Основные принципы интеллекта

Интеллект человека способен фиксировать состояния окружающего мира в виде фактов, сохраняя их в памяти, выводить и использовать знания, а также интегрировать знания в глобальной памяти человечества.

Содержание главы:

1. Факты и знания (простые предложения, причинно-следственные отношения).

2. Основные механизмы вывода (индукция и дедукция).

3. Коллективный интеллект (необходимость коллективного интеллекта).

1. Факты и знания

Представим себе, что в любой момент времени можно зафиксировать состояние Вселенной, а именно, описать состояние всех ее объектов во всех деталях. Назовем фактом любую деталь описания фиксированного состояния окружающего мира, записанную в виде простого предложения типа «Иванов – человек», «цветок – голубой», «автомобиль движется» и т. д. Поскольку мы предположили, что мир изменяется дискретно в соответствии с некоторой синхронизирующей частотой, то историю материального мира можно представить в виде последовательности таких состояний. Каждое состояние выводится из предыдущего внесением изменений, которые происходят за минимальную единицу времени. История мира, таким образом, может быть представлена в виде последовательности фактов. Из этой истории всегда можно извлечь картинку любой области Вселенной в любой момент времени. Можно также проследить историю существования любого объекта от начала до конца, будь то атом, небесное тело или человек.

Очевидно, можно хранить не все факты, большинство можно вычислять на основании более общих предложений. Пусть в окружающем нас мире существуют люди: Иванов, Петров, Сидоров. Это можно записать так: Иванов – человек, Петров – человек, Сидоров – человек. Все люди имеют некоторые свойства; например, для того чтобы констатировать, что все люди смертны, можно добавить следующие факты: Иванов умер, Петров умер, Сидоров умер. Из этой печальной статистики можно вывести общее утверждение о том, что все люди смертны. Тогда вместо всех перечисленных фактов достаточно иметь общее утверждение, которое можно записать в виде: «если Некто – человек, то (этот) Некто – смертен». Назовем утверждение такого типа знанием. Знание – это причинно-следственное отношение между фактами в форме «если факт 1, то факт 2».

Факты и знания сохраняются в памяти интеллекта.

2. Основные механизмы вывода

В основе мышления лежат механизмы получения и использования знаний.

Процесс получения знаний представим следующим примером. Пусть имеются факты «Иванов – человек», «Петров – человек» и т. д., а также факты «Иванов умер», «Петров умер» и т. д. Если выбрать факты, касающиеся Иванова, то получим «Иванов – человек» и «Иванов умер». Возникает вопрос, является ли второй факт следствием первого? Проверка пар аналогичных фактов для других умерших людей показывает, что все они были люди, и все они умерли, из чего можно заключить, что смертность является следствием того факта, что умерший был человеком. Тогда можно сделать общее предположение: «Если Некто – человек, то этот Некто смертен» и пользоваться им, по крайней мере, до получения противоречия. Назовем механизм вывода знаний из множества ассоциированных фактов индукцией.

Если в дальнейшем обнаруживаются факты, противоречащие этой формуле, то формула может быть скорректирована исключением, например, для Кащея Бессмертного: «Некто смертен, если некто – человек и некто – не Кащей Бессмертный».

Рассмотрим теперь процесс использования знаний. Предположим, что рассмотренные выше факты и знания известны. Какие рассуждения необходимо выполнить, чтобы ответить на вопрос: «Смертен ли Петров?» Мы знаем, что «если Некто – человек, то (этот) Некто смертен», поэтому если «Петров – человек», то из данных формулы и факта можно сделать однозначный вывод о том, что Петров смертен («Петров» подставляется в формулу вместо «Некто»). Назовем механизм вывода фактов из знаний дедукцией. Все люди, а не только Шерлок Холмс, ею пользуются.

