Подати и рекруты

Сейчас мы зададимся одним немудреным вопросом: в чем состояла причина нападения моголов на Русские княжества? Большинство историков объясняет события 1237–1240 гг. грабительскими наклонностями кочевых народов.

В рамках господствующей теории «татаро‑монгольского ига» только такое объяснение и может быть единственно разумным с учетом того обстоятельства, что моголы в 1237–1240 гг. не установили в Русских княжествах оккупационную администрацию. Первых численников, к примеру, во Владимиро‑Суздальскую Русь они прислали только при Берке[51], уже после смерти Бату через двадцать лет после «Батыева погрома».

Никоновская летопись под 1258 годом сообщает: «Тое же зимы приехаша численици изъ Татаръ, и изочтоша всю землю Суздалскую, и Рязанскую и Муромскую, и поставиша десятникы, и сотники, и тысячникы и темникы, и вся урядившее, возвратишася во Орду, точью не чтоша архимандритовъ, и игуменовъ, и иноковъ, и поповъ, и диаконовъ, и крылошанъ и всего причта церковнаго».

Здесь я прошу читателя понять всю прелесть ситуации. Моголы якобы завоевали Суздальские и Рязанские земли в 1238 году, а чиновников, которые только то и сделали, что переписали население, прислали спустя двадцать лет! Случай подобного рода уникален для истории завоеваний и вообще для человеческой истории, и следует признать, что или у ордынского руководства и русских князей явно было не все в порядке с головой, или мы далеко не все знаем о реальных русско‑ордынских отношениях.

Кстати говоря, отделение Золотой Орды от Могольской империи историки связывают именно с Берке, хотя процесс этот фактически начался еще при Джучи, старшем сыне Чингис‑кагана. Тот, как известно, всячески уклонялся от порученного ему отцом завоевания «западных стран». Интересно, что и его сын, Бату не очень‑то жаловал центральное могольское руководство и отказывался, под теми или иными предлогами, от поездок в столицу империи.

Есть один нюанс в истории с переписью населения при Берке. Численники, приехавшие из Орды и поставившие десятников, сотников, тысячников и темников, организовывали, прежде всего, не налоговую систему, а военно‑мобилизационную, рекрутскую. Военно‑территориальная система самих моголов включала в себя десятки, сотни и тысячи, десятитысячных округов‑туменов у них не существовало, что следует из информации автора «Сокровенного сказания» и Рашид ад‑Дина. Это обстоятельство было обусловлено немногочисленностью моголов.

Я думаю, что совпадение по времени обособления Орды от Могольской империи и организации военно‑мобилизационной системы в Русских княжествах нельзя назвать случайным. Отныне Орда стала опираться не на внешние, экспедиционные, а на подконтрольные ей людские ресурсы Северо‑Восточной Руси, которая занимала в системе Русь‑Ордынского государства совершенно особое положение. Так, Едигей в послании великому князю Василию Дмитриевичу (декабрь 1408 г.) писал: «А переже сего оулусь (улус, тюрк. народ. – К.П.) былъ, и сю дръжаву держал (выделено мной. – К.П.)» [52].

Р. Пайпс утверждает: «Монголов не интересовала земля, а уж тем более лес; им надобны были деньги и рекруты. Вместо того чтобы оккупировать Русь, как они поступили с более богатыми и культурными Китаем и Ираном, они обложили ее данью» («Россия при старом режиме»).

Утверждение Р. Пайпса вызывает к жизни следующий вопрос: для чего же надобны деньги и рекруты? Очевидно, что деньги и рекруты необходимы именно для ведения войны. Фридрих II Великий считал, что для ведения войны нужны только деньги, деньги и еще раз деньги, но это уже детали.

Любой государственный деятель того времени, впрочем как и сегодняшнего, недоуменно пожал бы плечами в ответ на вопрос: «Интересуют ли Вас, уважаемый князь, земля и лес?» Именно земля и леса более всего интересовали тогдашних князей, царей и королей. Лес – это топливо, лес – это строительный материал и корабли, лес – это осадные орудия, наконец. Разъяснять значение и назначение земли нет смысла. Землю пашут и выращивают на ней хлеб, если вы не хотите пахать и сеять, то пасите скот, как это делают все кочевники.

