Боже мой, разве не для этого мы держим слуг.

Давайте ненадолго обратимся к еще более жуткому аспекту подчиненного поведения. Однажды за ужином в ресторане в мексиканском городе Сьюдад-Хуарес бизнесмен рассказал мне об арабском монархе, личный Boing 747 которого был оборудован вращающейся вокруг собственной оси и постоянно ориентированной в сторону Мекки комнатой для молитвы. У монарха было слабое сердце, продолжал бизнесмен, поэтому верхний салон самолета переоборудовали в блок интенсивной сердечно-сосудистой терапии с самым современным оборудованием. (Я издавал соответствующие звуки, показывая, насколько впечатлен.) Бизнесмен терпеливо улыбался, пока не дошел до той части рассказа, которая поразила его самого: «На самолете также был живой донор». То есть донор сердца - бедный человек с типом тканей, совместимым с монаршим телом. В качестве вознаграждения он мог рассчитывать на некоторое время беззаботной жизни, а также надеяться на выполнение обещания обеспечить всем необходимым его семью в будущем.

Эта история, естественно, не оставляла меня в покое. Столь крайнее проявление идеи услужливого сердца заставило меня задуматься: не была ли настоящей наградой для донора священная привилегия стать единым целым с монархом? Мне удалось встретиться с летчиком, который побывал на этом самолете, когда навещал свое- го друга-пилота. Oi I подтвердил наличие молитвенной комнаты (в передней части самолета, непосредственно под кабиной) и блока интенсивной терапии, а также назвал имя монарха. Им оказался король Саудовской Аравии Халид. Но увы, он не видел на борту человека с блаженной улыбкой на лице и пятном йода на груди. Как бы то ни было, Халид умер в 1982 году от сердечного приступа в своем дворце. Так что, быть может, эта была просто байка, любопытная версия старой еврейской шутки: если бы богачи могли нанимать людей, чтобы те умирали за них, бедняки могли бы жить неплохо.

Но бета-волк дерется насмерть за свою стаю, и солдаты-термиты без колебаний отдают жизнь, защищая короля или королеву своей колонии. Так что история с самолетом поставила меня перед вопросом: может ли наша готовность подчиниться богатым при определенных обстоятельствах превратиться в желание умереть за них? Эта мысль неприемлема для людей с демократическими идеалами, за исключением разве что телохранителей, которые, как солдаты-термиты, составляют отдельную касту. Но богачи, конечно, нередко нанимали людей, рисковавших жизнью вместо них. Молодые

Дж. П. Морган и Джон Д, Рокфеллер нанимали заместителей, которые сражались вместо них в Гражданской войне, и так поступал едва ли не каждый, кто мог заплатить 300 долларов - примерно столько тогда составлял годовой заработок фабричного рабочего. Не удовлетворившись исполненным долгом, Рокфеллер однажды открыл сейф и вручил по десятидолларовой купюре каждому из тридцати рекрутов армии Союза, которые строевым шагом вошли в его кабинет. «Боже, да он, наверное, богат», -заметил один молодой солдат, современный ана* лог римского гладиатора, произносящего: «Обреченные на смерть приветствуют тебя». Через пять лет Рокфеллер стал еще богачо и, в отличие от многих солдат, продолжал дышать.

Система найма заместителей была еще более откровенно несправедливой на Юге. Печально известный закон о «двадцати неграх» автоматически освобождал от военной службы крупных плантаторов, имевших двадцать или более рабов. Меное крупные плантаторы нанимали заместителей, защищавших систему, из-за которой оставались в нищете и без гражданских прав, а также аристократов, которые и за людей их не считали. Недовольные солдаты жаловались на это в письмах домой, но продолжали воевать и умирать, а их семьи голодали и страдали ради того, «чтобы господа в большом доме могли танцевать вальс».

