II. Основные школы и персоналии античной философии. 4 page

В). Душа как идея. Идея как душа есть основа и результат катарсиса, преодоления «безрассудства тела». Первоначально душа понимается Платоном как «душевное тело», или совершенный образ жизни – калокагатия, (фактически канонизированный Сократ).

Постепенно душа приобретает черты субстрата подлинной жизни, фундаментального принципа ее организации. И в этом качестве уподобляется Платоном парной крылатой конной упряжке, особому бестелесному крылатому образованию, вселяющемуся в человека, и, в конце концов, рассматривает ее как «вместилище бессмертного, как особый орган связи человека с занебесной областью идей. В целом, д уша – это эйдос жизни.

Наиболее же универсальным пониманием души является космическое. Душа космоса, космическая душа – центр мироздания, также как и душа человека – основа человеческой жизни. Космическая душа, как и индивидуальная – источник одухотворения.

Душе приписываются два важнейших атрибута: идеальность и бессмертие, которые взаимоопределяют друг друга. Душа бессмертна, потому что идеальна, и она идеальна, потому что бессмертна. Это взаимоопределение осуществляется через понятие движения. Всякое обычное тело движимо чем-то извне. Поэтому оно неодушевленно. Душой же может называться только то, что движимо само собою. Поэтому душа вечно движима особым идеальным движением. Значит она – «непорождаема» и «бессмертна».

Только такая душа может придать смысл индивидуальной жизни, включая ее в жизнь мира, связывая отдельную жизнь с объективной реальностью общеродовой идеи, т.е. со смыслом космоса, государства и, в целом, мироздания.

Тело и душа противостоят друг другу. Тело, в отличие от идеальной и бессмертной души – несовершенно и смертно. Характер сочлененности души и тела определяется расположенностью души в теле. По Платону «седалище» души: мозг, сердце и брюшина. Мыслительный, чувственный, вегетативный уровни. Душа способна выполнять эффективно свои функции при иерархическом подчинении низших уровней высшему интеллектуальному началу.

Тело – «темница» души. Совершенное бытие души бестелесно. Поэтому смерть граница, отделяющая неподлинную жизнь от подлинной, она есть выздоровление, освобождение души. Поэтому смерть не ничто, а нечто. Смерть, как и рождение, определяется через жизнь. Жизнь главнейший атрибут мира, потому что мир в своей подлинности есть мир идей. Т.е. любая единичность в своем существовании имеет смысл только благодаря закону и правилу, которое задает объективная реальность общеродовой идеи.

Г). Строение мира идей. Общеродовая идея, собственно эйдос, есть сущность. Эти сущности заполняют особый мир, или особую часть мира, которую Платон именует царством идей, занебесной областью, хребтом неба, Гипреуранией, умным местом и т.п. Мир идей – это и особая земля, круглая и ярко разноцветная, как лоскутный мяч, и неподдающееся описанию, вычищенно-смысловое пространство, область бесцветной, без очертаний, неосязаемой, подлинно существующей сущности.

Вся она заполнена безвидными сущностями, нетленными видами всех реально существующих вещей. Эти эйдосы сущности одновременно являются и объектами и субъектами этого мира, а ее устройство подобно пирамиде. На вершине царит идея Блага. Несколько ниже располагаются благо-видные идеи: знания, истины, добра, красоты. Далее – души как эйдосы жизни. Еще ниже – математические предметы-идеи. В самом основании находятся многочисленные идеи всех отдельных предметов.

Это основание есть граница подлинного и неподлинного бытия. Благо – символ подлинности мира идей, в некотором смысле оно выше пределов мира идей, поскольку уже не является собственно идеей-сущностью. Благо – оправдание мироздания, его свет и Солнце. Оно предает всем предметам способность быть познаваемыми (достойными познания), да и саму способность существовать (быть в мире, а не в хаосе). Благо – безмерный образец мира.

