божеству, "коим мы живем, Вездесущему, ведающему всеми помыслами и ниспосылающему дары, без коего человек ничто; незримому, бесплотному... совершенному в совершенстве и чистоте, под крылами которого мы находим отдохновение и верную защиту". Лорд Кингсборо говорит, что давая имена своим детям, они совершали ритуал, очень похожий на христианский обряд крещения; "губы и грудь младенца окропляли водою и молили Бога дозволить святым каплям смыть грех, полученный этим ребенком до сотворения мира, дабы он мог родиться заново". "Законы их были совершенны; справедливость, довольство и мир царили в стране этих темных язычников, когда бандиты и иезуиты Кортеса высадились в Табаско". Столетия убийств, грабежей и насильственного обращения в христианство оказалось достаточно, чтобы превратить этих мирных, безобидных и мудрых людей в то, что они представляют из себя ныне. Они сполна облагодетельствованы догматическим христианством. И кто хоть раз побывал в Мексике, знает, что сие означает. Страна кишит кровожадными фанатиками-христианами, ворами, мошенниками, пьяницами, дебоширами, убийцами и самыми отъявленными в мире лжецами! Мир и слава вашему праху, о Кортес и Торквемада! И да не позволят вам, хотя бы в этом случае, похваляться просвещением, кое ваше христианство излило на несчастных и некогда добродетельных язычников!

* * *

Руины Центральной Америки не менее впечатляющи. Массивные, со стенами огромной толщины, они, как правило, имеют широкую лестницу, ведущую к главному входу. В многоэтажных сооружениях каждый последующий этаж меньше предыдущего, что придает им вид многоярусных пирамид. С внешней стороны каменные, либо оштукатуренные стены покрыты искусно высеченными символическими изображениями, а внутренние помещения разделены на коридоры и темные залы со сводчатыми потолками. Крыша поддерживается перекрывающими друг друга горизонтальными рядами каменной кладки, "образующими стрельчатую арку, напоминающую по стилю древние памятники Старого Света". В некоторых залах в Паленке Стивене обнаружил дощечки, испещренные рельефными изображениями и иероглифическими надписями весьма тонкой работы. В Гондурасе Катервуд и Стивене раскопали в старом лесу Копана целый город – храмы, дома и огромные монолиты с искусной резьбой. Скульптура и общий стиль сооружений Копана уникальны, ничего похожего или хотя бы напоминающего сей стиль нигде больше не обнаружено, разве что в Кириге и на островах озера Никарагуа. Никто не может расшифровать таинственные иероглифические надписи на алтарях и монолитах.

За исключением нескольких строений из необработанного камня, "памятники Копана можно считать самыми древними среди известных нам в Центральной Америке", – говорится в "Новой Американской Энциклопедии". Копан уже во времена испанского завоевания представлял собою заброшенные развалины, о коих остались лишь смутные предания.

Столь же необычны и руины различных эпох в Перу. Все еще впечатляют руины храма Солнца в Куско, несмотря на то, что им лихо досталось от загребущих рук вандалов-испанцев. Если верить рассказам самих завоевателей, он походил на сказочный замок. Главный храм, часовни и здания, обнесенные громадной круговою каменной стеной, расположены в самом центре города, и даже их развалины вызывают заслуженное восхищение путешественников. "Внутри священной ограды пролегали акведуки, там были сады и аллеи с кустарниками и цветами из золота и серебра, имитировавшими творения природы. За храмом ухаживало четыре тысячи жрецов". "Земля в пределах трехсот метров вокруг храма почиталась священною, и никому не дозволялось ступать по ней в обуви", – пишет Ла Вега[29]. Помимо сего великого храма, в Куско было еще 300 храмов менее важных. Следующим по красоте был известный храм Пачакамака. Гумбольдт упоминает еще об одном великом храме Солнца, а "у подножия Каннарской возвышенности прежде находился знаменитый алтарь Солнца, являвший собою вселенский символ этого светила, который высекла сама природа на поверхности огромной скалы". Роман говорит[30], что "храмы Перу строились на возвышенностях или на вершинах холмов и обносились четырьмя круговыми земляными насыпями, одна вокруг другой". Другие руины, кои я видела сама – особенно курганы – окружены двумя, тремя или четырьмя каменными оградами. Неподалеку от города Кайамбе, на том самом месте, где Антонио де Уолья[31] увидел и описал древний перуанский храм, "совершенно круглый по форме и открытый сверху", сохранилось несколько подобных кромлехов [32] ". М-р Дж.Х.Риветт-Карнак[33], цитируя статью из газеты "Madras Times" за 1876 год, приводит в своих "Archaeological Notes" следующие сведения о некоторых любопытных курганах в окрестностях Бангалора:

"Рядом с деревней отчетливо просматривается, по меньшей мере, сотня кромлехов. Эти кромлехи окружены круглыми каменными оградами, некоторые из которых состоят из трех-четырех концентрических кругов. Один примечательный кромлех обнесен четырьмя огромными каменными оградами, и местные жители называют его "Пандавара Гуди" – храмом Пандавов...

