Человек – магнит природы

Если кто-либо в наши дни осмелится поделиться каким-нибудь сверхъестественным опытом или столь же малопонятным феноменом, два класса оппонентов постараются заткнуть ему рот одним и тем же кляпом. Ученый кричит: "Я распутал весь клубок Природы, и этого просто не может быть; это не век чудес!" Индусский фанатик говорит: "Это Кали-юга, духовная ночь человечества; чудеса более невозможны". Так оба – один из тщеславия, другой из невежества – приходят к одному и тому же заключению: ничто отдающее сверхъестественным в наши дни невозможно. Однако индус верит, что некогда чудеса случались, в то время как ученый это отрицает. Что же касается фанатичных христиан, то – если судить по тому, что они говорят – сейчас не Кали-юга, а золотая эра света, когда сияние Евангелия озаряет человечество и толкает его вперед, к вящим победам разума. И поскольку вся их вера зиждется на чудесах, они лицемерно заявляют, что чудеса сегодня, равно как и в стародавние времена, творят только Бог и Дева Мария – главным образом, последняя. Наши собственные взгляды хорошо известны: мы не верим в "чудеса" ни прежние, ни будущие; но мы действительно верим, что необычные феномены, ошибочно названные сверхъестественными, на самом деле были, есть и будут иметь место до скончания времен; что они естественны; и что когда этот факт просочится в сознание скептиков-материалистов, наука, сломя голову, устремится к конечной Истине, которой она так долго доискивалась. Рассказывать о феноменах непознанного в природе – дело утомительное и безнадежное. Слишком часто улыбку недоверия сменяет оскорбительное сомнение в правдивости, либо нападки на доброе имя исследователя. Выдвинут сотню невероятных теорий – во избежание признания единственно правильной. Ваш мозг, должно быть, перевозбужден, нервная система галлюцинирует, на вас напустили "чары"... Если же феномен выявляет убедительное, ощутимое, неопровержимое доказательство, тогда скептик прибегает к последнему средству – тайному сговору, требующему средств, времени и усилий, совершенно несоразмерных с ожидаемым результатом, и все это... несмотря на отсутствие малейшего злого умысла.

Если мы решительно заявим, что все есть следствие взаимодействия силы и материи, наука это одобрит; но если мы пойдем дальше и скажем, что наблюдали феномены и можем объяснить их тем же самым законом, то самонадеянная наука, в глаза не видавшая вашего феномена, отвергнет как вашу предпосылку, так и заключение, осыпав вас бранными словами. Итак, все упирается в проблему личного доверия свидетелю, и ученый муж, пока счастливый случай не обратит его внимания на новый факт, уподобляется ребенку, вопящему при виде неясной фигуры, принимая ее за привидение, хотя это всего лишь его няня. Если набраться терпения, то в один прекрасный день мы увидим, как большинство профессоров перейдут на сторону таких ученых, как Хэр, Де Морган, Фламмарион, Крукс, Уоллес, Цёльнер, Вебер, Вагнер и Бутлеров, и тогда – хотя "чудеса" будут слыть таким же абсурдом, как и ныне – оккультные феномены должным образом войдут в сферу точной науки, и человечество станет мудрее. Означенные преграды как раз о сю пору энергично штурмуют в Санкт-Петербурге. Молодая девушка-медиум "шокирует" всезнаек Университета.

Вот уже несколько лет медиумизм в российской столице представлен лишь мимолетными визитами американских, английских и французских медиумов, с огромными денежными запросами и, за исключением нью-йоркского медиума д-ра Слейда, с уже угасающими способностями. Вполне естественно, что представители науки всегда находили удобный предлог для отказа. Но отныне все отговорки тщетны. Неподалеку от Петербурга, в небольшой деревушке, состоящей из трех семей немецких колонистов, несколько лет назад вдова по имени Маргарита Бич взяла в услужение маленькую девочку из воспитательного дома. Все домашние сразу же полюбили маленькую Пелагею за ее добрый нрав, усердие и честность. Она была чрезвычайно счастлива в своем новом доме и в течение ряда лет ни от кого и никогда не слышала ни единого грубого слова. Со временем Пелагея превратилась в красивую семнадцатилетнюю девушку, но характер ее не изменился. Она нежно любила своих хозяев, и все в доме любили ее. Несмотря на ее миловидность и доброжелательность, ни один деревенский парень никогда не помышлял свататься к ней. Молодые парни говорили, что она "внушала им благоговейный страх". Они смотрели на нее так, как в здешних краях смотрят на образа святых. По крайней мере, так пишут русские газеты, и среди них орган полиции – газета, из которой мы приводим доклад участкового пристава, посланного расследовать некоторые факты дьявольщины. Ибо это невинное юное создание пало жертвой "сверхъестественных проделок некой непостижимой, незримой силы" – говорится в докладе[82].

