Глава третья. – Чертовы гонщики! – пробормотала Сандра Гилбрайд, закрыв за собой калитку и посмотрев направо и налево

– Чертовы гонщики! – пробормотала Сандра Гилбрайд, закрыв за собой калитку и посмотрев направо и налево, прежде чем ступить на дорогу. – Теперь даже выйти из своего собственного дома небезопасно.

Сандра всегда готова была поразоряться, ей было все равно, что к ее мнению мало кто прислушивался. Все знали, что она не один раз орала на местного священника за то, что тот ездил по району слишком быстро. Теперь он проезжал мимо ее дома с особой осторожностью – как и все остальные автомобилисты Сихиллса.

Эта маленькая женщина отличалась неплохим вкусом и непреодолимой страстью к туфлям на высоких каблуках, которые надевала, как только вставала с постели, и снимала, когда ложилась спать. Ее длинные темные волосы были заплетены в косу, которая доставала до середины спины, и у нее были карие глаза. Еще подростком она была хорошенькой, но и теперь, в тридцать девять, выглядела очень даже неплохо.

Она перешла дорогу, держа в руке полиэтиленовый пакет, который был доверху забит одеждой Клейтона, из которой тот уже вырос. Она хотела сделать подарок одному из ребятишек своей лучшей подруги Ванессы. Клейтон, хитрюга, решил, что мамочка подарит ему на день рождения новую кепку, и милостиво разрешил отдать Даррену свою синюю «найковскую». Сандра улыбнулась, понимая, что теперь все‑таки придется купить сыну новую кепку.

Даррен был на два года младше Клейтона, и Сандра его любила, хотя у нее было четверо собственных сыновей. И малышку Сьюзи. Да и остальные дети Ванессы неплохие… Особенно если сравнивать с другими подростками в округе. Разве что Клер иногда бывает слишком нахальной, вышагивает словно пава и думает, что она лучше всех. Но ничего, Керри сделает из нее человека.

А собственные дети Сандры! Разве можно не гордиться ими? Сандра обдумала эту мысль и преисполнилась гордостью. Разве ее старший, Грант, не умница? Мальчик учится в Лондоне на шеф‑повара и звонит домой каждый божий день ровно в восемь. И вообще, ее мальчики никогда не слонялись по улицам допоздна, не болтались без присмотра. Не то что другие – Сандра знала их наперечет и поминала при каждом удобном случае. Если ее ребятишки опаздывали хоть на минуту, она искала их по всей округе, и помоги боже тому малышу, у которого не было должного оправдания.

Сандра добралась до калитки Ванессы, моля бога, чтобы подруга сегодня была трезвой – она догадалась, что у Ванессы начался новый запой, так как та не навестила ее в пятницу вечером. Сандра делала все возможное, чтобы не позволять подруге пить, не отворачивалась от нее. Она понимала, что выпивка не всегда помогала Ванессе и она нуждалась в обществе Сандры. Сандра знала предостаточно о ее проблемах, знала, что все это из‑за одного очень жестокого человека, из‑за того, что произошло много лет назад. А вот имен Сандра не знала, да и не хотела знать. Имена были опасны, а ей надо было думать и о своих детях. Хотя она любила Ванессу и ее ребятишек, как родных.

Муж Сандры, к которому она когда‑то испытывала сильное чувство, однажды спросил ее, почему она беспокоится из‑за всего, что происходит с семьей Ванессы. В ответ она лишь с неприязнью посмотрела на него, а ее неприязненный взгляд был известен всей округе. С тех пор муж никогда больше не задавал подобных вопросов.

Сандра уже подходила к входной двери дома Ванессы, когда услышала крики у соседей. О боже, неужели снова, подумала она. Остановившись, посмотрела на соседское окно, но, вспомнив, что на прошлой неделе практически на том же самом месте ее чуть не обезглавила вылетевшая из окна сковорода, быстро вскочила на Ванессино крыльцо.

Молодая парочка за соседней дверью переехала сюда пару месяцев назад после того, как старые миссис и мистер Орд перебрались в одноэтажный дом с верандой, свою давнюю мечту. Новые жильцы были не местными, известно было лишь, что они приехали из Силксворта. Днем и ночью к ним приезжали на машинах какие‑то типы. Известные делишки. Спекуляция процветала в районе.

А когда за этой дверью шумели, как, например сегодня, это означало, что опять избивали бедного парня, а не девушку. Синяки у него под глазами уже стали местной байкой. Бедняга всегда начинал улыбаться, если встречал кого‑либо на улице. А вот девушка, крашеная блондинка с волосами, намазанными гелем и уложенными назад, как у парня, всегда ходила, черт бы ее побрал, нос, словно какая‑нибудь леди!

