Глава девятая. В последующие два дня все шло заведенным порядком: на рассвете Блек и Джипо уходили в трейлер, а Китсон возвращался в домик

В последующие два дня все шло заведенным порядком: на рассвете Блек и Джипо уходили в трейлер, а Китсон возвращался в домик.

Поспав несколько часов, Китсон отправлялся с Джинни куда‑нибудь на лоно природы, и там они проводили день: брали лодку и катались по озеру, купались или просто гуляли.

Блек сидел на полу трейлера и просматривал газеты, Джипо трудился над дверцей сейфа.

Сообщения газет обнадеживали: и полиция, и воинские патрули, по‑видимому, были в совершенной растерянности. Хотя поиски продолжались, в заявлениях, которые полиция передавала для печати, чувствовалось неверие в возможность успеха. В конце концов власти пришли к мысли, что, очевидно, броневик увезли в другой машине. Иначе невозможно было объяснить его бесследное исчезновение. Предполагалось, что его вывезли за границы штата. Поиски проводились теперь в радиусе пятисот миль, а сумма вознаграждения возросла до пяти тысяч долларов.

Двести солдат и полицейских прочесывали Фокс‑Вуд, вертолеты продолжали патрулировать дороги.

Военные власти, в отличие от полиции, официально объявили, что рано или поздно бронемашина будет обнаружена. Чудес не бывает: она не может исчезнуть бесследно.

Полиции и воинским патрулям приходилось туго, но и Блеку с Джипо было не легче. Два дня работы не дали никаких результатов. Целый день сидел Джипо в горячем, как духовка, трейлере на высоком табурете, поворачивая диск циферблата, обливаясь потом, шепча проклятия и снова вслушиваясь, но вторая цифра ни за что не становилась на место.

Блек целый день ничего не делал, только наблюдал за Джи‑по и читал газеты. Нервы его были натянуты, как струна. Его к тому же доводила до бешенства мысль, что, пока он сидит здесь в невыносимой жаре и мучается в ожидании, Джинни и Китсон наслаждаются прогулками и купаньем.

Хотя Китсон и олух неотесанный, думал Блек, за столько времени он наверняка сумел произвести впечатление на девушку. Любой мужчина, с которым женщина проведет полных три дня, не может не заинтересовать ее. Если бы он – Блек – заполучил Джинни хоть на двенадцать часов, она бы, он был уверен, не устояла перед ним. Поэтому горькие мысли о том, что Китсон и Джинни все время вдвоем, вызывали у Блека раздражение, злость и ревность.

Примерно к шести часам вечера на третий день, когда вечернее солнце, опустившись за горы, окрасило воду в озере в цвет апельсинового сока, Джипо сорвался.

Три дня он бился с этим замком здесь, в почти невыносимых условиях, а теперь почувствовал, что у него ничего не получится.

Вторая цифра упорно не желала становиться на место. Он поворачивал диск буквально на волосок и так проходил целый круг, и все напрасно. Это означало, что все же диск поворачивается быстрее, чем нужно, что его руки, которыми он так гордился, недостаточно чувствительны, чтобы уловить нужное положение диска.

– Не могу! – вдруг простонал он, бессильно прислонившись к дверце сейфа. – У меня не получается, Эд. Ничего не выйдет. Хоть двадцать лет буду крутить эту штуку, все равно зря! Если я не выйду отсюда, я просто рехнусь.

Встревоженный истерикой Джипо, Блек вскочил с пола и с пистолетом в руке обошел броневик.

– Заткнись! – рявкнул он, тыча пистолетом в ребра Джипо. – Ты, черт тебя побери, откроешь, или я тебя прикончу!

Джипо расплакался от бессилия, сотрясаясь всем своим тучным телом.

– Давай, – задыхаясь, проговорил он, – убей меня. Мне все равно. Лучше мне умереть, чем маяться с этим чертовым дерьмом. Давай, стреляй в меня. Я больше не могу!

Блек наотмашь ударил Джипо по лицу рукояткой пистолета. Тот отшатнулся, кровь из рассеченной щеки струйкой потекла за воротник. Джипо, как мешок, сполз на пол и, закрыв глаза, привалился к стенке броневика.

– Давай, прикончи меня! – закричал он визгливо, как истеричная женщина. – Убей меня! Я больше не могу! С меня хватит!

