Глава 25. «Мы знали тогда, что не сможем выиграть войну»

«Мы знали тогда, что не сможем выиграть войну»

Когда Ричард Хелмс взял на себя бразды правления в ЦРУ, четверть миллиона американских солдат уже находилась в состоянии войны. В пучину нарастающей катастрофы были втянуты тысяча тайных агентов в Юго‑Восточной Азии и 3 тысячи разведаналитиков.

В штаб‑квартире ЦРУ не прекращались жаркие дискуссии. Работа аналитиков заключалась в том, чтобы определить, может ли война быть выиграна или нет. Сотрудники тайной службы были призваны помочь ее выиграть. Большинство аналитиков являлось пессимистами; большинство агентов были полны энтузиазма. Они работали в отличных друг от друга мирах; различные управления в штабе были разделены вооруженной охраной. Хелмс чувствовал себя «цирковым наездником, который, расставив ноги, пытается устоять сразу на двух лошадях, каждая из которых скачет своим собственным путем».

Одним из сотен новобранцев ЦРУ, прибывших тем же летом, когда директором Центральной разведки был назначен Хелмс, был двадцатитрехлетний Боб Гейтс. Он поступил сюда шутки ради, подыскивая бесплатную поездку в Вашингтон во время заключительного года обучения в университете Индианы. Будущий директор Центральной разведки и министр обороны выехал из центра Вашингтона в автобусе агентства на дорогу с высоким ограждением и колючей проволокой. Вошел в зловещее семиэтажное бетонное здание, утыканное антеннами.

«Обстановка внутри здания была обманчиво простой и непритязательной, – вспоминал он. – Длинные неукрашенные коридоры. Крошечные секции для работы в общем зале. Полы, застеленные линолеумом. Казенная мебель с металлической отделкой. Все это походило на гигантскую страховую компанию. Но конечно, все было по‑другому».

В ЦРУ Гейтс почти мгновенно получил чин второго лейтенанта и был направлен на авиационную базу «Уайтмен» в штате Миссури для изучения основ ядерного целеуказания. Оттуда неоперившийся аналитик ЦРУ ощутил леденящий привкус вьетнамской войны: Соединенные Штаты испытывали нехватку пилотов и бомбить коммунистов отправляли седовласых полковников.

«Мы уже знали тогда, – вспоминал Гейтс, – что не сможем выиграть войну».

«Теперь круг замкнулся»

Хелмс и шеф Дальневосточного отделения, Билл Колби, были профессиональными тайными операторами, и их донесения президенту отражали исполнительный и энергичный дух прежней тайной службы. Хелмс заявил Линдону Джонсону: «Наше ведомство работает на износ, стремясь обеспечить успех американской программы во Вьетнаме». Колби направил в Белый дом хвалебную оценку работы Сайгонской резидентуры ЦРУ. В то время как «война ни в коем случае не закончена», сообщил он, «в донесениях моего советского и китайского коллег выражается большое беспокойство по поводу обостряющихся проблем вьетконговцев, а также по поводу растущих способностей и стремления как южновьетнамцев, так и американцев вести народную войну». Джордж Карвер, которого Хелмс выбрал в качестве своего специального помощника по вьетнамским делам, также являлся постоянным глашатаем оптимистических новостей для Белого дома.

И все же в одном объемном исследовании под названием «Упорство вьетнамских коммунистов», которое было направлено президенту и, возможно, еще десятку его ближайших помощников, лучшие аналитики ЦРУ сделали вывод, что никакие усилия, предпринимаемые Соединенными Штатами, не помогут одолеть противника. Когда министр обороны Макнамара прочитал это донесение 26 августа 1966 года, он немедленно вызвал к себе Хелмса и попросил встретиться с ведущим экспертом ЦРУ по Вьетнаму. Когда это произошло, Карвер находился в отпуске. Поэтому в святая святых Пентагона для первой и единственной беседы с глазу на глаз с министром обороны был вызван его заместитель Джордж Аллен. Встреча была назначена на 10:30, и для нее было выделено полчаса. Эта беседа оказалась единственной подлинной встречей ведущих фигур из ЦРУ и Пентагона во время президентства Линдона Джонсона.