За границами подлинного мира – мир неподлинного, мир небытия. Его заполняет небытийная хаотическая первомасса, из которой возникают в своей отдельности и телесности предметы чувственного мира. Это мир материи – особой основы мира, цель и смысл присутствия которой в мире невозможно понять, но от которой, к сожалению, нельзя освободиться.

Подлинное и неподлинное бытие противопоставлены друг другу, но не делят мир на естественный и сверхъестественный. Они составляют трудно уловимое и объяснимое единство Универсума. Главной философской проблемой понимания этого единства является проблема соотношения единого и многого – единства духовного начала и множественности телесного мира.

Идея есть «единица» духовного, без которой ничего не возможно сказать ни об одной вещи, ни о мире в целом. Мир строится по модели «образ – подобие». Если нет образа – нет и мира (а есть война и хаос). Главное правило жизни космоса: всякая вещь – инобытие идеи, всякая идея – образец вещи (и даже особая образцовая вещь).

Представление о непомерном величии Блага строится на убеждении в том, что в мире абсолютно доминирует модель иерархического единства над моделью плюралистической общности. И Благо в этом случае получает еще одно имя – «Единое». Пафос такого пирамидально устроенного мира можно описать фразой: «По вертикали – к зениту!»

Это в свою очередь выявляет некоторые «аксиомы», философемы (исходные философские допущения, утверждения). 1. Мир человека – вертикален. Стихия реальных поступков и устремлений людей сориентирована на Благо. Человеку прирождено стремление ввысь. 2. Мир-космос также вертикален. Мир – это мироустройство, мирострой, а не простое плоское, или даже шарообразное простирание жизненных сил природы. Он – сложное, многоуровневое, целесообразное, а значит благое образование. 3. В мире всегда сущность определяет существование, единое определяет многое.

Д). Природа познания. Человек, гармонически поддерживающий такое мироустройство, и есть калокагатос. Его целью является уподобление Богу. Главной его силой является познание, разум, который наполнен идеями и определяется идеей. Идея настолько универсальное первоначало, что обладает как онтологическим, так и гносеологическим статусом. Она не только покоится в вышних сферах занебесной области, но «светится» во всех вещах мира, что проявляется, прежде всего, в знании.

В теоретическом отношении гносеологические воззрения Платона представляют идею как форму субъективно-человеческого функционирования объективно-реальной идеи, как сущность, недоступную человеку как объект, но открывающуюся ему в процессе познавательного творчества. В познании происходит художественная прорисовка сущности мира: от вдохновения – через воображение и память – к произведению. Самое совершенное произведение – теоретически построенное описание сущности мира.

Познание – не простое отражение вещей сознанием, не форма сообразительности, интеллектуальной игры, а неизбежное «отправление» бессмертного органа человека – его души. Познавательная способность человека духовно укоренена и интеллектуально организована. Всякая действительно глубокая мысль – тектоническое преобразование всего человека.

Поэтому познание реализуется на нескольких уровнях: 1. Эрос – особое состояние мистического энтузиазма. 2. Анамнезис – припоминание идей, виденных душой до вселения в тело. 3. Мнение (докса) и наука (эпистеме) как различные техники познания.

Эрос и анамнесис – неосознанное познание, но не бессознательное. Познание – это прорыв, вознесение, природа которого скрыта от самого человека. Это до конца не объяснимое стремление вверх, над которым человек не властен. Познание – интеллектуальная интуиция, завершающаяся теоретическим творчеством. Когда человек следует этому неосознанному стремлению, то вырабатывает определеннуютехнику познания, которой он должен быть хозяином. Это и есть докса и эпистеме.

Структуру мнения и науки схематично можно представить следующим образом[86]:

Мнение и наука уступают по своей энергетике и мощи эросу и анамнесису, и не существуют без них. Но именно мнение и наука делают познание завершенным, а значит, делают его искусством. Завершенность познания – знание. Оно добывается математикой и обрабатывается, отшлифовывается диалектикой. Диалектика – это оперирование понятиями, их анализ и синтез, выявление сущностных, родовидовых отношений между ними.