Тем не менее, мы не станем с порога отбрасывать утверждение Р. Пайпса. Отнесемся к нему серьезно и внимательно. Если золотоордынское начальство не интересуется землей и лесом, то возможным будет предположить, что перед нами не государственный аппарат, а аппарат вооруженных сил. Дело в том, что руководство вооруженных сил менее всего интересуют земли и леса, его интересуют именно деньги и рекруты.

Таким образом, из утверждения Р. Пайпса следует, что Орда – это не государство, Орда – это войско. Л.Н. Гумилев утверждает, что «орда это народ‑войско». Но разве население Русских княжеств не являлось тем же пресловутым «народом‑войском»? Мы знаем, что всякий пахарь на Руси был в то же время и воином. Вопрос – каким воином? Ответ – воином‑ополченцем. Т. е. непрофессиональным солдатом. Орда – это практически регулярная армия, вернее не то чтобы регулярная в современных понятиях, но профессиональная и содержащаяся в условиях постоянной боевой готовности, совершенно точно. Деньги, поступавшие в Орду (ордынский выход), это деньги на содержание профессиональной армии. Соответственно, рекрутский набор это пополнение армии – Орды.

Согласно «Этимологическому словарю тюркских языков»[53], слово «орда» в тюркских языках имеет три значения: «военный лагерь», «ставка военачальника», «войско». Здесь следует отметить, что все вышеперечисленные значения являются связанными между собой понятиями. Ни «ставка военачальника», ни «военный лагерь» без войска не мыслятся и являются понятиями производными от последнего. Это совершенно очевидно. Орда это войско, армия.

Вопрос, однако, состоит в следующем. Можем ли мы быть уверенными в том, что слово «орда» в тюркском и монгольском языках не является заимствованием? Оказывается, полной уверенности в этом у нас нет и, пожалуй, быть не может, как минимум потому, что процесс формирования тюркских орд полностью копировал таковой у индоевропейских кочевых народов[54], а именно у тохар, о чем ниже см. подробно. Более того, в латинском языке, как известно, наличествует слово ordo, которое, кроме всех прочих, имеет значения «строй, шеренга, фронт, отряд, центурия, корпорация». Таким образом, тюркское «орда» и латинское «ordo» не просто созвучны друг другу, но и несут одну и ту же смысловую нагрузку, как‑то: «военное подразделение», «корпорация».

Также следует вспомнить о таких словах, как фр. ordre, нем. order, orden, широко известное российским гражданам ordnung и др. У османских турков термин орта обозначал не более и не менее как подразделение известнейших всему миру янычар, которые, кстати, набирались из христиан славянского происхождения.

Л.Н. Гумилев однозначно утверждал, и имел для этого утверждения все основания, что «вся система, т. е. орда в целом, понятие не этническое, а военно‑организационное» [55].

Л.Н. Гумилев абсолютно прав.

Рассмотрим национальный состав Золотой Орды, вернее золотоордынского войска, в период XIII–XIV вв. Как ни странно, но сведений о национальном составе ордынских вооруженных сил в этот период вполне достаточно.

Рашид ад‑Дин в своем «Сборнике летописей», оконченном около 1310 года, пишет следующее: «Этих четырех упомянутых эмиров с четырьмя тысячами войска Чингиз‑хан отдал Джочи‑хану. В настоящее время большая часть войск Токтая и Баяна есть потомство [насл]; этих четырех тысяч, а что прибавилось [к ним] за последнее время, то – из войск русских, черкесских, кипчакских, маджарских и прочих, которые присоединились к ним. [Кроме того], во время междоусобиц среди дальних и близких родичей [ала ва ини] часть также должна была уйти туда [во владения Токтая и Баяна]»[56].

Командирами вышеупомянутых четырех тысяч являлись: Мунгкур из племени сиджиут, Кутан‑нойон из племени кингит, Хушитай и Байку из племени хушин. Сиджиут – это племя из моголов‑нирунов, кингит и хушин – из дарлекинов. Очевидно, и рядовой состав был набран из этих племен. О происхождении нирунов и дарлекинов см. «За китайской стеной» (М., 2008). Относить их к монголоидной расе нет каких‑то оснований. Сведения Рашид ад‑Дина, как следует понимать, большей частью относятся к XIII веку.