Макнамара был весьма обрадован, узнав, что Аллен уже семнадцать лет занимается проблемами Вьетнама. По его словам, он и представить себе не мог, что, оказывается, есть человек, который так долго посвящал себя нелегкой борьбе. «Хорошо, – сказал он, – у вас, должно быть, есть кое‑какие идеи о том, что нужно сделать».

«Он хотел знать, что бы я предпринял, будь я на его месте, – вспоминал Аллен. – Я решил ответить искренне».

«Остановите процесс наращивания американских войск, – сказал он. – Прекратите бомбардировки Севера и договоритесь о перемирии с Ханоем».

Макнамара вызвал своего секретаря и велел отменить все встречи, назначенные до обеда.

Но почему, спросил министр обороны, Соединенные Штаты должны поступиться своими позициями в Азии? Аллен ответил, что за столом мирных переговоров риск не больше и не меньше, чем на театре военных действий. Если Соединенные Штаты прекратят бомбардировки и начнут переговоры с Китаем и Советским Союзом, а также с их азиатскими союзниками и противниками, то можно будет добиться вполне почетного мира.

После полутора часов этой захватывающей ереси Макнамара принял три роковых решения. Он попросил, чтобы в ЦРУ составили боевую диспозицию и провели оценку сил противника, противостоящих Соединенным Штатам. Он поручил своим помощникам вести секретную военную историю начиная с 1954 года – так называемые «Документы Пентагона»[26]. И подверг сомнению то, чем он занимался во Вьетнаме. 19 сентября Макнамара позвонил президенту: «Лично я все более убеждаюсь в том, что мы определенно должны запланировать прекращение бомбардировок на Севере, – сказал он. – Думаю, что мы также должны запланировать, как я уже прежде упоминал, ограничение численности нашего военного присутствия. Не думаю, что стоит смотреть лишь вперед, в будущее, и говорить, что, если нужно, у нас будет здесь 600 тысяч, 700 тысяч солдат, независимо от того, во что это нам обойдется». Единственным ответом президента было лишь неразборчивое ворчание.

Постепенно – но слишком поздно! – Макнамара начал понимать, что Соединенные Штаты серьезно недооценили силы повстанцев, убивающих американских солдат во Вьетнаме. Эта фатальная ошибка повторится много лет спустя в Ираке. Изучение боевой диспозиции, которое он поручил сделать, вызвало борьбу между военачальниками в Сайгоне и аналитиками ЦРУ в штабе. Противостояли ли Соединенным Штатам в общей сложности менее 300 тысяч коммунистических бойцов во Вьетнаме, как утверждали американские военные, или все‑таки более 500 тысяч, как считало большинство аналитиков?

Различие заключалось в количестве партизан, нерегулярных войск, милиции, то есть солдат без униформы. Если после двух лет неустанных американских бомбардировок и массированных атак морской пехоты численность врага составляла не менее полумиллиона, то это был явный признак того, что война действительно не может быть выиграна.

Заниженное число являлось важным пунктом для генерала Уильяма Уэстморленда, американского военачальника в Южном Вьетнаме, а также его помощника Роберта Комера. Комер, по прозвищу Паяльная Лампа Боб, был одним из основателей ЦРУ, который заправлял новой кампанией Уэстморленда по борьбе с партизанами под кодовым названием «Феникс». Он настойчиво направлял докладные записки, предназначенные только для глаз Линдона Джонсона, в которых неизменно заявлял, что победа будет вот‑вот одержана. Реальный вопрос, утверждал он, состоит не в том, победим мы или нет, а в том, как быстро мы хотим победить.

Споры продолжались с переменным успехом в течение многих месяцев. Наконец Хелмс отослал Карвера в Сайгон, чтобы там, на месте, обсудить назревшие проблемы с Уэстморлендом и Комером. Их переговоры не привели к успеху. Представители вооруженных сил всячески увиливали от конструктивного сотрудничества. 11 сентября 1967 года этот спор достиг апогея.

