Глава 9. Александра нервно металась по капитанской каюте

Александра нервно металась по капитанской каюте. «Летящая Джей» бросила якорь в порту Нового Орлеана, но девушка по‑прежнему была пленницей Джейка. После поспешного отплытия с Багам они провели вместе всего несколько дней, но Джейк не собирался отпускать ее и не слушал просьб и уверений в том, что ей необходимо остаться в Новом Орлеане. Он отправлялся в Техас и решил взять ее с собой.

Джейк быстро определил рамки их отношений и свободное от обязанностей капитана время проводил с ней, обучая ее искусству любви, что, к счастью, случалось не так часто. Александра сопротивлялась. Она никогда не отдавалась без борьбы, но он был слишком силен и, признаться, даже собственное тело иногда предавало ее. Девушка ненавидела себя за то, что потакала желаниям Джейка, однако стоило ему дотронуться до нее, как она забывала обо всем; позже, лежа в его объятиях, удовлетворенная и усталая, она почему‑то хотела, чтобы эти мгновения длились вечно.

Александра не понимала себя. Она никогда и ни к кому не испытывала ничего подобного. Джейк изводил ее своими непомерными требованиями и безапелляционной уверенностью в том, что она жаждет остаться с ним и сделает ради этого все на свете. Ну так вот, он ошибается. Александра – сама себе хозяйка. У нее своя жизнь, у него – своя, и она не допустит такого обращения с собой, не станет игрушкой собственных чувств. Она сбежит. Обязана сбежать.

Кроме того, ей надо сдержать обещание, данное Олафу. Наконец‑то она в Новом Орлеане. Слишком долгий путь пройден, и ей ни к чему отправляться в какую‑то варварскую местность с человеком, которому она не доверяла и которого не любила. Нет, надо поскорее убираться подальше от Джейка и его корабля!

Самым трудным было достать одежду. У Александры осталось единственное платье, перешитое Леоной, а белья вообще не было. Ужасно неприятно, но у нее есть только дешевая, кричаще‑яркая шаль, найденная в сундуке Джейка. Но она по крайней мере закрывала низкий вырез, обнажающий чуть ли не всю грудь.

К тому же у Александры не было денег, и она не могла связаться со своим нью‑йоркским банком из опасения, что Стен Льюис станет ее преследовать. Значит, придется ускользнуть в город и справиться, где живут Джармоны. Александра была полна решимости отыскать родных Олафа, возможно, они согласятся ей помочь. К. сожалению, она находится не в том положении, чтобы сделать для них что‑нибудь!

Этим утром Джейк рано встал и куда‑то ушел, предупредив, чтобы она не смела покидать судно, иначе он выследит ее и вернет обратно. Синие глаза угрожающе блеснули, и Александра в который раз поняла: от этого человека можно ждать всего чего угодно. Но если она сумеет скрыться, какая разница?! Пусть рвет и мечет, она этого не увидит, ведь Джейк предупредил, что его не будет несколько дней, а когда вернется, принесет ей одежду и повезет на прогулку по городу. Должно быть, он и впрямь поверил лживому утверждению капитана Салли, будто Александра шлюха, сбежавшая из Нью‑Йорка, а раз так, почему бы не взять ее с собой в Техас в качестве бесплатного развлечения? Глупец! Она покажет ему!

Всей команде разрешили сойти на берег, за исключением Морли, которому велели стеречь ее и не выпускать из каюты. Старый матрос неплохо относился к Александре, и она по‑своему полюбила его и чувствовала себя немного виноватой за то, что собирается обмануть беднягу. Но это было необходимо. Она весь день нетерпеливо ждала, пока Морли принесет ужин. Это единственный шанс сбежать, поскольку ему придется отворить дверь и войти. Жаль только, что уже слишком поздно. Она предпочла бы оказаться в незнакомом городе утром или днем.

В этот момент в дверь постучали. Наконец‑то! Решимость зажгла ее глаза холодным блеском. Нельзя думать о доброте Морли и о том, что сделает с ним Джейк, узнав о побеге. Она должна скрыться, любой ценой!

Морли снова постучал, на сей раз более настойчиво, и Александра притаилась в полутьме, сжимая в руках почти полную бутылку виски, оставленную Джейком на письменном столе. Лучшего орудия она не смогла найти.