Во времена кризисов многие сильно расслоенные общества придерживались негласного правила: богачи должны жить, а бедняки - умирать. Отчасти это являлось естественным следствием большего доступа богатых к ресурсам. Однако исследователи Джеймс Бун и Карен Кесслер из Университета Нью-Мексико предположили, что бедные нередко чувствовали, что не имеют такого, как у богатых, «права на жизнь». Например, в 1929 году ураган повалил кокосовые пальмы и хлебные деревья, а также уничтожил посевы таро и других корнеплодов на крошечном острове Тикопия в Полинезии. Более двухсот миль отделяло населявших его 1281 человека от ближайшего более или менее крупного острова. Год они голодали, и каждую неделю умирало до трех человек. Этнографы, посетившие остров вскоре после этого, докладывали: «Совершенно очевидно то, что вожди и их родственники умирали в последнюю очередь... Действительно, все, включая простых жителей, находили смерть вождей немыслимой». С высшими классами связывалась некая магия: «Семьи вождей владеют землей, и предполагается существование мистической связи между благополучием вождей и состоянием земли». Во время схожей катастрофы на Каролинских островах в 1775 году из-за тайфуна погибло сразу 900 человек и еще 80 умерли от голода в течение нескольких недель. Выжило только 20 человек, среди них наследный вождь и члены его семьи. Даже в якобы эгалитарном обществе индейцев хопи на юго-западе современных США все ресурсы во время засухи тратились на выживание высших кланов, что заставляло бедные семьи «мигрировать или голодать». Данная тенденция (во время кризиса высшие классы выживают дольше всех, а бедняки умирают в первую очередь) может проявляться даже в сложных современных обществах. Сразу вспоминаются истории о том, как при гибели «Титаника» богатые люди благородно шли на верную смерть. Бенджамин Гуггенхейм отказался от спасательного жилета и умер во фраке (настояв, между прочим, чтобы то же самое сделал его молодой слуга). Миссис Исидор Штраус погибла, потому что отказалась сесть в спасательную шлюпку без своего мужа. Джон

Джейкоб Астор усадил в лодку свою беременную восемнадцатилетнюю супругу, пообещав вскоре присоединиться к ней. Один из выживших вспоминает:

«Когда напряжение достигло апогея, я увидел, как офицер „Титаника" застрелил двух пассажиров третьего класса, которые рвались к шлюпкам. Позжо я узнала, что в общей слож* ности было убито двенадцать пассажиров третьего класса, причом шестеро были застрелены одним офицером. Пассажиры первого класса вели себя как горой».

Но когда Бун и Кесслер проанализировали списки спасшихся, оказалось, что выжило 33% мужчин первого класса по сравнению с 16% среди пассажиров третьего класса. В процентном соотношении мужчин из первого класса спаслось почти столько же, сколько и детей из третьего класса. В общей сложности выжило 62% пассажиров первого класса и только 25% - третьего. Быть может, это не покажется удивительным. В конце концов, богатые люди получили лучший доступ к жизненно важным ресурсам, в том числе шлюпкам, заплатив за каюты на верхних палубах. Но внимание исследователей привлек тот факт, что взрослые мужчины из второго класса, будучи ближе к шлюпкам, погибли в гораздо большем числе, нежели мужчины из третьего класса. Бун выдвигает гипотезу, что богатые выживали, поскольку могли смириться с позором и укрыться в своих поместьях, а бедные не видели смысла в смерти ради уважения, поскольку занимали слишком низкое с экономической точки зрения положение. А вот мужчины из среднего класса, будучи социально мобильными и привыкшими почтительно относиться к вышестоящим, отдавали свои места в шлюпках, считая это необходимым проявлением личного благородства, В результате их выжило лишь 8%.

И все-таки не многие готовы умереть из соображений чести. Расставание с жизнью ради богатого человека кажется очень неправдоподобной формой подчиненного поведения. Ну почти так же маловероятно, как убийство богача или, скажем, обвинение его в сексуальных домогательствах. Так что я приготовился сбросить со счетов сообщение о живом доноре сердца как сомнитель’ ное. И вдруг в ноябре 2000 года стало известно, что Керри Пакер, шестидесятидвухлетний миллиардер, контролирующий Publishing and Broadcasting Ltd. - вторую по величине медиаимперию Австралии, - госпитализирован для пересадки почки. По словам своего коллеги Конрада Блэка, Пакер создал себе репутацию «щедрого грабителя, одаренного, но невежественного, деспотичного, но веселого, а также чрезвычайно ревнивого, свирепого и мстительного в отношении противников». Пожалуй, это не тот человек, ради которого люди выстраивались бы в очередь, чтобы пожертвовать свой орган, особенно учитывая то, что Пакер уже страдал от рака и сердечной недостаточности. Однако же Пакер нашел донора в лице пилота собственного вертолета. Николас Росс, шестидесятилетний ветеран ВМС Великобритании, работал на Пакера и был его близким другом почти двадцать лет. Пакер, ласково звавший Росса «Биглз», построил для него дом на своей земле в окрестностях Сиднея. Конечно, пожертвовать орган еще не равнозначно жертве жизнью, хотя в одном случае из пятисот доноры сами уми-

’ Владост, помимо прочего, сетью казино.

