Глава 19. – Что ты сказал? – переспросила Оливия, не веря своим ушам

– Что ты сказал? – переспросила Оливия, не веря своим ушам.

– Я сейчас придушу тебя! – прорычал Арлен. – Анна общается с духами? Это правда? Она видит призраков?

Оливия затаила дыхание от сковавшего ее ужаса.

– Ты солгала мне! Она такая же ведьма, как и ты, ее мать!

– Нет, – с трудом выдавила Оливия. – Я не знаю, кто и что наговорил тебе про нее, но, клянусь собственной жизнью, Анна всего лишь несмышленыш, маленькая девочка с богатым воображением. Она слепа! Она не может видеть ни тебя, ни меня, ни тем более каких‑то призраков!

– Кэдмон все про тебя знает. Ты ему рассказала про свои дьявольские способности. Так?

– Нет, он ничего не знает! – в отчаянии солгала Оливия.

И тут Арлен ударил ее по той же щеке, что и в прошлый раз.

– Сука! – заорал он. – Он все про тебя знает! Твоя дочь тоже ведьма! Мне надо было давным‑давно избавиться от вас обеих!!!

Оливия в ужасе забилась в самый дальний угол кареты, покачивавшейся на дорожных ухабах. Душу ее сковал животный страх. Она должна защищаться, чтобы впоследствии защитить Анну.

– Арлен, пожалуйста, выслушай меня! – взмолилась она. – Не было никакого обмана! Анна самая обыкновенная маленькая девочка. В конце концов, она же твоя дочь!

Щека горела от удара, больно было говорить. Уж не сломал ли Арлен ей челюсть?

– Она моя дочь? Моя? Сомневаюсь! Ты, как выяснилось, самая настоящая потаскушка! Если ты способна изменить мне теперь, то кто может дать гарантию, что ты не изменяла в прошлом? Это не мой ребенок! У меня не могло быть слепого и душевнобольного ребенка!

– Арлен! – воскликнула шокированная таким заявлением Оливия. – Ты взял меня девственницей! Анна не может быть ничьей дочерью, кроме как твоей! Я тогда была верна тебе!

– Тогда? – угрожающе протянул Арлен. – Значит, тогда ты была верна, а теперь? Ты хочешь сказать, что теперь спишь с Кэдмоном?

Оливия молча кивнула, и из глаз у нее хлынули горькие слезы страха, стыда и боли.

– Хорошо хоть призналась, что Кэдмон твой любовник! – проговорил Арлен с нескрываемым удовлетворением.

Потом он с силой толкнул жену, и она, отлетев в самый дальний угол, замерла там без единого движения, опасаясь еще больше разозлить его.

Карета по‑прежнему мерно покачивалась в такт ухабам и выбоинам на дороге.

Оливия тщетно пыталась взять себя в руки. Арлен же погрузился в мрачные размышления и больше не смотрел в ее сторону.

Она оказалась на краю страшной бездны. Катастрофа была неминуемой и неотвратимо приближалась. Это ей подсказывала интуиция. В конце концов, эту катастрофу она предчувствовала с той самой минуты, как в первый раз увидела Гаррика де Вера. Нет, Оливия не винила его ни в чем. Напротив, считала себя виноватой во всем, что с ней произошло. Надо было с самого начала отвергнуть все его притязания.

Прикрыв ладонью рот, чтобы случайно не всхлипнуть, она глубоко задумалась над тем, как ей уберечь себя и Анну от бессмысленной жестокости Арлена.

Корнуолл!

Это слово молнией пронзило ее мозг. Ну конечно! Она возьмет Анну и вместе с ней уедет в Корнуолл! Иного выбора нет. За те несколько дней, что она будет в Кэдмон‑Крэге, она придумает, как быть дальше. А Гаррик позаботится об их безопасности.

Как только карета остановилась у крыльца, Арлен, не дожидаясь лакея, рывком распахнул дверцу и спрыгнул на землю. Оливия с ужасом смотрела, как он стремительно вошел в дом. Внезапно перед ее мысленным взором предстало отчетливое видение.

Одетая в отрепья Анна была со всех сторон окружена очень странными людьми: согбенными старухами, исхудавшими детьми и юношами с безумными лицами и грязными волосами. В довольно большой комнате совсем не было мебели. Старухи плакали и хохотали, на губах их пузырилась слюна, они то и дело закатывали глаза. Некоторые беспорядочно двигались, издавая нечленораздельные крики. Анна молча, словно в трансе, сидела в углу этой странной комнаты.

Пораженная страшным видением, Оливия лихорадочно выскочила из кареты, оттолкнула от себя лакея и бросилась вслед за мужем. Надо ему помешать! Страшное видение не должно стать явью!