3 ноября 1880 года она вместе с другою служанкой спустилась в погреб за картошкой. Едва девушки открыли тяжелую дверь, как со всех сторон в них полетели картофелины. Полагая, что какой-то соседский мальчишка залез на широкую полку, где хранилась картошка, Пелагея, поставив корзину на голову, со смехом произнесла: "Кто бы ты ни был, помоги мне наполнить корзину картошкой!" Через секунду корзина была заполнена до краев. Тогда то же самое попробовала сделать и другая девушка, но картошка не тронулась с места. Взобравшись на полку, девушки, к своему изумлению, никого там не обнаружили. Когда они рассказали об этом странном происшествии вдове Бич, та пошла сама, но открыв погреб, который обе служанки, уходя, заперли на ключ, никого там не нашла. Это событие было лишь предвестником многих других. В течение трех недель они сменяли друг друга с такою быстротой, что если бы мы вздумали перевести официальный доклад целиком, он занял бы весь номер "The Theosophist". Поэтому приведем лишь несколько примеров.

С того самого момента как она вышла из погреба, невидимая "сила", наполнившая ее корзину картошкой, стала утверждать свое присутствие непрестанно и самыми разнообразными способами. Только Пелагея захочет положить дрова в печь, как в воздух поднимаются поленья и, словно живые, прыгают в камин; только она поднесет к ним спичку, как они уже полыхают, будто их зажгла незримая рука. Когда она приближается к колодцу, вода в нем начинает подниматься и, переливаясь через край, потоками льется к ее ногам; проходит ли она мимо ведра с водой – происходит то же самое. Едва она протянет руку взять с полки что-то нужное из посуды, как вся эта посудина, чашки, супницы, тарелки, словно вихрем сорванные с мест, начинают прыгать и дрожать, а затем с грохотом падают у ее ног. Стоит соседке-инвалиду присесть передохнуть на девушкину постель, как тяжелая кровать поднимается к самому потолку, переворачивается и сбрасывает непрошеного гостя; после чего спокойно занимает прежнее положение. Однажды вечером Пелагея пошла в хлев накормить скотину и, выполнив обычную работу, уже собиралась уходить вместе с двумя другими служанками, как вдруг случилось самое невероятное. Казалось, что во всех коров и свиней вдруг вселился бес. Коровы, пугая всю деревню яростным мычанием, старались взобраться на ясли, а свиньи бились головою о стену, бегая по кругу, будто их преследовал какой-то дикий зверь. Сенные вилы, лопаты, скамейки и кормушки, сорвавшись с мест, преследовали испуганных девушек, которые едва спаслись, с силою захлопнув и заперев дверь хлева. И как только они это сделали, всякий шум внутри прекратился, словно по волшебству.

