Глава 3. Сравнение двух Заветов

В середине восьмой главы апостол переходит к вопросу Завета, что является одним из основных вопросов. Автор послания говорит, что «если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому» (Евр. 8:7). В дальнейших стихах послания автор будет цитировать места из книги пророка Иеремии о Новом Завете, и это подчеркивает взаимосвязь между Ветхим и Новым Заветом в том отношении, что между заветами существует преемственная связь. При этой связи Ветхий Завет подготавливает людей к принятию Нового Завета, а Новый Завет есть исполнение и завершение Ветхого.

В Библии, как отмечает Уильям Баркли, для обозначения Завета используется греческое слово διαθήκη. Это слово было выбрано по особой причине. Обычно завет обозначает соглашение между двумя людьми и соглашение это зависит от конкретных условий, которые принимают эти оба человека. В том случае, если кем-нибудь из них будут нарушены условия, то завет утрачивает свою силу. В таком простом смысле используется это слово в Ветхом Завете. Употреблялось это слово касательно союза, который гаваонитяне желали заключить с Иисусом Навином. Употреблялось оно так же к союзу, заключенному между Давидом и Ионафаном. Но особенно слово это использовалось, чтобы обозначить отношения между Израильским народом и Богом: «берегитесь, чтобы не забыть вам завета Господа, Бога вашего» (Втор. 4:23). В Новом Завете этим словом тоже обозначается отношения между Богом и людьми. Но тут имеется один важный момент, который требует объяснения. Для выражения соглашения в греческом языке обычно используется слово συνθήκη, обозначающее брачный союз, а так же соглашение между двумя странами. Слово же διαθήκη на греческом языке означает обычно завещание или волю, но не соглашение. Причина, по которой слово διαθήκη стало использоваться Новом Завете в значении завета, та, что συνθήκη «означает соглашение, заключенное на равных условиях»[53]. Стороны, таким образом, заключившие συνθήκη равны между собой и каждая из сторон имеет право торговаться и рядиться. Однако Бог и люди вступают в соглашение на условиях не равных. «Завет, в смысле, употребляемом в Библии, означает соглашение, идущее целиком от Бога. Человек не может торговаться или рядиться с Ним; он не может оспаривать условия завета, но лишь принять или отклонить сделанное Богом предложение»[54]. Наглядным примером такого соглашения может служить завещание, так как условия завещания не устанавливаются на равных сторонах. Условия эти составляются лишь одной стороной, то есть завещателем, и, причем другая сторона не в силе изменить их, а может исключительно принять условия либо отказаться от завещания. Поэтому причина, по которой отношения человека с Богом отмечены словом διαθήκη сводится к тому, что это слово обозначает завет, и инициатором завета и автором условий его является только одна сторона. По словам Филона Александрийского, завет «может быть Богом дан, а мудрым человеком принят»[55]. Эти отношения предоставлены человечеству лишь по инициативе Бога и по Его милосердию. Если мы используем слово Завет, то мы должны всегда помнить, что это не означает того, что люди заключили сделку с Богом на равных условиях. Это означает, что инициатива Завета исходила от Бога и условия тоже были поставлены Им, и не в силах человека внести изменения в эти условия.

Ветхий Завет, отлично знакомый иудеям, был заключен с ними следом после принятия закона. Бог обратился к Израильскому народу с предложением вступить с Ним в особенные отношения, которые целиком обусловливались от исполнения закона людьми. В книге Исход можно увидеть, что Израильский народ признал это условие. И тогда апостол Павел говорит о потери силы этого Завета, и что с пришествием Христа людям даны новые взаимоотношения с Богом.

Автор послания к Евреям, прежде всего, показывает то, что суть Нового Завета не представляла собой что-то новое совершенно. Она уже находится в (Иер. 31: 31-34), что апостол и цитирует: «Но пророк, укоряя их, говорит: вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет…вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом» (Евр. 8:8,10). В этих словах стихов хорошо просматривается преемственность Заветов. Хотя и представляется очевидным тот факт, что Завет при Моисее был недостаточным и носил временный характер, но, тем не менее, апостол не хочет, чтобы читатели послания из иудеев усмотрели в христианстве новую религию совершенно. Ведь на самом деле христианство есть «важнейшее исполнение Ветхозаветного обетования»[56]. Ответ на все священническое Ветхозаветное служение, на все обряды и на все жертвы, которые были принесены в Ветхом Завете, – дан в Господе Иисусе Христе, что подчеркивает тесную взаимосвязь между двумя Заветами. Новый Завет необходим и о нем говорил Ветхий Завет. Однако Ветхий Завет являлся несовершенным. Если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому. Стоит заметить, что автор не имеет в виду здесь отмену нравственного закона. Этот закон, который воплотился в заповедях, как и прежде, живет и работает и требует обязательного выполнения его от людей. Но смысл слов апостола здесь в том, что ветхий иудейский закон о жертвоприношениях, очищениях был отменен Христом.

Всякий христианин из иудеев первого века, который читал послание, наверняка замечал поразительное сходство между своей современностью и временем, в котором жил пророк Иеремия. Несколько веков до пришествия Христа этот пророк видел как Вавилонские армии шли по иудейской земле и захватывали города. Пророк Иеремия знал, что наступит время и стены города Иерусалим будут разрушены, а великолепный храм превратиться в гору дымящихся руин. Однако пророк предвещал и другое время – время восстановления, когда с Израильским народом будет установлен Новый Завет. Аналогичное этому произошло и в первом веке, когда иудаизм встретился с рядом ужасных катаклизмов, подобных тем, что выпали на долю их отцов в шестом веке до Р. Х. Римская армия расправлялась с евреями в таком же духе, как это делали халдеи в дни жизни Иеремии. Произошло разграбление Иерусалима и разрушение его Храма. Евреи начали рассеиваться и находиться в отчаянии и изоляции. В том и другом случае люди надеялись на внешние знаки, на ковчег Завета, на храм, на обряды и на систему жертвоприношений. Но пророк возвещал приближение перемен, Нового Завета, то есть тех времен, когда выполнение закона не станет касаться лишь внешних форм, но закон будет записан на человеческих сердцах.

