Учение о гневе

Святые отцы, многими подвигами достигшие безгневия, единодушно свидетельствовали, что ничто так не отгоняет от нашего сердца благодать Духа Святого, как гнев[488]. По мысли преподобного Иоанна Кассиана, печальным последствием содержащегося в нашей душе смертоносного яда гнева, является то, что «мы не можем ни стяжать правильного различения добра и зла, ни обладать зрелостью совета, ни быть причастниками жизни бессмертной, ни держаться правды неуклонно, ни даже воспринимать истинный духовный свет, так как, омрачившись тьмою гнева, мы не можем быть храмом Святого Духа»[489]. Согласно Священному Писанию, страсть гнева не только отгоняет от нас благодать Духа Святого, но и помрачает разум. В одном из псалмов говорится: «Смятеся от ярости око мое» (Пс. 6, 8). По толкованию святителя Афанасия Великого: «Оком именует ум; потому что ум есть око души»[490]. Человек, пребывающий в гневе, действительно теряет разум. Он теряет способность отличать правду от неправды, и добро от зла, пораженный этой слепотою, человек впадает во многие ямы, и всяческие вражеские ловушки. Очень часто человек может утешать себя тем, что хоть и вспыльчив, но быстро отходит. Но и тут нужно быть настороже. Преподобный Иоанн Лествичник пишет по этому поводу, что бесы гнева так себя специально ведут, чтобы оставить человека в беспечности относительно своей болезни[491]. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Между гневом и беснованием нет никакого различия: гнев есть то же беснование, только временное»[492]. «Подлинно, – говорит святитель, – нет ничего безобразнее гневного лица, если же лица, то тем более души»[493]. Святитель Григорий Богослов называет гнев самовольным помрачением Образа Божия: «Не явное ли это отчуждение от Бога? – говорит он, – Да и что же иное? Потому что Бог кроток и снисходителен; нехорошо предавать поруганию Божий Образ, а на место его ставить неизвестного кумира»[494].

Рассматривая духовное наследие преподобных Оптинских и Глинских старцев, мы видим, что «гнев рождается, – как говорит Глинский старец Иоанн (Маслов), – непосредственно от безмерного самолюбия и гордости. Ведь самолюбивый и гордый всегда желает видеть себя в славе и чести, а если ему препятствуют в этом он раздражается и с гневом извергает свою злобу»[495]. Гнев возникает и от желания во что бы то ни стало исполнить свою волю и от обиды, причинённой его самолюбию другим лицом. «Познайте корень гнева, – пишет преподобный Макарий Оптинский, – он есть гордость»[496]. «Никто не должен оправдывать свою раздражительность какой - нибудь болезнью, – замечает преподобный Оптинский старец Амвросий, – потому что она происходит от гордости»[497]. О том, что гнев происходит от самолюбия и тщеславия, пишет и преподобный Иосиф Оптинский[498]. Он советует во время гнева молиться «Господи, помилуй нас грешных»[499], подразумевая и себя и тех на кого гневаешься.

Отец Иоанн (Маслов), пишет: «Страсть гнева особенно губительна тем, что сама собой открывает в душе вход дьяволу. Человек, одержимый гневом, не в состоянии бывает удержать себя от греха и преступления. Он забывает о Боге и о своей душе, и его сердце «подобно котлу кипящему», из которого исходят злые слова, исполненные смертоносного яда»[500]. Преподобный Оптинский старец Анатолий (Зерцалов) сравнивает человека пребывающего в гневе с псом: «Если пёс, когда не дают ему кусок мяса, рвёт и лает, – говорит батюшка, – значит, и мы с тобою любим свою вольку»[501].

Самомнение и самолюбие, завышенная самооценка – вот самая частая причина обидчивости и гнева. Всем легко быть спокойными и снисходительными, когда хвалят, но тронь только пальцем, и видно сразу, чего мы стоим. Старцы учат, что гнев в человеке может иметь разные проявления. Это и раздражительность, вспыльчивость, страстные споры. Это и злопамятство, ненависть, жажда отмщения, непрощение обид. По мысли схиархимандрита Иоанна (Маслова), «самое страшное и губительное действие гнев производит в человеке тогда, когда он переходит в памятозлобие»[502]. Потому что: «Если даже гнев ослабевает в душе, то памятозлобие упорно существует и действует»[503]. А это есть очень тяжкий грех.

Говоря о раздражительности, преподобный Антоний Оптинский считает её не только вредной для нашего духовного состояния, но и крайне опасной для нашего физического здоровья. Старец советует «охранять себя от неё, как от смертной отравы, которая заметным образом губит здоровье, недействительными делает медицинские средства и самую жизнь сокращает»[504]. Он сравнивает её с «желчью»[505]. Спорливость же, по словам преподобного Амвросия Оптинского, является для нас тоже очень вредной страстью, потому что может принести много скорбей. «Со спорливым характером, – замечает батюшка, – едва ли можно ожидать, чтобы был толк. В духовной жизни нет ничего хуже и вреднее спорливости»[506]. Преподобный Макарий, называя злопамятство «бедственным устроением»[507], решительно увещевает все свои силы направлять на искоренение этого зла.