Девушка на цыпочках подошла к двери, встала за ней и подняла бутылку.

Встревоженный Морли, не получив ответа, окликнул:

– Мисс Алекс! Мисс Алекс! Я принес вам ужин. Специально ходил на рынок и купил свежих фруктов и овощей. Вам понравится, вот увидите! Может, вы спите? Ну что же, придется оставить поднос.

Ключ повернулся в замочной скважине. Александра, дрожа от возбуждения, подняла бутылку. Дверь распахнулась, и как только матрос ступил в каюту, Александра изо всех сил ударила его бутылкой по голове. Осколки стекла разлетелись во все стороны. Колени Морли подогнулись, и несчастный тяжело рухнул на пол, выронив поднос.

Александра быстро наклонилась, чтобы проверить, дышит ли Морли. Убедившись, что не убила его, она схватила с койки шаль и одеяло, набросила одеяло на матроса, завернулась в шаль и выскользнула из каюты, плотно прикрыв за собой дверь.

На Новый.Орлеан спустились ранние апрельские сумерки. Александра вышла на причал, кутаясь в яркую шаль, и с ужасом ощутила запах виски, пропитавшего платье. Несмотря на то что день был теплым, сейчас холодный сырой воздух пронизывал ее насквозь.

Девушка одернула юбки и огляделась. Куда теперь идти? К кому обратиться? Но нельзя стоять, необходимо действовать.

Она решительно направилась прочь от пристани, в более оживленные кварталы. Возможно, она найдет церковь и справится о Джармонах или по крайней мере благополучно проведет там ночь. У нее нет денег на гостиницу, а одной в это время бродить опасно.

Александра углубилась в узкие улочки. Здесь было еще темнее, потому что лома загораживали последние лучи заходящего солнца. Тени вокруг сгущались, и девушка зябко вздрогнула. Сама того не сознавая, она направилась туда, где слышались голоса, в мрачную путаницу переулков.

Но, свернув на одну, потом на другую тускло освещенную улочку, Александра, к своему ужасу, поняла, что вряд ли набредет на церковь – по пути ей встречалось все больше пьяных матросов, бесцеремонно окликавших ее, хватавших за руки.

Уличные фонари разливали бледный свет, и Александра сообразила, что находится отнюдь не в самом приличном квартале города. Она пошла еще быстрее; сердце тревожно сжималось от страха. Какой‑то прохожий внезапно дернул ее за шаль, и что‑то тихо предложил. Она не поверила своим ушам. Боже, неужели человек способен на подобное?!

Изнемогая от усталости, девушка наконец остановилась. Она оказалась на узкой улице, застроенной двух – и трехэтажными зданиями. Из распахнутых окон доносились громкая дребезжащая музыка, визгливый женский смех и мужское пение. Звуки фортепиано и скрипок наполняли воздух. Александра смотрела на грубых, плохо одетых людей, понимая, что случайно забрела в крайне опасное место.

Что ей делать?

Погруженная в собственные мысли, девушка не заметила, как перед ней остановился матрос гигантского роста и рывком притянул ее к себе. Она отчаянно заколотила кулачками по широкой мускулистой груди.

– Где твой дом, милашка? Да ты резвая штучка! – громко воскликнул он, дерзко лаская ее бедра.

Александра вскрикнула, пытаясь его ударить. Но он, смеясь, сжал ее руки огромной ладонью.

– Какая горячая девчонка, таких я люблю! Не волнуйся, у меня есть денежки. Только успел сойти на берег! Постарайся для меня, и я все на тебя потрачу, – бормотал он, шаря руками по ее телу, нащупывая полные груди. – О, – простонал он, – да ты красотка, настоящая красотка!

Александра слепо отбивалась, но он лишь крепче сжимал ее талию одной рукой, а другой мял груди, стараясь добраться до обнаженной плоти.

– Пусти меня! – взмолилась девушка, не в силах осознать, что незнакомец ласкает ее прямо на улице.

– Похоже, ты любишь немного поиграть с мужчиной? Будь по‑твоему. Так где же ты живешь?

– Нигде, ты... мерзкий слизняк! Немедленно убирайся!

– Нигде? С таким‑то личиком? А я‑то думал, у тебя своя комната. Ну что ж, мне все равно, подойдет любой тупик. Куда ты обычно водишь клиентов?

