Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 27. Чтобы быстрее попасть в училище, я схватила «бомбиста» и очень скоро пожалела об этом поступке





 

Чтобы быстрее попасть в училище, я схватила «бомбиста» и очень скоро пожалела об этом поступке. На Второй Брестской улице мы попали в жуткую, почти километровую пробку и застряли в ней надолго. Минут через пятнадцать езды черепашьим шагом я выскочила из машины и побежала в метро «Белорусская», ругая себя на все корки, – надо было с самого начала воспользоваться подземкой.

Уже подбегая к кулинарному училищу, я поняла, что безнадежно опоздала. В вестибюле учебного заведения царил переполох. Встревоженные учащиеся шумно переговаривались, несколько теток, скорей всего преподавательниц, став кружком, о чем-то бурно спорили.

– Что случилось? – бесцеремонно спросила я, хватая одну из учительниц за рукав.

Женщина оглянулась, шагнула назад, и я увидела, что в центре группы стоит Володя Костин. При виде меня майор поджал губы, потом резко велел:

– А ну, иди сюда, Евлампия.

Преподавательницы попятились, Костин втянул меня в кабинет, но не директорский, а в расположенный рядом класс, скорей всего математики, потому что по стенам были развешаны таблицы со всевозможными формулами.

– Что ты тут делаешь? – отрывисто поинтересовался приятель.

– Ничего, – принялась лепетать я, – просто пришла.

– Зачем?

– Ну… документы подать!

– Решила на старости лет стать поваром? Не стоит и пытаться, – довольно зло ответил приятель, – из женщин, у которых руки растут из того места, где у других расположены ноги, ничего не получится. Варить тебе сосиски до старости!

Еще секунду тому назад я была готова выложить приятелю все, что узнала, еще мгновение, и Володя начал бы благодарить меня за проделанную титаническую работу, еще мгновение… Но кто дал ему право оскорблять меня? И потом, я великолепно готовлю.

– Какое это место ты имеешь в виду? – кинулась я в атаку.

– У тебя и с мозгами беда, – вздохнул майор. – Ладно, если хочешь, могу назвать вещи своими именами: баба, у которой руки торчат из жопы, никогда не научится прилично готовить. И хватит врать, быстро говори, зачем явилась, а то задержу на три дня для выяснения личности!

Кровь бросилась мне в голову. Ледяным тоном я произнесла:

– Во-первых, вот паспорт, а во-вторых, генерал Рябов попросил узнать в отношении документов для Кости. В-третьих, вы, гражданин милиционер, простите, не знаю вашего звания, не имеете права беседовать со мной в подобном тоне. Запросто могу накатать жалобу начальству и потребовать, чтобы мне сообщили о принятых мерах, в-четвертых…

– Вали отсюда, Лампудель, пока цела, – просвистел майор, – дома побеседуем.

– У меня нет никакого желания принимать вас у себя, а в вашу квартиру я ни за что не войду, – ответила я и, гордо вздернув голову, выплыла в коридор, не забыв хлопнуть посильней дверью.

Надеюсь, портрет Ковалевской сорвался со стены и треснул Володю по лысине. Да-да, у него намечается проплешина, и я обязательно посоветую ему при следующей встрече купить себе специальный шампунь. Исключительно из дружеских чувств, он-то не видит, что за неприятность у него на темечке!

Толпившиеся у дверей тетки выжидательно глянули на меня.

– Безобразие, – вздохнула я, – как только таких в милиции держат, имейте в виду, девоньки, садитесь от этого монстра подальше.

– Почему? – поинтересовалась самая молоденькая.

– Под юбку лезет, – пояснила я и, увидев, что бабы прыснули в разные стороны, довольно ухмыляясь, пошла во двор.

Ну, майоришка, поглядим, как теперь ты будешь опрашивать свидетелей.

Во дворе училища курила стайка ребят. Я подошла к ним и поинтересовалась:

– Что случилось? У меня даже документы ребенка не взяли!

