Учение о покаянии

«Покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк. 1, 15), – начинает Свою проповедь Спаситель мира, Господь наш Иисус Христос. «Покайтесь ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 4, 17).

Покаяние, согласно Божией заповеди, есть та перемена жизни, ума и сознания человека, с которой начинается путь к Богу. Покаяние, можно сказать, является началом духовной жизни, которая по своей сути является путём в Царство Небесное и начальной новозаветной заповедью, вводящей во все прочие христианские добродетели. «Праксис (Делание) – начинается покаянием»[575], – писал известный исследователь аскетической практики исихазма Сергей Сергеевич Хоружий.

О покаянии, как необходимом условии спасения, и о постоянном духовном делании, учили святые апостолы, и все святые отцы. Преподобный Марк Подвижник называл покаяние «духовным деланием, объемлющем в себе все прочие делания»[576]. «Хотя бы и не было отдельных за нами грехов вроде убийства, прелюбодеяния или других подобных, – писал блаженный Августин, – однако в совокупности они смертоносны своею многочисленностью и так обезображивают нас, что отделяют от Бога, если не отсекаются посредством ежедневного покаяния»[577]. Можно проследить, что все святые отцы и, в частности, преподобный Паисий (Величковский), ставят покаяние на первое место в духовной жизни. По замечанию исследователя его духовного наследия, иеромонаха Леонида (Полякова), старец называет покаяние «непременным условием для ищущего спасения»[578]. Для преподобного Паисия покаяние – это волевой подвиг, решительное действие оставить и больше не совершать грех. «Тайна же Покаяния обдержится в сем, еже истинно покаятися пред Богом, и отступити от грехов своих, и предложение крепко имети помощию Его более на ня не возвращатися»[579], – говорит преподобный. Но в то же время покаяние для старца есть дело всей жизни, то есть непрестанное делание. Преподобный Паисий советовал никогда не отлагать покаяние: «Не отлагай, любезная душа моя, на завтрашний день святаго покаяния, потому что не знаешь, что породит сегодняшний день, или, какая беда случится с тобою в эту ночь»[580].

Обратив внимание на учение преподобных Оптинских и Глинских старцев о покаянии, с уверенностью можно сказать, что и для них, как прямых продолжателей духовного делания преподобного Паисия (Величковского), оно было «первейшим деланием христианина»[581]. Деланием, без которого не только нравственное совершенствование, но и «само спасение не возможно»^[582]. Покаяние в их понимании также становится делом всей жизни, «всегдашнем залогом в сердце»^[583], «постоянным покаянием»[584], ибо чтобы стяжать жизнь вечную, необходимо, как пишет преподобный Варсонофий Оптинский, «воспитывать в себе покаянное чувство, без которого все поклоны, посты и молитвы ничего не стоят»^[585]. По мысли Глинского старца схиархимандрита Иоанна (Маслова): «Покаянное настроение является первейшим средством и в деле подготовления христианина к принятию бесповоротного решения исправить свою жизнь»[586]. «Истинное покаяние, – говорит старец, – есть не кратковременное или периодическое воспоминание и сокрушение о своих грехах, но целожизненный подвиг, постоянная душевная настроенность»[587]. «Отныне положим начало покаянию. Не будем откладывать покаяние на завтра, не знаем, дождёмся ли завтрашнего дня»[588], – писал Глинский старец преподобный Пётр (Лешенко).

Если мы говорим о нравственном совершенствовании христианина, то нужно усвоить, что совершенствование в православном понимании есть исправление. А исправление, как замечает преподобный Иосиф Оптинский, «прежде всего нужно начинать с покаяния»^[589], ведь, как известно, «оживление души человеческой совершается волей Божией, и только от человека требуется его произволение в принесении искреннего покаяния»^[590]. Это особое оживление души человеческой, – отец Иоанн (Маслов) называет духовным воскресением, а также «вторым Крещением»[591]. «Пока человек находится во грехах, он, хотя и живой телесно, но духовно мёртв. Поэтому через покаяние ему следует воскреснуть духом ещё при жизни на земле, чтобы и в день всеобщего воскресения воскреснуть не для осуждения, но для вечной жизни на небесах (Ин. 5, 29)»[592]. По мысли отца Иоанна (Маслова): «Вся жизнь христианина должна проходить в покаянии, ибо с прекращением покаяния прекращается и духовная жизнь человека, так как без покаяния не может человек черпать силы из благодатного источника, поддерживающего в христианине духовную жизнь»[593]. Именно поэтому Глинский старец преподобный Илиодор (Голованицкий) писал: «Глубокое раскаяние в прошедшем приносит великую пользу»[594].