Похоже, это первый случай, когда местные жители принимают сооружение подобного рода за храм давно исчезнувшей, если вообще не мифической расы. Многие из этих сооружений окружены тройным кольцом каменной ограды, некоторые двойным и лишь несколько – одинарным"[34].

Североамериканские индейцы Аризоны (на 35 градусе широты) и по сей день окружают свои примитивные алтари подобными каменными кругами, а их священный источник, открытый майором топографической службы армии США Альфредом Калхоуном, членом Геологического Общества, окружен такою же символической каменной стеною, какая обнаружена в Стоунхендже и некоторых других местах.

Бесспорно, самое интересное и полное описание перуанских памятников древности принадлежит перу д-ра Хита из Канзаса, о коем уже говорилось выше. Общее описание сих руин заняло у него всего несколько журнальных страниц, тем не менее, ему удалось мастерски и ярко обрисовать их богатства. Не один спекулянт разбогател всего лишь за несколько дней, осквернив и разграбив "уаки"[35]. Останки бесчисленных поколений неизвестных рас, мирно покоившихся там – кто знает, сколько веков – ныне брошены святотатцами-кладоискателями истлевать под тропическим солнцем. Выводы д-ра Хита – возможно, более поразительные, нежели его открытия – достойны воспроизведения. Сделаем это в сокращенном виде.

"Возьмем, к примеру, долину Хекетепеке. На новейших картах, на южной широте 7.24 градуса вы найдете порт Пакасмайо. В шести с половиной километрах севернее река Хекетепеке, отделенная от него бесплодною пустыней, впадает в море... На южном берегу, там, где она впадает в море, возвышается холм (площадью четыреста квадратных метров и высотою 12,2 м), сложенный из обожженных на солнце кирпичей. Стена шириною пятнадцать метров соединяет его с другим холмом (высота его 45,7 м, сторона наверху равна 61 м, а у основания, почти квадратного – 153 м). Этот второй холм разделен на секции-помещения (сторона внизу 3 м, наверху 1,8 м, высота 2,5 м). Все подобного типа курганы – по-видимому, храмы поклонения Солнцу или крепости – имеют на северной стороне наклонную поверхность для входа. Кладоискатели проникли почти до середины этого кургана и, поговаривают, нашли там золотые и серебряные украшения на 150 000 долларов. В песке, возле стены и кургана, было открыто большое захоронение... В нем тоже было найдено множество украшений из золота, серебра, меди, бусы из кораллов и ракушек и ткани. На северном берегу реки, на вершине утеса, обнаружены обширные руины обнесенного стеною города (площадью 16,1 х 3,22 км)...

Последуйте по реке в сторону гор. На всем протяжении вашего пути вам встретятся только руины и уаки. В Толоне, городе у подножия горы [есть еще один разрушенный город]... В восьми километрах от Толона вверх по реке стоит одинокая гранитная глыба (ее диаметры 1,2 и 1,8 м), испещренная иероглифами. Еще дальше, почти в тридцати километрах от нее, есть гора, вершина коей – там, где сходятся два ущелья – на пятнадцать метров покрыта такими же иероглифами: изображениями птиц, рыб, змей, кошек, обезьян, людей, солнца, луны и многими странными, непонятными теперь фигурами. Скала, на которой они высечены – силикатный песчаник, и многие линии выбиты на три с лишним сантиметра в глубину. В одном большом камне выдолблены три отверстия глубиною от пятидесяти до семидесяти пяти сантиметров, диаметром у поверхности пятнадцать сантиметров, а в глубине – пять сантиметров...

