Засыпая, Эмили, словно молитву, твердила одни и те же слова: «Я не сдамся». Она не должна сдаваться ни Скотту Грирсону, ни своей собственной слабости перед ним

В пятницу Скотт ушел с работы позднее обычного. Дел было действительно много, но он задержался не только поэтому. Обычная рабочая суета позволяла ему не думать о завтрашнем разговоре с Эмили.

Вспоминая их последнюю беседу по телефону, он так и не смог понять причин странной озлобленности журналистки. Возможно, сознание собственной неправоты и нежелание признать ее сделали Эмили столь агрессивной?

Скотту хотелось позвонить ей, но он останавливал себя. Может быть, со временем она поостыла, к ней вернулась способность здраво мыслить. Во всяком случае, Скотт на это рассчитывал.

Поколебавшись несколько минут, он набрал ее номер. Она ответила сразу же после первого гудка.

Алло, – холодным голосом ответила Эмили.

Не спит, думает о завтрашней встрече, – улыбнулся Скотт. – Думает о том, что ей предстоит».

Это я, – просто сказал он. – Скотт!

Что ты делаешь? – спросил Скотт.

Ммм… А зачем ты звонишь мне? Хочешь насладиться лишний раз своим триумфом и моим унижением?

Сейчас тон Эмили показался ему не столько агрессивным, сколько горестным, скорбным.

Я не считаю тебя униженной, – ответил он.

Вот как ты думаешь? – спросила женщина исполненным горечи голосом.

Да, не считаю. Прости меня за дерзость, но я думаю, ты сейчас размышляешь о будущем, а не о прошлом.

Ха, будущее!

Я прав?

Может быть.

Говори конкретнее.

Не собираюсь я тебе ни в чем признаваться, – отрезала она.

Однако тебе все же придется это сделать. Не сегодня, так завтра, во время нашей встречи.

Ладно, давай закончим этот разговор. Я устала и хочу спать. Спокойной ночи, Скотт.

Спокойной ночи, Эмилка, – Скотт не удержался и назвал ее тем именем, которое было ей дано от рождения и которое он так любил.

Повисла тишина, которую нарушало только ее дыхание. Скотт вспомнил их близость в коридоре студии, тело Эмили в своих руках, ее дыхание на своей коже. Как бы ему хотелось, чтобы завтра это все повторилось…