Тот же день. Последним на совещание приехал действующий полковник Национальной гвардии Александр Владимирович Кузанцев – он был на службе

Последним на совещание приехал действующий полковник Национальной гвардии Александр Владимирович Кузанцев – он был на службе, государевым человеком, и поэтому не шиковал на «Хаммере», пусть и подержанном – а ездил на скромном «Уаз‑Патриот». Правда, бронированном, так что стоил он всяко подороже подержанного «Хаммера».

Полковник Кузанцев – только что потерял три часа на очередном бессмысленном совещании, тире накручивании хвостов, тире попытке начальства прикрыть свои задницы на случай, если чего произойдет, и потому находился не в лучшем расположении духа. Совещание было межведомственным, и это только подлило масла в огонь: большую часть времени его непосредственный командир гавкался с начальником Антитеррористического центра ФСБ – пытались перевалить друг на друга ответственность за то, что еще не произошло. Все повторялось – как когда‑то в Ичкерии у каждого ведомства была своя частота и свой список позывных – это было не по дурости или недосмотру, а потому что всякая попытка объединить заканчивалась посылами друг друга по связи в пешее сексуальное путешествие и присвоение собеседнику званий типа «федерал» или «мент поганый». Вот так было налажено взаимодействие – и с тех пор мало что изменилось, полковник Кузанцев мог навскидку вспомнить с пяток случаев только последнего времени, когда АТЦ ФСБ делал все, чтобы нагло и вызывающе их подставить.

Портфель Кузанцев оставил в машине – он ему не был нужен здесь. Предъявил удостоверение – здесь его знали в лицо, но порядок все же есть порядок.

– Добрый день, – поздоровался генерал первым.

– Добрый, Павел Петрович.

– Прозаседались? – проницательно спросил генерал.

– А... – махнул рукой Кузанцев, – глаза бы не глядели. Я вот думаю – в войну такое же г...о было? Или все‑таки по‑другому?

– Да как знать, как знать. В Афгане – уже по‑взрослому грызлись.

– Объявили?

– Да, оранжевый уровень[44]. И то – со скандалом.

– Б...и, – выругался Бекешев.

– Мы им не дали всю информацию, – напомнил генерал.

– Все равно! Б..., пока жареный петух в ж... не клюнет – мы и не чешемся. Кремль, что ли, подорвать, чтобы проснулись.

– Хорош демагогию разводить... – подвел итог генерал. – Илья, запусти еще раз свою шарманку. Пусть Саша посмотрит.

Полковник Кузанцев молча просмотрел нарезку с беспилотника.

– Пять машин, значит – до сотки бойцов. Сопровождение... реальное?

– Точно. Дагестанский АТЦ.

– Проносов?

– Он...

Кузанцев сжал кулаки, но ничего не сказал.

– Я так понимаю, американцы?

– Видимо, да. Наши люди отфиксировали учения на территории Польши. Проводил ГРОМ. Задача – захват объекта при десантировании с вертолетов в условиях сильного огневого противодействия противника.

– Сильного, – усмехнулся Бекешев, – это радует. Хоть за лохов нас не держат больше.

– Хорошего в этом нет! – отрезал генерал. – Если ты силен, старайся казаться слабым. Чем сильнее мы в их глазах – тем большую силу они против нас пошлют. По нашим данным, учения дали неудовлетворительный результат, было признано, что при высадке не обойтись без тяжелых потерь, при этом выполнение задачи не гарантируется. У нас нет сведений относительно таких же учений на территории США – но, вероятно, они проводились. Результат – вероятно, тот же, если американцы не заложили изначально более низкий уровень сопротивления. Россия – это не Сонг‑Тай, и все это прекрасно понимают. Они не смогут держать вертолеты длительное время над объектом, я даже считаю, что они вовсе не решатся рискнуть вертолетами. В конце концов – Могадишо у них уже было, и все об этом помнят. Ликвидацию Бен Ладена они тоже помнят, один вертолет они потеряли – а тут будет не один, тут не Пакистан. Нет смысла спасать одного пленного американского военнослужащего, если при операции в плену может оказаться десяток, если не больше. Поэтому я предполагаю, что операция будет комбинированной. Ударная группа чеченцев – не исключено, что, кроме той, которую мы отследили, есть еще несколько, возможно также задействование американских боевых пловцов, которые могут подняться вверх по течению Дона, используя в качестве базовых суда поддержки рядом с Крымом, – наносит первый удар, их задача – завязать бой, вынудить нас раскрыть наши огневые точки и схему обороны объекта. Дальше – возможен либо удар с БПЛА, либо они просто передадут данные, полученные со спутника, американской ударной группе. Я не исключаю также и того, что чеченская группа переброшена сюда для того, чтобы совершить отвлекающий теракт или даже серию терактов. Численность чеченской террористической группы говорит о том, что террористический акт может быть очень серьезным – например, захват медицинского центра, в котором больше тысячи тяжелых больных. Возможно также, что в задачу чеченским террористам поставлено совершение диверсий на объектах ПВО региона, чтобы дать зеленый коридор вертолетам с польским и американским спецназом. Второй этап – это, собственно, штурм комплекса, где мы сидим, скорее всего, совместный, польско‑американский штурм, потому что здесь есть и польские, и американские пленные. Далее – отход. Я предполагаю, что американцы не будут держать вертолеты над объектом – а посадят их где‑то в окрестностях города, чтобы поднять только тогда, когда заложники и группа спасателей будут на борту. Так они снижают риск их поражения комплексами ПВО – они не могут не знать, что ПЗРК, способный сбить истребитель, не то, что вертолет – имеется в боеукладке каждого БТР, что им теперь будет противостоять подготовленная, достаточно хорошо оснащенная регулярная армия. После того как американцы и поляки с заложниками достигнут вертолетов – максимально быстрый отход на территорию Украины, тут совсем рядом, а американские вертолеты спецназа способны совершать полет в ночных условиях и в режиме следования местности, перехватить их будет очень сложно. Если бы мы не были предупреждены заранее – почти невозможно.

– Откуда взялись эти чехи... – недовольно сказал Кузанцев. – Куда Кадыров смотрит?

– Это не чеченские чеченцы. Они пришли с территории Грузии, по крайней мере колонна пришла оттуда. Мы предполагаем, что это чеченцы из американского учебного центра, сейчас находящегося в Афганистане. Думаю, вы все помните, что в середине нулевых годов на территории Турции был организован особый учебный центр НАТО, которым пользовались в основном американцы[45]. Центр был организован в горной Турции, преподаватели – в основном чеченцы. Предметы, преподаваемые в центре, – действия в высокогорной местности, действия мелкими группами, действия против русской армии. Вероятно, американцы учили чеченцев современным методам ведения войны, в частности использованию систем наведения НАТО, а чеченцы учили американцев тому, что знали сами. В частности, именно в этом центре отрабатывалась технология так называемого «боевого роения» – действий мелкими группами с высокой степенью самостоятельности, выполняющими как разведывательные, так и ударные функции. Подготовку в этом центре проходили специалисты десятой горной дивизии, подразделения «Дельта», спасатели ВВС, некоторые разведывательно‑снайперские взводы, силы MARSOC и некоторые элементы, входящие в экспедиционные силы морской пехоты США. После государственного переворота в Турции, когда новые турецкие власти дали понять, что не собираются терпеть присутствия чеченских боевиков и их лагерей подготовки на своей территории – эта база была передислоцирована в Северный Афганистан. Между Баграмом и аэродромами на территории Грузии налажено интенсивное транспортное сообщение, используются как самолеты ВВС США, так и самолеты подставных авиакомпаний, зарегистрированных в странах – сателлитах США, в основном в Восточной Европе. Вероятно, одним из таких рейсов чеченское бандформирование было переброшено из Афганистана на территорию Грузии, снабжено документами, транспортом, оружием и заброшено в Россию с целью совершения террористических актов. Еще раз подчеркиваю, товарищи, – нам придется иметь дело не просто с бандой чеченцев – а с подготовленным специалистами НАТО боевым подразделением, способным наводить высокоточное оружие и вести бой с использованием современных технических средств. У них могут оказаться и тепловизоры, и много чего еще. Мнения, товарищи?

– Может, грохнуть их сейчас, пока не поздно – там, где они залегли? – сказал Кузанцев.

– Тогда мы не заманим в ловушку американцев. Мы же даже пленных собрали в одно место, чтобы подтолкнуть американцев к мысли о возможности их силового освобождения.

– Нахрен нам нужно... с американцами?

– Александр, это решение Центрального совета. Точка. Если ты не хочешь дальше быть с нами – пиши рапорт, не вопрос.

– Молчу, молчу...

– Надо определить возможные цели, – сказал Бекешев, – мы должны прикрыть город от нападения чеченской банды.

– Сначала нужно что‑то решить с заложниками. И с обороной этого места.

– Вот и решим сейчас, – сказал генерал. – Саша, у тебя как дела в подразделении?

– Нормально. Начали летний тренировочный цикл, недавно снаряжение новое поступило, в том числе еще три тактических беспилотника. Дали еще шесть прицелов «Шахин»[46], итого – будет двенадцать, поставил на «СВДМ», пусть осваивают. Восемьдесят процентов личного состава обкатаны в командировках. Если нужно будет – усиленную роту соберу и выведу в город очень быстро. Сержантский состав толковый, все с боевым опытом, кое‑кто – и с украинским.

– Нужно, – сказал генерал, – у меня все надежды на твое подразделение. Все‑таки у нас – сборище, а не нормальная воинская часть. А у тебя – именно воинская часть, серьезная и обкатанная.

– А у меня так, насрано, товарищ генерал? – обиделся Бекешев.

– У тебя все‑таки охранное предприятие, Илья, не обижайся. Хотя и хорошее. Вот из граников[47]твои – сколько стреляли?

– Зимой.

– По четыре выстрела... – добавил генерал, – а Александр своих каждый день на стрельбище гоняет, так?

– «КамАЗ» с боеприпасами выставляю, пока не отстреляемся – никто не уходит. Боеприпасами нас нормально снабжают, тут жаловаться грех.

– Вот то‑то и оно. Автобусы есть?

– То есть? – не понял Кузанцев.

– Автобусы. Обычные автобусы.

– У нас же броня.

– Вот это и плохо. Если увидят – броня выдвигается к объекту – или обосрутся, или, того хуже, ударят ракетами с беспилотников, и положим людей. Надо автобусы. Понял? «Пазики» или что‑то в этом роде.

– Понял...

– Теперь твое, Илья. Доставай все свои заначки. На твоих – самое сложное, ты не обижайся. Обеспечить оборону объекта при первом ударе, продержаться, пока Национальная гвардия не придет к тебе на помощь. Понял?

– Чего не понять... Пацаны готовы, понимают, что не в игрушки играемся.

– Провести контрольные стрельбы, боевое слаживание. Завтра – начнем подбирать места для ракетчиков с ПЗРК и пулеметов.

– Есть.

– Подгони сюда пару банковских броневиков, не лишними будут. Можно и больше. Тревожные группы. Ты сам тут разберешься, у тебя связи есть.

– Так точно.

– Товарищ генерал... – сказал Кузанцев, – а может, вывезти этих, пока не поздно?

– Кого?

– Ну... заложников.

Генерал покачал головой.

– Нет. Во‑первых – у американцев отлично налажена разведка, они все прекрасно просматривают. И могут понять, что клетка пуста. Второе – мы играем по‑честному. Всегда. Если они ввяжутся в игру – у них должна быть возможность выиграть. А наша задача – не дать им этого сделать...

– А чеченцы, товарищ генерал?

– Что – чеченцы?

– Может, их тормознуть как‑то?

– Тормози. Тебе свет дали? Дали. Оранжевый... ну да ладно, хорошо, что не розовый. Вот и обеспечивай безопасность города, усиливай оборону уязвимых объектов. Тебя же для этого на должность поставили – работай.

– Надо наблюдение установить. Рассыплются, как волки... не возьмешь, – сказал Бекешев.

– Никакого наблюдения, только беспилотник, и то осторожно, – мгновенно отреагировал генерал, – рассыплются, потом в самом деле не найдешь. Слишком далеко зашли, чтобы сейчас налажать.

– Кстати – где они остановились? – спросил Кузанцев. – Что это за место такое? По спискам – проходит?

– Расскажи.

– Место как место, только вскрыли. Душманское гнездо еще то. Фермерское хозяйство, довольно известное. Глава хозяйства – Дадаев Иса Салманович, чех. Информации на него нет, ни в чем не замечен.

– Как? – переспросил Кузанцев.

– Дадаев Иса Салманович.

– Вот оно как... – Национальный гвардеец помрачнел лицом. – Всплыл‑таки, гад...

– Ты его знаешь?

– Знаю... Вот что, товарищ генерал. Если живы, останемся... Дадаева я буду брать. Лично.

Генерал посмотрел в глаза своему подчиненному, потом, не расспрашивая, кивнул.

– Если живы останемся – бери.

Date: 2015-05-19; view: 489; Нарушение авторских прав