Механизм дедукции позволяет на основании известных (наблюдаемых или усвоенных) фактов и знаний делать выводы относительно неизвестных фактов, в том числе выводить факты виртуальные, которые могли иметь место в прошлом, либо могут иметь место в будущем. Все рассуждения человека – это применение механизма дедукции к имеющимся в его распоряжении фактам и знаниям.

3. Коллективный интеллект

Интеллект взрослого человека представляет собой структуру, которая поддерживает язык представления фактов и знаний в памяти, а также механизмы индукции и дедукции. Ее можно представить в виде «пустой головы», которая в течение жизни наполняется фактами и знаниями об окружающем мире. Новая «пустая голова» – это первоначальная способность воспринимать окружающий мир, формируемая в утробе матери в результате смешения генов родителей, уникальная для каждого человека – уникальны и объем памяти, и способность представлять знания, и скорость работы механизмов вывода. Способность конкретного человека представлять знания и его механизмы мышления развиваются в течение жизни, так что «пустая голова» взрослого человека, если бы ее можно было очистить от конкретных фактов и знаний, очень сильно отличается от «пустой головы» ребенка.

Но индивидуального интеллекта нет и никогда не было. Интеллект может быть только коллективным. Его можно сравнить с жидкостью. Жидкость состоит из молекул (молекулу можно трактовать как минимальную каплю), но не с молекул она начинается и не к ним сводится. Капля без какого-то объема жидкости быстро высыхает, высыхает лужа после дождя и озеро, потерявшее связь с океаном. Аналогично интеллект индивида не может возникнуть без общества и деградирует (высыхает) без него.

Интеллект человека может развиваться только в общении с себе подобными. Язык не может возникнуть индивидуально – он возникает как средство общения, на котором можно представлять окружающий мир собеседнику. Трудно развиваться, невозможно развивать свои мысли, разговаривая только с самим собой. Интеллект, не будучи вовлеченным, сжигает сам себя и засыхает. Ему нужна пища, и эта пища – события в материальном мире. Ввод новых событий в интеллект заставляет его работать, делать выводы и т. д. Приняв очередную порцию, переработав и вставив ее в общее представление мира, он нуждается в следующей порции. Когда событий недостаточно, он ищет их. Любопытство – врожденное свойство интеллекта, оно гонит нас по свету или к телевизору, если возможности путешествовать нет. Вовлеченность – необходимый стимул для получения знаний.

На вопрос, кто построил самолет (искусственный спутник, компьютер и др.), невозможно назвать конкретного человека, так как ни один человек не в состоянии сделать это. Тем не менее, самолеты и спутники летают, компьютеры почти думают. Они созданы коллективным интеллектом человеческого общества.

Уровень знаний об окружающем мире любого человеческого общества выше уровня любого из его членов. Этот уровень, доступный сегодня любому человеку, достигнут только благодаря объединению интеллектов всех людей, живущих или когда-либо живших на Земле.

Во-первых, объединение индивидуальных интеллектов, сохраняя их принципиальные свойства, увеличивает общую мощность объединения (объем памяти и быстродействие).

Во-вторых, каждое новое поколение имеет доступ к знаниям, накопленным всеми предыдущими поколениями, и, таким образом, получает возможность двигаться дальше.

В-третьих, только благодаря общению (обучение, обмен, сравнение и выбор) возможно развитие интеллекта конкретного человека (от ребенка до взрослого человека) и интеллекта человека как вида в целом (от первобытного до человека современной цивилизации). Индивидуальный интеллект не существует вне коллективного – и тот и другой появляются одновременно.

В коллективном интеллекте человек подобен нейрону в головном мозге. Мозг не управляет каждым нейроном, они живут своей жизнью по некоторым правилам, результат их совместной деятельности определен на более высоком уровне. Аналогично коллективный интеллект общества выполняет свою миссию, и человек является всего лишь его элементной базой – универсальным элементом, который может быть применен в достаточно широком диапазоне. Это обеспечивает, несмотря на развивающуюся специализацию (менеджеры, ученые, рабочие, бандиты и т. д.), широкую взаимозаменяемость индивидов и, тем самым, сильнейшее резервирование и независимость от конкретной личности (если не ты, то кто-нибудь найдется).

