Гипарксис как условие повторения

То, что пространство делает внешним образом, внутренним образом делает гипарксис: он служит согласованием взаимоисключающих условий актуальности и потенциальности. То, что становится актуально, перестает быть потенциальным; то, что потенциально, не имеет актуальности. Правда, благодаря относительности бытия баланс этих состояний может изменяться, но виртуальность не есть промежуточная форма существования, это скорее мера соотношения между двумя противоположными состояниями. Это полярное сопоставление, а не отношение. Мы должны, поэтому, искать триаду, в которой третья независимая согласующая сила служит установлению отношения.

В качестве элементов триады потенциальность должна быть утверждающей, а актуализация – отрицающей силой. Потенциальность – это утверждение набора возможных событий, это паттерн, присущий данной ситуации, в то время как актуальность – это отклонение потенциальностей, отрицание значимости паттерна как тотальности ради того, чтобы дать возможность одной его грани стать актуальной. Актуализация – это постоянное погибание, и поскольку люди сознавали это, они сомневались в ультимативной реальности времени. С другой стороны, потенциальность, хотя она и неразрушима, не может сама поддерживать существование, ибо вечность – это кладовая, к которой никто не имеет доступа, пока двери не открыты. Мы должны поэтому искать третье внутреннее детерминирующее условие, чтобы обеспечить средство согласования противоположного влияния первых двух.

Согласование потенциального и актуального возникает из свойства способность быть.

То, что не может быть собой, теряет свои потенциальности в момент актуализации. Чем в большей степени нечто будет собой, тем больше оно может актуализировать, не теряя контакт с потенциальностью. Обращаясь к триаде "ценность–факт–значение", мы можем соответственно соотнести ценность с вечностью, факт со временем, а значение с гипарксисом. Существенная характеристика значения состоит в том, что оно может быть узнано. Ценность, испытанная однажды, может быть тем не менее действенной, даже если она не соотнесена ни с какой другой ценностью. Хотя факты могут быть классифицированы и их общие черты могут быть сделаны предметом научного обобщения, остается тем не менее верным, что каждый факт уникален и неповторим. Ценности есть то, что они есть, раз и навсегда. Они не гибнут, но и не возвращаются. Поэтому свойство возвращения и узнавания должно происходить из гипарксиса. Следовательно, мы можем сказать, что таким же образом, как потенциальность является основной характеристикой вечности, а актуализация – времени, так повторение – основная характеристика гипарксиса. Именно посредством повторения мы распознаем значения. Наука чистых значений – это логика, которая независима как от факта, так и от ценности.

Сочетание повторения и тождественности порождает ряд натуральных чисел. Посредством понятия класса общее значение приписывается обладающим подобием наборам объектов, поэтому арифметика – прежде всего гипархична по своему характеру.

Посредством гипарксиса можно делать аналитические утверждения, истинность которых определена, хотя они и не могут быть верифицированы обращением к знанию факта.

Строссон приводит пример, иллюстрирующий возможность создания чисто абстрактной системы, в которой значения определены безотносительно к существованию. В таких системах могут делаться логические утверждения, которые очевидно истинны, и все же отделены от какой-либо иной интерпретации.

Чтобы проникнуть более глубоко в значимость гипарксиса, мы должны увидеть, что значения никогда не могут быть более чем приблизительными в актуальном опыте. Абстрактное понятие класса "пять" имеет совершенно одно и то же значение во всех своих применениях, но лишь постольку, поскольку мы ограничиваемся одним лишь детерминирующим условием гипарксиса. Когда мы принимаем во внимание факты и говорим о пяти событиях или пяти возможностях, то это не более, чем общий фактор, узнаваемый на фоне различий. Возможность выделения значений из фактов и ценностей показывает, что гипарксис – это независимое детерминирующее условие возможного опыта. Его роль состоит в определении меры, в которой каждое данное целое может быть собой.

Чистая актуализация – это конец существования, чистая потенциальность – его начало. Между ними существование некоторым образом обретает определенную меру полноты.

Формирование понятия лишь случайно есть процесс во времени; в своей первичной значимости это гипархическая концентрация. Понятие дерева было бы очень бедным, если бы мы обладали лишь одним опытом видения актуального дерева. Повторение опытов, имеющих общее содержание, на фоне различий мало-помалу создает в нас распознаваемое целое, являющееся идеей дерева.[98]

Мы должны обратиться к Ницше, с его понятием вечного возвращения, и в особенности к развитию этого тезиса Успенским.

Успенский справедливо указывает, что повторение только лишь во времени мало что прибавляет к значимости существования, и что необходимо постулировать возвращение подобного события не только в будущем, но и того же события в то же самое время.

Рассмотрим пример бросания жребия среди сотни человек для распределения шести призов. Потенциальности в такой простой ситуации исчисляются миллионами миллионов различных результатов события. Когда жребий уже брошен, одна из миллиона миллионов потенциальностей актуализирована, и необходимо уяснить сосуществование уникального события с огромной совокупностью несостоявшихся событий. После того, как жребий брошен, билетики выбрасывают, и во времени не остается ничего. Мы, поэтому, не можем искать сохранения неактуализировавшихся потенциальностей ни в прошлом, ни в будущем. Мы, следовательно, приходим к взгляду, что потенциальное существует наравне с актуальным, и более того, что потенциальности должны быть сохраняемы.

