УГОЛЕК‑ХУДОЖНИК

Холодная зима, уходя, еще бьет хвостом, но в возду­хе ощущается близость весны.

Теплые ветры прилетают в нашу долину и приносят запахи далеких стран.

Мы бы веселились, ни о чем не думая, если бы де­душка Пузан не долбил беспрерывно:

– Ребята, приближаются Великие Игры. Вы знаете, как важно для племени хорошо показать себя в таких состязаниях. Но вот уже много весен побеждают Се­верные Буйволы. Что же мы, Грустные Медведи, со­всем расклеились?

В самом деле, Весенние Игры для ледниковых лю­дей – важное событие, которого все ждут: друзья, жи­вущие на расстоянии многих лун, встречаются вновь, обмениваются новостями об охоте и рыбной ловле, хо­ром поют у костра.

Да, для взрослых эти Игры – событие важное, но для нас, детей, оно еще важнее: именно мы выступаем на со­стязаниях, показывая свою силу и ловкость. В таких об­стоятельствах все стойбище поддерживает своих малы­шей: их заставляют готовиться как следует, заботятся о самых многообещающих вроде Молнии; стараются при­ободрить тех, у кого есть трудности, таких как Кротик.

Дедушка Пузан еще не сообщил нам, кто в каких со­ревнованиях участвует. Пока иод руководством дядень­ки Бобра мы занимаемся базовой подготовкой.

Все больше болельщиков приходит на тренировки. Особенно Старейшины и мамаши не пропускают ни единой: первые просто не знают, как убить день, а вто­рые болеют за своих чад, уже видя их победителями.

Состязания приближаются, и стойбище волнуется все больше и больше.

Полная Луна то и дело заклинает Тотем‑Луну:

Мать‑Луна, о Мать‑Луна,

Так победа нам нужна!

Не оставь своих ты чад,

Своих Грустных Медвежат!

Тетушка Бурундучиха начинает готовить энергетиче­ские настойки и витаминные отвары и не отстает, пока не выпьешь все до дна.

Мама Тигра шагу не дает ступить, все пичкает и пичкает, будто я детеныш буйвола.

– Покушай бизоньей печеночки. Она укрепляет мус­кулы…

– Попробуй эти оленьи ребрышки. Полезно для кос­тей…

– Ешь хорошенько, сынок, ты такой худенький, где тебе поднять Каменюку…

– Мама, – отвечаю я, потеряв терпение, – сколько раз говорить тебе, что я в этом состязании не участ­вую? Дедушка Пузан, скорее всего, выберет Буйволен­ка и Моржа как самых подходящих.

– Какая жалость! Подумать только, я в свое время выиграла это состязание…

– Знаю, мама. Ты мне тысячу раз рассказывала.

– Славные были времена! Спроси у папы, он хоро­шо помнит!

– Во имя всех ледников, еще бы не помнить! – вступает папа. – Я был судьей, и ты уронила Каменю­ку мне прямо на ногу.

– Так мы и познакомились, – вспоминает счастли­вая мама. – Просто удар судьбы.

– Еще какой удар! – замечает папа.

– Так что же ты‑то будешь делать, сынок? – допы­тывается мама.

– Ну… еще не знаю точно; думаю, дедушка Пузан включит меня в Прыжки через Бурный Поток.

– Красивое состязание, хотя немного опасное. А остальные? Ну давай рассказывай.

– Березка, конечно, будет участвовать в состязании Приласкай медведя. Она со зверями хорошо ладит, ты знаешь. Молния будет капитаном нашей команды Большого мяча… Только с Кротиком проблема: дедуш­ка Пузан не знает, куда его и поставить.

– Ну, что‑нибудь найдется и для него. А ты доедай, доедай это ребрышко.

– Хватит, мама‑а‑а! Дедушка Пузан ждет меня на тренировку. Если я объемся, будет трудно бегать…

Сегодня в самом деле тренировка по бегу на дальние дистанции.

Сначала мы обегаем вокруг летнего стойбища, пере­прыгивая через Тотем‑Луну; потом взбираемся на скрипучий шест Тотема‑Солнце, прыгаем через ручей, поднимаемся на зимнее стойбище, спускаемся с помо­щью Спустиподними Умника, снова бежим вокруг лет­него стойбища, прыгаем через Тотем‑Луну…

Дяденька Бобер задает ритм, стуча палкой по вы­долбленному стволу, звук разносится далеко‑далеко.

Солнце стоит высоко, и многие уже выбились из сил.