– Директрису убили, – пояснил рыжеволосый паренек, весь обсыпанный конопушками.

– Как?!

– Выстрелили через окно, – рассказывал юноша, одетый, несмотря на жару, в синюю джинсовую рубашку с длинными рукавами, – у нее кабинет на первом этаже, вон посмотрите, менты в травке ползают, улики ищут.

Я перевела взгляд на здание училища. Из-за удушающей жары почти все окна были нараспашку, а по клумбе, находящейся у стены, ходили два парня в перчатках и с пакетами.

– Не поймают, – убежденно заявил рыжий. – Выстрелил и убежал, тут за воротами рынок, юркнул в толпу, и все. Если бы сразу увидели… А то она небось давно лежала, пока Кар Кар вошла.

– Кто? – не поняла я.

– Ну училка русского, Карина Карловна, влезла в кабинет, как заорет, – пояснил «рубашечный», – все и побежали туда.

– Кроме меня, – фыркнула толстая девица, – я думала, Каркуша опять мышь увидела, помните, какой она хипеж в прошлом году подняла!

Ребята довольно заржали. Похоже, смерть несчастной Людмилы Григорьевны их не слишком огорчила.

– Не найдут никого, – продолжал рыжий, – без шансов.

– А я знаю убийцу, – выпалила девица.

– И кто это? – спросила я.

– Лешки Малахова отец, – убежденно ответила толстушка.

– Почему ты так решила?

– А Людмила Григорьевна Лешку за двойки и прогулы отчислила…

– Между прочим, совершенно правильно сделала, – захихикал рыжий, – знаете, чего он на практике вытворил? Его папахен, жутко крутой, пристроил Лешку в ресторан, а там его не на кухню поставили, а велели клиентов обслуживать. Лешка и взвыл, гонору в нем немерено: не буду с подносом бегать. Ему отвечают: еще как будешь, и в зал выпихнули.

Парень решил сделать так, чтобы его выгнали, и демонстративно уронил на пол шницель. Потом на глазах у клиента поднял его, положил на тарелку и подал к столу. Вызванный на место происшествия мэтр отвел Лешку в сторону и спокойно заявил:

– Ерунда, с каждым случиться может, но запомни правило: коли извалял мясо, немедленно неси его на кухню, обсыпь зеленью и подавай как новое.

– Так зачем отцу Леши убивать директора? – прервала я парня.

– Лешка олух, его отовсюду выперли, – пояснила девица, – вот папенька и явился к Людмиле с просьбой, чтобы его оставила, да начал ей доллары совать! Ух, она разозлилась, деньги в коридор вышвырнула… Вот небось и решил отомстить!

С гудящей головой я добралась до Киевского вокзала. Небо затянули серые, свинцовые тучи, стало еще жарче и как-то парко, словно в оранжерее. Над площадью стоял «аромат» из невообразимых запахов – соленой рыбы, сигарет, машинного масла и пота. Прохожие с красными лицами утирались носовыми платками и салфетками, почти у каждого в руках были бутылки с водой или квасом. Несмотря на рекламу, коку, пепси и фанту москвичи не очень-то любят, что и понятно, от этих лимонадов только еще сильней хочется пить.

Натянув кепку, я пошла к ларьку, где поджидал меня брошенный «жигуль». Сейчас достану из багажника сумку и отправлюсь за покупками…

Но «копейки» на месте не было. В глубоком удивлении я уставилась на ларек, торгующий сигаретами, может, я перепутала и автомобиль преспокойно стоит в другом месте? Но ни у будки с сосисками, ни у павильона, где блестели всякие железки, «жигуленок» не нашелся. Вернувшись назад к табачному ларьку, я спросила у продавца:

– Тут машина стояла, не видели?

– Видел, – преспокойно ответил тот, – ваша, что ли?

– Да.

– Давай сто долларов, тогда скажу, куда отогнали.

– За что? – изумилась я.

– За то, – скорчил морду парень, – поставила свой сраный автомобиль так, что мне дверь не открыть, гони баксы.

– У меня нету столько!