Сии явления происходили не ночью, а среди бела дня, на виду у всех жителей небольшой деревушки; более того, они всегда предварялись каким-то необычным шумом, напоминавшим завывание ветра, потрескиванье в стене и легкие удары по оконной раме и стеклу. Домочадцев и жителей деревушки охватила настоящая паника, усиливавшаяся с каждым новым проявлением неведомой силы. Как водится, позвали священника – будто попы что-то смыслят в магнетизме! – но всё напрасно: пара горшков пустилась отплясывать на полке кадриль, кочерга подпрыгивала, ударяясь о пол, не отставала от них и тяжелая швейная машинка. Весть о молодой ведьме и ее битве с невидимыми чертями облетела всю округу. Жители соседних деревень сбегались поглядеть на чудеса. И в их присутствии происходило то же самое, а частенько и похлеще. Как-то вошла толпа мужиков; когда они положили свои шапки на стол, те вдруг спрыгнули на пол, а тяжелая кожаная перчатка, описав круг, залепила своему владельцу хорошую звонкую пощечину и присоединилась к валявшимся шапкам. Наконец, несмотря на сердечную привязанность вдовы Бич к бедной сироте, в начале декабря Пелагею со всеми ее пожитками погрузили на телегу и после моря слез и сетований отправили к окружному надзирателю воспитательного дома – заведения, в котором она воспитывалась. Сей джентльмен, препровождая туда Пелагею на другой день, стал невольным свидетелем проделок той же силы; он заявил об этом в полицейский участок и, после того как было учинено тщательное дознание и составлен протокол, ушел.

Когда о случившемся узнал один спирит, богатый дворянин, проживающий в Санкт-Петербурге, он отправился за девушкой и привез ее в город.

Вышеупомянутые официально зарегистрированные факты были перепечатаны всеми солидными русскими газетами. Покончив с прологом, проследим за дальнейшим развитием этой силы в сем удивительном медиуме, ибо ни одна серьезная и архиофициальная газета столицы не оставила ее без внимания.

"На небосклоне спиритизма, в Санкт-Петербурге, неожиданно взошла новая звезда – некая мадемуазель Пелагея", – говорится в передовой статье "Нового Времени" от 1-го января 1881 года. – "Явления, происходящие в ее присутствии, столь необычны и потрясающи, что не один серьезный спирит был ими опрокинут – буквально и посредством тяжелого стола". "Но, – добавляет газета, – спиритические жертвы отнюдь не были смущены такими разительными доказательствами. Наоборот, пострадавшие спириты, едва поднявшись с полу (одному пришлось вылезать из-под дивана, куда его швырнул тяжелый стол), забыв о боли и синяках, бросились со слезами на глазах обниматься, поздравляя друг друга с таким новым, энергичным и, главное, полезным, умным, прямо гениальным проявлением таинственной силы".

Остроумный репортер "Петербургской Газеты" приводит следующие детали:

"Девице Пелагии 19 лет, и дочь она бедных, но неблагородных родителей, некрасивая, но довольно симпатичная, необразованная, но не глупая, небольшого роста, но доброго характера, стройная, но нервная. Девица Пелагия проявила внезапно совершенно необычайные спиритические способности. "Первоклассная спиритическая звезда" – так отзываются о ней адепты. И действительно, у девицы Пелагии оказывается "в оконечностях феноменальное изобилие массовых частиц" (должно быть, "четвертого измерения"), благодаря чему она сообщает в самое короткое время небывалые до сих пор явления и движения окружающим ее предметам.

Пример (я говорю совсем серьезно).

На сеансе пять дней назад, где присутствовали все главные медиумы и спириты Петербурга, произошло между прочим следующее: "Поместившись за одним столом с Пелагией, они (спириты) не успели оглянуться, как получили сильный толчок. Стол свалил их со стульев и отбросил в сторону на весьма почтенное расстояние. Пелагия же очутилась на полу в полубесчувственном состоянии, а стул ее начал выкидывать такие штуки, что присутствовавшие, в окончательном страхе за свои бока, поспешили выбежать из комнаты"".

Пока рассматривается вышеупомянутый случай, из Америки, весьма кстати, приходит сообщение об одном мальчике, чей организм столь же аномально заряжен животным магнетизмом. В сообщении, опубликованном в "Catholic Mirror", говорится, что этот мальчик – сын неких м-ра и миссис Коллинз из Сент-Пола (штат Миннесота). Ему десять лет, и магнетизм проявился в нем совсем недавно – любопытное обстоятельство, которое следует отметить. Мальчик он сообразительный, отменного здоровья и с увлечением играет во все ребяческие игры. Его левая рука превратилась

"в замечательно сильный магнит. Легкие металлические предметы прилипают к ней до такой степени, что требуется значительное усилие, дабы их оторвать. Ножи, булавки, иголки, пуговицы и прочее – все, что может поместиться на его руке – так крепко пристают к ней, что их невозможно стряхнуть. К тому же, притяжение столь велико, что рука его может поднять металлическое ведерко с углем, а если ее поддерживают несколько сильных человек, то может поднять и более тяжелые предметы. Но когда мальчик поднимает что-то тяжелое, он жалуется на сильную боль, пронизывающую всю его руку. Его левая рука и вся левая сторона тела обнаруживают тот же магнетизм, но в меньшей степени, правая же сторона его не проявляет вовсе".

