Государства персидской провинции

В Аравии, на Плодородном полумесяце и Иранском плоскогорье, а также в бассейне Амударьи традиция халифата не сменила правление местной династии, как в Египте, она не пала под натиском сторонников альтернативных политических идей, как это случилось в отдаленных районах, Магрибе, Аравии и Синде. С самого начала новые правители в меру своих сил следовали административным и социальным традициям, доставшимся от Халифата.

Саманиды на востоке, сменившие Тахиридов, упрочили автономию задолго до падения Халифата. Они сохраняли в Бухаре на всем протяжении X в. эффективную бюрократическую систему правления бассейном Амударьи и Хорасаном. Саманиды были верны халифам, пока эта преданность имела хоть какой‑то смысл, и крах независимой власти в Багдаде почти никак не повлиял на их положение и деятельность.

Тем не менее после смерти Насра II (913–942 гг.) влияние Саманидов ослабело. Им пришлось уступить западноиранские земли Буидам. Более того, они не могли найти прочную опору для центральной бюрократии внутри государства. Саманиды столкнулись с теми же проблемами, которые стояли перед Сасанидами и Аббасидами, но в меньших масштабах и не имея в своем распоряжении Савада (как в Ираке), несмотря на высокоразвитые ирригационные системы, существовавшие в некоторых областях. В попытке сохранить независимость центральной власти Саманиды, как в свое время Аббасиды, обратились к отрядам тюрков‑рабов. Но те сами враждовали с дехканами и сумели разрушить принцип, на который опиралось государство и который подразумевал знак равенства между защитой государства и защитой иранского влияния (которое представляли дехканы), ислама и исламских городов.

Часть тюркских солдат Саманидов предпочли новую династию исламизированных тюрков, которая пришла к власти на востоке. В X в. в горах, в верховьях Амударьи и Сырдарьи, на окраине бывшего Халифата, в племени карлуков возникла новая династия, которая контролировала города в этой местности и в итоге приняла ислам, но использовала племенную структуру власти, имевшую мало общего с халифатской администрацией. Династия опиралась непосредственно на военную мощь кочевников и даже не пыталась централизовать общество; разные члены правящей семьи, Караханиды (или Илекханы), пользовались на своих участках относительной автономией от главного правителя. В более поздний период Саманидов их собственные тюркские наместники в приграничных районах вынуждены были все чаще наведываться в столицу, чтобы помочь Саманидам в их распрях со знатью. В конце X в. тюрки‑карлуки, объединившись с тюрками Саманидов, были готовы взять приступом владения своих хозяев при многочисленной поддержке сочувствующего населения. В 999 г. они заняли большую часть территории Саманидов в бассейне Амударьи и Сырдарьи (кроме Хорезма), после чего самый влиятельный наместник Саманидов, почти независимо правивший в Газни, захватил Хорасан. Карлуки никогда не имели роскошного двора, при котором жили бы исламские литераторы, но они почти 200 лет самостоятельно управляли областью между двумя реками с разными городами‑центрами, пока Сельджуки на какое‑то время не подмяли некоторых из них под себя.

Между тем конкуренты Саманидов на западе Ирана, Буиды (Бувейхиды), с их наемниками‑дай‑ламитами не столь последовательно стремились к сохранению административной модели Халифата, поскольку были гораздо более зависимы от военных ресурсов. К 945 г. трое братьев‑Буидов с их дворами в Ширазе, Исфахане и Багдаде разделили между собой самые важные территории, остававшиеся до последнего под властью халифов. Они оставили халифа в Багдаде в качестве марионетки, не имевшей власти за пределами собственного дворца; модель управления при помощи визирей осталась почти неизменной, но теперь они подчинялись Буидам как военачальникам и действовали в своих провинциях самостоятельно. Братья эффективно сотрудничали на протяжении всей жизни – с 932 г., когда захватили власть, по 977 г., когда умер последний из них. Затем Адуд‑ад‑Дав‑ля, сильнейший правитель следующего поколения, хранил порядок в семье вплоть до 983 г. Буиды некоторое время контролировали побережье Омана, откуда могли угрожать торговле в Персидском заливе, и даже расширили границы исламского мира на юго‑востоке Ирана. В этот период после разрухи последних лет Халифата были восстановлены оросительные системы, и страна процветала.