– Нет! – взвизгнула Александра, вырываясь из его объятий. Отскочив, она помчалась по улице. Длинная юбка путалась в ногах, поэтому девушка подобрала ее и побежала дальше, наталкиваясь на людей, отбиваясь от назойливых рук, пока не споткнулась о лежавшего на тротуаре пьяницу. Александра упала, но тут же вскочила и, не обращая внимания на исцарапанные до крови ладони, бросилась дальше.

За спиной слышался топот ног: вероятно, охваченный похотью матрос не унимался и продолжал ее преследовать. Как вырваться из этого лабиринта ужаса?

Улица казалась бесконечной и кишела нетрезвыми мужчинами и полураздетыми женщинами. Александра никогда не видела ничего подобного и не представляла, что такие места существуют.

Неожиданно чьи‑то руки схватили ее. Девушка завопила от страха, очутившись в кругу весело гогочущих матросов.

Нагло разглядывая добычу, они щипали Александру, толкали во все стороны и наконец, затащив ее в темный угол, швырнули на землю. Девушка судорожно сжалась в комочек, не зная, как убежать.

– Можно подумать, красотка, ты и в самом деле собралась ускользнуть от нас! Ну и строптивая же кобылка! Неплохо бы тебя усмирить! Пришлось позвать на помощь моих дружков. Всегда рад поделиться с приятелями! Говорил же я вам, что она та еще штучка!

Остальные с готовностью согласились с ним, подкрадываясь ближе.

– Пожалуйста, прошу вас, вы не поняли! Я случайно попала сюда! – заплакала Александра.

– Видите, она и впрямь не прочь поиграть с мужчинами. Нравится задирать нос и делать вид, что ты особенная? Верно, милашка?

– Нет! Нет! Отстаньте от меня! Я закричу!

Но матросы, смеясь, надвигались на нее. Один из них громко рявкнул:

– Ори сколько хочешь, девка! На Галлатин‑стрит всегда кто‑нибудь кричит! Никому до этого нет дела, а полиция сюда никогда не заглядывает. Еще бы! Кто знает, что тут с ними сделают!

Насильников было трое, все настоящие великаны, с огромными ручищами, которые легко могли бы разорвать ее. Но на смену страху пришло неукротимое бешенство, и девушка была готова на все, лишь бы этот сброд не прикасался к ней. Как только первый матрос наклонился поближе, она хлестко ударила его по лицу и выкрикнула:

– Убирайся, грязное животное!

Он зарычал, потирая челюсть, и снова нагнулся, но тут же замер при звуках резкого женского голоса, зазвеневшего сталью в относительно тихом переулке.

– Ну‑ка, парни, немедленно отойдите! Не годится силой брать леди с Галлатин‑стрит! У меня есть для вас подходящее место с мягкими постелями и услужливыми девушками. Ну же, не тратьте на нее время. Идемте со мной!

Александра едва смела дышать, с тревогой следя за матросами. Послушаются ли они этой женщины?

Все трое обернулись. Свет уличных фонарей обрисовал стройную фигуру. Лицо оставалось в тени. Мужчины на мгновение заколебались, раздумывая, что предпринять.

– Эй, парни, не могу же я стоять здесь всю ночь! Сегодня в порту много кораблей, и у девочек полно работы! Лучше пораньше бросить якорь в приличном заведении!

Эти слова, казалось, решили дело. Матросы поспешно последовали за незнакомкой. Последний ущипнул Александру и, швырнув несколько монет, оставил ее лежать на грязной, усыпанной мусором земле.

Александра, скорчившись, долго не двигалась, пытаясь собраться с мыслями. Ее снова едва не изнасиловали!

У девушки не было сил пошевелиться. Сколько еще злой рок будет преследовать ее? Не лучше ли было остаться в Нью‑Йорке? По крайней мере ничего этого не случилось бы. И все же ее изнасиловали и там, в собственном доме!

Она с неожиданной нежностью вспомнила о Джейке. Он никогда бы не причинил ей боли. Но нет, не стоит о нем думать. Джейк навсегда ушел из ее жизни. Сейчас самое главное – поскорее выбраться отсюда и найти церковь, где уж, конечно, она будет в безопасности.