Единственный человек, который пролил свет на естественные и аномальные магнетические состояния человеческого тела – покойный барон фон Рейхенбах из Вены, знаменитый химик, открывший новую силу, названную им одом. Его эксперименты длились более пяти лет, и он не жалел ни средств, ни времени, ни сил для их завершения. Физиологи давно уже заметили, что многие люди, особенно госпитализированные больные, явственно ощущают особую эманацию, или ауру, излучаемую магнитом, когда над ними, сверху вниз, делают пассы, не дотрагиваясь до тела. Было также замечено, что при таких заболеваниях, как Виттова пляска (хорея), различные формы паралича и истерия, пациенты выказывают особую степень чувствительности. И хотя великий Берцелиус[83] и другие светила науки призывали ученых к исследованию этой чувствительности, все же эта наиважнейшая область оставалась почти не тронутой, пока за эту великую задачу не взялся барон фон Рейхенбах. Его открытия настолько важны, что полностью оценить их можно лишь после внимательного прочтения его книги "Researches on Magnetism, Electricity, Heat, Light, Crystallization and Chemical Attraction, in their Relations to the Vital Force" – к сожалению, уже распроданной, хотя ее подержанные экземпляры можно иногда приобрести в Лондоне.

В целях данной темы достаточно сказать следующее: он доказывает, что тело человека пронизано аурой, "динамитом", "флюидом", испарением, эманацией – как бы мы ни называли эту силу; что она одна и та же у мужчин и женщин и с особою интенсивностью исходит из головы, рук и ног; что, подобно ауре магнита, она полярна; что вся левая сторона – положительная и передает чувство тепла сенситиву, к которому мы прикасаемся левою рукой; вся же правая сторона тела – отрицательная и передает ощущение холода. В некоторых индивидуумах эта жизненная магнетическая (или, как он ее называет, одическая) сила чрезвычайно интенсивна. Таким образом, мы без боязни можем рассматривать любой феноменальный случай, вроде двух вышеописанных, и верить в оные без опасения преступить границы точной науки или быть обвиненными в суеверии и легковерии. В то же время следует отметить, что барон фон Рейхенбах не нашел ни одного пациента, чья аура отклоняла бы магнитную стрелку, либо притягивала бы железные предметы, как естественный магнит. Стало быть, его исследования не охватили всех проявлений этой силы, и сам он прекрасно это осознавал. Люди, обладающие избыточным магнетизмом – такие, как русская девушка и американский мальчик – нет-нет да и встречаются; они есть и среди некоторых известных медиумов.

Например, палец медиума Слейда, когда он водит им по компасу в любом направлении, неизменно притягивает к себе магнитную стрелку. В Лейпциге данный эксперимент проводили профессора Цёльнер и Вебер[84] (профессор физики, основоположник теории вибрации сил). Профессор Вебер "положил на стол компас, помещенный под стекло, магнитная стрелка которого четко виднелась благодаря яркому пламени свечи; мы же взяли Слейда за руки", находившиеся на расстоянии фута от компаса. Магнетическая аура, излучаемая руками Слейда, была так сильна, что "примерно через пять минут стрелка начала резко раскачиваться по дуге от 40 до 60 градусов, пока, наконец, не сделала несколько полных оборотов". В другой раз профессору Веберу удалось превратить обычную швейную иглу – абсолютно ненамагниченную, что было установлено с помощью компаса еще до эксперимента – в сплошной магнит.

"Слейд положил эту иглу на грифельную доску, которую держал под столом... примерно через четыре минуты, когда доску со швейной иглой снова положили на стол, один конец иглы (я только один,) оказался до такой степени намагниченным, что к нему прилипали железные стружки и швейные иглы; стрелку же компаса зашкаливало".