Этнический состав войска Орды при Узбеке (правил в 1313–1341 гг.), мусульманском, кстати, правителе, можно характеризовать со слов эль‑Омари: «У султана Золотой Орды Узбека рати черкесов, русских и ясов (асов, алан. – К.П.). Это жители городов благоустроенных, людных да гор лесистых, плодовитых. У них произрастает посеянный хлеб, водится скот и добываются плоды»[57].

И, наконец, о национальном составе ордынского войска при Тохтамыше, в 1388 году, можно узнать из сообщения Шереф‑ад‑Дина Иезиди: «Из русских, черкесов, булгар, кипчаков, аланов, (жителей) Крыма с Кафой и азаком, башкирдов и м.к. с. (скорее всего, мокша. – К.П.) собралось войско изрядно большое». С такою неподдающеюся счету армией, превосходившей число древесных листьев и дождевых капель, в конце 790 г.х. (11.01.–30.12.1388), соответствующего году Крокодила, в начале зимы, двинулся он (Тохтамыш. – К.П.) против Тимура»[58].

Огласим полный список национальностей, из которых шла мобилизация в Орду: 1) русские, 2) аланы (асы, ясы), 3) половцы, 4) угры, 5) булгары, 6) черкесы (М. Меховский о черкесах пишет: «Дальше к югу есть еще кое‑какие остатки черкесов (Circassorum). Это весьма дикий и воинственный народ, по происхождению и языку – русские»[59]), 7) население Крыма (оно очень сложное было в этническом отношении, потому Иезиди даже не применяет никакого этнонима), 8) башкирды (возможно, это башкиры), 8. мокша.

Самая многочисленная нация здесь, безусловно, русские, т. е. в общем смысле восточные славяне. Очевидно, именно по этой причине казачество говорит на великорусском языке и никогда не говорило на тюркском.

Сколько моголов находилось в распоряжении Бату?

Дело в том, что вышеупомянутые четыре тысячи воинов Чингис‑каган выделил именно своему старшему сыну Джучи. Эти четыре тысячи были разделены между сыновьями Джучи. Орду, ставка которого находилась на берегах Иртыша, получил одну тысячу воинов. Шейбан, территория которого простиралась от Тюмени до Аральского моря, так же получил одну тысячу. Наконец, под началом Бату находилось две тысячи этнических воинов‑моголов или же от 10 до 15 тыс. общего населения улуса, считая женщин и детей. В случае необходимости имперское руководство помогало Бату, особенно на начальном этапе утверждения его власти, однако после Западного похода все экспедиционные корпуса были выведены в метрополию, и Бату остался, что называется, один на один со своей судьбой. Тем не менее в 1252 году Бату посылает в метрополию уже три тумена во главе с Сартаком и Берке для поддержки своего протеже Менгу Очевидно, что бойцы этих трех туменов прекрасно владели русским языком.

Дело в том, что если мы говорим, к примеру, о Британской империи, то мы говорим о господстве в этой империи англосаксонского этноса, если мы говорим о маньчжурской империи Цин, то мы говорим о господстве в Китае маньчжурского этноса. В случае же с Ордой говорить о господстве какого‑либо этноса попросту невозможно.

Для того чтобы лучше понимать, что собой представляла Орда, следует понять, что такое казачество. Справочная литература, к примеру Большая Электронная энциклопедия Кирилла и Мефодия, дает следующее определение: «Казачество, этническая, социальная и историческая общность (группа), объединившая в силу своих специфических особенностей всех казаков, в первую очередь русских, а также украинцев, калмыков, бурят, башкир, татар, эвенков, осетин и др., как отдельные субэтносы своих народов в единое целое. Российское законодательство до 1917 рассматривало казачество как особое воинское сословие, имевшее привилегии за несение обязательной службы».

Таким образом, казачество это, прежде всего, социально‑профессиональная общность. Точно такой же общностью являлась в свое время и Орда. Следует напомнить читателю, что казачество оказалось вмонтировано в качестве военного сословия в военно‑политическую систему Российской империи очень поздно, известно, что до 1721 года сношения с донскими казаками велись посредством Посольского приказа, тогдашнего министерства иностранных дел. Уже после 1721 года эта связь находилась в ведении Военной коллегии.