^? Летчик, персонаж приключенческой серии V. Э. Джонса (1893-1968).

рают от почечной недостаточности. Но Росс, конечно, «проявил необычайную доброту и щедрость», как сказал Джеймс, сын Пакера, который не мог быть донором. Итак, зачем он это сделал? Росс был одним из самых высокооплачиваемых пилотов Австралии, но им, без сомнения, двигало нечто большее, чем деньги. Пакер был не просто его другом, а его героем, кормильцем, защитником. Хотя один был старше другого всего на два года, пилот любил называть Пакера «отец».

ОБЕЗЬЯНА ВИДИТ, ОБЕЗЬЯНА ПОВТОРЯЕТ

Ну хорошо, я вижу, что подошел слишком близко к карикатурному изображению подчиненных богачам людей как класса евнухов, нанимаемых для нагнетания серотонина, вождения автомобиля и предоставления в случав необходимости органов своего тела. На этом этапе можно было бы проявить осторожность и притормозить. Но давайте лучше сделаем еще один шаг вперед. Подчиненные часто стремятся стать, образно говоря, клоном богатого человека. Желание копировать богатых и влиятельных почти непреодолимо, с позиции дарвинизма такое поведение представляется крайне адаптивным. Когда подчиненный входит в новый дом, он, как правило, начинает подражать, чтобы приспособиться и преодолеть подозри- тельность окружающих. Будучи почти неуловимой, имитация льстит богатому человеку и поэтому может помочь добиться его расположения. Древнее руководство для стремящихся наверх египтян под названием «Поучения Птаххотепа» советует: «Смейтесь, когда засмеется он, и это доставит ему большое удовольствие».

Подражание вышестоящим обычно означает желание повторить успех, а не неудачу, и поэтому данная привычка глубоко укоренилась в поведении приматов. Так, Джейн Гудол рассказывает, что после того, как шимпанзе Майк утвердился в роли лидера благодаря двум пустым канистрам из-под бензина, исследователи иногда наблюдали в кустах молодого самца по кличке Фиган, который в одиночестве тренировался с орудием Майка. (К сожалению, он репетировал свое представление, используя только одну канистру вместо двух. В этом заключается разница между savoirfaire и имитацией.) Эксперимент, который провел приматолог Роберт М. Йеркес, подтверждает, что шимпанзе копируют в основном доминантных особей. Йеркес и его коллеги на время отделили одну малоавторитетную особь от остальных шимпанзе и научили ее доставать бананы из специальной кормушки. В дальнейшем ни одна другая обезьяна не наблюдала за ее действиями достаточно долго, чтобы понять, как доставать бананы. Они просто позволяли ей сделать свое дело, а потом подходили и отбирали ценный приз. Позднее исследователи обучили тем же хитрым манипуляциям доминантную особь стада. На этот раз все восхищенно произнесли: «Ух! Ах!» - и тут же начали подражать своему гениальному руководителю.

Подчиненные полагают, что лидеру лучше знать, и поэтому копируют его действия почти рефлекторно. Не важно, поет Тевье в песне «Если бы я был богачом» из мюзикла «Скрипач на крыше», каков вопрос и верен ли ответ, Люди просто считают, что богатый - уж он-то знает. Франс де Вааль, наблюдавший за шимпанзе в зоопарке Арнема, записал после тою, как альфа-самец по кличке Лу поранил в драке руку и несколько дней при ходьбе опирался на запястья: «Поразительно - вс© молодые обезьяны подражают ему и ковыляют на запястьях». Кто-то скажет, что ни один человек не станет так глупо подражать вышестоящему сородичу. И будет не прав. В Кита© богатейшим женщинам так туго обматывали ступни, что те не могли ходить. Такого рода «увечь©» символизировало высокий статус и свидетельствовало о том, что госпожа может позволить себе нанять носильщиков. Бедным крестьянкам, конечно, нельзя было отказаться от природной способности ходить. Но когда они шли в город, то обувались так, что их ноги казались обмотанными. Желание подражать было столь сильно, что пришлось издать закон, запрещающий низшим сословиям следовать этой моде.