– Ну и ищи, где хочешь, свой автомобиль! – гаркнул продавец, отшатываясь в глубь ларька.

– Тетенька, – раздался сзади меня тихий голосок, – дайте сто рублей, скажу, куда машину задевали.

Я оглянулась и увидела грязную девчонку в рваном платье. Волосы, давно не мытые, стояли, как ирокез у панка, ноги от щиколоток до колен совершенно черные, руки в болячках, но измурзанное личико показалось мне знакомым, а главное, голос (как у всех музыкантов, у меня отличная память на звуки).

– Ну же, тетенька, – повторила девочка, и я мигом узнала ее:

– Фрося! Ты как сюда попала?

Девочка внимательно посмотрела в мое лицо.

– Ой, я вас не признала! Давно тут караулю, думаю, придет водитель, начнет искать… Пошли, они вашу машину во двор вон того дома откатили… Больше так не оставляйте, только на стоянке. Пошли, пошли.

«Жигуленок» и впрямь стоял возле детской площадки.

– Ну как Барби, играешь? – спросила я, вытаскивая сумку.

– Неа, – помотала головой Фрося.

– Надоела?

– А ее мамка у меня отобрала и на следующий день в ларек сдала, – шмыгнула носом Фрося.

– Зачем?

– За деньги.

От негодования я потеряла дар речи, потом пробормотала:

– Ну и где твоя мать сейчас, из барака ведь вы съехали?

– Шут ее знает, – пожала плечами Фрося.

– Как это? Ты где живешь?

– Я-то? Тут.

– Где?

– На вокзале, под платформой ночуем, ближе к сортировочной.

– Погоди, погоди, мама твоя куда подевалась?

– Уехала с Борькой, вроде в Киев собралась, к бабушке.

– А ты?

– Она меня тут оставила, на вокзале!

Я прислонилась к раскаленному боку автомашины.

– Какой ужас, что же ты ешь, где моешься?

– Я привыкла уже, – спокойно ответила Фрося, – сначала местных боялась, думала, побьют, а теперь порядок. Жрать можно на рынке, в столовке, знаете, сколько на тарелках остается! Я давно так много не ела, а помыться вот там разрешают, из шланга возле стоянки. Я дежурному сигарет за это приношу.

– Где же ты их берешь?

– Милостыню прошу по ларькам, – пояснила Фрося, – тут же оптовая продажа табака, многие и дают не деньгами, а пачками, ну уж не «Парламент», конечно, «Приму» суют.

Я распахнула дверцу:

– Садись.

– Зачем?

– Ко мне поедем.

– Нет, – покачала головой Фрося, – не хочу.

– Почему?

– Ваш муж драться станет. Скажет, привела, дура, попрошайку, еще стырит чего.

– Я не замужем, полезай, помоешься, поешь по-человечески, а там посмотрим.

Фрося змейкой проскользнула внутрь. Я завела мотор и поехала в Алябьево. У ворот дачи молчавшая до сих пор девочка неожиданно сказала:

– Вас ведь Свечка зовут?

– Нет, Лампа.

– Тетенька Лампа, вы не бойтесь, я не ворую, только клянчу.

– Ну и хорошо, – похвалила я, – чужое брать не надо.

На веранде самым милым образом пили чай Ребекка и Гарик.

Увидав меня с нищенкой, Игорь Серафимович спросил:

– Это еще кто?

Фрося попятилась и сказала:

– Ну вот, так я и знала, ругаться начнет, а вы говорили, что не замужем.

– Входи, – подтолкнула я ее в спину, – он тут не хозяин, будет ворчать, самого выгоню. Топай в ванную да платье брось в угол.

Пока Фрося мылась, я объяснила гостям ситуацию.

– Какой ужас! – вскрикнула Ребекка. – Такая маленькая. Сколько ей лет?

– По-моему, семь, – ответила я, – впрочем, точно не помню.

– Небось и в школу не ходит, – не успокаивалась Ребекка, – несчастное создание! И потом, какая подлость – отобрать у бедного ребенка игрушки и продать! Хороша мать!