– Постой, Арлен! Прошу тебя! – воскликнула Оливия, бегом поднимаясь по лестнице, но муж уже был наверху и на мгновение остановился у двери в комнату Анны. – Арлен, не надо! – умоляя, крикнула Оливия. Эшберн же рывком распахнул дверь в детскую.

Оливия задыхалась от быстрого бега, но ужас придал ей сил, и она подоспела через несколько секунд. На постели, прислонившись к стене, сидела Анна, над ней замер Арлен. Его лицо было искажено ненавистью. Девочка смертельно побледнела.

– Ты что, онемела? Отвечай! – заорал Арлен, почти вплотную приблизив лицо к невидящим глазам дочери.

Анна испуганно сжалась в комочек и попыталась отодвинуться, но, увы, дальше была стена.

Оливия сзади схватила мужа за плечи и закричала:

– Оставь ее в покое! Она еще совсем ребенок!

Арлен развернулся, словно тугая пружина, и отшвырнул Оливию с такой силой, что она, не удержавшись на ногах, упала на пол.

– Мама! – испуганно закричала Анна. – Мама, что с тобой? – По ее щекам потекли слезы.

– Ты должна сказать мне правду, – прорычал Арлен, хватая дочь за плечо. – Вы с матерью обманули меня?

Анна не отвечала, всхлипывая от боли и страха.

– Арлен, прошу тебя, прекрати! – проговорила Оливия, с трудом поднимаясь с пола.

– Ты такая же ведьма, как и твоя мать? – продолжал допытываться он. – Ты общаешься с духами, видишь призраков. А что еще ты умеешь? А, Анна?!

Девочка молча покачала головой, вздрагивая всем телом. Из ее глаз градом катились горькие слезы.

Лицо Арлена исказилось от злости, но прежде чем он успел ударить ребенка, Оливия схватила его за руку. Вне себя от ярости, она принялась, словно кошка, царапать ему лицо. Арлен вскрикнул от неожиданности и резко оттолкнул жену. Она снова упала на пол, больно ударившись бедром. Анна заплакала еще сильнее.

– Мисс Чайлдс! – в отчаянии закричала Оливия, заметив появившуюся на пороге гувернантку. Люси Чайлдс побледнела от изумления.

В этот момент Арлен схватил жену за косу и рывком заставил ее подняться на ноги. Оливия закричала от боли.

– Мама! Мамочка! Не уходи! – зарыдала Анна. – Что он с тобой сделал? Мамочка!

Подтащив Оливию к порогу, Арлен с холодным спокойствием, казавшимся столь неуместным, велел гувернантке немедленно убираться в свою комнату. Не смея ослушаться хозяина, Люси ушла. В следующую секунду Арлен втолкнул Оливию в ее спальню и запер дверь на замок. Несколько мгновений она стояла в шоке и недоумении, потом с ужасом догадалась о намерениях мужа и стала биться в дверь, крича и призывая на помощь.

Но никто к ней так и не пришел.

Вернувшись в детскую, Арлен присел на постель Анны и с довольной улыбкой прислушался к отчаянным крикам жены, доносившимся из ее спальни. Девочка с плачем забилась в угол.

– Послушай, Анна, – начал Арлен. – Я не сделаю тебе ничего плохого, только скажи все как есть. Я твой отец, глава семьи и хозяин этого дома. Ты должна сказать мне правду. Итак, ты умеешь общаться с призраками?

– Зачем ты сделал маме больно? – сквозь слезы проговорила девочка.

– Она лгала мне. Если станешь лгать ты, то тоже будешь выпорота. Ты видела призрака?

Анна кивнула и снова разрыдалась.

– Что еще ты видишь? – вкрадчиво спросил Арлен и, увидев, что девочка раздумывает, прикрикнул: – Отвечай!

– Она не велела мне рассказывать об этом, – прошептала Анна, глотая слезы.

– Хочешь, чтобы тебя наказали? Я выбью из тебя правду!

– В Стэнхоуп‑Холле я видела призрака… Это была женщина, очень несчастная женщина, – громко всхлипнула Анна. – Я хотела ей помочь! Я знала…

Она внезапно замолчала.

– Что ты знала? – с угрозой в голосе спросил Арлен.

– Я знала, что ты придешь сегодня ночью, – сказала Анна сквозь слезы. – Знала, что ты принесешь с собой горе…

Арлен медленно выпрямился.

– Значит, и ты ведьма! Проклятая ведьма, как и твоя мать!

– Пожалуйста, не делай маме больно! – прошептала девочка, вытирая ладошкой мокрый нос. – Оставь нас в покое, пожалуйста…

Арлен молча смотрел на беспомощного ребенка, и лицо его постепенно перекашивало от отвращения.