Александра нащупала монеты, брошенные матросом, и хрипло рассмеялась. Так ей заплатили, посчитав проституткой. Зато теперь у нее есть деньги! Девушка молча поклялась не поддаваться слабости и ужасу. Пусть ее постоянно преследуют мужчины, она сумеет о себе позаботиться! В конце концов она Кларк, а Кларки всегда ухитрялись выжить в самых тяжелых обстоятельствах.

Жестко прищурив глаза, она стиснула монеты и встала. Придется играть по правилам этого сурового мира!

Потянувшись к шали, она вдруг поняла, что эта дешевая вещичка вместе с низко вырезанным платьем, пропитанным виски, лучше всяких слов накладывает на нее клеймо шлюхи. Что ж, она исполнит эту роль... правда, до определенного момента. Сделает все необходимое, лишь бы оставить позади это проклятое место.

Набросив шаль на плечи и откинув со лба непокорные локоны, Александра смело вышла на Галлатин‑стрит. Здесь было полно народа: оборванные матросы, карманники, душители, открыто помахивающие смертельными удавками, грабители, нападавшие на запоздалых пешеходов, крестьян и моряков, искавших развлечений в веселом квартале.

Александра ловко скользила между прохожими, весело отвечая на оклики мужчин, и с деланным сожалением отказываясь от предложений. В желающих провести с ней ночь не было недостатка, и она вновь ощутила свое женское могущество.

План прекрасно удался, и она притерпелась к шуму, щипкам, мимолетным ласкам и грубым шуткам. И поскольку ее принимали за свою, никому в голову не приходило изнасиловать или обидеть девушку.

Но когда Александра уже была близка к цели, какой‑то мужчина схватил ее за руку и рывком затащил в убогий дансинг. После полутемной улицы глаза девушки никак не могли привыкнуть к яркому свету, и она недоуменно заморгала.

– Клиентов нынче уйма, – настойчиво шептал ей хозяин. – Тебе повезло – такую красотку любой рад потискать! Правила ты знаешь: десять процентов с каждой выпивки и все чаевые, которые сумеешь содрать с этих дураков. Бьюсь об заклад, что наберется немало. Если хорошенько потрудишься сегодня, можешь приходить сюда каждый вечер.

Он сладострастно уставился на Алекс маленькими глазками‑пуговичками, обдавая ее смрадным дыханием.

– Я... я...

– Не благодари. Дела идут неплохо, и такая милашка всегда нам пригодится. Но помни, ты должна заплатить вперед за комнату наверху, как все потаскушки. Не вижу причин делать для тебя исключение.

И, выхватив из ладони девушки деньги, он втолкнул ее в комнату. Александра отступила, пытаясь незаметно выскользнуть, но в этот момент грязный оборванец схватил ее за талию и потащил куда‑то. Она даже не успела отказаться или запротестовать, поскольку мужчина смахивал на медведя‑гризли и не собирался отпускать добычу.

Александра украдкой огляделась. Вдоль стены первой комнаты шла стойка бара, напротив которой на высоких табуретах сидели вышибалы – четверо гигантов, вооруженных дубинками, пращами, ножами и медными кастетами. Александра в изумлении открыла рот. Незнакомец увлек ее во второй зал. Один из вышибал одобрительно кивнул, оценивающе разглядывая девушку. Та быстро отвела глаза, боясь, что неотесанный великан заинтересуется ею.

Вторая комната, как оказалось, и была собственно дансинг‑холлом, где тапер тренькал на расстроенном пианино. Ему вторили скрипка и помятый тромбон. Женщины с распущенными длинными волосами все до одной были в коротких ситцевых платьях и грязных стоптанных туфельках. Они танцевали, если эти грубые разнузданные движения можно было назвать танцем. Их партнеры – мрачные чернобородые мужчины в красных рубашках, как две капли воды напоминали пиратов Жана Лафитта.

На лицах присутствующих была написана такая мрачная решимость, что невольное любопытство разобрало девушку. Интересно, смеются ли когда‑нибудь эти люди и бывает ли у них хоть изредка хорошее настроение? Женщины, когда‑то, вероятно, довольно миловидные, уже давно увяли. Однако мужчины явно не сетовали, очевидно, не рассчитывая на большее.

– Сюда, красотка, – позвал незнакомец, приведший Александру. – Здесь ты сможешь поразвлечься вволю. Как тебя зовут?