В Анчи, на реке Римак, на вертикальной стене, на высоте более шестидесяти метров над руслом реки, высечены два иероглифа, представляющих собою несовершенную букву В и совершенную D. В расщелине под ними, у реки, было раскопано золото и серебро на сумму 25 000 долларов. Когда инки узнали об убийстве своего вождя, что сделали они с золотом, предназначенным для его выкупа? По слухам, они его закопали... Не могут ли сии знаки в Йонане кое-что нам поведать, ведь они на дороге близ города инков?.."[36]

Приведенные отрывки были опубликованы в ноябре 1878 года. Когда же в октябре 1877-го в "Разоблаченной Изиде" (том I, стр.495-98[37]) я привела легенду, которую считаю абсолютно достоверной – в силу причин, которые слишком долго пришлось бы объяснять – и касающуюся все тех же погребенных сокровищ, предназначавшихся для выкупа вождя инков, то один журнал, более язвительный, нежели учтивый, сравнил ее с выдумками барона Мюнхаузена. Тайну поведал мне один перуанец. В Арике, по пути из Лимы, стоит огромная скала, считающаяся, по преданию, местом погребения инков. Когда последние лучи заходящего солнца падают на поверхность скалы, на ней можно разобрать любопытные иероглифы. Эти знаки являются одним из ориентиров, указующих, как найти несметные богатства, зарытые в подземных коридорах. Подробности даны в "[Разоблаченной] Изиде", и я не буду повторять их. Сия легенда находит подтверждение в многочисленных научных трудах последнего времени, так что, возможно, теперь к ней отнесутся с меньшим пренебрежением.

"...В семнадцати с лишним километрах от Йонана, посреди горной цепи, на высоте около двухсот четырнадцати метров над уровнем реки возвышаются стены города с населением в две тысячи человек. А примерно через десять и девятнадцать километров от него – огромные стены и террасы...

На расстоянии около ста двадцати пяти километров от побережья, поднявшись по извилистой тропе на высоту 2140 метров, а затем спустившись на 610 метров, вы попадаете в Кахамарку, или Кохамалку, времен Писарро... В метре от главной улицы, недалеко от центра города, и поныне стоит дом, известный как тюрьма Атауальпы[38]".

Это тот самый дом, который инка в 1532 году "обещал заполнить золотом – так высоко, как только смогут дотянуться его руки – в обмен на свою свободу"; и он выполнил свое обещание, наполнив его золотом на сумму 17 500 000 долларов. Но Писарро, этот старый испанский свинопас и достойный прислужник священника Эрнанда де Лугеса, убил вождя, несмотря на то, что дал слово чести.

"...Лагерь инки, когда Писарро захватил Кахамарку, стоял в пяти километрах от города, в долине с горячими источниками. Часть стены неизвестной конструкции... зацементирована, и цемент крепче самих камней... В Чепене... есть холм, окруженный стеною, местами достигающей шестиметровой высоты, вершина коего почти вся возведена искусственно...

В восьмидесяти километрах к югу от Пакасмайо, между морским портом Уанчако и Трухильо, что в четырнадцати километрах друг от друга, находятся руины "Чан-Чана", столицы государства Чиму... Дорога из порта в город пролегает через эти руины по насыпи высотою почти полтора метра и ведет от одного нагромождения руин к другому; под нею проложен туннель. Независимо от того, были ли это укрепления, замки, дворцы или могильные курганы, называющиеся "уаки", все они носят имя "уака". Многочасовая прогулка верхом среди сих развалин дает лишь смутное о них представление, и даже опытные исследователи не могут определить, что из них было дворцом, а что – чем-то иным... Сооружение высочайших оград, должно быть, стоило колоссального труда".

Чтобы дать представление о богатствах, открытых испанцами в Перу, приводим копию записей муниципального совета Трухильо, сделанную мистером Хитом. Это копия отчетов из бухгалтерской книги казначейства за 1577 и 1578 годы, в которой зарегистрирована пятая часть стоимости сокровищ, найденных в "Уаке Толедо" одним-единственным человеком.

"Первое – В Трухильо, Перу, 22-го июля 1577 года, дон Гарсиа Гутьеррес де Толедо явился в королевское казначейство для сдачи пятой части сокровищ в королевскую казну. Он принес слиток золота в девятнадцать каратов, оцененный по весу в две тысячи четыреста испанских долларов, пятая часть коих, равная семистам восьми долларам, была положена в королевскую кружку[39], включая полтора процента за определение пробы золота.

Второе – 12-го декабря он принес пять слитков золота в пятнадцать и девятнадцать каратов, на восемь тысяч девятьсот восемнадцать долларов.

Третье – 7-го января 1578 года он принес пятую часть больших слитков и пластин золота, числом сто пятнадцать, весом от пятнадцати до двадцати каратов, на сто пятьдесят три тысячи двести восемьдесят долларов.

Четвертое – 8-го марта он принес шестнадцать слитков золота, весом от четырнадцати до двадцати одного карата, на двадцать одну тысячу сто восемнадцать долларов.