Более того, термин монголы, это не этнический термин, а политический. В XIII веке так назывались все кому не лень. В 1210/11 году северо‑восточные мохэ, которые сами себя называли дадань, провозгласили наименование своему правящему дому – Да Мэнгу Го. Китайский посол Пэн Да‑я, который ездил к даданям в 1233 году, утверждал, что Мэнгу это попросту «серебро», а государство даданей, таким образом, называлось Великая Серебряная династия, так же как государство киданей Великая Стальная династия, а чжурчжэней – Великая Золотая династия. Все те племена и народы, которые попали в зависимость от даданей, стали впоследствии называться монголами (монгу, мэнгу, манхол и т. д.).

Главная проблема при обсуждении вопроса об ордынском рекрутском наборе состоит вот в чем. Л.Н. Гумилев вполне резонно утверждал: «Переход в 5 тыс. верст с необходимыми дневками (из халхинских степей на Русь. – К.П.) занимал от 240 до 300 дней, а использовать покоренных в качестве боевых товарищей – это лучший способ самоубийства» («Древняя Русь и Великая степь»).

Население завоеванных стран может быть эффективно использовано в качестве военной силы только в виде полицейских формирований, привлечение его для завоевательных походов может закончиться полнейшим поражением. Исключением являются лишь добровольцы. Например, во время Второй мировой войны из французов‑добровольцев гитлеровцами была сформирована дивизия СС «Шарлемань», тогда как Франция официально считается страной, завоеванной гитлеровской Германией. Здесь следует отличать какое‑либо политическое присоединение от завоевания. Так, аншлюс Австрии Германией не являлся совсем уж добровольным делом, однако Австрия, по сути своей, есть немецкая земля – Osterreich.

Блестящим примером пагубности использования представителей покоренных народов в завоевательных походах является политика Наполеона. Сейчас мы не станем вдаваться в подробности, просто посмотрим на факты: империя Наполеона не пережила ее создателя, тогда как Империя Моголов худо‑бедно просуществовала не менее ста лет, т. е. в течение жизни нескольких поколений, а отдельные ее части продолжили и далее свою политическую жизнь. Конец наполеоновскому владычеству в Европе был положен в 1813 году в битве при Лейпциге. И вот что произошло в этом сражении. По словам Е.В. Тарле: «Битва 18 октября была еще страшнее, чем та, которая происходила 16‑го, и тут‑то, в разгаре боя, вдруг вся саксонская армия (подневольно сражавшаяся в рядах Наполеона) внезапно перешла в лагерь союзников и, мгновенно повернув пушки, стала стрелять по французам, в рядах которых только что сражалась» («Наполеон»).

Набор в татарское войско в Русских княжествах осуществлялся на основе повинности, а не добровольности, и татарское войско в основе своей являлось русским. Если русские были именно покорены, да еще таким зверским образом, как это обычно утверждается, то поход на Европу в 1241–1242 гг. просто‑напросто развалился бы из‑за массового дезертирства и перехода на сторону венгров, поляков и др. Известно, что моголы забирали русских рекрутов уже в 1237–1238 гг., что нисколько не отрицается исторической наукой. Так, Г.В. Вернадский пишет, что «в 1237 г. монголы потребовали десятую часть «со всего», включая людей. Таким образом, контингент воинов, который монголы требовали от руси (выделено мной. – К.П.), составлял одну десятую (10 %) мужского населения, или, грубо говоря, одну двадцатую всего населения» («Монголы и Русь»).

Данные слова Г.В. Вернадского подтверждаются не только русскими летописцами, но и зарубежными источниками. Матфей Парижский (1200–1259 гг.) сообщает в «Великой хронике»: «Хотя те называются тартарами, много в их войске лжехристиан (православных. – К.П.) и команов, которых по‑тевтонски мы называем вальвами»[60].