Разнообразие условий существования на Земле порождает различные представления об окружающем мире. Благодаря этому разнообразию в рамках коллективного интеллекта полнота и достоверность знаний об окружающем мире может быть подтверждена статистически – количеством индивидов, разделяющих эти знания.

Если предположить, что во Вселенной формируется множество коллективных интеллектов разнообразных разумных существ, то следующей стадией будет объединение всех этих коллективных интеллектов в единый глобальный интеллект, а поддерживающая его структура будет представлять собой единое целое, неделимое, непрерывное и т. д.

Организующая сила

Когда мы были в Шанхае, у меня возникло впечатление, что китайцы неорганизованны. Отчасти это связано с непониманием языка. Такое ощущение, что они много и бестолково суетятся, особенно официанты и таксисты, причем ничего не понимая, что-то обязательно делают. Диву даешься, когда видишь небоскребы, красивые здания, ухоженные дороги и прочее. Организации не видно, поэтому непонятно, как неорганизованная толпа смогла создать все это, – нельзя же всерьез считать, что все это сделано под руководством коммунистической партии или Великого Кормчего.

В Шанхае мне понравилось, однако есть две проблемы – язык и таксисты.

Мало кто может хоть что-нибудь понять или объяснить по-английски, а расстояния таковы, что без такси не обойтись, благо это здесь недорого. Ни один таксист ничего не понимает по-английски. В магазинах можно как-то объясниться с помощью жестов и калькулятора, но объяснить таксисту, куда ехать, невозможно, даже если сам знаешь точно. Необходимо иметь пункт назначения, записанный на бумажке, или напечатанный на визитке, или отмеченный на карте, но и это не всегда помогает.

Непонятно, где и как их ловить, но каждый раз свободное такси откуда-то появлялось.

Мы ежедневно ездили из отеля в теннисный центр и обратно. Каждый раз обратная дорога была другой.

Однажды попался совсем странный. Талгат показал ему бумажку, на которой были написаны адрес и название отеля. Таксист повертел ее и так и эдак, что-то хмыкнул (можно было заключить, что он не знает, где находится этот отель) и медленно поехал, оглядываясь по сторонам, как если бы он искал указатели. Он продолжал думать на перекрестке, нарушая все, даже китайские, правила, и в нас чуть не въехал грузовик с таким же размышляющим водителем. Затем он увидел коллегу в машине, припаркованной у шоссе, подъехал к нему и, показав нашу бумажку, видимо, стал спрашивать, как проехать. Он вернулся в некоторой растерянности, но мы поехали. Отель назывался «Long Bay», мы пытались говорить ему, как нам казалось, по-китайски «Ихе лон бай». Он смотрел, на нас, кивал головой, в отчаянии пытаясь повторить: «А-а, ха лум па», но было видно, что он не понимает. Я вспомнил, как во Флоренции мы с приятелем покупали ремень. Продавец – скорее всего, выходец из Юго-Восточной Азии – увидев, что он длинноват мне, стал говорить что-то, часто повторяя что-то вроде «луму та яли». Мы поняли, что это означало: «Ничего страшного, его можно укоротить, достаточно разобрать вот в этом месте и затем собрать. Это нетрудно, я это сделаю прямо сейчас, здесь». Мы согласились. Он взял инструменты (молоток, отвертку и ножницы) и, повторяя «омо таяли», как-то неуверенно начал работу. Мой спутник стал подсказывать ему, но, судя по тому, как тот держал молоток, рассчитывать на нормальное завершение работы не приходилось. В конце концов Вова взял инструменты и, язвительно повторяя «омо таяли», собрал ремень. Продавец остался доволен, всем своим видом показывая: «Вот видите, я же вам говорил, омо та яли, и никаких проблем».