Оптинские старцы называют покаяние – «Даром Божьим, страданием Его нам дарованным, ибо человек, сознающий себя грешником, но приступающий к человеколюбивому Богу, по Его милосердию, не имея ничего своего, кроме греха, исповедуя его без оправдания, получает от Господа прощение»^[595]. Покаяние есть то, что примиряет нас с Богом и даёт благодатную, утверждающую силу для борьбы со грехом. По мысли преподобного Илиодора (Голованицкого), для Господа Бога искреннее, чистосердечное покаяние человека «приятнее всякого кадила и фимиама, приносимого Ему в жертву без чистого сердца и сокрушения духа»[596]. Покаяние имеет также непосредственную связь со смирением, ибо, как пишет преподобный Амвросий, «именно в смирении состоит главная сила покаяния»^[597]. «Бог судит о покаянии, – говорит старец Иосиф, – не по мере трудов, а по мере смирения»^[598]. Глубокая взаимосвязь покаяния и смирения, становится понятной из слов преподобного старца Иллариона Оптинского, который говорит, что именно «рассматриванием грехов человек приходит в смирение и стяживает сердце сокрушенно и смиренно, которое Бог не уничижит»^[599]. «Покаяние требует глубочайшего смирения, смирения мытарева, в смирении и заключается вся сила покаяния, – пишет старец Иоанн (Маслов). – Смиренное покаяние изглаживает все грехи, оно привлекает милость Божию к кающемуся грешнику»[600].

Истинность покаяния заключается ещё в том, как замечает преподобный Макарий Оптинский, что «сам человек, восчувствовавший свои грехи, оставляет своё греховное действо, а когда не оставляет, хоть и кается, то всё равно его покаяние нельзя назвать покаянием»^[601]. Оптинские и Глинские старцы всегда учили, что «только у Господа, и в Господе можно найти себе мир душевный. Истерзанная душа только в Господе, в покаянии и исправлении жизни может найти себе отраду. И если грех ядом своим убивает душу человека, то воскрешает её и оживляет живительное действие покаяния»^[602]. По мысли, отца Иоанна (Маслова), «искреннее и смиренное покаяние может сделать человека храмом Божиим, вместилищем невместимого небесами Христа Бога»[603].

Особую важность старцы уделяли исповедованию грехов. Чистосердечную исповедь они считали неотъемлемой частью покаяния[604]. Преподобный Илиодор (Голованицкий) говорил: «Кающийся приносит исповедь Богу пред духовником и получает от него через молитвы разрешение»[605]. По мнению старца, «исповедь имеет ту силу, что противник души нашей терпит поражение»[606]. «Исповеди не надо бояться. Ведь если чего не знает человек, то всё видит Бог, и Он ждёт чистосердечного покаяния, посредством которого кающийся становится чист и свят»[607], – писал схиархимандрит Иоанн (Маслов). Старец советовал «как можно чаще приступать к исповеди, посредством которой мы снова сможем приобрести мир с Богом и любовь между собой»[608]. «Если по немощи согрешаем, – вечером надо слёзно покаяться, а если близко духовный отец есть, то ещё лучше ему рассказать. Если таковой далеко, то пред всевидящим Богом открывать надо, хотя Он всё видит и знает Сам»[609], – писал Глинский старец схиархимандрит Серафим (Романцев). Старец советовал своим ученикам всегда заботиться о искренней и полной исповеди[610], помнить о том, что никогда не следует оставлять её. Старец любил говорить: «Ангелам свойственно никогда не падать и никогда не каяться, а человеку свойственно падать и вставать, т.е. согрешать и каяться»[611]. Исповедь, по учению Оптинских и Глинских старцев, должна быть совершенно откровенной, ведь Сам Господь видит наши грехи, и даже наши помыслы. Поэтому утаивание грехов и ложный стыд может принести нам большой вред. Преподобный Амвросий Оптинский говорит: «Христиане, которые приносят покаяние, но не всё высказывают на исповеди, утаивая и скрывая стыда ради некоторые грехи, тем самым, по слову апостола, недостойно причащаются Святых Таин, за то подвергаются ещё большему осуждению и вреду»^[612]. Преподобный Иосиф Оптинский в одном письме своей духовной дочери учит: «Ты пишешь, что не можешь своему батюшке говорить грехи – это не хорошо и грешно, это враг тебя искушает. Почему же ты не можешь ему говорить? Что он, что я, что другой священник, ведь у всех благодать одна и надо исповедоваться каждому с верою. А будешь скрывать, то и прощения не получишь. Стыдиться тут нечего, ты каешься Богу, а не священнику. Пиши и мне, если хочешь, я не запрещаю, но исповедоваться надо всем. Господь поможет тебе»^[613]. «Что же касается общих повседневных недостатков, – писал Глинский старец Илиодор (Голованицкий), – оные врачуются покаянием на месте, не отлагая на долгое время»[614].

Ознакомившись с учением Оптинских и Глинских старцев о покаянии, можно с уверенностью сказать, что оно является продолжением святоотеческой традиции, и традиции духовного делания преподобного Паисия (Величковского). Покаяние в понимании старцев есть постоянное духовное делание, которое не должно прекращаться. Покаяние примиряет нас с Богом, очищает наше сердце, изменяет наш ум, направляет нашу волю к добродетели. Можно сказать, что с покаяния начинается наш путь к духовному перерождению, именно покаяние открывает нам дверь к другим добродетелям. О важности покаяния в духовном делании Оптинских и Глинских старцев свидетельствует не только постоянная, ежедневная практика исповеди помыслов, но и всё их учение, которое пропитано особым покаянным и смиренным духом.