Барон фон Рейхенбах начал свое исследование с изучения влияния магнита на животный нерв; затем он стал наблюдать за воздействием на этот нерв сходной ауры или силы, обнаруженной им в кристаллах. Опуская подробности – с коими должен ознакомиться каждый, изучающий арийскую науку – суммируем его заключение: "... с магнетической силой, которую мы находим в естественном магните и магнитной стрелке, родственна сила ["од" – новая сила, открытая им], кою мы обнаруживаем в кристаллах". Отсюда: "... сила магнита не есть, как утверждалось доныне, единичная сила, но состоит из двух, ибо к этой, давно известной силе, следует добавить новую, доселе неизвестную и совершенно особую, то есть силу, заключенную в кристаллах".

Одной из его пациенток была некая м-ль Новотни, обладавшая феноменальной чувствительностью к аурам магнита и кристалла. Когда магнит держали возле ее руки, она неизменно двигалась в том направлении, в каком его перемещал барон. Воздействие на руку "было подобно тому, как если бы кто-то схватил ее за кисть и тянул или наклонял ее тело к ногам". (Она лежала на кровати, бледная, а магнит передвигали в этом направлении.) Если его подносили к руке поближе, "рука так сильно притягивалась к нему, что когда магнит поднимали вверх или отодвигали в сторону, назад, либо в каком-то другом направлении, ее руки прилипали к нему так, как прилипает кусок железа". Мы видим, что это полная противоположность феномену американского мальчика Коллинза, ибо вместо того, чтобы притягиваться к чему-то, его рука – и только его левая рука – сама притягивала к себе железные предметы, как легкие, так и тяжелые. Рейхенбах, естественно, захотел испытать магнетическое состояние м-ль Новотни. Он говорит: "Чтобы осуществить это, я взял железные опилки и поднес к ним ее палец. Но ни одна крохотная частичка не прилипла к ее пальцу, даже после того, как он соприкасался с магнитом... Когда магнитная стрелка остановилась, я попросил ее поднести палец поочередно к разным полюсам стрелки, но магнитная стрелка не проявляла ни малейшего признака отклонения или колебания".

Если бы позволило место, можно было бы продолжить сей весьма любопытный анализ случаев аномального магнетического состояния некоторых людей, не утомляя вдумчивого читателя. Но мы сразу же можем сказать, что поскольку барон фон Рейхенбах рассматривает магнетизм как силу составную, а не простую, и каждый человек насыщен одною из этих сил (т.н. од); и поскольку эксперименты со Слейдом, а также феномены России и Сент-Пола подтверждают, что временами человеческое тело действительно излучает настоящую магнетическую ауру, подобную той, что заключена в естественном магните – то объяснение таково: в вышеуказанных аномальных случаях в человеке преобладает одна из двух сил, вместе образующих то, что всем известно как магнетизм. Следовательно, ничего сверхъестественного в этих случаях нет. Почему это происходит – вполне объяснимо, но поскольку это объяснение уведет нас слишком далеко в непознанную область оккультной науки, то лучше от него воздержаться.

СЛУЧАЙ ОДЕРЖАНИЯ

Подробности случая "одержания", упоминаемого в апрельском номере этого журнала, предоставлены уважаемым английским врачом, ухаживающим за жертвой, в нижеследующем письме:

"Осмеливаюсь обратиться к вам во имя всего человечества, надеясь вызвать ваше сочувствие и получить помощь, кою вы в состоянии оказать в случае "духа-одержателя". Вы увидите, что джентльмен становится медиумом против своей воли, только из-за того, что посетил всего лишь несколько спиритических сеансов, дабы воочию удостовериться в "материализации".

С той поры его преследует "дух-одержатель", и, несмотря на все свои усилия избавиться от этого влияния, он вынужден страдать самым позорным и мучительным образом, при весьма тяжких и усугубляющихся обстоятельствах, особенно когда его мысли направляют в запретные каналы безо всякой видимой причины – управляя его телесными функциями, заставляя сильно прикусывать язык и щеки во время еды и подвергая всяческим мелким неприятностям, посредством коих "одержатель" (неизвестный) поддерживает и устанавливает с ним связь. Подробности столь ужасны, что я не в состоянии их описать; но если вы знаете какое-то средство, способное избавить от этого одержания и представляющееся вам эффективным в описанном случае, я вышлю всю информацию, коей располагаю".