Иха лум па. Наш таксист увидел на другой стороне шоссе две машины и скучающих коллег. Никаких зданий вокруг не было, зачем они там стоят, непонятно. Наш бодро развернулся на встречной полосе, не обращая внимания на двигающиеся по ней машины, и, размахивая бумажкой, побежал к равнодушно взирающим на нас коллегам. Он что-то горячо говорил им, а они как-то уж очень равнодушно пожимали плечами, типа: «Ну, у вас проблема, а мы при чем». Тут Талгата осенило: у нас ведь есть карта города с отмеченным на ней отелем. Он схватил карту и выскочил из машины. Он развернул карту на капоте и, тыча пальцем в карту, повторял: «Иха лум па, да вот же она, твою мать, эта ихалумпа». Наш таксист почему-то странно не обращал внимания, и Талгат так и не смог заставить его посмотреть на карту. Мы поехали дальше. Талгат сделал предположение, что таксист не знает, как ориентироваться по карте. Мало учился, наверное.

Я помнил, что надо где-то повернуть направо. Но наш, не сбавляя скорости, гнал только вперед. Мы вспомнили про нашего гида. Талгат стал звонить Ван Е. Объяснив ей, в чем дело, он передал трубку водителю, и тот что-то долго выяснял. Наконец таксист вернул трубку, и Ван Е успокоила нас, сказав, что он найдет отель. Но что означает «найдет» и откуда такая уверенность? Кажется, он по-прежнему не знает, куда ехать, что он и продемонстрировал – мы двинулись вперед.

Было очевидно, что мы подъезжаем к аэропорту – один за другим очень близко красиво взмывали резко вверх в темное небо «боинги». По времени и по счетчику мы должны были бы быть на месте. Единственное, что успокаивало – что при протяженности Шанхая на сотню километров мы находились от отеля на расстоянии не более пятнадцати (мы ехали от аэропорта до отеля в день прилета), а если учесть, что теннисный центр находится в тридцати километрах от отеля (Ван Е сказала, что это не близко, но и не далеко), то мы сократили расстояние вдвое. Так что мы все-таки не удалялись, а приближались. Тем не менее, в аэропорт не хотелось, и мы решительно начали орать «Стоп!» и показывать жестами, требуя, чтобы он припарковался. На «красном» он свернул в правый ряд и остановился. Мы пытались объяснить ему, что он едет не туда. Он снова побежал к коллегам, ожидающим на перекрестке «зеленого», снова что-то спрашивал, показывая бумажку, и ему что-то объясняли. Загорелся «зеленый», и на нас, нещадно сигналя, двинулся здоровенный грузовик. Наш водитель заскочил в машину, освободил проезд, но не покинул перекресток и снова куда-то побежал.

Мы смотрели на взлетающие «боинги», я нервно курил, а Талгат бормотал: «Как же так, ведь в бумажке все написано». И тут его осенило – да таксист же не умеет читать! Таксист вернулся довольный, ободряюще посмотрел на нас, затем выключил счетчик, жестами показав, что дальше он повезет нас за свой счет. И действительно довез.

Вот так и в масштабах человечества. Где эта организующая сила, благодаря которой появляются самолеты, ракеты, компьютеры и другие чудеса? Взять конкретного человека – черт-те что. У самого мало что получается, поскольку мало что понимаю. Посмотришь на других – кто-то строит свое благополучие, кто-то валяется под забором, другой занимается словоблудием и старается оболванить толпу неизвестно зачем, кто-то, не выдав толком ни одной приличной идеи, стрижет купоны со всего мира только потому, что вовремя понял, что за это можно брать деньги, другой просто не знает, что делать с неожиданно свалившимися бабками; великие мира сего борются и цепляются за власть всеми возможными способами, якобы зная, что нужно народу. И все врут, врут и врут. Тем не менее, самолеты летают, и компьютеры уже почти думают.