«Вашим парням нужно просто вернуться назад», – сказал Комер Карверу во время часового монолога за обедом. Правда «вызовет здесь общественную катастрофу и разрушит все, чего мы пытались достичь». Карвер направил Хелмсу телеграмму, заявив, что вооруженные силы никто не собьет с пути. Военные, по его словам, должны были доказать, что победа – за ними. Они подчеркнули «обескураживающую неспособность убедить прессу (а следовательно, и общественность) в том, каких больших успехов они добились, а также важность в сокрытии всего, что может хоть как‑то умалить значение достигнутого прогресса», – сообщил Карвер директору Центральной разведки. Выявление численности нерегулярных войск вьетконговцев в Южном Вьетнаме «привело бы к политически недопустимому общему количеству, превышающему 400 тысяч». Так как у вооруженных сил уже имелась «заранее определенная общая численность войск противника, зафиксированная на многочисленных брифингах с общественностью и прессой, мы не можем допустить увеличения этого количества (если, конечно, вы не проинструктируете нас об обратном)».

Хелмс почувствовал, что нужно надавить на своих подчиненных – и «урезать» донесение ЦРУ, чтобы укладываться в рамки президентской политики. Он уступил. Он сказал, что данное количество «не означало проклятия». Ведомство официально приняло сфальсифицированную численность противника не более 299 тысяч человек.

«Теперь круг замкнулся», – телеграфировал Карвер своему директору.

Фальсификации донесений из Вьетнама имели долгую подоплеку. Весной 1963 года Джон Маккоун попал под сильное давление со стороны Пентагона за свои слишком пессимистические оценки, которые свидетельствовали о «слишком больших слабостях» в управлении Южным Вьетнамом, в том числе о неважном боевом духе местных войск, о плохой разведке и постоянном просачивании коммунистических элементов в ряды вооруженных сил. ЦРУ переписало свою оценку, которая теперь выглядела так: «Мы полагаем, что коммунистическое продвижение (на юг) замедлилось и ситуация улучшается». Но в ЦРУ не верили этому. Несколько недель спустя возникли массовые волнения в Хюе, сопровождавшиеся самосожжением буддистов, затем возник заговор, направленный на то, чтобы покончить с президентом Дьемом.

Давление никогда не прекращалось; новый президентский советник по национальной безопасности Уолт Ростоу постоянно требовал, чтобы ЦРУ сообщало для Белого дома хорошие новости о войне. «В конце концов, вы на чьей стороне?» – ворчал Ростоу. Но в тот же самый день, когда Хелмс «замкнул круг», он направил президенту жесткое, но честное исследование ЦРУ. «Приложенный документ весьма щепетилен, особенно если просочится информация даже о его существовании, – так начиналось письмо Хелмса президенту. – Он не был передан – и не будет передан никаким другим правительственным чиновникам». Уже само название – «Значение неблагоприятного исхода во Вьетнаме» – содержало в себе взрывоопасную сенсацию. «Сделан однозначный вывод о том», говорилось в письме, что «США, действуя в рамках ограничений, налагаемых сложившимися традициями и общественным мнением, не могут сокрушить действующее революционное движение, которое является достаточно крупным, сосредоточенным, профессиональным и имеет хорошую поддержку… Структура американских военных сил не позволяет справиться с партизанской войной, которую ведет решительный, находчивый и политически проницательный противник. И это отнюдь не открытие».

В Сайгоне лучшие офицеры ЦРУ делали свои собственные открытия. Чем больше разведывательных данных они собирали, тем больше понимали, как мало им известно о противнике.

Но к тому времени то, о чем ЦРУ сообщило в Вашингтон, едва ли имело значение. Никогда еще во время войны в руки командиров не попадало столько разведданных: перехваченные документы противника, зверские допросы военнопленных, электронный перехват, воздушная разведка, полевые донесения. Все это доставлялось в Сайгонскую резидентуру через кровь и грязь линий фронта, подвергалось тщательному анализу, статистическим исследованиям; ежеквартально суммировалось все, что было накоплено ЦРУ и американскими военачальниками. Сегодня на старом заводе по производству торпед недалеко от Пентагона хранится 8 миль микропленок – лишь маленькая часть архива американской разведки, связанного с вьетнамской войной.

Но никогда прежде разведке не уделялось так мало значения. Ведение войны сопровождалось океаном лжи, которую лидеры Соединенных Штатов говорили друг другу и американскому народу. Белый дом и Пентагон продолжали уверять страну, что война проходит удачно, что все хорошо. Но со временем все мрачные факты выползли наружу.

Date: 2015-06-05; view: 404; Нарушение авторских прав