В Индии так мало знают о последней и самой поразительной стадии медиумических феноменов Запада – материализации – что потребуется несколько слов для объяснения данного случая. Итак, вкратце. В присутствии некоторых медиумов в Америке и Европе в течение ряда лет наблюдали – нередко при хороших контрольных условиях – привидения покойников, которые во всем походят на живых людей. Они свободно расхаживают, пишут послания присутствующим и отсутствующим друзьям, внятно говорят на языках, которые знали при жизни, даже если медиуму они не знакомы, и облачаются в наряды, которые носили при жизни. Было выявлено множество случаев лжеперсонификации мертвых – медиумы-мошенники иногда годами обманывают легковерных, да и настоящие медиумы, чьи психические способности явно не вызывают сомнений, в некий недобрый час уличаются в обмане, поддавшись жажде то ли денег, то ли славы. И все-таки, несмотря на все это, имеется несколько подлинных случаев материализации, когда образы покойных становятся явными, осязаемыми и слышимыми. Исследователи относятся к сим замечательным феноменам по-разному. Большинство спиритуалистов считают их подлинным доказательством бессмертия души; теософы же, знакомые с воззрениями древних теургов и еще более древних арийских философов, рассматривают их в лучшем случае как вводящий в заблуждение обман чувств, чреватый опасностью для физической и нравственной природы как медиума, так и зрителя – если последний окажется восприимчивым к определенного рода психическим воздействиям. Эти исследователи оккультизма заметили, что материализации очень часто подрывают здоровье медиумов, истощая их организм, и разрушают нравственно. Они неоднократно предупреждали спиритуалистов, что медиумизм – слишком опасный дар, переносить который можно лишь соблюдая крайние меры предосторожности. И получили за это лишь одни оскорбления и толику благодарности. Тем не менее, каждый должен исполнять свой долг во что бы то ни стало, и данный случай предоставляет нам неоценимую возможность дать еще один дружеский совет.

Не стоит обсуждать, являются ли так называемые материализованные формы, описанные выше, умершими людьми, на которых они походят. Сие можно отложить до той поры, когда будут лучше поняты основы восточной психологической науки. Не стоит также спорить о том_5| производилась ли когда-нибудь подлинная материализация. Эксперименты м-ра Уильяма Крукса, члена Королевского Общества, в Лондоне и полковника Олькотта в Америке – столь широко известные и столь убедительные – дают нам достаточно оснований для полемики. Мы допускаем реальность материализации и воспользуемся случаем, описанным английским врачом, чтобы поставить диагноз данной болезни.

Итак, нам сообщают, что пациент "одержим" с тех пор, как начал посещать "кружки", где имели место материализации, что он стал рабом неких злых сил, кои заставляют его говорить и совершать болезненные и даже омерзительные вещи, несмотря на его сопротивление. Почему же так происходит? Как можно заставить человека действовать против собственной воли? Что такое одержание! Сии три лаконичных вопроса столь трудно объяснить непосвященным. Законы одержания может понять лишь тот, кто познал глубину индийской философии. Единственный ключ к разгадке этой тайны, которым владеет Запад, содержится в той чрезвычайно благотворной науке, которая зовется магнетизмом или месмеризмом. Она учит, что внутри и вокруг человека есть жизненный флюид, что люди обладают различной полярностью и что один человек может устремить сей флюид или силу по желанию к другому человеку, иной полярности. Теория барона Рейхенбаха об оде, или одической силе показывает, что тот же самый флюид присутствует как в минеральном, растительном, так и в животном царстве.

В довершение этих фактов, открытие Бьюкенена[85] о психометрической способности у человека позволяет нам доказать, что посредством этой способности люди оказывают тончайшее воздействие на дома и даже на местность, где живут, на бумагу, на которой пишут, на одежду, которую носят, на ту часть Вселенского Эфира (арийская Акаша), в коей они существуют – и влияние сие постоянно и ощутимо даже спустя века с того времени, когда человек жил и проявлял его. Словом, мы можем сказать, что открытия западной науки полностью подтверждают как намеки греческих мудрецов, так и более определенные теории некоторых индийских философов.