Страсть гнева по учению Оптинских и Глинских старцев приводит душу к полному опустошению и делает неспособной вести борьбу со страстями. В одном из писем духовной дочери Глинский старец Илиодор (Голованитский) писал: «Ты жалуешься на поступок матушки Рафаилы, причинивший тебе и сестре твоей какую-то обиду, и скорбишь на неё до того, что вышла из пределов монашеского смиренномудрия. А забыла, раба Божия, что гневные порывы, вытекающие из раздражения, делают неспособным человека ни к каким духовным делам»[508]. «Душа христианина, подвергшись огню гнева и вражды против ближнего, умирает для жизни духовной, если её не оживит чувство примирения и любви христианской»[509], – пишет схиархимандрит Иоанн (Маслов).

Оптинские и Глинские старцы учат, что грех гнева лучше всего исторгается из сердца человека не чем иным, как противоположными ему добродетелями – кротостью и любовью. «Хотя человеку и свойственно чувство гнева, – пишет отец Иоанн (Маслов), – но его следует направлять против грехов, а не против человека. Это будет свидетельствовать о великой любви в сердце гневающегося, который ищет не своего, но спасения ближнего. Руководствуясь любовью, христианин в таком случае только сожалеет о заблуждении ближнего и о его неведении»[510]. Каждый человек, который хочет победить в себе страсть гнева, должен помнить, что «искоренение гнева – это не дело одного дня или месяца, но многого времени, произволения, подвига, труда и помощи Божией»[511]. Преподобные советуют в первую очередь укрощать гнев смирением. О смирении, как основном лекарстве против гнева, пишет преподобный Макарий Оптинский[512]. О Глинском старце Архипе рассказывали: «Когда его некий новоначальный брат побил, отец Архипп поклонился ему в ноги и попросил прощения. Когда в другой раз тот же обидчик вырвал у него клок волос из бороды, старец опять поклонился ему и сказал: «Прости меня, верно, я тебе не понравился»[513]. Однажды кто-то старца очень сильно ударил, что он даже потерял сознание. Очнувшись, он, молча взялся за работу, как будто ничего и не было[514]. Глинский схимонах Марк (†1893) безропотно переносил даже незаслуженные упрёки. Обычным ответом на все нападки у него было: «Прости Бога ради»[515]. Также старец всегда внушал братьям беззлобно переносить всякие оскорбления и самим стараться никого не оскорблять[516]. Вооружаться против гнева смирением советует и преподобный Оптинский батюшка Амвросий[517].Он говорит: «Чтобы не предаваться раздражительности и гневу, не должно торопиться»[518]. Преподобный Иларион Оптинский советует молчать: «Если чувствуешь, что гнев объял тебя, – говорит батюшка, – сохраняй молчание и до тех пор не говори ничего, пока непрестанною молитвою и самоукорением не утишится твоё сердце»[519]. Если тебя объял гнев, по словам преподобного Амвросия, очень важно с рассуждением понять, что «гневаться и негодовать, нужно на невидимых поджигателей»[520]. «Молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5: 44), – говорил Господь, так и преподобные, следуя словам Божиим, всегда молились и за себя, чтобы Господь укрепил и даровал терпения, и за обидчика, чтобы Господь простил его и помог ему исправиться. Преподобный Макарий Оптинский советует при обиде, не гневаться, а «молиться за обидчика и просить помощи от Бога, чтобы Господь помог низложить страсти и смириться»[521]. Очень глубок и полезен, совет самого преподобного Паисия (Величковского), духовного отца Оптинских и Глинских старцев: «Если хочешь не гневаться на оскорбителя твоего, то прилежно от всего сердца молись о нём Богу и дай ему какой-либо подарок, или малое утешение; иногда сам приди к нему, когда увидишь, что он опомнился от гнева, и поговори о прощении греха, узнай причину и показывай ему ещё большую любовь; при встрече предупреждай его низким поклоном, и каждому говори о нём, что он добр; ничто так не приводит его в умиление и смирение, как это; и ничто так не возбуждает гнев у него, как укорение его оскорбителем, и отвращение от него, и заочное злословие его, потому что слышащий может передать ему о всём»[522].

Учение преподобных Оптинских и Глинских старцев о гневе показывает их неуклонное следование святоотеческому духу и живое восприятие Божественного евангельского закона, который во всей своей полноте зиждется на образе Христа Спасителя. Оно отличается своей простотой и в тоже время своей глубиной. В своём духовном делании старцы всячески старались сохранить себя от раздражительности и гнева. Образ Христа, Который был «кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29), заставлял их подражать Ему. Зная, что гнев не только пагубно влияет на душу и вообще на духовную жизнь, они понимали, что гнев есть мерзкий грех, который заключается в самовольном помрачении Образа Божия.