Итальянский посол Примо Висконти говорит о еще более впечатляющем раболепном подражании Людовику XIV его придворными. Когда сексуальное поведение короля стало вопиюще непристойным, герцог Мазарини

«признался королю, что той ночью ему было откровение - Его Величеству следует вести себя лучше. На это король от- ветил: „Да, а мне приснилось, что вы сумасшедший!" И тут же все, не исключая его собственных лакеев, начали относиться к герцогу так, будто он был безумцем, и Мазарини уже не осмеливался появляться при дворе. Несколько лет спустя герцог... покаялся перед королем, горько сокрушался о своем падении и молил о помощи».

Вскоре, когда придворные присутствовали при утреннем туалете короля, Людовик соизволил поговорить с Мазарини о предстоящей охоте. «Затем, повернувшись к придворным, он сказал, что герцог в своем уме. Едва тот покинул опочивальню, как вокруг него столпилось народу больше, чем было около короля». Сегодня мы считаем себя выше такого почитания королей, однако же носим жилеты с расстегнутой нижней пуговицей, подражая Эдуарду VII, который был слишком тучен, чтобы застегиваться на все пуговицы. В романе «Дорога на Уиган^ Пирс» Джордж Оруэлл высмеивал одного социалиста - выпускника Итона: «Он готов умереть на баррикадах, по крайней мере, таковы его убеждения, но можно заметить, что он оставляет нижнюю пуговицу жилета расстегнутой».

Подражание богачам в финансовых вопросах имеет больше смысла, но бывает не менее опасным. В1820-х годах мелкие биржевые маклеры считали Натана Ротшильда знатоком лондонской биржи. «Это означало, что открытая покупка или продажа акций Ротшильдом могла привести к резкому росту или обвалу их стоимости», - пишет Нил Фергюсон. Поэтому Натан и его братья нанимали нескольких маклеров. Один демонстративно продавал акции, вызывая цепную реакцию подражания, а другой тем временем незаметно скупал бумаги, после того как несчастные имитаторы сбивали их цену.

ТЫ ТОТ, КОМУ ПОДРАЖАЕШЬ?

Я не пытаюсь доказать, что подчиненные - это глупые или беззащитные жертвы, эксплуатируемые богачами. Динамика их взаимоотношений не столь одностороння. Подчиненные тоже используют богатых, стараясь занять более выгодное положение. Богатые это понимают и с самого начала стремятся контролировать ситуацию.

Подсознательная боязнь конкуренции сквозит во многих предложениях о работе. Например, один крупный вашингтонский лоббист ищет личную помощницу, которая помогала бы развлекать сенаторов и высших чиновников. Она должна быть «ловкой и ответственной в любом деле», однако первое впечатление о перспективах работы может оказаться обманчивым. «Претендент не должен иметь собственных политических амбиций, - строго предупреждает клиент, - или желания заниматься лоббированием самостоятельно».

«Нельзя сажать парня в деловом костюме рядом с рок-звез дой, - считает Джанни Раш из Sterling Domestics. - Им нужен кто-то, рядом с кем не будет неловко покурить травку. Люди говорят: „Жене не понравится, если это окажется какая-нибудь красотка, но не присылайте такую, за которую бу дет стыдно". Или: „Муж не желает, чтобы это был мужчина"».

Новый помощник практически никогда не входит в дом богатых людей без заслуживающих доверия рекомендаций от прежнего нанимателя. Кроме того, их, как правило, обязывают подписать детальные соглашения о неразглашении информации.

«В бизнесе рекомендации - это все, - говорит Раш. - Если у пас нет рекомендации, в которой говорится, что вы отличаетесь скромностью и показали себя с лучшей стороны, то найти работу с повышением почти невозможно».

Тайные опасения богатых насчет собственных сотрудников могут быть вполне оправданны. Зачастую их отношения гораздо более равные, чем можно предположить. Подчиненные обладают практическими навыками, они составляют расписание и улаживают дола. На некотором этапе им может прийти в голову, что они главные. Это особенно справедливо для богачей во втором или тре~ тьем поколении, которые, по словам одного фандрайзера, порой ведут себя как взрослые дети. Однако это может относиться и к самостоятельно разбогатевшим людям из-за их «благоприобретенной» беспомощности. Так что когда подчиненные в шутку говорят о своих работодателях как о своих детях, то, возможно, именно так они и думают.