Сандра покачала головой, открыла входную дверь Ванессы, сразу прошла по коридору в кухню и поставила чайник. Затем она громко закричала, чтобы слышно было даже на чердаке:

– Это я, поставила чайник!

Потом она сунула руку в свою хозяйственную сумку и достала небольшую банку кофе. Она купила в Моррисоне две по цене одной, поэтому решила оставить половину добычи Ванессе. Из той же сумки она извлекла бутылку молока в надежде, что сахар в доме найдется. Немного поискав, нашла пару ложек, больше и не понадобится.

Кофе был готов, и Сандра понесла чашки в гостиную, окруженная облаком восхитительного аромата. Если Ванесса в гостиной, не придется тащиться наверх и вытаскивать ее из постели.

Ванесса сидела в гостиной. Слава богу. Еще и одета. Хороший знак.

Улыбнувшись, Сандра поставила чашки на стол и взглянула на Ванессу. И тут поняла, что та смотрит на телевизор остекленевшим взглядом.

– Что такое, подруга? – засмеялась она. – Ты выглядишь так, словно выиграла в лотерею и потеряла билет.

Ванесса не ответила. Она лишь смотрела прямо перед собой, даже когда Сандра встала перед телевизором.

– Ну, давай, золотце. – Она наклонилась и аккуратно тронула Ванессу за плечо. – Вэнни, ты меня беспокоишь.

Через пару секунд Ванесса все же повернула голову и попыталась сфокусировать взгляд на Сандре. Она выглядела так, словно умерла уже неделю назад. Наконец Ванесса выдавила из себя:

– Шесть пальцев. Черт…

– Шесть пальцев? Да черт тебя подери, о чем ты говоришь? – Сандра повернулась и посмотрела на телевизор, где диктор уже сменился рекламой. – Где шесть пальцев?

Ванесса показывала на телевизор. Сандра взглянула, куда указывала ее трясущаяся рука, снова перевела взгляд на подругу. Та облизала языком потрескавшиеся губы и покачала головой. Сандра не раз видела Ванессу в плохом состоянии, но в таком ужасном еще ни разу. Лицо белее молока.

Через секунду Ванесса упала в обморок.

Робби, посвистывая, шел по улице. Он направлялся домой и чувствовал себя очень даже неплохо. У него было хорошее утро, и в кармане еще осталось семнадцать фунтов. Он накупил два полных пакета еды, заплатил за туфли для Сьюзи, и ему сказали, что их доставят очень быстро. Еще он купил большую банку консервированного лосося за пятьдесят пенсов. Конечно, не лучшую марку, но лосось станет вкуснее, если добавить немного уксуса, подумал он. Сандвичи с лососем, консервированные персики и сладкий крем к чаю вызовут улыбку, даже на несчастном лице Клер.

Робби также заказал пару кроссовок, шорты и футболку для Керри. Ему гарантировали, что товар будет стоить дешевле в два раза, если придет завтра, хотя это было маловероятно, так как воришкам придется найти специальный магазин в Дареме или где‑нибудь еще. В крайнем случае, он мог взять все это в кредит. Керри никогда не поедет в Дарем на отборочные соревнования без пристойной одежды. Она будет выглядеть не хуже, чем ученица элитной школы. Робби улыбнулся. Эти элитные детки не увидят даже задницы Керри за клубами пыли, она точно победит.

Робби вышел на площадь в конце Бродвея, там, где он упирался в хоктонский парк: с одной стороны церковь Святого Михаила, с другой – здание городского муниципалитета. Публика вовсю судачила о теле, которое нашли сегодня утром в Фетфилде. Робби узнал новость от Микки, тот поклялся жизнью матери, что все это правда. Сам он услышал новость от друга, который в свою очередь узнал у репортера. Тело пролежало долго в земле, осталась лишь куча костей. Его нашли лишь потому, что после дождя был оползень на берегу реки.

Парень, который нашел тело, охотился всю ночь с собакой. Конечно, он не сказал копам этого, и ему пришлось хорошо постараться, чтобы спрятать трех кроликов, которых поймал Дьюк, прежде чем звонить по мобильнику в полицию. Микки, который всегда любил все драматизировать, разошелся вовсю, пряди его волнистых волос мотались из стороны в сторону, а глаза вращались в орбитах, и он опять клялся здоровьем матери, что у трупа было по шесть пальцев на ногах.