Испытанное диалектикой знание – завершение познавательного творчества, и оно делится на два основных типа:

Многоаспектность знания есть следствие того, что знание – обязательный атрибут истины, но не вся истина. Абсолютная истина как самостоятельная ценность пребывает в мире идей. И она-то подлинно существует. Именно этим обеспечивается возможность истинного знания в человеческой мысли, а значит и приоритет знания над мнением.

Идея недоступна человеку как объект, но открывается ему в процессе познавательного творчества. В гносеологическом отношении она выступает как гипотеза («ипотеса»), включающая в себя «усию» - неподвижную сущность, пребывающую в мире идей, и «ноэму» – сущность подвижную, находящуюся в душе человека.

Познавательное творчество – единственный путь, которым при жизни человека ему может открыться идея. Поэтому «познающий человек» – это не временное состояние, а судьба. Эту судьбу описывает миф о пещере (или символ пещеры). И судьба эта оказывается очень драматичной и противоречивой. Поэтому в другом месте Платон дает следующее определение человеку: «Человек есть существо бескрылое, с двумя ногами и плоскими ногтями, способное обладать общественным знанием».

Е). Учение о мироздании и космосе. Рассматривая природу такого первоначала, как идея, Платон почти систематически закрепляет отделенность мира идей, сущностей, первоначал от чувственного мира природы и человеческой жизни. Но целостность космоса была для любого древнего грека аксиомой. Платон убежден, что в мире есть что-то, что обеспечивает эту космическую целостность. Это сила любви.

а). Он называет эту силу «средней» – средней между богами и смертными, поскольку любовь не есть Бог, но есть влечение к божественному. Размышления об этой силе составляют особую часть философии Платона – эротику. А эротика, в свою очередь, является фундаментом космологии.

Эротика Платона – это описание особого пути к Абсолюту. Это особая форма неинтеллектуального устремления к Благу. Это устремление рождают в людях два божества Эрот и Афродита, которые приходят в мир в двух ликах. Есть демонический и героический Эрот и божественно-прекрасная Афродита, а есть вульгарные и низменные Эрот и Афродита. Первые влекут людей к хорошему, совершенному и прекрасному самому по себе, а вторые – к приятному, красивому, присутствующим в вещах и телах.

В целом любовь есть устремление к пределу, энергетически мощное устремление от обыденного к идеальному, преодоление «безрассудства тела» в пользу бестелесного прекрасного. (Именно такой смысл понимания любви образовал известное словосочетание «платоническая любовь»). В этом устремлении любовь возрастает по нескольким уровням: любовь к вещам и телам, любовь к душам и идеям, любовь к идее Красота и к Благу. Высшее проявление любви – философия.

Многоликая Любовь в соединении с космическим Умом образует единую жизненную силу мира. Этот силой творится мир, и она обеспечивает его единство и целостность. Эта универсальная Любовь проявляется в действиях Демиурга (Мастера) – устроителя мира, фактически Бога. Причиной творения мира является воля Демиурга, который пожелал, чтобы был мир, и чтобы «все вещи стали как можно более подобны ему самому»[87]. И это творение не из ничего, а творение «произведения» из материала мира. Этим произведением является универсальная космическая дружественность. Демиург – универсальный гармонизатор мира.

Мир в этом случае оказывается видимым Богом и простирается между двумя полюсами: безмерностью любви и математически промеренной организованностью. Мир восходит от живых природных форм, «неразумно льнущих друг к другу»[88], к чистейшей гармонии небесных тел и светил.

