Self и поле

Что именно в модели Гудмена вам кажется новым и особенно волнующим?

С моей точки зрения, Гудмен рассматривает self весьма необычным образом. Он говорит, что self — всего лишь небольшой фактор поля. Небольшой, но основополагающий. Ибо self есть там, где происходит процесс создания значений. Я также увлечен взгля­дом Гудмена на границу контакта, на self как про­цесс поля; все это революционные идеи. Мне кажет­ся, нам все еще трудно понимать self таким образом. Скорее мы готовы представлять себе self в виде сущ­ности или понятия, которое может значить то же са­мое, что «субъект», «организм», «личность», «душа». Два с половиной тысячелетия мы приучались мыс­лить в терминах сущностей. В работах Перлза и Гуд­мена порой встречаются фразы, которые можно по-

¹⁰² Perls E, Hefferline R., Goodman P. Gestalt Therapy. 1951.

Быть в присутствии другого 169

нять именно так. Но порой то, что они вводят, явля­ется новой постановкой вопроса. Пятьдесят лет спус­тя мы можем оглянуться назад и увидеть первые рост­ки того нового направления умов, которое современ­ные философы и психоаналитики стараются теперь развить, работая в русле постмодернизма, конструк­тивизма и т. д. И меня это очень трогает.

Если мы хотим рассматривать self как сущность или субъект, гораздо интереснее последовать за психоана­литической моделью, поскольку она в этом отношении более разработана, и по этому поводу написано изряд­ное число текстов. В качестве интрапсихической мо­дели психоанализ гораздо более изощрен, чем модель Перлза, Хефферлина, Гудмена, если рассматривать пос­леднюю с точки зрения self как сущности. Я могу по­нять то, что некоторые гештальт-терапевты, которые используют модель Перлза, Хефферлина, Гудмена в та­ком индивидуалистическом понимании, испытывают потребность дополнить их теоретическую систему, на­пример, интегрируя теорию объектных и других отно­шений. Лично я не испытываю к этому большого инте­реса, поскольку в том, что касается интрапсихическо-го направления и интрапсихического способа понима­ния self, большая часть работы уже сделана и сделана не­плохо; но в особенности это не интересует меня, потому что, рассуждая таким образом, мы теряем то, что кажет­ся наиболее новаторским в гештальт-терапии.

Если же мы интересуемся полем, границей кон­такта и self как «маленькой функцией поля», то здесь предстоит еще многое сделать и существенно изме­нить наши мыслительные шаблоны. Это что-то очень новое и современное, и мы не знаем, куда это может нас привести...

Расскажите подробнее о «перспективе поля». Что, по-вашему, в этом нового?

170

Жан-Мари Робин

Бытъ в присутствии другого

171

Одно из затруднений, с которым сталкиваются ге-штальт-терапевты, я полагаю, состоит в том, что мы не разделяем единого понимания того, что есть поле.

Каково ваше определение поля?

Есть два основных понимания поля, и мы обраща­емся то к одному, то к другому. Одно схоже с поняти­ем поля в физике, другое ближе феноменологии, на­пример, когда говорят о поле опыта.

Вы можете привести пример физического поля?

Я бы сказал, что физическое поле это контекст, хотя понимаю, что это не очень точное определе­ние; например, я нахожусь здесь в вашем физическом поле (в вашем кабинете и т. д.), но то, что теперь меж­ду нами происходит, есть поле опыта, которое для вас и для меня является разным. Как терапевт я постоян­но задаю себе вопрос о переживании опыта. Когда я вам что-то говорю или когда вы мне что-то говорите, у меня есть ощущение, чувство, что в первом случае субъектом решения говорить выступаю я сам; это то, как я это переживаю. Однако я не уверен, что дело об­стоит именно так. Мне интересно знать, как мои сло­ва и мысли создаются полем, а не только мной как от­дельной сущностью.

Мне пришла на ум ваша статья «The Unknown Carried in Relationship», опубликованная в British Gestalt Journal. Кажется, она об этом.

Да, существуют многочисленные взаимные резо-нансы, и это понятие, которое я много использую. Мне также очень нравится понятие морфологичес-

кого резонанса Шелдрейка. Я думаю, оно весьма по­лезно. Я убежден в том, что, окажись на вашем месте кто-то другой, я не говорил бы те же самых вещей. Да и вы говорили бы другие вещи, если бы брали интер­вью у кого-то другого. Меня по-настоящему интере­сует этот процесс и то, как его можно использовать в терапевтическом процессе.