Сидевший в углу Роман тяжело вздохнул.

– Ты чего разволновался? – спросил Игорь Серафимович.

– Ей еще повезло, что маленькая, – пояснил парень, – а то бы в проститутки определили.

– Тетя Лампа, – крикнула Фрося, выходя из ванной, – все!

Я первый раз видела ее такой чистой. Волосы у девочки оказались светло-русые, а кожа бледная, почти зеленая, огромные голубые глаза, окруженные черными синяками, выжидательно поглядывали на стол.

– Зачем ты надела грязное платье?

– У меня другого нет!

Я призадумалась, действительно. Одежда Лизы и Кирки ей явно велика.

– На, возьми пока мой халат, а там придумаем что-нибудь.

– Роман, действуй! – велел Игорь Серафимович.

Охранник выскочил за дверь.

Минут через десять Фрося, запихнув в рот все, что лежало на тарелке, сонно заморгала глазами.

– Ей лечь надо, – сказала Ребекка.

– Не, – пробормотала Фрося, борясь с зевотой, – давайте посуду помою.

– Ладно, тащите девчонку в койку, – распорядился Гарик.

Бекки легко подняла худенькое тельце:

– Господи, да она весит меньше Мули!

Фрося внезапно сказала:

– Пахнет от вас здорово, как от конфеты.

Ребекка рассмеялась и унесла девочку.

Следующий час мы мирно обсуждали ее дальнейшую судьбу.

– Пусть пока у меня поживет, – настаивала я, – не на вокзал же ее отвозить.

– Можно и у нас, – внезапно вмешалась Ребекка, – у тебя и так двое, лучше к нам.

– И что Нора скажет?

– Ничего, – улыбнулась Бекки, – совсем ничего, мама очень любит детей и безумно переживает, что мы никак не сделаем ее бабушкой. Она будет рада, начнет ее читать учить…

Я удивленно глянула на Ребекку. Честно говоря, у меня сложилось о Норе иное впечатление.

Еще через час появились Лиза, Кирюшка и Костик. Оказывается, они ездили купаться на водохранилище. Услышав про приключения бродяжки, ребята пришли в полное негодование.

– Некоторых людей нужно лишать всех прав на ребенка, – заявила Лизавета, – не мать, а ехидна какая-то.

– Жуткая дрянь, – кипятился Кирюша, – в нос бы ей насовать как следует!

Тут на веранде возник Роман с саквояжем и огромным пакетом, на котором были изображены буквы: «Lego».

– Это что? – разом спросили дети.

– Одежка кой-какая, – пояснил охранник, – а здесь дом и Барби, Игорь Серафимович велел купить. Вот только, боюсь, с обувью я не угадал, ну да взял чек, если туфли не подойдут, поменяю.

Но и сандалии, и кроссовки, и джинсики, и футболочки – все сидело на Фросе как влитое, очевидно, у Романа был идеальный глазомер. Проснувшуюся гостю Лиза причесала и завязала на ее голове огромный розовый бант. Слегка посвежевшая от еды и сна, Фрося стала похожа на Барби, которую она судорожно прижимала к груди.

– Эй, Лампа, – заорал Кирюшка, – мы ее взвесили!

– Кого? – не поняла я.

– Фросю, на весах в ванной – семнадцать килограмм сто грамм.

– С кроссовками и в джинсах, – пояснила Лизавета, – прикинь, она весит чуть больше Ады.

Наши собачки тянут каждая на двенадцать килограммов.

– Ее надо пивными дрожжами кормить, – не успокаивался Кирюшка, – худая, как скелетина.

– Сам скелетина, – пискнула Фрося.

Я вздохнула. Одними витаминами тут не обойдешься. Девочку нужно усиленно пичкать высококалорийной пищей и обязательно показать врачу. Ну не может ребенок школьного возраста в одежде и обуви весить, как полторы мопсихи.

 

Date: 2015-06-05; view: 263; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию