Господи, только не говори мне, что снова хочешь в туалет, - промычал я в подушку

Но именно это Патрик собирался мне сказать. Разве что, дополнив свою жалобу тем, что он, как молодой здоровый пес, хочет ещё и покушать…

Аляска еще спит. Белоствольные деревья растворились в жемчужном тумане утреннего света. Зябко кутаются в свои зимние шубы молчаливые сосны. Дремлет старый пень, подоткнув под себя мягкое снежное одеяло. Ничто не нарушает волшебную тишину этого утра. Лишь иногда легкое дуновение ветерка тревожит покой спящего двора, все ещё освещаемого сторожем – фонарем. Но вот первые солнечные лучи робко коснулись объятой сном земли, и от их чудесного прикосновения на нетронутой белизне пушистого снега вспыхнули и заискрились веселые огоньки. На заснеженную ветку сосны взлетела птица, потревоженное дерево недовольно тряхнуло рукавом, и в воздухе заплясали сверкающие звездочки.

Как чудесно ощущать единение с этим местом – почти безлюдной замороженной и холодной ошметке льдины, когда на сердце безжалостно воет, подобно зимней вьюге, тяжелая тоска. Когда хочется проснуться если не рядом с другом, то хотя бы где-то поблизости. Хочется слышать вместо будильника голос, неповторимый и такой родной…. Но слышишь только, как подвывает голодная собака, оглушая тебя своими горестными серенадами, и чувствуешь, как ее наждачный язык сейчас просто вылижет тебе всю двухдневную щетину к чертям…. Аляска. Такими темпами, мое мнение об этом месте окажется в скором времени предвзятым… Скрепя сердцем, я сбросил с себя воющее сало и сам, поскуливая от такой несправедливости, поднялся в кровати. Пришлось топать на кухню, открывать этому ироду консервы или что там у него за еда... Притопал, вернее, дополз, заглянул в холодильник, а там -... Да-да. Он самый. Аллегория в виде мужского полового органа - то есть шаром покати. А это чудовище уже барражирует на низких высотах эдаким слюнявым мессершмиттом, с ног сбивает хвостом. Ото почесал я репу и понял, что путь мне в это раннее зимнее утро предстоит в ближайший круглосуточный магазин. На Аляске. Без средств передвижения, за исключением лыж. И только мысль о том, что можно и коньяка купить, примирила мою протестующую душу с этим решением... Еле нашел на Интернет – карте маршрут своего похода, который составлял не меньше не больше – три километра. Проклиная весь белый свет и его создателя, причем не только за то, что он создал жирных и упрямых лабрадоров, которые не могут потерпеть несколько часов и дать мне выспаться, я стал надевать ботинки. Только когда я зашнуровал второй – понял, что забыл надеть штаны. Пришлось снимать. Да и вообще. В темноте не всегда понятно – есть на тебе штаны, нет их там.… В любом случае, проверить следует. Слава богу, память пока не подводит, и проверять приходится только баланс текущего счета… На второй попытке, удачно одевшись и не забыв при этом нацепить на себя все предметы зимнего туалета, я вооружился картой и двинул в гараж вместе с Патриком, которого похоже это очень обрадовало. Он, скользя когтями по паркету, буксировал как сумасшедший по направлению к лестнице, ведущей в гараж, а потом скребся под дверью и подвывал похлеще раненого вепря. Когда мы спустились, то первым делом из вида пропал пес. Нащупав выключатель, я понял, куда он так стремительно утёк. Это чудовище уже вовсю писало на самую красивую бензопилу из всех, что стояли в дальнем углу. Еле отогнав его шлангом, я принялся стаскивать с пикапа массивную маскировочную сетку. Как впоследствии оказалось, маскировать там было что. При виде открывшегося мне…э-э-э-э…тазика, чуть удар не хватил, ей богу. Это не то, что машиной, даже тазиком назвать совестно. Я на какой-то момент даже подумал, что на посудомойке безопаснее кататься. Но делать было нечего. В конце концов – единственный транспорт в моем распоряжении. Глубоко вздохнув, я вытащил из кармана ключи от машины и уверенным шагом двинулся к водительской двери. Еле открыв этот кошмар, который, мягко говоря, примерз к кузову, я забрался внутрь.