Новый Завет необходимо нужен, так как Ветхий мог только указывать путь вперед, но он не смог бы наделить человека силами для выполнения его требований. Ветхий Завет должен был отдать место чему-то превосходному, чему-то более совершенному. Он являлся указателем пути для людей. «Новый Завет давал силы человеку идти по Ветхому Завету»[57]. В этом и проявляется характер взаимоотношений между Заветами: один указывал путь, а второй помогал этот путь проходить.

Ветхий Завет действовал длительное время и реализовывал важные Божественные замыслы. Но теперь он подходит к своему завершению. Новый Завет, который был предсказан пророком Иеремией, предстал во всем совершенстве в Иисусе Христе и в совершенном Господом деле. Следует указать на характерные черты Нового Завета, которые предсказывал пророк Иеремия: «он примиряет, он записан в сердцах, он универсален, милосерден и надежен»[58]. Что касается примирения, то Новый Завет должен быть заключен с «домом Израиля и с домом Иуды» (Евр. 8:8). Во время правления царя Иеровоама царство, которое было объединено в период правления Давида, Саула и Соломона, поделилось на две части – на Израиль, куда вошло десять колен, и на Иудею, где было два колена. Между этими царствами возникла вражда. Эти два царства с тех пор не соединились. Новый Завет в лице Иисуса Христа должен положить конец вражде и примирить врагов: «ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею» (Еф. 2:14-16).

Новый Завет записан на сердцах. Ветхий Завет был выгравирован на плитах из камня и нес в себе характер внешний, а Новый – внутри нас находится и является частью нашей души. Святитель Феофан Затворник отмечает: «Ветхий Завет учрежден был Богом не для оправдания и спасения народа израильского, а для приготовления его к оправданию и спасению Иисусом Христом. Его целию было воспитать людей внешне строгой дисциплиной, как воспитывают младенцев. Поэтому и законы ему даны были совне – заповеди были начертаны на каменных скрижалях, законы написаны в книгах. Воспитанный так народ под угрозою наказания мог внешне исправно исполнять заповеди и закон Господа, но мыслями, сердцем далеко отстоял от Господа или, в лучшем случае, сознавал и чувствовал бессилие оправдаться пред Богом душою своею»[59]. В этих словах святителя очень хорошо выражается взаимоотношение между Ветхим и Новым Заветами со страниц послания к Евреям. Ветхий завет готовил человека ко спасению Иисусом Христом, то есть вел к Новому Завету, а Новый, в свою очередь, оправданием и завершением Ветхого. Новизна и необычность Нового Завета не в обетовании «буду их Богом» (Евр. 8:10), потому что Вехий Завет говорил тоже самое: «буду вашим Богом» (Лев. 26:12), а в том, что Новый Завет обучает нас не только познавать требования Бога, но и подчиняться им.

Универсальность Нового Завета состоит в том, что все будут знать Бога, от мала до велика: «не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа; потому что все, от малого до большого, будут знать Меня» (Евр. 8:11). Поначалу народ Божий целиком зависел от большинства учителей, которые считали Ветхий Завет исключительной собственностью иудейской нации. Но с появлением Нового Завета все притязания на обладание истиной уходят в прошлое. Это являлось чем-то совсем новым для иудейского народа, так как в повседневной жизни иудеи были разделены. С одной стороны были правоверные иудеи и фарисеи, тщательно соблюдавшие закон. С другой стороны были простые люди, которые не соблюдали так строго правила обрядового закона. Их просто презирали. Был запрет водить с ними дружбу. Выдать замуж дочь за подобного человека было хуже, чем кинуть ее на съедение диким зверям. Нельзя было отправляться вместе с такими людьми в дорогу, а иногда запрещалось с ними работать или вести дела. Для иудеев, железно исполнявших закон, обычные люди просто не существовали. С наступлением Нового Завета такое разделение должно прекратиться. Весь народ, мудрые и простые будут знать Бога. Новый Завет поистине предоставит людям прощение. Бог сказал, что «Он будет милостив к неправдам их и грехов их и беззаконий не вспомянет более» (Евр. 8:11). Новые отношения с Богом будут основаны на Его любви. При Ветхом Завете человек смог бы сохранить эти отношения, только повинуясь закону, иначе говоря, через свои дела. Отныне же все обусловлено не человеческими делами, а милосердием Божиим.

Таким образом, из сравнения двух Заветов, которое предлагает автор послания к Евреям можно видеть что, Ветхий Завет учрежден был Богом не для оправдания и спасения народа израильского, а для приготовления его к оправданию и спасению Иисусом Христом. Ветхий Завет указывал путь к Новому Завету, Новый же завет, в свою очередь явился завершением и исполнением Ветхого.

В словах Иеремии, в его пророчестве о Новом Завете ничего не сказано о жертвоприношении. Можно подумать, что пророк думал, что в новозаветное время жертвоприношения будут упразднены из-за никчемности. «Мысль же автора Послания к Евреям не может оторваться от старой системы с жертвоприношением и он скоро снова начнет говорить о Христе как о совершенной жертве, которую Он принес за людей, и о том, что смерть Его позволила людям вступить в Новый Завет»[60].