– Возьми себя в руки, падаль, – орал Блек, испуганный бледностью Джипо: если толстяк станет неуправляем, весь план полетит к чертям.

– Говорю тебе, я не могу открыть дверцу, – простонал Джипо.

В эту минуту кто‑то легонько постучал в дверь трейлера. Блек застыл на месте, сердце у него упало. Он видел, как Джинни и Китсон уехали в «бьюике» за покупками в город. Значит, никто из них стучать не мог.

Джипо застонал, Блек схватил его за шиворот и встряхнул, яростно шепча: «Заткнись! За дверью кто‑то есть».

Джипо сжался и замолчал. Они ждали, прислушиваясь.

Стук повторился. Блек сделал Джипо знак оставаться на месте и, держа в руке пистолет, крадучись подошел к занавешенному окну. Прижавшись к стене, он выглянул наружу.

У трейлера стоял мальчик лет десяти. Нахмурив лоб, он стучал в обшивку борта, внимательно разглядывая трейлер. В руках мальчик держал игрушечный пистолет, нацеленный на подъемную дверь.

Блек наблюдал, верхняя его губа поползла вверх, обнажая зубы. Мальчик, одетый в джинсы и в клетчатую – красную с белым – рубашку, босой, в сдвинутой назад соломенной шляпе, с любопытством смотрел на дверь трейлера. Он был явно озадачен. Потом, словно приняв решение, мальчик пошел вдоль прицепа. Блек продолжал следить из‑за занавески. Кажется, малец собрался подтянуться и заглянуть в окно. Джипо увидел на лице Блека страх и решимость пойти на все, даже на убийство. Толстяк подошел к Блеку. У него перехватило дыхание, когда он увидел мальчика. Негнущимися пальцами Джипо схватил Блека за кисть руки.

– Нет, – прошипел он. – Не трогай ребенка. Ты что, спятил?

Блек выдернул руку. Он немного успокоился: у мальчика не хватило сил подтянуться до окна.

Спрыгнув на землю, явно огорченный и обескураженный, он снова стал рассматривать трейлер. Потом, постояв еще немного, круто повернулся и поспешил прочь по тропинке, огибавшей озеро.

– Как ты думаешь, он что‑нибудь слышал?! – взволнованно спросил Блек.

– Не знаю… – ответил Джипо. – Кажется, мы говорили довольно громко… Но броневик как будто не упоминали…

– Скажем прямо, напугал он меня, – Блек вытер пот с лица ладонью. – Ну ладно, Джипо, садись и малость передохни. Может, мне попробовать взяться за этот треклятый замок?

– Тебе? – Джипо скривился в презрительной гримасе. – Нет. Ты можешь сбросить и первую цифру, которую я нашел, у тебя в пальцах нет чутья. Лучше не трогай.

Блек протянул руку, схватил Джипо за рубашку на груди и сильно встряхнул его.

– Ну и как же мы его откроем, черт побери? Я не могу, ты не хочешь, что же нам делать? – голос его стал сиплым от ярости.

– Ты что, не понимаешь? Нам его не открыть. Я бился над этим замком три дня. Ни на минуту не отрываясь, я бился над ним. И что вышло? Одна цифра встала на место. И все! В этой комбинации никак не меньше шести цифр. Мне надо подобрать еще пять. Ладно, может, за неделю я найду еще одну. А может, и нет. Ну, скажем, найду. Останется еще четыре. А я к тому времени уже совсем свихнусь. В этом пекле невозможно работать. Невозможно! Я выхожу из игры. Больше я ничего не могу сделать. С меня хватит. Нет таких денег, чтобы заплатить за это. Понимаешь, нет!

– Замолчи сейчас же, – пробормотал Блек. – Не заводи свою волынку сначала.

Но и он почувствовал беспокойство. В словах Джипо был здравый смысл. Мысль о том, что придется париться в этом трейлере еще две или три недели, пугала и его.

– А вырезать дверь ты не можешь?

– Здесь? Это невозможно! Пламя будет видно сквозь занавески. А потом, подумай сам, какая здесь образуется температура. Трейлер просто загорится!

– А что, если нам угнать трейлер в горы! Фрэнк говорил, что такая необходимость может возникнуть, и, очевидно, так и придется сделать. Там мы сможем держать дверь открытой, когда ты будешь работать. Это тебя устроит?

Джипо вынул платок и приложил к кровоточащей ссадине на щеке.

– С меня хватит. Я хочу домой. Эту заразу открыть невозможно. Понимаешь? Невозможно!

– Поговорим с остальными, – увещевал Блек каким‑то скрипучим голосом. – Ну будь же мужчиной! За этой дверью миллион чистоганом. Целый миллион. Ты только подумай.

– А мне плевать, будь там хоть двадцать миллионов, – ответил Джипо, голос его прерывался. – С меня хватит. Я же сказал. Ты что, не понимаешь английского языка?

– Успокойся, слышишь! Поговорим с остальными.

Джинни и Китсон возвращались с покупками из городка, находившегося милях в тридцати от кемпинга, не подозревая, что у Джипо сдали нервы.

Они решили не покупать больше продукты в магазинчике в самом кемпинге: это становилось опасным. Хозяин, конечно, заметит, сколько продуктов они берут, и догадается, что для двоих этого слишком много. Теперь они ежедневно ездили в городок.

Последние два дня Джинни и Китсон все время были вместе и наедине.

Джинни все еще не решила, останется ли она с Китсоном, если они получат деньги. Она знала, что Китсон влюблен в нее, и сама все больше привязывалась к нему. Джинни чувствовала себя с ним спокойно и в безопасности – иначе, чем с Блеком; это был совсем другой человек.

Они ехали по шоссе в направлении кемпинга, и девушка исподтишка разглядывала обращенное к ней в профиль лицо. «Он очень привлекателен, несмотря на перебитый нос», – подумала она. И ей вдруг захотелось довериться ему.

– Алекс…

Китсон взглянул на нее и снова перевел глаза на дорогу: когда Джинни сидела рядом, он вел машину очень внимательно и осторожно.

– Тебя волнует что‑нибудь?

– Да, по правде говоря, – она поправила рассыпавшиеся по плечам медно‑рыжие волосы. – Ты как‑то спрашивал меня, откуда я знаю о броневике и днях зарплаты. Тебе это еще интересно?

Китсон удивился.

– Мне, конечно, хотелось знать, но, в общем‑то, не мое это дело, – ответил он. – Почему ты вдруг об этом вспомнила?

– Ты очень хорошо ко мне относишься. Большинство мужчин на твоем месте стали бы приставать ко мне. Я тебе благодарна. И еще я хочу, чтобы ты знал: я не из гангстерской шайки.

Китсон покачал головой.

– Я никогда так и не думал.

– А Морган думал. Он считал, что я выкрала план ограбления у шайки, с которой работала, и пришла к нему, чтобы получить долю побольше. Он этого никогда не говорил, но я знаю: он так думал.

Китсон поежился, ощущая неловкость. Он точно знал, что Морган думал именно так.

– Что ж, все возможно. Я‑то так никогда не считал…

– Я знала о выплатных днях и о бронемашине, потому что мой отец работал вахтером на этом исследовательском полигоне, – негромко сказала Джинни.

– Вахтером? – Китсон бросил на нее быстрый взгляд. – Ну, тогда ты, конечно, могла быть в курсе дела.

– Я не хочу выгораживать себя, – продолжала Джинни. – Мать моя была дрянная женщина, и, наверно, во мне тоже много плохого. Она бросила отца, когда мне было десять лет. Мать постоянно твердила: главное – деньги, без них никогда ничего не добьешься. Отец был хорошим человеком, но зарабатывал мало. Ко мне относился очень хорошо, только все равно я всегда думала о деньгах. Когда я выросла, эти мысли стали еще навязчивее. Они изводили меня. У меня никогда не было хороших платьев. Редко удавалось сходить в кино. Все свободное время я простаивала у витрин роскошных магазинов и завидовала людям, которые могут купить то, что там выставлено. А мне так хотелось все это иметь! Отец иногда говорил о деньгах, которые привозят на полигон, и я думала: вот бы заполучить. Потом появилась новая машина – броневик. Отец считал просто безумием, что компания перестала страховать зарплату. Он говорил, что броневик очень просто угнать, что его можно спрятать в трейлере. Так что это была идея отца. Только не подумай, что он для себя, даже в мыслях, действительно допускал такую возможность. Он был совсем другой человек. Но я‑то стала все чаще задумываться, как бы угнать броневик. У меня это просто превратилось в навязчивую идею.

Китсон внимательно слушал. Солнце, как раскаленный огненный шар, скатилось за горы.