Пятое – 5-го апреля он принес различные украшения из золота – маленькие золотые колокольчики, изваяния початков кукурузы и другие вещи, по четырнадцать каратов, на шесть тысяч двести семьдесят два доллара.

Шестое – 20-го апреля он принес три небольших слитка золота, весом в двадцать каратов, на четыре тысячи сто семьдесят долларов.

Седьмое – 12-го июля он принес сорок семь слитков золота, весом от четырнадцати до двадцати одного карата, на семьдесят семь тысяч триста двенадцать долларов.

Восьмое – В тот же день он принес еще часть золота и украшений, в виде кукурузных початков и обломков от фигурок животных, на четыре тысячи семьсот четыре доллара.

Сумма всех этих находок составляет 278 174 золотых доллара или испанских унций. Умножив сие на 16, получаем 4 450 784 серебряных доллара. За вычетом пятой части в казну – 985 953,75 долларов – самому Толедо осталось 3 464 830,25 долларов.

Даже после столь большой добычи время от времени находили золотые фигурки различных животных. Были также откопаны мантии, украшенные квадратными пластинками из золота, и одеяния, отделанные перьями всех цветов. Согласно поверью, в уаке Толедо было два клада, известных как большая и малая рыба. Найдена только малая.

Между Уачо и Супе, находящегося в двухстах километрах севернее Кальяо, у мыса Атауанки возвышаются два огромных кургана, напоминающих курганы Кампана и Сан-Мигель в долине Уатика, описываемых далее. В восьми километрах от Патавилки (южнее, недалеко от Супе) есть место, которое называется "Парамонга", то есть крепость. Здесь видны развалины огромной крепости; стены ее, почти двухметровой толщины, выложены из глины особого состава. Главное сооружение стояло на возвышенности, а стены оного доходили до ее подножия, образуя своего рода крепостной вал. Для того, чтобы подняться в крепость, нужно было пройти по извивающейся вокруг холма тропинке, похожей на лабиринт, с многочисленными выступами, кои, вероятно, служили внешними оборонными укреплениями. В окрестностях раскопано множество сокровищ, спрятанных, должно быть, древними индейцами, ибо мы не располагаем сведениями, что инки когда-либо заселяли сию часть Перу после того, как завоевали эту страну.

...Неподалеку от Анкона железная дорога проходит через огромное погребение, или "уаку". Обойдите километров десять-двенадцать, и повсюду вы увидите черепа, ноги, руки и целые скелеты, лежащие в песке...

В Пасамайо, в двадцати с лишним километрах на север, на побережье есть еще одно большое погребение. Кругом валяются тысячи скелетов, разбросанных кладоискателями. По нему, почти что на километр, тянется выемка железнодорожного пути, проложенная для железной дороги Анкона и Чанкая. Погребение занимает поверхность холма, простираясь от берега моря на высоту 245 метров...

...Откуда пришли эти сотни и тысячи людей, захороненных в Анконе?.. Вновь и вновь вопросы эти встают перед археологами, которые могут лишь пожать плечами и повторить вслед за местными жителями: "Quien sabe?" – Кто знает?..

Д-р Хатчинсон в газете "South Pacific Times" от 30 октября 1872 года пишет: "Я пришел к выводу, что Чанкай – великий город мертвых или огромный склеп Перу; ибо куда ни пойдешь – на вершину ли горы, в долину или на берег моря – на каждом шагу встречаешь черепа и самые разнообразные кости"[40].

В долине Уатика, представляющей собою обширные руины, имеется семнадцать курганов, называемых "уаками", кои, однако, по замечанию автора, "больше походят на крепости или замки, чем на погребения". Тройная стена окружает город. Стены эти местами почти трехметровой толщины и пяти-шестиметровой высоты.

"К востоку от стен находится огромное захоронение – Уака Пандо, а к западу, примерно в километре от него – громадные руины крепостей, именуемые местными жителями Уака Колокол. Ла Кампана и Уаки Пандо, состоящие из нескольких больших и малых погребений и занимающие площадь, которую невозможно определить без точных измерений, образуют колоссальный комплекс. Существует три главных больших кургана. То, которое называется "Колокол", достигает высоты тридцати трех с половиною метров. На западной стороне, обращенное к Кальяо, находится прямоугольное плато... На вершине оно достигает 254 метров в длину и 88 метров в ширину. На верху его имеется восьмиступенчатый спуск, каждая ступень коего ниже предыдущей на один-два метра... составляющий в целом около двухсот пятидесяти четырех метров. Измерения ми руин в долине Уатика я обязана Дж.Стиру, профессору естественной истории и хранителю музея в Анн-Арборе (Мичиган).