б). Описание мироустройства имеет у Платона два аспекта, два облика: натуралистически-геологический и математико-астрономический. Первое описывает мир в восхождении от морских пучин, скрывающих Атлантиды, и подземных царств через смрадные и болотистые низины к плоскогорьям и горным вершинам – жилищам божеств, смыкающимся с областью небесного эфира и царства идей. (От «беспорядочной земной жизни» к «хороводу небес»[89].) Второе представляет мир как воплощенную четырехчленную пропорцию, математически гармонизирующую весь мир и создаваемую на небесах.

Поэтому космос – это живое существо – таинственное, благородное, аристократическое. И одновременно он совершенная рациональная система. В целом мир целесообразен и живет циклами: жизненными и математическими – циклами вечного возвращения. Космос трехчастен: соединяет мировое тело, мировую душу и мировой ум. Демиург «устроил ум в душе, а душу – в теле, и таким образом построил Вселенную»[90]. Тело же Космоса является четырехчастным, образованным сочетанием четырех стихий: земли, огня, воды и воздуха.

Космическое тело определяется мировой душой и мировым умом. Причем в раннем творчестве Платона доминирует душа, а в позднем – ум. В целом же структурность Космоса, как сотворенного мира, возникает потому, что весь мир не мог оказаться столь же благостным как устроитель. Вследствие сопротивления материи к лучшему обращалось не все, что рождалось.

Лучшим созданием оказалась душа Космоса. Она творится первой, а потом заполняется телом и обеспечивает появление ума. Тем, как душа пронизывает и одухотворяет космическое тело, определяется пространственные характеристики мира, тем, как она познает Космос, создавая ум, проявляются временные, иерархические характеристики мира. При этом нулевым осуществлением ума является материя, а бесконечным его осуществлением является космос.

Такое устроение мира говорит о том, что для всего в нем предпочтительней быть одушевленным и понимающим, а не наоборот. Что порядок (космос), безусловно, лучше беспорядка (акосмии). Космос «нельзя унижать»[91] предположением о несовершенстве, о том, что он творится как частное существо. Он творится как существо, совершенное по подобию совершенного Бога. Поэтому метафорой для его описания является «Пир» (как Платон и называет один из своих диалогов). Мир – это пиршество духа и потому пиршество природы. Пиры людей – попытка приблизиться к этому пиршеству. Все это приводит к созданию Платоном величественной мифологизированной диалектики космоса.

Ж). Творчество как фундамент мироздания. Высшей формой в таком мире является произведение, высшим искусством творчество. Творчество, так же как и любовь, всеохватное, космическое явление. Творчеством называется все, что вызывает переход из небытия в бытие.

Творческое искусство, создающее произведение, определяет в этом мире все. Определяя его, мы можем его классифицировать, как говорит Платон, «в ширину» и «в глубину». «В ширину», т.е. по степени схваченности мира творческим искусством, творческое искусство делится на два вида: совершенное творчество Бога и несовершенное, подражательное творчество человека.

Творчество божественное (создание и действие), являясь совершенным, создает совершенные произведения, завершенные и далее неделимые и неклассифицируемые. Творчество человека (делание и исполнение), являясь подражательным, не завершено, всегда частично неопределенно. Оно может создавать завершенные с точки зрения возможностей человека произведения, а может и произведения мнимые. (Результатом творчества человека может быть как его благо, так и позор.)

Поэтому творчество человека, постоянно балансирующее на грани подлинности и мнимости, может быть классифицировано «в глубину» как постепенно измельчающаяся в своих формах деятельность.

Каждый уровень человеческого творчества имеет свои «полюса» удач и неудач в создании произведений (своеобразную диалектику удач и неудач). Причем, если «полюс» удач составляют полновесные результаты, то «полюс» неудач открывает возможность дальнейших творческих поисков, хотя и менее значительных.

В размышлениях о космическом и человеческом творчестве обозначается еще одно значение идеи. Идея – это порождающая модель и одновременно предел устремлений, точка схождения «начал» и «концов», универсальная тождественность, умиряющая все нетождественное.