Как раз когда Микки закончил рассказ, они услышали грузный топот, затем увидели толстяка Дина, старого школьного приятеля, который весил килограммов сто, несмотря на небольшой рост. Народ вокруг уставился на него, а затем начал разбегаться прочь. Дина преследовал охранник из обувного магазина Тимпсона и постовой полицейский. Беглец подмигнул Робби и Микки, когда пробегал мимо, затем троица скрылась в парке.

Спустя несколько минут полицейский и охранник, раскрасневшиеся от бега и раздраженные, вышли из парка. Чуть позади них двигалась очень толстая девушка в красном платье, со светлыми длинными волосами и лицом Дина. Девушка прошагала с важным видом мимо них, ее толстый живот раскачивался так, что, казалось, мог разорвать платье, и тоже подмигнула. Робби с Микки чуть не упали со скамейки от смеха. Они оба знали, что дядя Дина, Джо, служил старшим садовником при муниципалитете и что у Дина была припрятана одежда для маскировки позади садового сарая, втайне от дядюшки. Эта маскировка уже не раз спасала Дина от полиции.

Все еще улыбаясь, Робби свернул на свою улицу. Он поздоровался с мистером Скиллинсом, который жил по соседству и баловал детишек конфетами, чтобы они почаще ходили в его магазин на углу. Вместо обычного приветствия мистер Скиллинс спросил:

– Все в порядке, сынок? Дома все хорошо?

– Да… – Робби это сразу насторожило. – А разве что‑то не так?

Мистер Скиллинс неуверенно переминался с ноги на ногу.

– Ну, э‑э‑э… просто я проходил мимо вашего дома и увидел машину доктора Монтджоя. Хотя он, скорее всего, был у этих сумасшедших по соседству. Они опять кричали как резаные все утро.

Но Робби уже не слышал последних слов мистера Скиллинса. Комок подступил к горлу, и он мчался домой во весь опор.

Стиви и Мартин шли по Ньюботтл‑стрит в сторону «Голубого льва». Стиви уже проглотил пару таблеток утром, поэтому лицо у него было красным. Мартин плелся позади, жалея, что вообще связался со Стиви Мастертоном.

«Голубой лев» всегда считался нехорошим пабом. Его отличали грязные окна, облупленные стены и жуткая атмосфера творившихся там темных делишек. Если где‑нибудь проворачивалась очередная афера, в «Голубом льве» об этом точно знали. Мартин в отвращении оттопырил губу, когда они остановились перед входом.

– Да что с тобой такое, черт тебя подери? – поинтересовался Стиви, когда увидел, что Мартин не особо‑то хотел входить.

Мартин пожал плечами. Он боялся Стиви, но своего отца боялся гораздо больше, к тому же ему надоело смотреть, как тот сходит с ума все больше и больше. Теперь Стиви накачивался наркотиками каждый день и, чтобы заплатить за свою пагубную привычку, закапывался все глубже в дерьмовые дела. Он вечно заставлял Мартина таскаться с ним. Мартин отошел на шаг назад.

– Давай, мы будем купаться в деньгах, если поработаем на нее. Ты же знаешь, что она послала за нами, – выдохнул Стиви. – Джейсон Смит сказал, чтобы мы были здесь к половине одиннадцатого. Как раз сейчас. Эта тетушка не будет никого ждать. Она нас сожрет, поэтому давай‑ка поторопись, Пердун.

Мартин покачал головой и отошел еще дальше:

– Нет, я не пойду.

– Не вздумай идти на попятный, а не то засуну твои чертовы ботинки тебе в глотку. – Высокий Стиви ощущал себя царем на горе. Ехидно улыбаясь, он потянулся, чтобы схватить Мартина.

Но его друг был быстрее и здоровее. Мартин уже все для себя решил и просто смылся, оставив Стиви брюзжать на любого, кто подвернется.

– Да кому ты нужен, урод! – пробормотал Стиви и, повернувшись, открыл дверь паба.

Миссис Арчер, очень высокая для женщины и худая как щепка, наблюдала за приближающимся Стиви, стоя за стойкой бара. У нее были длинные обесцвеченные под блондинку волосы, убранные на затылке в конский хвост. На ней было очень много украшений: тяжелые цепочки обвивали тощую шею, несколько больших колец и десятки браслетов отягощали костлявые руки. Стиви посмотрел на ее браслеты и вспомнил, как его тупая мамаша стащила парочку таких безделушек, когда убиралась здесь. Отца избили за это, а когда он пришел домой, то страшно поколотил мать. Было трудно определить, у кого синяки больше. Мать, бестолковая дурища, с тех пор не могла найти работу в Хоктоне.