В любой иерархии, сколь бы четкой она ни казалась, есть зависть, интриги, соперничество и споры о том, кто должен «стоять у руля». Приматолог Кристофер Боэм анализирует подчинение бета-обезьян, раскладывая его как минимум на три составляющие. Вначале преобладают страх и недоверие с обеих сторон. Умиротворяющие жесты подчиненных могут постепенно привести к обоюдовыгодным длительным отношениям, предполагающим защиту от хищников, помощь в борьбе с политическими противниками, совместную кормежку и нормальные общественные контакты. Но со временем подчиненный вынашивает скрытое желание стать главным. Боэм пишет: «В литературных источниках по приматологии есть немало примеров того, как честолюбивые подчиненные терпеливо ждали удобного момента для смены лидера или захвата власти». Даже когда подчиненный раскланивается перед альфа-особью, он тайком поглядывает, не представился ли такой шанс сейчас. Ведь возможностей масса. Нередко верные, казалось бы, слуги богачей крадут ценные предметы, выдают семейные тайны, растрачивают вверенные им средства, шан тажируют, «наставляют рога», убивают и предают. По правде говоря, иногда и богатые люди прекрасно знают, что их семейное состояние нажито обманным путем. В XVIII веке Фоксы удивительным образом прошли путь от лакеев до графов Ильчестерских всего лишь за одно поколение. Точно так же английское графство Уинчелси и Ноттингем появилось на свет благодаря подкупу. Надпись на фамильном гербе Nil conscire sibi («Не сознающие вины») по сей день звучит, как отрицание вины.

А вот современный пример. Барбара (Бася) Пясецка была бедной иммигранткой, когда в 31 год стала горничной в доме Дж. Сьюарда Джонсона, которому тогда было 73 года, Она не совершила преступления, но своей сексапильностью разбила супружескую пару и стала наследницей 350 миллионов долларов. В свою очередь Нина Загат, теперь известная как одна из основателей Zagat Restaurant Survey, сколотила состояние, став подругой и адвокатом Баси, ее «приспешницей, правой рукой, защитницей, карающим мечом». Потом за юбку Баси Джонсон уцепился Лех Валенса - польский профсоюзный лидер. «Я люблю пани Басю как женщину, а не за ее деньги, - восторженно говорил он в интервью газете The New York Times. - Мне нравится ее целовать, и я рад, что она позволяет мне делать это. Мне бы очень хотелось знать, как долго это будет продолжаться». Оказалось, что недолго. Бася понимала, что от подчиненных, готовых целовать и ласкать ее, как когда-то она целовала и ласкала Дж. Сьюарда Джонсона, не будет отбоя. Они выстроятся в длинную очередь, чтобы льстить и ловить ее милости, стараясь не прозевать свой шанс, и так будет продолжаться до конца ее дней.

ЗАЧЕМ РИСКУЮТ БОГАЧИ: ИГРА НА ПУБЛИКУ

Все мы букашки. Но себя я считаю светлячком.

Уинстон Черчилль

В августе 1998 года Стив Фоссет совершал кругосветный полет на воздушном шаре. Преодолев две трети пути, он попал в грозу на высоте 29 тысяч футов над Коралловым морем и начал стремительно падать в темноте. Ветер бросал его разорванный шар из стороны в сторону. Сверху сыпал град. На высоте 4 тысячи футов Фоссет вылез через люк на крышу капсулы и отцепил топливные и кислородные баллоны, чтобы замедлить падение. Затем он лег на скамью, чтобы сила удара распределилась по всей спине. «Я умру», - сказал он вслух.

Я встречался с Фоссетом за год до того. Это спокойный человек со Среднего Запада, некогда лучший бойскаут, затем проектировщик компьютерных систем, осно-

тонкого вкуса. Любой намек на то, что ими также движет желание поразить окружающих, считается глупым и оскорбительным. Один продавец, знакомый с Биллом Гейтсом и другими руководителями Microsoft, выразился прямо, хотя и не очень изящно: «Они покупают именно то, что хотят, и им плевать на мнение окружающих». Датский предприниматель, представляя собираемый по индивидуальному заказу спортивный автомобиль Spyder С8 Spyker стоимостью 157 тысяч долларов, более тонко высказал ту же мысль: «Это автомобиль для тех, кто уже всем все доказал и теперь просто хочет наслаждаться красотой»».