– Сиди здесь и не смей выходить из комнаты! – строго приказал он, вышел из детской и закрыл дверь на замок.

Подойдя к комнате гувернантки, он резко постучал в дверь. Мисс Чайлдс тут же отворила, словно только этого и ждала.

– Собирайте вещи, мисс. Вы уволены и утром должны покинуть мой дом, – произнес он с ядовитой ухмылкой.

Спустя какое‑то время Арлен отправился в Лондон, к Элизабет. За советом.

Проснувшись, Оливия не сразу поняла, почему она лежит на жестком холодном полу и почему у нее так сильно болят руки, бедро и обе щеки. Но уже через мгновение ее словно озарило: она все вспомнила и рывком выпрямилась, чуть не закричав от боли. Руки ее были в синяках и кровавых ссадинах, поскольку вчера она долго‑долго билась в запертую дверь.

В доме стояла абсолютная тишина. Где Анна? Что с ней?

Оливия знала, что Арлен той же ночью куда‑то уехал из дома. Она слышала его громкие отрывистые распоряжения слугам. Может, он и Анну увез с собой? От этой мысли Оливии стало дурно.

Перед ее мысленным взором вновь предстала ужасная картина: ее слепая дочь неподвижно сидит в просторной, лишенной мебели комнате, окруженная безумными людьми.

Охваченная ужасом, Оливия вскочила на ноги. Сквозь незадернутые портьеры пробивался рассвет. Она подбежала к двери, но оказалось, что комната заперта на замок.

Похоже, Арлен, уезжая, строго‑настрого запретил прислуге подходить к ее спальне. Оливия вспомнила о Гаррике – в который уже раз! – всем сердцем страстно желая, чтобы он приехал в Эшбернэм и спас их с Анной от предстоящего кошмара, который ожидал их обеих по воле бессердечного Арлена. А вдруг он уже уехал, как и собирался, в Корнуолл?

Оливия подошла к окну и еще шире распахнула портьеры. Там, за окном, царило чудесное ясное утро. День обещал быть солнечным и теплым. Приподняв раму, Оливия перебросила одну ногу через подоконник.

Неподалеку от окна стоял раскидистый дуб, но до него еще надо допрыгнуть! Оливия старалась не думать о том, что с ней случится в случае неудачи. У нее не было иного выбора.

Сев на подоконник, Оливия почувствовала, как сердце ее сжалось от страха. Ближайший дубовый сук виднелся далеко внизу. Если она промахнется и прыгнет мимо, то непременно разобьется насмерть. И тогда уже некому будет вызволять беспомощную Анну из страшной беды, в которую она попала.

Ах, как сейчас ей нужен Гаррик де Вер! Оливия закрыла глаза, в который раз мысленно призывая своего возлюбленного на помощь…

Внезапно она услышала тихий стук в дверь. Неужели галлюцинации? Стук повторился, и на сей раз Оливия поняла, что это не обман слуха. Соскочив с подоконника, она бросилась к двери.

– Кто там?

– Миледи, это я! Люси Чайлдс! – донесся до нее сдавленный шепот гувернантки.

– Люси! – с облегчением воскликнула Оливия. – Что с Анной?

– Она заперта. Его сиятельство велел слугам не подходить ни к детской, ни к вашей спальне. Сказал, что вы обе должны оставаться под замком до его возвращения, но когда именно вернется, не сказал, – торопливо сообщила гувернантка.

– Он бил ее? – спросила Оливия, с ужасом ожидая ответа. – Люси, Арлен бил Анну?

– Нет, я только что говорила с ней через дверь. Миледи, девочка очень напугана. А я… я должна немедленно покинуть дом. Он уволил меня и приказал уехать еще до завтрака.

Оливия тяжело вздохнула, испытывая ненависть к мужу за то, что он сделал с ней, с Анной, с мисс Чайлдс…

– Люси, прошу вас, помогите нам с Анной! Умоляю вас! Отоприте дверь! – вскричала Оливия.

– Его сиятельство забрал с собой все ключи.

– Неужели он хочет уморить нас голодом? – мрачно произнесла Оливия.

– Я не знаю, чего хочет его сиятельство, миледи, но по пути в город я заверну в Стэнхоуп‑Холл и расскажу все лорду Кэдмону.

– Отличная идея, Люси! – радостно воскликнула Оливия. – Я никогда этого не забуду! Поезжайте скорее!

Через секунду каблучки гувернантки звонко застучали по ступеням лестницы, а Оливия с облегчением прислонилась к двери. Она не сомневалась, что Гаррик примчится в Эшбернэм, чтобы освободить ее и Анну.

Date: 2015-12-13; view: 292; Нарушение авторских прав