Стиви приблизился к бару. Не сказав ни слова, миссис Арчер осмотрела его с ног до головы, и на минуту Стиви ощутил, что чувствует женщина, когда ее раздевает взглядом какое‑нибудь помешанное на сексе ничтожество. Его начало трясти, но это продолжалось недолго. Не встречаясь с миссис Арчер глазами, Стиви подумал: «Ей и говорить ничего не надо, все написано на уродливой харе. Она считает меня куском собачьего дерьма».

Тут она качнула головой в сторону, массивные серьги закачались, и Стиви с важным видом медленно пошел за миссис Арчер, чувствуя, как гордость переполняет его, словно он только что прошел какой‑нибудь ритуал посвящения.

Оказавшись в комнате, Стиви огляделся. Помещение было выдержано в темно‑коричневых и серых тонах, пол каменный, и на нем не лежало никакого ковра. Большую часть комнаты занимал огромный стол, и за ним стоял только один стул. На стене за столом находился сейф, а на другой стороне, справа от него, висело мутное зеркало.

Миссис Арчер села за стол, открыла ящик и достала косяк, затем прикурила его, сделала длинную затяжку и наконец выпустила дым через нос.

Стиви смотрел на нее, испуганный и в то же время взволнованный. Репутация этой женщины тянулась за ней от ее родного Хендона в Сандерленде до Хоктона.

На секунду страх Стиви сменился уважением, когда она еще раз затянулась по полной.

– Держи. – Миссис Арчер снова улыбнулась и протянула косяк, который он взял с удовольствием, думая, что лучше бы она вообще не улыбалась.

– Спасибо. – Стиви отдал ей косяк, нервно вздрогнув, когда прикоснулся к ее пальцам.

Миссис Арчер отложила сигарету в сторону, откинулась на спинку стула, все еще пристально наблюдая за Стиви. Если она пыталась запугать его, то это получалось у нее превосходно.

Когда она наконец заговорила, Стиви чуть не подпрыгнул.

– Ну, как поживает эта старая вороватая дура, которая тебя выродила?

Стиви сглотнул, его уверенность таяла на глазах. Стараясь не упасть в ее глазах и не в состоянии что‑то придумать, он мямлил:

– Она, э‑э‑э, она…

– Говорят, растолстела еще больше, уродина.

Стиви не был предан никому, особенно родителям. Но злоба миссис произвела обратный эффект, как будто его лысоватая мамаша была королевой красоты. «Боже, она что, вообще в зеркало не смотрится?» – подумал он. Но, испугавшись ее гнева, вяло улыбнулся и начал переминаться с ноги на ногу.

Не отводя взгляда от Стиви, миссис Арчер наклонилась вперед и, сложив ладони домиком, уперла в них свой костлявый подбородок. Стиви замер.

– Ладно, – наконец произнесла она, похоже, решившись на что‑то. Открыла ящик, достала оттуда небольшой пластиковый мешочек с застежкой сверху и бросила его на стол. – Это бесплатно.

– Круто. – Глаза Стиви загорелись, и он захотел взять пакет.

Она резко ударила его по руке:

– Не для тебя, придурок! Ты будешь давать это детям. От одиннадцати до двенадцати лет. Понял?

Стиви, не в состоянии отвести взгляд от пакетика, энергично кивнул.

– Не моложе, помни об этом. Для малышей будет нечто особенное. – На секунду миссис Арчер замолчала и улыбнулась. Потом посмотрела на Стиви и ухмыльнулась: – И запомни, придурок, тем, которые уже на таблетках, не давай. Понятно? Надеюсь, усвоил? Ничего хитрого. Тебе нужны тихие детки, незаметные, которые не могут смотреть тебе в глаза, пока не подрастут. Понял?

Она снова сделала паузу, облизав на этот раз зубы.

– Мне нужно свежее мясо, мелкие сопляки. Я хочу, чтобы к пятнице их липкие маленькие ручонки были полны денег и чтобы они молили дать им еще.

– Но…

– Что «но»?! Придурок, ты хочешь сказать, что вся школа под охраной? Так, что ли? Люди из Ньюкасла держали наших детей под своей опекой. Пришло время местных. – Миссис Арчер встала. – Усек?

Она не ждала от него ответа. Просто прошла мимо и открыла дверь.

– С этого момента ты работаешь со Смитом. Он скажет тебе где и когда. – Она кинула пакетик Стиви. Он еле успел поймать его.

– Видишь, на этих отпечатан слоник. – Она улыбнулась ему во весь рот, и на этот раз Стиви заметно съежился. – А теперь катись отсюда, придурок.

Date: 2015-12-12; view: 363; Нарушение авторских прав