Индусы и буддисты считают, что мысль и действие материальны, что они не умирают, что злые и добрые желания человека обволакивают его в мире, созданном им самим, что сии желания и мысли обретают форму, которая становится для него реальной после смерти, и что в одном случае Мокша, а в другом Нирвана – недосягаемы до тех пор, пока развоплощенная душа не пройдет через этот мир теней – мир преследующих ее мыслей – и не избавится от последнего пятна земного порока.

Продвижение западных открытий в этом направлении было и всегда должно быть постепенным. От феноменов плотной материи к феноменам более тонкой, от нее к тайнам духа – вот тот труднейший путь, который предписывают заповеди Аристотеля. Западная наука признала сначала, что выдыхаемый нами воздух заряжен углекислотой, переизбыток которой для человека смертелен; потом – что некоторые опасные болезни передаются от человека к человеку через споры, выбрасываемые в воздух больным телом; далее – что человек проецирует на всех и на всё, с чем он сталкивается, свою особую магнетическую ауру; и теперь, наконец, она выдвигает постулат, что эволюция мысли производит в Эфире физическое возмущение. Следующим шагом будет осознание магической творческой силы человеческого разума и того факта, что нравственный порок столь же заразен, как и физический. Тогда "влияние" безнравственных товарищей будет расцениваться как разлагающий личный магнетизм, более утонченный, нежели впечатления, передаваемые зрению или слуху видом и звуками порочной компании. Последней можно противостоять, решительно избегая смотреть или слушать то, что является аморальным; но первый обволакивает сенситива и пронизывает все его существо, стоит лишь ему задержаться там, где нравственный яд витает в воздухе.

Многое из этого западному читателю прояснят "Животный магнетизм" Грегори[86], "Исследования" Рейхенбаха и "Душа вещей" Дентона, хотя ни один из сих авторов не прослеживает связи своей любимой науки с ее источником – индийской психологией.

Что касается данного конкретного случая, то перед нами человек, чрезвычайно чувствительный к магнетическим воздействиям, не посвященный в природу "материализации" и, стало быть, неспособный защитить себя от дурных влияний, вошедший в контакт с разношерстными кружками, где восприимчивый медиум – чей организм насыщен эманациями мыслей и желаний и живых, и мертвых – давно уже невольно стал очагом порочного магнетизма. За полным разъяснением вопроса о душах, привязанных к земле – пишачах – рекомендуем читателю обратиться к интересной статье судьи Гаджилы из Бароды "Что думают индусы об общении с мертвыми" (см. наш декабрьский номер). "Считается, – пишет автор, – что в этом состоянии душа, лишенная возможности получать наслаждения [чувственные удовольствия] посредством собственного физического тела, постоянно мучается от голода, жажды и других плотских желаний и может испытывать лишь косвенное наслаждение, входя в физические тела живых людей, либо поглощая тончайшие эссенции возлияний и воздаяний, преподносимых в ее честь". Что же удивительного в том, что человек с отрицательной полярностью, восприимчивый, неожиданно вовлеченный в поток мерзких эманации некоего развратника, возможно, еще живущего, а возможно, и почившего, впитывает в себя коварный яд так же быстро, как негашеная известь влагу, покуда не пропитается им? Так восприимчивое тело поглотит вирус оспы, холеры или сыпного тифа, и стоит напомнить об этом, дабы провести аналогию, обоснованность которой подтверждает оккультная наука.

Возле поверхности Земли над нами нависает – употребляя подходящее сравнение – парообразный нравственный туман, состоящий из нерассеянных испарений человеческих пороков и страстей. Этот туман пронизывает сенситива до мозга костей; его душа пропитывается им, как губка водою или как свежее молоко – миазмами. Он притупляет его нравственное чувство, пробуждает в нем самые низменные инстинкты, подавляет его добрые намерения. Как пары винного погреба кружат голову, как удушливый газ в руднике стесняет дыхание, так и это гнетущее облако аморальных влияний уносит сенситива за границы самоконтроля, и он становится "одержимым", как наш английский пациент.