– Отец был тяжело болен, – продолжала Джинни, обхватив сцепленными пальцами колено. – Ему оставалось два года до пенсии, и он старался дотянуть их, но в конце концов ему пришлось уйти. Сначала ему дали отпуск за свой счет, но, когда он не вернулся в положенное время, фирма его уволила. Пенсия погорела. Я ходила к начальнику и пыталась уговорить его, но он и слушать не стал. Смотрел на меня, как на нищенку. И вот, когда отец умер, я решила, что расквитаюсь с ними. Убью сразу двух зайцев: сведу с фирмой счеты и разбогатею. План был мною уже продуман до мельчайших подробностей, оставалось только найти помощников. Однажды вечером в кафе я случайно услышала разговор каких‑то мужчин о Моргане. Из их слов я поняла, что как раз Морган мне и нужен. И я пошла к нему. Вот и вся история. План придумал мой отец, но он не собирался осуществлять его.

– Мне очень жаль твоего отца, – сказал Китсон.

– Да, ему не повезло, – ее руки сжались в кулаки. – Я очень жалею, Алекс, что затеяла всю эту историю. Знаю, что я дрянная, упрямая, жадная к деньгам. Все я про себя знаю, но никогда не думала, что дело обернется таким образом. Оказывается, бахвалиться, что убьешь человека, просто. Видишь такие вещи в кино, и кажется, будто нет тут ничего особенного. А когда в жизни…

– Послушай, Джинни, – сказал Китсон настойчиво, – почему бы нам с тобой не бросить это дело? Мы можем уехать в Мексику. Если мы скроемся немедленно, у нас останется возможность выпутаться из этой истории. Давай уедем.

Джинни секунду поколебалась, потом покачала головой.

– Нет, сейчас я не уеду. Мы могли бросить дело до того, как убили охранника и водителя. И до смерти Моргана. Теперь, Алекс, я пойду до конца. Но ты уезжай, я хочу, чтобы ты развязался с этой историей. А я уж должна идти до конца. Есть еще надежда, что мы добудем деньги. Мне теперь терять нечего. Но ты выходи из игры, Алекс. Ты не должен был браться за это дело с самого начала, – она посмотрела на него: – Почему ты согласился? Ты ведь не хотел. Я видела. Почему ты согласился?

Китсон пожал плечами.

– Из‑за тебя, – сказал он. – Ты вошла в мою жизнь сразу же, как только я тебя увидел.

– Мне очень жаль, Алекс, в самом деле жаль.

– Послушай… Если мы добудем деньги, почему бы нам не быть вместе? – Китсон не сводил напряженного взгляда с дороги. – Я люблю тебя, Джинни, ты первая девушка, которая так много для меня значит.

– Не знаю, Алекс. Может быть. Давай сначала дождемся денег. Я боюсь всяких осложнений. Дай мне подумать, хорошо?

От удивления Китсон едва не съехал в кювет.

– Неужели ты подумаешь об этом, Джинни? И можешь согласиться?

Она похлопала его по руке:

– Дай мне подумать, Алекс.

Уже стемнело, когда они подъехали к кемпингу. Китсон, радостно возбужденный разговором с Джинни, бросил сумку с продуктами на кухонный стол и пошел к трейлеру.

На берегу никого не было, Блек и Джипо могли спокойно пройти к домику. Увидев их, Китсон сразу понял: что‑то неладно. Джипо шагал медленно и тяжело, сгорбившись и опустив голову. На левой щеке у него кровоточила ссадина. Китсон спросил, в чем дело, но тот не ответил, он молча вошел в домик и рухнул в кресло.

У Блека глаза нехорошо блестели. Он прошел к кушетке, сразу же протянул руку к бутылке и налил себе довольно много неразведенного виски. Потом сел и хмуро сказал:

– Сегодня вокруг трейлера слонялся какой‑то парнишка. Он пытался заглянуть внутрь.

Китсон повернул ключ в замке двери.

Джинни тоже встревожилась.

– Пока ничего не выходит, – Блек откинулся на спинку кушетки и в упор смотрел на Джинни. – Вторая цифра пока не собирается стать на место. Джипо дошел с ней до исступления.

– До исступления! – взвизгнул Джипо. – Я бросаю это дело. Замок меня добил. Слышите, вы, я выхожу из игры.

– Но ты не можешь бросить дело сейчас, – негромко сказала Джинни. – Что случилось?

– Что случилось? – Джипо стукнул себя кулаком по коленям. – В этом пекле ни одно живое существо не может работать. Ты не представляешь себе, что делается в трейлере днем. Три дня я пытался открыть замок. Все зря! И я решил уехать.

– Ты сам говорил Фрэнку, что на это потребуется, может быть, месяц. Как же ты можешь бросить дело через три дня?

– Оставь его в покое! Я все это втолковывал этому шуту гороховому, пока у меня не помутилось в голове. Придется сделать, как предлагал Фрэнк, уехать в горы. Там ты сможешь работать с открытой дверью. Сидеть взаперти невозможно, просто немыслимо!

– Это опасно, – возразила Джинни, – здесь много трейлеров вроде нашего, а в горах, если нас обнаружат, конечно же, заинтересуются и станут докапываться, кто мы такие.

– Придется рискнуть, – со злостью ответил Блек. – Если Джипо не удастся подобрать шифр, нужно будет разрезать дверь автогеном, а здесь это сделать невозможно.

– Все дороги еще патрулируются, нас могут задержать, – вставил Китсон. – Потом неизвестно, потянет ли «бьюик» такой вес по горной дороге. Я бывал в тех краях. Дороги там плохие, к тому же недели две назад один участок повредила буря.

– Придется пойти на это, – повторил Блек. – Если мы выедем отсюда завтра в полдень, мы доберемся до горной дороги к вечеру. Надо купить палатку и запастись едой. Жизнь там будет нелегкой, но как‑нибудь перетерпим, пока Джипо не взломает дверь сейфа.

– На меня не рассчитывайте, – крикнул Джипо, – я уезжаю домой.

Блек хотел что‑то ответить, но в это время в дверь домика постучали.

Все в испуге замерли. Затем Блек встал, держа в руке пистолет. Джипо покрылся холодным потом.

Джинни зло прошептала:

– Отправляйтесь в спальню.

Блек схватил Джипо, рывком поставил его на ноги и поволок в спальню. Китсон прошел через комнату и открыл входную дверь.

У входа стоял Фред Брэдфорд.

– Привет, мистер Гаррисон. Извините, что зашел так поздно. Миссис Гаррисон, наверно, готовит ужин.

– Да, – ответил Китсон, загораживая дверь. – Что‑нибудь случилось?

– Да, вроде бы. Могу я на минутку зайти? Я не задержу вас.

Видя, что Китсон колеблется, Джинни быстро подошла к двери.

– А, вот это кто! Привет, мистер Брэдфорд. Заходите, пожалуйста, – сказала она улыбаясь. – Я еще и не бралась за ужин, так что ничего не пережарится.

Брэдфорд вошел в гостиную. Он явно чувствовал себя неловко.

– Налей мистеру Брэдфорду чего‑нибудь выпить, Алекс, – сказала Джинни.

– Нет, спасибо, я вроде бы не хочу, – он сидел, потирая колени ладонями. – Не буду отнимать у вас много времени. Мой парнишка гулял здесь у вас днем, – Брэдфорд в упор посмотрел на Китсона. – Он сказал мне, что в вашем трейлере были какие‑то двое мужчин.

У Китсона на мгновение замерло сердце. Он взглянул на Джинни, не зная, что сказать.

– Это двое наших друзей, – спокойно ответила девушка и улыбнулась Брэдфорду. – Мы обещали одолжить им трейлер на время отпуска, и они приезжали посмотреть его, пока мы были в городе.

Брэдфорд облегченно вздохнул.

– Смотри‑ка! Я толковал своему парнишке, что дело примерно так и обстоит, но он и слушать не хотел. Они, говорит он, ссорились, орали друг на дружку. И это его напугало. Он решил, что они грабители.

Джинни рассмеялась.

– Ну уж это, пожалуй, слишком. Но вообще‑то я бы не доверила им свой счет в банке. Они вечно ссорятся и тем не менее собираются вместе провести отпуск.

– Парнишку моего они здорово напугали, – повторил Брэдфорд. – Я решил, что надо вам сказать. На этом озере случались кражи и грабежи. Но раз это ваши друзья…

– Большое спасибо, что побеспокоились. Может быть, все‑таки выпьете, мистер Брэдфорд?

– Нет, нет, спасибо. Не стану вас задерживать, – в задумчивости он потянул себя за нос. – Знаете, для своего возраста мой парнишка здорово соображает. У него есть своя теория насчет пропавшего броневика. Он считает, что машина спрятана в трейлере.

Китсон невольно сжал кулаки и сунул их в карманы брюк.

Джинни заставила себя улыбнуться:

– В трейлере? Почему это пришло ему в голову?

– Наверно, потому, что здесь кругом трейлеры, – снисходительно улыбаясь, ответил Брэдфорд. – Но скажу вам: мысль неплохая. Парнишка говорит, что полицейские сроду не додумаются искать бронемашину в таком вот кемпинге. И, наверно, он прав.

– Безусловно. Голова у него работает неплохо.

– Ничего не скажешь. Он хочет, чтобы я заявил в полицию. Думает, что, если броневик найдут в трейлере, он получит награду. Вы читали, теперь награда уже пять тысяч долларов? Немалые денежки!

После недолгого молчания Джинни сказала:

– Как‑то не верится, что полиция действительно выплатит ему награду, – девушка улыбнулась, но чуточку напряженно. – Вы ведь знаете, какие в полиции устраивают махинации с этими наградами.

– Да, конечно. Никак не могу решить, идти ли в полицию. Видите ли, я считаю, что мальчишка в чем‑то прав, но ведь в полиции могут сказать, чтобы я не совался не в свое дело.

– У вас у самого ведь тоже трейлер, мистер Брэдфорд, и я не удивлюсь, если в полиции начнут подозревать в угоне броневика вас самого. Помню, отец как‑то нашел жемчужное ожерелье и отнес его в полицию, чтобы получить награду. Они его тут же арестовали, и потребовалась уйма времени и денег, чтобы снять с него обвинение. О награде и говорить нечего.

Брэдфорд широко раскрыл глаза.

– Что вы говорите! Я об этом не подумал. Это решает дело. Я туда лезть не стану. Очень рад, что поговорил с вами. Мне и в голову не пришло, что эта история может так обернуться.

Он поднялся со стула.

– Мы прощаемся, мистер Брэдфорд, – сказала Джинни улыбаясь. – Завтра уезжаем.

– Завтра? Какая обида. Вам, значит, здесь не понравилось?

– Наоборот, здесь чудесно, но мы задумали длинное путешествие. Сначала поедем на Стэг‑лейк, потом – на Рендир‑лейк.

– Неблизкий путь! Желаю счастья. – Брэдфорд попрощался с ними за руку. Он еще простоял несколько минут в дверях, продолжая разговаривать.

Джинни и Китсон с нетерпением ждали, когда он наконец уйдет. Наговорившись, Брэдфорд помахал рукой и направился по освещенной луной тропинке к своему домику.

Джинни с облегчением закрыла дверь и повернула ключ.

– Что ж, как сказал мистер Брэдфорд, это решает дело: надо уезжать отсюда.

– Да. Здорово ты обработала этого типа. Любо‑дорого смотреть.

– Ладно, ладно, ухажер, – вышел из спальни Блек, – уйми свои восторги. Чертов мальчишка! Мне и в голову не могло прийти, что он слышал нашу ссору.

Джипо подошел к двери спальни и молча слушал.

– Значит, завтра едем, – продолжал Блек. – Мы не имеем права рисковать: мальчишка может решиться на неожиданный ход, – он повернулся к Китсону. – Иди отсюда и сиди в трейлере. Вдруг гаденыш вздумает еще раз наведаться и пошпионить…

Китсон кивнул. Он отпер дверь и вышел в темноту.

Джипо сказал ровным, не допускающим возражений тоном:

– Завтра я уезжаю домой. Понятно? С меня довольно! А сейчас я иду спать, – и ушел в спальню, захлопнув за собой дверь.

– Я приведу его в чувство, – глаза Блека злобно блеснули. – Меня уже достал этот слизняк.

Джинни ушла на кухню и принялась готовить ужин. Блек стоял, привалившись к двери.

– Ты здорово обошла этого типа, крошка, – сказал он. – Ты обдумывала мое предложение? Я – парень не промах, и ты – умница, получается неплохая парочка из двух достаточно толковых людей. Как насчет этого?

Джинни положила два больших бифштекса на горячую сковороду.

– Я бы на тебя не взглянула, останься ты даже единственным и последним мужчиной на земле, – сказала она, не поворачивая головы.

– О'кей, крошка. Еще увидим!