– Александра, – пробормотала она, надеясь, что он не расслышит, и жалея, что не назвала другое имя.

– Ленни! Вот и чудесно. Выпей‑ка! Обычаи везде одинаковы!

Он поднес стакан к губам Александры. Противиться не имело смысла – ей же придется хуже. Надо делать вид, что смирилась, пока не удастся сбежать. Она глотнула отвратительно пахнущую жидкость, гадая, чисто ли вымыт стакан. Но дрянное виски обожгло горло, и девушка задохнулась и закашлялась.

Мужчина, сочувственно качая головой, похлопал ее по спине.

– Не так уж и плохо, крошка. В этой дыре лучшего не получишь.

Горло и пищевод горели огнем, и девушка, насилу отдышавшись, выдавила:

– Вам это нравится?

Мужчина невольно ухмыльнулся:

– Нравится? В жизни об этом не думал. Кто пьет ради вкуса?

Александра тупо кивнула. Плохо очищенное спиртное, однако, немного согрело ее и расслабило. Она не знала, что длинное платье, яркая шаль и сверкающие волосы произвели в зале настоящий фурор. Мужчины просто наслаждались невиданным зрелищем. Женщины же насторожились. У них имелись свой строгий кодекс поведения и манера одеваться, и ту, что осмеливалась его нарушить, ждали большие неприятности. Александра, сама того не ведая, слишком выделялась среди них, и последствия не замедлили сказаться. Потаскухи решили проучить дерзкую пришёлицу.

Не успел спутник Александры вывести ее на середину зала, как одна из самых закаленных ветеранок заведения шагнула им навстречу и застыла перед девушкой, вызывающе упершись руками в бедра и расставив ноги. Провожатый Александры мгновенно испарился. Он уже видел подобные стычки раньше, и ему отнюдь не улыбалось быть замешанным в драку двух шлюх. Кроме того, уличные девчонки могут за себя постоять.

Оглядев Александру, женщина громко сообщила:

– Я Ванда. Ты здесь новенькая, милашка?

Александра нерешительно осмотрелась, заметив, что танцующие пары остановились и образовали нечто вроде круга.

– Д‑да. Я Ленни.

– Ленни, вот как! Ну, Ленни, о чем ты думала, заявившись сюда в таком виде? – презрительно фыркнула Ванда.

– Больше у меня ничего нет, – пробормотала Александра, чувствуя, что женщина ищет ссоры. Однако она ничуть не испугалась и гадала только, действие ли это спиртного или запоздалая реакция на недавнюю сцену в переулке.

– Ха! Рассказывай кому другому, потаскуха! Тебе ни к чему такая хорошенькая шаль, – воскликнула Ванда, сорвав ее с плеч Александры и подбросив в воздух. Шаль упала в толпу; была мгновенно разорвана и брошена назад Александре. Девушка взглянула на валявшиеся на полу лохмотья, потом снова на Ванду, но ничего не сказала. Сердце бешено колотилось. Ванда скривила губы в презрительной усмешке.

– Видишь, лапочка, тебе она не понадобилась. И такое длинное платье тоже не нужно.

Она протянула руку и вцепилась в тонкую ткань. Шелк затрещал и начал расползаться. Терпению Александры пришел конец. Хищно ощерившись, она оттолкнула женщину. Ванда зарычала и злобно блеснула глазами. Соперницы стали топтаться напротив друг друга, не отводя настороженных глаз. Александра была слишком разъярена, чтобы испытывать страх. Из толпы раздавались одобрительные возгласы. Наиболее азартные стали заключать пари. Большинство, однако, стояло за Ванду, давнюю и признанную победительницу многих подобных поединков.

Ванда была высокой, ширококостной блондинкой с жесткими голубыми глазами и пухлыми красными губами. Тяжелые прямые волосы ниспадали почти до талии. Судя по мощным бедрам и огромной груди, в ней текла немецкая кровь. Сейчас она напоминала Александре валькирию, деву‑воительницу из германских легенд.

Наклонив голову, женщина бросилась вперед, протягивая к Александре руки. Та ловко увернулась. Ванда отскочила в сторону и неожиданно схватила соперницу за плечи. Девушка отчаянно сопротивлялась, но силы были явно неравны. Немка сдавила ее так, что Александре не хватало воздуха. Да ее того гляди просто задушат!