Буиды и их визири переняли у халифов и миссию покровителей культуры, хотя теперь эту роль делили между собой не только три столицы Буидов, но и другие крупные центры исламского мира. Буиды, будучи шиитами, поощряли публичные празднества и покровительствовали шиитским теологам. Именно при них шииты‑двунадесятники сформировали свой твердый интеллектуальный фундамент; они открыли специальную шиитскую школу – по‑видимому, первую независимую мусульманскую школу в Багдаде. Их позиция особенно благоприятствовала двунадесятникам, но они поощряли развитие любых направлений шиизма. Буиды отделили организацию Талибидов (включая Алидов) от Аббасидов с целью уладить споры по поводу собственности и генеалогии и впервые официально признали их особый статус. Их политика поощряла шиитское учение и позволяла халифам, которым выделялось внушительное содержание, стимулировать суннитское течение (что двор халифов и стал делать в догматически узком ключе). Но наряду с шиизмом Буиды покровительствовали развитию мысли в целом: калама в мутазилитской форме и фальсафы; однако они не жаловали хадиситов – гонителей шиизма.

^{Ворота аль‑Фотух в фатимидской городской стене Каира, Египет. Гравюра XIX в.}

Тем не менее Буиды не придерживались бюрократической традиции в полной мере, даже в ее децентрализованной форме. Еще первые халифы в минуты легкомысленного настроения иногда дарили государственные земли частным лицам, а в минуты острой нехватки денежных средств более поздние халифы дарили военным наделы вместо жалованья. Земельные наделы известны как икта. Буиды разработали довольно свободную схему: подобно Хамданидам, их современникам из северных районов Плодородного полумесяца, они раздавали целые районы, не обязывая их обладателей платить даже «мусульманскую» десятую часть караджа, обязательную во времена Аббасидов. Для казны эти земли были безвозвратно утеряны. (Разумеется, выделенные территории не были феодальными поместьями; они считались способом выплаты жалованья, и если район оказывался недостаточно прибыльным, его меняли на другой. В принципе, проживавшее там население находилось исключительно в финансовой зависимости от нового господина.) Такая практика наносила огромный урон финансовой бюрократической системе и самим пожалованным землям, из которых хозяева выжимали последние соки, прежде чем их обменять. Однако рядовые солдаты по‑прежнему получали жалованье из государственной казны, где на это еще оставались средства.

Одновременно с этой пагубной экономической политикой в конце X в. многие торговцы, курсировавшие между Индийским океаном и Средиземным морем, изменили маршрут – вместо Персидского залива и Плодородного полумесяца стали ездить через Красное море и Египет. Причиной тому были длительная политическая и военная смута в странах Плодородного полумесяца, особенно в Джазире при Хамданидах и затем при еще менее значимых династиях, и целенаправленная политика Фатимидов в Египте. После 983 г. территории Буидов были разделены между четырьмя или пятью государствами, часто воевавшими друг с другом. В то же время в Дайламских и Курдских горах и в Джазире появилось несколько мелких династий из племен горцев или бедуинов, и некоторые из них обрели на тот момент довольно большое влияние. Между тем сами Буиды подобно Саманидам все сильнее зависели от тюрков‑наемников. Буидское государство пережило саманидское на полвека; но оба они положили начало тюркскому военному господству в центральных областях исламского мира. Их контроль над иракскими аджамитами ограничивала крепнущая власть бывших саманидских правителей Газни, усилившихся после захвата Хорасана. К 1055 г. остатки династии Буидов были уничтожены сельджуками.

Date: 2015-06-05; view: 617; Нарушение авторских прав