Морж и Буйволенок отстали на целый круг и вот‑вот сойдут с дистанции; Щеголек пыхтит. Но неумоли­мый дедушка Пузан гонится за ними, раскручивая над головой дубинку‑журнал.

– Уф… но я должен буду Поднимать каменюку, не бегать на скорость, – протестует Морж.

– Беги, без разговоров. Чтобы Поднять каменюку, нужны крепкие мускулы, а не большое брюхо! – гро­мыхает учитель.

Пф‑ф… кто бы говорил! вырывается у Щеголь­ка. Но тут же он срывается с места с удвоенной си­лой, потому что дедушка Пузан, совершив скачок, которому позавидовал бы и двадцатилетний, едва не догнал его.

Бег продолжается, однообразный, изматывающий.

Сначала сдаются Кротик, Щеголек, Морж и Буйво­ленок. Потом останавливаются Попрыгунья, Неандер­талочка, Березка и Медвежонок. Я едва держусь на но­гах, но продолжаю бежать: очень хочется, чтобы меня включили в команду Большого мяча.

Останавливаются Уголек, Рысь и Свисток. Вскоре и я падаю на траву, совсем обессиленный. Состязание продолжают лишь Молния, Попрыгунья и – неверо­ятно – Блошка, которая бежит себе и бежит круг за кругом.

Уже наступил вечер, когда дедушка Пузан свистит в свисток, оповещая, что тренировка закончена. Племя тут же собирается вокруг костра; начинаются неизбеж­ные комментарии.

– Сильные ребята у нас в этом году, – отмечает Жирный Бык, обгладывая кость.

– Мовет быть, но ф нафим ввеменем свавнения нет, – шамкает Беззубый Лось.

– Утрем нос этим хвастунам, Северным Буйво­лам! – восклицает Насупленный Лоб.

– Будут знать, как насмехаться над нами – дескать, мы не побеждаем никогда, – вещает Испепеляющий Взглядом.

– М‑м‑м… я бы не стал делить шкуру неубитого медведя, – вступает папа Большая Рука. – Побить их будет нелегко.

– Кстати, о медведе: увидите, как славно моя Берез­ка его приласкает, – соловьем заливается Полная Луна.

– Никто не сравнится с моим Щегольком. Увидите, он победит в Катании на бревне, – щебечет Шкур­ка Горностая, выставляя напоказ свой новый весенний наряд.

– Ефли дево пойдет так, как на твенивовках, пвидется поменять имя фофтязания! – кричит Беззубый Лось.

Как это? не понимает Шкурка Горностая.

– Мы его назовем Катание под бвевном! Старейшины хохочут во все горло, а Шкурка Горно­стая с презрением отворачивается и уходит.

– Смейтесь, смейтесь: зато Неандертальчик делает большие успехи в Прыжках через бурный поток, – го­ворит мама Тигра.

– Ба! Поток‑то еще совсем не бурный. Я и то пере­прыгну через этакий пересохший ручей… – восклицает дядюшка Пенек.

– Ты, коротышка, даже в молодости через канаву не мог перепрыгнуть, – сердится папа.

– Может, я и коротышка, но ты попробуй меня до­гони, великий охотник! – дразнится дядюшка Пенек. Папа Большая Рука в ярости бросается на него, но дя­дюшка Пенек, проворный как заяц, уже выбежал из пе­щеры.

– Фегда одно и то же, – жалуется Беззубый Лось. – Фмефто того чтоб твудиться и содевжать фтавейшин, зафодят гвупые дваки. Эй, посвуфайте, неувели в эфтом пвемени не найдется мозговой кофточки двя бед­ного бежжубого фтарика? Фто мне, с говоду помивать?

Подбегает Березка с щедрой порцией паштета из мха.

– Вот. Это все тебе. Паштет такой нежный. Беззубый Лось кривит губы и начинает вращать гла­зами: это означает, что сейчас начнется истерика.

– Фочу мозговую кофточку! Фочу мозговую коф­точку! Фочу мозговую кофточкууу! – вопит он, дергаясь как сумасшедший, пока его на руках выносят в его собственный грот.

Утро.

Полная Луна рассаживает нас вокруг Тотема‑Луны и заводит проповедь.

Рядом с ним – дедушка Пузан и Счастливая Рука, мастер магического рисунка.

– Никто не сравнится с животными в ловкости и силе, – уверяет шаман. – Ах, если бы мы могли заста­вить их выступить за нас на Весенних Играх! Или пе­ренять их способности: быстроту и легкость козочки, выносливость мускусного быка, мощь бизона…

– Но это невозможно, – замечает Блошка.

– И все‑таки кое‑что мы можем сделать, – заявляет Полная Луна. – Есть способ похитить у них эти каче­ства.

– Какой? – осведомляется Умник.

– Остановить их навсегда в магическом рисунке, – вмешивается Счастливая Рука.

Дедушка Пузан, который стоит рядом с ним, что‑то бормочет себе под нос и качает головой.

– Если рисунок достигает совершенства, мы завла­деваем Духом‑Покровителем животного и он навсе­гда оказывается в нашей власти, – продолжает Пол­ная Луна.

– И главное, мы приобретаем необычайные способ­ности зверя, – объясняет Счастливая Рука.

– Bay! Грандиозно! – вскрикивает Уголек, которому не терпится приступить к рисованию.

– С какого животного вы хотите начать? – спраши­вает Полная Луна.

– С зайца, – предлагает Блошка, которая боится всех зверей.

– С мамонта, – предлагает Медвежонок, который предпочитает все делать по‑крупному.

– С козочки, – настаивает Молния. – Если мы нау­чимся прыгать и бегать, как она, то на Весенних Играх в пух и прах разобьем этих проклятых Северных Буй­волов.

– Пусть будет козочка, – соглашается Полная Лу­на. – Счастливая Рука научит вас магическому ри­сунку.

– Грр! – рычит дедушка Пузан, недовольный тем, что его оттерли в сторону.

Покидаем стойбище, проходим замерзшее болото, лес, скованный льдом ручей, идем по узкой долине…

– Теперь я задам вам непростой вопрос, – начинает Счастливая Рука. – Где вероятнее всего встретить ко­зочек?

– На скалах, – тут же отвечает Молния.

– Там, где уже растаял снег, – уточняет Умник.

– Молодцы. Снег давно не выпадал, – замечает Сча­стливая Рука. – Солнечные склоны должны быть чис­тыми. Там мы и найдем козочек.

Счастливая Рука – человек особенный. Не такой крепко сбитый, как все прочие ледниковые люди, даже скорее хрупкий. Шкуры, которые он носит, покрыты разноцветными пятнами; к тому же они ему велики и при ходьбе болтаются туда‑сюда. Иногда даже складыва­ется впечатление, что внутри, под шкурами, никого нет.

– Вот они! – указывает Счастливая Рука на далекий холм. – Там.

Дедушка Пузан ворчит – прогулка, похоже, затянется. Кроме того, присутствие Человека Заклинаний ему действует на нервы.

– Объясни мне, пожалуйста, зачем нам туда тащить­ся? – спрашивает он у Счастливой Руки. – Погляди вон в ту долину: там полно росомах.

– Нет, – решительно возражает Счастливая Рука. – Тема сегодняшнего урока – козочка. Легкая, грациоз­ная, стройная. Вы, ребята, должны увидеть, как она прыгает на десять, на двадцать шагов…

– Именно, – бормочет дедушка Пузан. – Слишком далеко она прыгает. Три прыжка – и ее уже не доста­нешь. Случалось ли кому‑нибудь поймать козочку, ес­ли только она не больна?

Счастливая Рука, однако, не поддается на уговоры, и прогулка продолжается.

Солнце уже стоит высоко, когда мы настигаем стадо. Становимся с подветренной стороны.

– Теперь, ребята, не шевелитесь. И смотрите внима­тельно: вы должны запечатлеть в памяти мельчайшие подробности. Помните – только если рисунок получит­ся совершенным, Мать‑Луна позволит нам завладеть качествами этих животных.

– Что нам в рисунках?! – ворчит дедушка Пузан. – Нам бы такие коленки, как у них!

Счастливая Рука, не обращая на него внимания, про­должает урок.

– Вглядитесь в цвет их шкур, посмотрите, как мамы заботятся о малышах…

– М‑м‑м… малыши… у них, должно быть, такое неж­ное мясо… такое вкусное, – не может удержаться де­душка Пузан.

– Помолчи, обжора! – обрывает его Счастливая Ру­ка. – Из‑за тебя они не могут сосредоточиться.

Старик, рассерженный, удаляется к реке, вздремнуть немного, а мы наблюдаем за стадом, которое спокойно щиплет жухлую траву, побитую морозом.

– А теперь, ребята, начинается самое трудное, – шепчет Счастливая Рука. – Сейчас я спугну их, и они побегут в долину. Внимательно следите за прыжками, постарайтесь хорошенько зафиксировать в уме тот мо­мент, когда козочка отрывается от земли. Запомните положение ног, шеи, головы… Готовы?

Мы киваем.

Счастливая Рука выходит из укрытия и кричит во все горло:

– Уааа!!!

Козочки прекращают пастись и поворачивают голо­вы к нам. Вожак принюхивается и пускается наутек – ряд прыжков, и он уже у подножия холма.

В мгновение ока все стадо пришло в движение.

Картина завораживающая, но я стараюсь сосредото­читься на одном‑единственном животном.

Один прыжок… второй… третий… четвертый: моя ко­зочка исчезла!

Ради всех Горбатых Медведей! Нелегко будет нари­совать то, что я успел разглядеть только мельком.

Тут с реки доносятся крики дедушки Пузана:

– Неет! Ааай! Оой! Стойте! Ууй!

Мы переглядываемся в растерянности.

– Ага, – догадывается Молния, – похоже, учитель прилег отдохнуть как раз в том месте, где козочки ста­ли перепрыгивать через речку!

Мы поднимаем его, избитого, в синяках.

– Уф, – пыхтит учитель, – на следующий год все будет по‑другому… Я сам выберу, какое животное рисо­вать. Никаких козочек… уф… Хорошенького бурундуч­ка, даже не слишком крупного… вот что нам надо.

Урок, однако, не закончен: на обратном пути пред­стоит наскрести красок.

– Вот желтая охра, – показывает Счастливая Рука, подводя нас к подножию хрупкой, ломкой скалы. – Там, внизу, выбоина – соскребите столько краски, сколько вам нужно.

В глубоком овраге мы берем белой глины, а чуть по­одаль Рысь находит слой красноватой породы…

– В пещеры мы возвращаемся уже в темноте. Факелы есть? – спрашивает Счастливая Рука.

– Е‑е‑есть! – отвечаем мы хором.

– Ну, зажигайте.

В темной пещере вспыхивают огоньки.

– Угольки захватили?

– Да!

– А кусочки коры?

– Да‑а‑а!!!

– Должен сказать вам еще одну важную вещь, – объясняет Счастливая Рука. – Кусочки коры, которы­ми вы пользуетесь, не совсем гладкие, на них есть вы­пуклости и впадины. Попытайтесь учитывать их, следо­вать за ними, пусть они вам подскажут, как располо­жить рисунок.

Я смотрю на свой кусочек коры. При свете факела вижу на нем пятна света и тени.

Вот прыгают козочки. А вот лев преследует их…

Углем обвожу контуры, которые вижу мысленным взором.

Никто больше не гомонит, все смолкли.

Обожженные палочки быстро бегают по шершавой коре, и образы обретают жизнь: козочки в самом деле убегают, а львы преследуют их.

Счастливая Рука ходит между нами, оценивает наши рисунки.

– Молодец, Молния! Ты уловил Дух козочки. Хоро­шо будешь прыгать на Весенних Играх.

– М‑м‑м… Мячик… ты был невнимателен. Когда Ко­зочка заканчивает прыжок, она держит голову выше.

– Молодец, Неандертальчик. Лев у тебя как живой.

– Но… Это что за новости! Уголек, что ты на­творил?

– Я нарисовал… козочек…

– Да, но это что за толстяк на земле?

– Это дедушка Пузан.

Охваченные любопытством, мы все скапливаемся во­круг Уголька и застываем с открытыми ртами.

Рисунок его изумителен.

Стадо прыгает через реку: одни козочки бегут, дру­гие зависли в воздухе, третьи приземляются на живот дедушки Пузана: у того выпучены глаза и разинут рот.

Пещера оглашается смехом.

Но Счастливая Рука вне себя от ярости.

– Уголек, от тебя я такого не ожидал! Мой лучший ученик – и не выполняет моих указаний…

– Но я нарисовал козочек… – оправдывается мой товарищ.

– Да, но при чем тут дедушка Пузан?

– Я хотел придумать что‑нибудь оригинальное…

– Тебя никто не просил.

– Извините. – Уголек опускает голову.

– Это, конечно, не магический рисунок, – заявляю я, – но он такой красивый…

– Красиво то, что полезно! – кричит Счастливая Ру­ка вне себя.

Тут ко мне подходит Умник и шепчет на ухо:

– Неправда. Красиво то, что красиво. Уголек – на­стоящий художник…

Date: 2015-12-12; view: 498; Нарушение авторских прав