Сам же Космос является порождением и воплощением трех феноменов: Творчества, Рациональности, Любви, – поэтому он – воплощенная Красота и символ Блага. Космологию Платона можно считать «теоретически организованной манифестацией совершенства мира, аксиоматической мифологией Красоты на почве безудержного субстанционального онтологизма» [92].

Смещая акценты в объяснении мира с мировой души к мировому разуму, Платон делает свою систему завершенным философским идеализмом, т.е. таким мировоззрением, которое предполагает, что каждая вещь и мир в целом являются той или иной степенью индивидуального воплощения идеи. Причем сам Платон никогда свои взгляды идеализмом не назвал. Он считал, что люди, пытающиеся думать о мире, делятся на два вида: «Друзья идей» и «люди земли». Только первые могут называться подлинными философами, и к ним он и относил себя и свою философию. Вторые являются философами мнимыми, к ним в равной степени откосятся как «физики», так и софисты, и по отношению к их философии Платон допускал любую степень суровости.

З). Социальная утопия Платона. Космос мира возвращает нас к космосу души. Строение первого есть подтверждение бессмертия второго. Душа отдельного человека бессмертна, поскольку принадлежит беспредельному демиургическому устроению. Ее мир-космос также трехчастен: биологическое, психологическое и политическое начала.

а). Политическое искусство и политический разум являются высшими искусством и разумом человека. Порядок и дружественность мира могут быть понятны только человеку, способному создать особую политическую дружественность в совместной жизни людей. Вообще, политика понимается Платоном (а позже и Аристотелем) как метафизика, квинтэссенция дружбы. А государство – политический центр, как возможность воплощенного Блага. Поэтому оно является главнейшей темой философии.

Философия есть совершенная форма политического разума. Именно это убеждение определяет социально-политические воззрения Платона. Оно является исходной точкой создания им грандиозной социальной утопии, представленной в важнейших поздних диалогах: «Государство», «Политик», «Законы», «Послезаконие». В этих диалогах он продолжает говорить об идеях, человеке и космосе. В них органично сочетается собственно философская теория, этика, социология и онтология. Но на основе этого сочетания возникает необычное учение о жизни и поведении человека в государстве, являющемся космически-божественным феноменом. Он создает один из самых монументальных вариантов философии политики, в которой идея приобретает еще одно значение. Идея – это идеальное государственное устройство, это справедливость.

б). Основные темы социально-политической философии Платона: 1. Суть демократии. 2. Идеальное государственное устройство. Обсуждение их настолько глубокое и многоплановое, что формирует пространство первой политической философии. Сами эти темы определяют друг друга. Платон, как говорилось, считает демократию неприемлемой политической формой, поэтому создает теоретическую конструкцию идеального правильного государственного устройства.

Для эпохи Платона достаточно характерным является переживание приближающегося заката эллинства. (Чему не в последней степени способствовало поражение Афин в войне со Спартой, а затем последующее македонское завоевание.) Не только Платоном, но и многими его современниками роль демократии осознавалась исторически сыгранной. Но если другие связывали такое положение дел с несовершенством и ошибками политической деятельности людей, то Платон был убежден в изначальной сущностной порочности демократии. Он полагал, что ее печальный финал был предопределен при ее зарождении.

Демократия изначально подтачивается извращенным пониманием и реализацией свободы, которая выступает главной демократической ценностью. Далее, отсутствием действительно мудрого правления. И, наконец, приводит к недопустимому разрыву политики и нравственности.

Болезнь демократии заключается в том, что она, предоставляет каждому человеку полную свободу желаний. В разноголосице устремлений и желаний жизнь становится рассеянной и беспорядочной. Понятия, представления и интересы людей перепутываются. У человека патологически деформируется способность действительно понимать суть собственной жизни. Человек импульсивно интересуется множеством вещей, его не касающихся, считая себя состоятельным в их понимании, но не способен видеть и понимать собственного истинного предназначения.