Запах ветхого ужаса и немытой собаки на минуту окутал легкие, отчего я смачно чихнул, обрызгивая слюнями руль. Затем взгляд робко пробежал по пищащим мячикам на переднем сиденье и по пустым бутылкам от пива на панели под лобовым стеклом… Стало жутко. Жутко смешно. Может, конечно, это просто моя неадекватная реакция на такие страшные вещи, но, простите меня, на это вообще кто-нибудь в состоянии адекватно реагировать, а? Вот я тоже так думаю. И собака тоже так думает, не даром же она ссыт на бензопилы, которые, наверно, стоят немерено. Да и на Аляске, готов поклясться, полнаселения так думает, только молчит, чтоб гражданскую не развязать аккурат перед выборами.

Так, ладно. Надо как-нибудь это корыто завести, а потом попытаться на нем хотя бы метр проехать. В противном случае, либо собака сдохнет от голода или я сдохну оттого, что собака не захочет помирать от голода и съест меня. Такой непрезентабельный расклад меня совсем не устраивает, так что, Господи, пусть этот тазик поедет… Ключ на стартер…поворот вправо….жуткие скрипящие звуки…шип…двигатель начинает тарахтеть так, что вся машина просто ходуном ходит, дрожит и подпрыгивает… Но, сука, не заводится….

Раннее утро. Легкий морозец. Всего-то - минус 33 градуса по Цельсию. Мои руки чуть ли не по локоть в мазуте, а на лице выступили капельки пота. Помню, как друг моего папаши рассказывал интересные вещи об одном секрете, благодаря которому любой древний тазик, даже смутно напоминающий машину, мало того, что заведется, так ещё и будет мчаться со скоростью гоночного болида. Так что теперь, после сорока минут упорных ковыряний под крышкой капота, я с уверенностью запрыгиваю в кабину пилота и снова пытаюсь завести машину. Патрик уже сидит на соседнем сидении и выжидательно нюхает воздух. Ну,…спаси и сохрани…. Поворот ключа…предсмертное кряхтенье…жуткий скрежет…и… ЗАВЕЛАСЬ!!!!!!

Под победные вопли счастливого водителя и лай его нерадивой собаки, пикап выкатил из гаража на улицу до сих пор спящего Фербэнкса и, чуть погодя, покатил в сторону супермаркета под несложным названием «Sam’s». Я, правда, никогда не был так счастлив. И, по-моему, Патрик тоже не был никогда так счастлив, потому что с таким остервенением жевать свой пищащий мячик можно только, если ты безумно счастлив. Не иначе. Много слова «счастлив»,…значит, ты реально счастлив. Боже, меня сейчас просто разорвет от счастья. Музыку захотелось послушать. Но и здесь приключился казус. Я сильно засомневался, когда взгляд упал туда, где, по идее, должна была находится магнитола. И я сильно засомневался, что из этого объекта вообще звуки могут исходить. Какое-то смутное подобие доиндустриального приемника, скорее даже на патефон похожего. С двумя большими пипками по бокам. Было страшно, но я рискнул и повернул одну пипку вправо. Нечто громко зашипело, а потом оттуда…непонятно – откуда…донеслись звуки. Нет, ну донесся, естественно, голос. Но пропитый и прокуренный. Либо это помехи в этом раритетном устройстве, либо все ви-джеи на Аляске мало того, что необразованные провинциальные снежные люди, так ещё и отъявленные алкаши. А может, все сразу. Ха, вот попал, а?! Ладно, хрен с вами, пусть будут помехи. Донесшийся вскоре после моих не самых похвальных мыслей голос Фрэнка Синатры и вовсе меня успокоил. Главное, что эта штуковина вообще работает. Дай ей, Бог, здоровья.