Он направился к креслу и сел, улыбаясь загадочно, будто задумал какую‑то тайную шутку.

Рано утром Китсон уехал в город, оставив Джинни караулить трейлер. Блек и Джипо прятались в домике. Это было рискованно, но Джипо настолько вышел из‑под контроля, что Блек не надеялся справиться с ним в трейлере.

Блеку и Китсону пришлось привязать Джипо к кровати и засунуть ему в рот кляп. Он дошел до такого состояния, что иного выхода не было.

Когда они, наконец, сладили с ним, Блек, тяжело дыша, с недобрым блеском в глазах, сказал:

– Предоставь этого психа мне. Когда ты вернешься, он будет согласен ехать с нами.

Китсону было очень неприятно оставлять Джипо, но он знал, что без его сноровки и знаний им не открыть броневик. К тому же Джипо, видимо, немного свихнулся, и Китсон с чувством облегчения переложил ответственность на Блека.

В городе Китсон купил достаточно вместительную палатку и хороший запас консервов. Они обсуждали, как быть с едой, и решили, что ездить в город, когда они заберутся в горы, будет небезопасно. Поэтому надо взять с собой столько продуктов, чтобы их хватило, пока Джипо не справится с замком.

Китсон вернулся в кемпинг с набитым багажником. Когда он вышел из машины, подошла Джинни.

– Что‑нибудь случилось? – спросил Китсон.

Девушка покачала головой.

– Нет, но я рада, что ты вернулся. Все время думаю об этом парнишке. Чем скорее мы уедем, тем лучше.

Они вместе вошли в домик.

Джипо сидел в кресле. Глаза на его мертвенно‑бледном лице глубоко ввалились. Он даже не поднял головы, когда они вошли.

Блек ходил взад и вперед по комнате с сигаретой в зубах.

– Все улажено, – сказал он Китсону.

– Я все купил.

Китсон вопросительно посмотрел на Джипо, потом на Блека.

– Джипо в порядке, – сказал Блек. – Я с ним побеседовал, и он согласен работать с нами.

– Вы силой заставляете меня ехать с вами, – дрожащим голосом заговорил Джипо. – Я уже предупреждал вас: ничего хорошего из этого не выйдет. Предупреждал вас раньше и опять предупреждаю, – он неожиданно поднял глаза на Китсона: – Ты был мне другом. Хорошим другом. Теперь не подходи ко мне. Не желаю тебя знать!

– В чем дело? Почему? – спросил Китсон.

– Пришлось немного припугнуть его, – вмешался Блек. – Надо было убедить его, что если он бросит наше дело, то наживет большие неприятности.

– Он сказал, что переломает мне руки, – пояснил Джипо тихим дрожащим голосом. – Чего стоит человек без рук? Как ему жить?

Китсон собирался что‑то сказать, но Блек прервал его:

– Хватит, пора ехать. Никто там не крутится возле трейлера?

Джинни и Китсон вышли. На озере виднелись лодки, но поблизости никого не было.

Китсон прицепил трейлер к «бьюику», затем подал его задом к самой двери домика.

– Готовы?

Блек и Джипо подошли к двери.

Китсон быстро поднял заднюю стенку трейлера. Блек и Джипо проскользнули внутрь, и Китсон закрыл трейлер. Все это не заняло и двух секунд.

– Я побуду здесь, а ты пойди оформи отъезд в конторе, – сказал он, передавая Джинни бумажник.

Китсон закурил и прислонился к стенке трейлера. Он очень нервничал. Они выезжали из укрытия и шли на огромный риск, но иного выхода не было: иначе им не взломать сейф.

– Привет, мистер.

Китсон вздрогнул и обернулся.

Мальчик в джинсах, в клетчатой – белой с красным – рубашке и в соломенной шляпе появился из‑за трейлера.

– Привет, – сказал Китсон.

Мальчик смотрел на него, чуть склонив голову набок.

– Вы знакомы с моим папой. Я – Фред Брэдфорд‑младший.

– Подумать только! – ответил Китсон, стараясь говорить как можно непринужденнее.

Мальчик нахмурился, потом перенес свое внимание на трейлер.

– Ваш? – спросил он, тыча большим пальцем в сторону трейлера.

– Да, – ответил Китсон.

– Наш, по‑моему, лучше.

Китсон не ответил. Он с лихорадочным нетерпением ждал Джинни, чтобы поскорее убраться отсюда ко всем чертям.