Сохранение потенциальностей не может быть объяснено в этом типе события только посредством детерминирующих условий времени и вечности. В таком смысле может быть сказано, что потенциальности, хотя и рассеянные, останутся локализованными в пространстве. Билетики, на которых написаны имена тех, кто не выиграл приз, продолжают существовать некоторое время. Когда они рассыпаются, материал, из которого они были сделаны, тем не менее сохраняется.

Последствия события продолжают реверберировать, влиять на всю связанную с событием жизнь. Таким образом нечто от события удерживается, хотя сами потенциальности исчезли. Жребий никогда не может быть брошен заново. Проблема напоминает парадокс Зенона о потоке, в который нельзя войти дважды. Парадокс обычно объясняется неправильным употреблением языка, например, приписыванием "одинаковости" мгновенному событию и продолжающемуся процессу. Отбрасывание парадокса как покоящегося на ложном основании не избавляет от стоящей за ним проблемы согласований двух значений слова "одинаковость". Мгновение, со всеми его потенциальностями, реально существует, но оно уникально и неповторимо.

Термин "вечное возвращение" содержит досадную языковую ошибку, поскольку смешивает два совершенно различных элемента существования: вечность, которая является кладовой потенциальностей, и гипарксис как поле повторений (возвращений). Последний учитывает то, как имеющиеся потенциальности распределены в актуализациях.

Процесс растворяется в общем потоке событий; он не может быть уникально отождествлен. Его одинаковость теряется в течении; обнаруживаемое вновь не может быть тем же самым. То же самое никогда не может быть найдено, но тем не менее "одинаковость" и "снова" – равным образом действенные составляющие нашего опыта.

Если увидеть, что эти трудности не могут быть разрешены в системе координат, включающей вечность, время и пространство, тогда мы сможем понять значимость гипарксиса. Детерминирующее условие гипарксиса таково, что уникальность опыта сохраняется. Значимость этого можно оценить, если вспомнить, что как во времени, так и в вечности уникальность поглощается. Во времени она теряется в потоке событий, в котором ничто не может остаться собой. В вечности все потенциальности равны; ни одна не выделяется, не занимает уникального места. Прежде, чем жребий брошен, шесть призов – везде, и потому нигде. Владельцы билетов – потенциальные победители, и потому ни один не лучше других. В момент бросания жребия есть уникальное распределение шести призов между шестью людьми, но эта ситуация скоро распадается. Деньги тратятся, случайным образом перераспределяются и исчезают, пока наконец снова все сто участников не становятся неразличимыми.

Все совершенно иначе в условии гипарксиса, где само событие сохраняется и повторяется таким образом, что момент беспокойного ожидания, когда миллион миллионов возможностей должен внезапно уступить место одной актуализации, возвращается снова и снова. Можно возразить, что это сохранение уникальности момента знакомо нам по воспоминаниям о прошлых событиях, особенно когда они носят столь драматический характер. Это возражение не учитывает ограничения памяти. Большая часть того, что мы называем памятью, есть всего лишь воспроизведение опытов, оставивших след в нервной системе и усиленных повторением. Есть другой, более редкий вид памяти, в котором события возвращаются и вновь разыгрываются; но когда этот род памяти входит в опыт, мы распознаем, что он не принадлежит к темпоральной актуализации, к которой мы привыкли. Более того, можно наблюдать, что память не консервативна. Наша способность воспоминания разрушается и теряет определенность. Потенциальности, которые были в самом мгновении, отсутствуют в памяти, и поэтому мы не можем рассматривать актуализацию даже с помощью наиболее полной способности воспроизводить прошлое, как достаточную для обеспечения того, чтобы потенциальности не были потеряны. Следовательно, сохранение потенциальностей требует повторения.

Более того, гипарксис не есть повторяющаяся актуализация во времени, поскольку само время, как детерминирующее условие, навязывает необратимость каждой последующей актуализации. Именно в этом смысле мы не можем войти в тот же самый поток дважды, и все же справедливо утверждают как Ницше, так и Успенский, что все повторяется, и что мы в некоторые моменты чувствуем внутреннюю убежденность, что это повторение – часть нашего тотального опыта, не менее подлинная, чем последовательность событий, необратимо движущихся к концу, из которого нет возврата.

Трудно на этой стадии сформулировать даже первое приближение к законам гипарксиса, характер которого станет явным лишь когда мы увидим более ясно, что заключается в согласовании вечности и времени. Сейчас нужно довольствоваться следующими предварительными положениями:

1. Гипарксис есть условие способности быть.

2. Гипарксис является повторяющимся во времени, дискретным и числовым.

3. Гипарксис как повторение является согласующим фактором между утверждением, исходящим от вечности как потенциальности и отрицанием, исходящим от времени как актуализации.

4. Различия в способности быть между двумя повторениями одной и той же сущности называются "гипархическим интервалом".

5. Способность быть зависит от чувствительности, которая не виртуальна и не актуальна.

6. Исчезновение гипархического интервала происходит, когда все повторения данной сущности тождественны.

7. Гипарксис изначально ассоциируется скорее со значениями, чем с ценностями или фактами.