Но есть ли хоть один такой человек? Если да, то зачем ему ездить на машине со столь хищным, агрессивным названием? Циник скажет, что только мертвым нечего доказывать, но некоторых не останавливает даже смерть, если судить по монументам и фондам, которые они оставляют после себя. И этому не будет конца. Люди стремятся поразить окружающих ничуть не меньше, чем другие животные. Этот порыв настолько силен, что живые и мертвые порой, кажется, ведут некий мрачный диалог, доказывая друг другу свое превосходство. Когда богатые утверждают, будто им ни к чему кого-то изумлять, то это. как правило, означает, что им просто удалось существенно сократить список людей, которым нужно что-то доказать. Даже когда им кажется, что в этом списке кроме них самих никого не осталось, они зачастую продолжают что-то доказывать призракам суровых отцов или не веривших в них учителей. Этим стремлением поразить почивших наставников богатые напоминают вилорогую антилопу, которая развивает скорость свыше шестидесяти миль в час. Ни один хищник, живущий на западе американского континента, не может похвастаться такой резвостью. Но когда-то там обитали гепарды, и некоторые ученые полагают, что вилорогая антилопа до сих пор убегает от призрака хищника, вымершего десять тысяч лет назад.

Критик идеи демонстративного поведения людей мог бы возразить, что животные гораздо лучше вооружены необходимыми для такого поведения атрибутами. Писатель и натуралист Джеральд Даррелл однажды гулял с принцессой Анной по своему зоопарку на Джерси (Нормандские острова), когда им попался на глаза мандрил, у которого в разгаре был брачный период. Его зад был словно «свежевыкрашенный и вопиюще патриотичный унитаз»; «ядовито-красный солнечный круг» внутри ярко- синего кольца.

«Прекрасное животное; мэм, - сказал Даррелл принцессе, - хотели бы вы иметь такой зад?»

Даже английские королевские особы не имеют таких прелестей. В арсенале человека гораздо меньше биологических инструментов демонстративного поведения, да и те не слишком красочны: размер и пропорции различных частей тела, симметрия лица, состояние кожи и волос. С другой стороны, мы располагаем множеством культурных инструментов демонстративного поведения, эффектность которых не уступает даже патриотично раскрашенному заду мандрила. Богачи могут заявить друг другу о своем положении в обществе при помощи модной одежды, сделанной вручную обуви, ювелирных украшений, деликатесов и дорогих вин, произведений искусства, хорошей музыки, быстрых автомобилей, больших яхт, личных самолетов, породистых лошадей, великолепных домов и блестящих друзей.

Сэр Филипп Сассун (1888-1939), британский миллионер, обожавший шикарные компании, однажды получил письмо от дру- га: «Пасха. Христос воскрес. Почему бы не пригласить его на обед?»

Фактически у людей бесконечно много таких средств демонстрации статуса, и они, в отличие от сравнительно постоянных моделей, используемых животными, крайне изменчивы. То, что сегодня считается смелым и модным, грозит вскоре безнадежно устареть. Следовательно, может показаться, что наше демонстративное поведение - это часть культуры, не имеющая ничего общего с миром животных, если не считать того, что мы иногда заимствуем у братьев наших меньших мех и перья.

И все-таки даже такое заимствование имеет прецеденты в природе. Например, самцы шалашника, обитающего в Новой Гвинее, довольно невзрачны, поэтому они вьют огромные, похожие на шалаши гнезда, чтобы увлечь потенциальных партнерш, Еще они украшают свои шалаши красочными «предметами искусства». Среди них выделяются перья с хохолка, крыльев и хвоста эффектного соседа - райской птицы. Чтобы залетная самка поняла, каким красивым это его делает, самец шалашника иногда берет одно из таких украшений в клюв и начинает танцевать, хлопая крыльями в такт собственным крикам. Похожим образом вели себя богатые женщины, носившие шляпки с перьями райской птицы.

По правде говоря, нет причин стесняться демонстративного поведения. Желание произвести впечатление, покрасоваться, вскружить кому-то голову, что-то доказать совершенно естественно. Оно даже полезно, за исключением, разумеется, тех случаев, когда ведет к смерти.

Date: 2015-06-05; view: 372; Нарушение авторских прав