Мальчик сел на корточки и заглянул под трейлер.

– Гляди‑ка! У вас там стальная обвязка, верно?

Он посмотрел на Китсона.

– Зачем она? От нее машина тяжелее, и все.

– Понятия не имею, – Китсон потер подбородок ладонью. – В таком виде я его купил.

– Папа сказал, что вчера там, в трейлере, было двое ваших друзей. Это верно?

– Ага.

– Что там с ними случилось?

– Ничего.

Мальчик изучающе посмотрел на него. Под этим взглядом Китсон почувствовал себя удивительно неуютно.

– Нет, что‑то у них было не так. Я слышал, как они ругались.

– Они всегда бранятся. Это ничего не значит – просто привычка.

Мальчик отошел на несколько шагов и стал рассматривать трейлер.

– Можно мне посмотреть, как у вас там внутри, мистер?

– К сожалению, ключ у жены, – ответил Китсон, чувствуя, что его заливает жаром.

Мальчик удивился.

– Мой папа никогда не доверяет маме ключи. Она их вечно теряет.

– А моя жена – нет.

Мальчик снова присел на корточки и принялся рвать траву, разбрасывая стебельки направо и налево.

– А сейчас ваши друзья там?

– Нет.

– Где же они тогда?

– Дома.

– А где они живут?

– В Сент‑Лоуренсе.

– Значит, они живут вместе?

– Правильно.

– Они орали друг на друга. Я испугался.

Китсон пожал плечами.

– Они всегда ссорятся. Это ничего не значит.

Мальчик снял шляпу и стал складывать в нее траву.

– Один из них обозвал другого падалью за то, что тот не мог чего‑то сделать. Чего он там не мог сделать?

– Понятия не имею, – Китсон нервно затянулся.

– Похоже было, что они очень злились друг на дружку.

– Не беспокойся об этом. Они добрые друзья.

Наполнив шляпу травой, мальчик нагнулся, сунул в нее голову и натянул шляпу.

– Голове так прохладнее, – объяснил он в ответ на недоуменный взгляд Китсона. – Мое собственное изобретение. Наверно, за него можно получить хорошие денежки.

– Возможно. Послушай, сынок, не пора ли тебе домой? Папа, наверно, ищет тебя и ломает голову, куда ты девался.

– Нет, не ищет. Я ему сказал, что пойду на поиски броневика, который угнали, ну того, в котором куча денег. Он меня ждет только через час, не раньше. Вы читали про этот броневик, мистер?

– Читал.

– Знаете, что я думаю?

– Да, твой папа нам говорил.

Мальчик нахмурил брови.

– Он не должен был говорить вам. Если он будет рассказывать всем встречным и поперечным, я могу проворонить награду.

Китсон вдруг увидел Дженни, спешившую к ним.

– Я обязательно должен получить эту награду, – продолжал мальчик. – Пять тысяч монет. Знаете, что я с ними сделаю, когда получу награду?

Китсон покачал головой.

– Я не отдам их папе, вот что я с ними сделаю.

Подошла Джинни.

– Это Брэдфорд‑младший, – пояснил Китсон.

– Привет, – сказала Джинни и улыбнулась.

– Ключ от трейлера ведь у вас? – спросил мальчик. – Он говорит, что я могу посмотреть, как там у вас внутри.

Джинни и Китсон переглянулись.

– Прости, пожалуйста, – сказала она мальчику, – я положила ключи в один из чемоданов. Их сейчас не достать.

– Ручаюсь, что вы их просто потеряли, – сказал мальчик презрительно. – Ну что ж, мне пора идти. Папа сказал, что вы уезжаете.

– Верно, – подтвердила Джинни.

– Прямо сейчас?

– Да.

– Ну, пока, – мальчик повернулся и пошел по тропинке, засунув руки в карманы. Он насвистывал, немилосердно фальшивя, какую‑то песенку.

– Как ты думаешь… – начал Китсон и остановился. – Нет, садись в машину, давай выбираться отсюда.

Когда они отъехали, Фред Брэдфорд‑младший, который сошел с тропинки, как только скрылся из виду за поворотом, вернулся назад через кустарник и молча проводил взглядом машину с трейлером на прицепе. Потом он вытащил порядком замусоленную записную книжку и огрызком карандаша записал в ней номер уехавшего «бьюика».

Date: 2015-06-05; view: 391; Нарушение авторских прав