Какое же лекарство можно предложить? Не подсказывает ли его сам диагноз? Сенситив должен уничтожить свою сенситивность, отрицательную полярность заменить на положительную, он должен стать активным взамен пассивности. Ему может помочь магнетизер, понимающий природу одержания, который сам нравственно чист и здоров физически; это должен быть очень сильный магнетизер, человек, способный подчинять своей воле. Но сражаться за свою свободу пациенту придется все-таки самому. Необходимо пробудить его волю. Ему следует изгнать яд из своего организма. Дюйм за дюймом должен он отвоевывать утраченные позиции. Он должен ясно осознавать, что это вопрос жизни и смерти, избавления и гибели, и стремиться к победе, подобно тому, кто совершает последнее героическое усилие, чтобы спасти свою жизнь. Диета его должна быть простою: он не должен есть животную пищу, притрагиваться к спиртному и находиться в компании, где сохраняется хоть малейшая возможность вызвать у него нечистые мысли. Он должен как можно меньше оставаться в одиночестве и очень тщательно подбирать товарищей. Ему следует больше двигаться и много бывать на открытом воздухе, использовать древесное топливо вместо угля. Каждый признак того, что дурное влияние все еще присутствует в нем, нужно принимать как вызов, дабы контролировать свои мысли, устремляя их к чистым, возвышенным, духовным вещам, чего бы это ни стоило, с решимостью перенести все, но не уступить. Если удастся поднять его дух и врач его сможет заручиться поддержкой доброжелательного, сильного, здорового и нравственно чистого магнетизёра, то этого человека можно будет спасти. Такой же точно случай, за исключением того, что пациентом была женщина, привлек наше внимание в Америке; мы дали тот же совет, ему последовали – и "дьявол" одержания был изгнан и больше уже не приближался никогда.

СТРАННЫЕ ФЕНОМЕНЫ

[Следующие истории, рассказанные д-ром Рам Дас Сеном, прокомментированы Е. П. Блаватской]

I

Эту историю поведал, в присутствии многих друзей и знакомых, покойный Бабу Абхой Чаран Ньюджи – ассистент хирурга, состоявший на службе у бенгальского правительства.

Не так давно он стал заведовать больницей в одном из городков северо-западных провинций. Привыкнув в теплую погоду спать на открытом воздухе, он часто спал на террасе, прилегающей к амбулатории. Однажды, в довольно душную ночь, он удалился на покой и безмятежно отходил ко сну. Неподалеку от кушетки стояло несколько стульев. Вдруг его поразил звук, напоминавший шуршание платья или что-то вроде того. Открыв глаза, он увидел прямо перед собой спокойно сидящего на стуле своего предшественника – покойного ассистента хирурга, умершего в прошлом месяце в здании этой амбулатории.

Бабу Абхой был человеком крепкого сложения, не подверженным суеверному страху и чему-либо вроде нервозности. Как и следовало ожидать, он ничуть не испугался. Он лишь тихо вскрикнул от изумления, когда привидение, проплывая над высокой стеною, медленно растворилось в воздухе. Вся эта сцена имела место в ясную лунную ночь.

II

Гобинд Прасад Сукул жил в Наттуре, в округе Радж-шахи (Бенгалия). Когда мы впервые увидели его в Бурхампуре, что в округе Муршидабад, он показался нам просто ходячим скелетом. Ему тогда перевалило за 50. У него были резкие, угловатые черты лица, и он все время что-то бормотал про себя. Было в нем что-то мистическое. Никого из посетителей он у себя не принимал, всегда носил одежду из алой хлопчатобумажной ткани и бывал нашим частым гостем. Находясь в нашем обществе, он, бывало, по чьей-нибудь просьбе брал щепотку земли, клал ее в левую руку, накрывал другою и начинав дышать в сложенные ладони; через минуту-другую, приоткрыв ладони настолько, чтобы мы могли заглянуть в них, он показывал нам золотую монету или цветок, который всякий раз был разного цвета и вида. Говорят, что он общался с "духами". Многие выиграли свои судебные тяжбы и вернули, казалось бы, безнадежно потерянное здоровье через мистическое содействие этой странной личности.