Вне себя от гнева, Александра пнула обидчицу в коленку. Женщина, завопив от боли, разжала руки. Не дав сопернице опомниться, девушка ринулась на нее; острые ноготки оставляли глубокие борозды на светлой коже. Они упали на пол, не выпуская друг друга. Александра ухитрилась разорвать лиф платья Ванды, так что одна массивная грудь вывалилась наружу. Испустив яростный крик, Ванда, в свою очередь, располосовала корсаж противницы, и на всеобщее обозрение явились два матово светящихся холмика, увенчанных розовыми вершинками. Мужчины стонали от похоти, стараясь получше разглядеть соблазнительную сцену.

Но дерущиеся катались клубком по грязному полу у ног собравшихся. Злоба затмевала все остальные эмоции, и сейчас Александре было не до приличий. Женщины боролись: вырывали друг у друга волосы, царапались, щипались, вопили. Но никто не мог взять верх. Зевакам было ясно, что ни одна из них не собирается сдаваться. Лишь когда Ванда замахнулась, чтобы нанести последний решающий удар, один из вышибал схватил немку. Она оглушила его кулаком и снова повернулась к сопернице, которая воспользовалась возможностью, чтобы поставить противнице фонарь под глаз. Ванда охнула и начала отбиваться, но мужчина уже позвал на помощь товарищей. Теперь, к досаде толпы, двое широкоплечих великанов втиснулись между не помнившими себя женщинами. Однако посетители давно усвоили, что с дубинками не поспоришь, и, ворча, стали расходиться. Один вышибала, схватив Александру, потащил ее по лестнице на второй этаж, где находились маленькие комнатки, в которых женщины развлекали клиентов. Девушка пыталась вырваться, но громила сжал огромные ручищи, не давая ей шевельнуться. Второй тянул за собой Ванду.

Они остановились перед открытой дверью, но их грубо втолкнули в комнату. Вышибала оглядел Александру, прижимавшую к груди лоскуты платья, и вместо того чтобы попытаться воспользоваться ее беспомощным положением, приказал Ванде:

– Дай ей что‑нибудь. Она совсем голая!

– Что? – закричала та. – По‑твоему, у меня модная лавка?

– Заткнись, тварь! – рявкнул он. – И побыстрее дай ей во что переодеться. Босс хочет, чтобы она вернулась вниз! Он говорит, девчонка придает стиль его заведению, а посетителей сегодня тьма‑тьмущая!

Окинув Ванду предостерегающим взглядом, он вышел, хлопнув за собой дверью. По лестнице прогремели тяжелые шаги. Они с Вандой остались наедине. Что теперь будет?

Наконец Ванда задумчиво протянула:

– Да, крошка, может, ты и новенькая, но дерешься что надо. Немного опыта, и кто знает...

Александра почувствовала невыразимое облегчение. Значит, Ванда больше не тронет ее!

– Давай‑ка одеваться. У меня есть платье, которое, пожалуй, придется тебе впору.

Она вытащила из комода два мятых платья и, бросив одно Александре, сняла свое, рваное, и надела второе прямо на голое грязное тело.

– Здесь негде умыться? – с надеждой осведомилась девушка, но Ванда лишь громко расхохоталась.

– Черт возьми, крошка, здесь никто не моется. Забудь об этом. Да какая, к дьяволу, разница! Клиенты, которых ты приведешь наверх, будут так пьяны, что все равно ничего не заметят!

– Но... но я не думаю, что...

– Конечно, танцы нелегкий труд, но ведь ты платила за комнату, не так ли?

– Да... – начала Александра, торопливо натягивая платье.

– Значит, должна вернуть денежки, да поскорее. Выбери кого побогаче с виду, а если после откажется платить, кликни меня – я помогу тебе управиться со всяким, кто боится расстаться с кошельком.

– Представляю!

– А сейчас нам лучше поспешить вниз. Босс ждать не любит.

Александра попробовала подтянуть вырез платья, едва ли не обнажающий соски, но ничего не получилось. Кроме того, подол доходил только до колен. Придется вытерпеть и это.

Пока они спускались по лестнице, Ванда решила дать новенькой последний дружеский совет:

– Заставь их платить за все, душечка. Это единственный способ выжить на Галлатин‑стрит.