Под именем свободы устанавливается социальный хаос. И он усиливается тем, что люди постепенно переходят от простых, прежде всего земледельческих, занятий к ремесленному производству и торговле. Разумные скромные условия жизни вытесняются роскошью и жаждой наживы. Жизнь сообщества сливается в лихорадочной каждодневной суете, самой выразительной чертой которой становится контраст между беспардонным богатством и мрачной бедностью. К этому добавляется еще и переход от городов-полисов к более крупным формам государственного устройства, что еще больше усиливает общественную дезинтеграцию.

При таком строе на политический «Олимп» возносятся не специально подготовленные, призванные для государственного управления люди, а те, кто способен добиться расположения толпы вследствие владения софистическим искусством, харизмы, простой пронырливости и т.п. Эти люди заботятся не об истине, а о влиянии, не о добре, а об удовольствии.

Там, где нужно кропотливо трудиться в целях улучшения общественной жизни, а значит и духовного состояния сограждан, демократические вожди вынуждены идти на поводу страстей толпы (популизм). Создается и реализуется своеобразный договор о взаимной порочности, благодаря которому власти приобретают максимальную силу.

В результате происходит разрыв политической и нравственной сфер человеческой жизни. Народ превращается в толпу, а власть – в тиранию. Толпа и тирания – это максимально больное государство, и даже – антипод государства.

Все эти особенности делают демократию формой концентрированного социального отчуждения. Внутренний мир человека, его внятность для самого человека, его благо и предназначенность – с одной стороны, и условия его общественного существования – с другой, все более удаляются, становятся чуждыми друг другу. Под видом народовластия создается внешний и чуждый людям социальный институт, обращающийся к ним не через нравственное чувство, а через систему юридических норм – законов.

Через систему законов, народовластие выступает от лица высшей справедливости, собственно свободы. Но оказывается высшей несвободой и несправедливостью. Потому что «справедливость – это когда каждый делает свое дело», т.е. каждый выполняет максимально правильно предназначение, ниспосланное ему судьбой.

в). Ради возможности действительного осуществления людьми своего предназначения необходимо установить здоровое, правильно организованное государство, идеальное во всех смыслах. Неприятие социального отчуждения и его последствий является у Платона основанием для распространения идеалистического мировоззрения на область социального и является основой создания социальной утопии.

Здоровое государство, даже просто государство как таковое, есть единство жизни людей, его составляющих. В его фундаменте – истинно общая жизнь, а значит общность желаний. Без этого не может быть благого действия государства.

Очевидно, что желания человека индивидуальны. (Он желает сам, а не «хором».) Но Платон убежден, что желания, которые не есть капризные хотения, определяются Благом. Никто не желает и не делает того, что не считает хорошим. Поэтому главной государственной задачей является идеологическая и даже психологическая задача: добиться, чтобы люди правильно понимали, что такое «хорошее» и Благо. Человек, понимающий истинное благо, не будет совершать дурных поступков – ведь «никто не поступает несправедливо по собственной воле». Общество, образованное людьми, не совершающими дурных поступков, будет монолитным и благоденствующим. Для достижения этого нужно только выработать «правильные желания» у людей.

Общество и государство в этом случае тождественны. (Государство, республика – определенный способ организации межчеловеческих отношений внутри, а не вне этих отношений создаваемый.) Для такого государства важны не общепринятые правила социального общежития, искусственные по своей сути, которые можно менять, меняя систему законодательства, а правильная духовная и политическая организация, органично и естественно обеспечивающая гармоничность государственной жизни и личной нравственной жизни отдельного человека.

Государство и человек – разные лики одного и того же феномена. Поэтому и государство – это «человек в больших размерах» [93]. Функционирование государства, как и деятельность человека, определяется тремя важнейшими видами активности: жадностью (вожделением), пылкостью (яростью) и разумом.