Ян Длугош (1415–1480 гг.) в «Истории Польши» повествует о некоторых обстоятельствах битвы при Лигнице: «Два следующих польских отряда под предводительством рыцаря Сулислава и князя опольского Мечислава подхватывают битву, которую и провели бы удачно и стойко с тремя отрядами татар, подводящих здоровых воинов на место раненых, и нанесли бы татарам мучительное поражение, ибо были защищены от татарских стрел польскими арбалетчиками. Ряды татарские сначала отступили, а вскоре, когда поляки нажали сильнее – обратились в бегство. В это время, некий татарский отряд, неизвестно – русского либо татарского (выделено мною. – К.П.) происхождения, очень быстро перемещаясь здесь и там между одним и другим войском, ужасно кричал, обращая к обоим войскам противоположные слова. Орал по‑польски: «Biegajcie, biegajcie», что значит: «Бегите, бегите», приводя поляков в оторопь, по‑татарски же призывал татар к битве и стойкости. На то опольский князь Мечислав, уверенный, что это крик не врага, но друга, который подает правдивый, а не обманный знак, бросил битву и бежал, увлекая за собой большое число воинов, особенно тех, кто был подчинен ему в третьем отряде. Когда князь Генрих увидел то собственными глазами и когда ему донесли об том другие, начал вздыхать и плакать, говоря: «Gorze nam sie stalo», что означало: «Пало на нас великое несчастье»[61]. Таким образом, национальный состав могольского войска в Западном походе был «русского либо татарского происхождения».

Безусловно, ордынская рекрутчина не воспринималась русским населением с восторгом, но эта рекрутчина воспринималась без восторга и при императорах и при Советской власти. Р. Пайпс пишет, что «в русском фольклоре существует целый жанр «рекрутских плачей», напоминающих погребальные песни. Проводы, которые семья устраивала идущему в солдаты рекруту, также напоминали погребальный обряд» («Россия при старом режиме»).

Сегодня нам сложно понять многие события, происходившие в XIII веке, потому что нашему нынешнему европеизированному мышлению трудно осознать некоторые вещи, характерные для нравов средневекового Востока.

К примеру, известно, что Египтом очень долгое время управляли мамлюки, т. е. русско‑половецкое войско, пополняемое с рынков рабов. Византийский историк Никифор Григора (между 1290 и 1295–1359 или 1360 гг.) сообщал о комплектовании мамлюкского корпуса следующее: «Египтяне, отправляясь с грузом однажды в год иногда на одном, а иногда и на двух кораблях к европейским скифам, обитавшим около Меотиды и Танаиса, набирали там частью охотников, частью продаваемых господами или родителями и, возвращаясь в египетский Вавилон и Александрию, составляли, таким образом, в Египте скифское войско. Сами египтяне не отличались воинственностью, напротив, были трусливы и изнеженны. Поэтому им необходимо было набирать войско из чужой земли и, так сказать, подчинять себя купленным за деньги господам, не заботившимся ни о чем, в чем обыкновенно нуждаются люди»[62].

Г.В. Вернадский пишет: «Отношения между Золотой Ордой и Египтом продолжали оставаться дружественными. Как и раньше, значительное число кипчаков и русских привозилось в Египет либо в качестве рабов, либо – воинов вспомогательных войск. Большинство из них, если не все, были обращены в ислам. В период правления Джанибека один из русских воинов сделал блестящую карьеру в Египте, достигнув ранга эмира. Его имя дано в восточных источниках как Бейбуга Рус (или Урус)» («Монголы и Русь»).

Точно таким же образом, каким комплектовались мамлюки, комплектовалось и войско знаменитых янычар. Д. Николле, один из исследователей данного вопроса, отмечает: «Одна черта янычарского корпуса делает его трудным для понимания со стороны европейца – тот факт, что янычары рекрутировались из рабов… Относиться к янычарам исключительно как к «рабам‑солдатам» было бы неправильным: слово кул, т. е. «раб», несло в себе больше уважения и достоинства, чем презрения. Даже в XVII в. звание кул считалось более почетным, чем «подданный»[63].

Дело еще и в том, что моголы вовсе не стремились использовать в своей армии именно завоеванные народы и вообще кого бы то ни было без разбора. Здесь я повторю информацию, приведенную выше. Рашид ад‑Дин о завоевании Бенакета пишет следующее: «Воинов, ремесленников и [простой] народ [монголы] разместили по отдельности. Воинов кого прикончили мечом, кого расстреляли, а прочих разделили на тысячи, сотни и десятки»[64].

Та же самая ситуация повторялась в тех городах, которые решались на вооруженный отпор. К слову сказать, почему моголы так преследовали тюрок‑кипчаков? Шихаб ад‑Дин ан‑Насави сообщает: «Кипчакские племена были связаны с этим домом (хорезмшахов) дружбой и любовью, так как и в давние времена и ныне у них рождались дети только от матерей из числа посватанных и введенных в этот дом дочерей кыпчакских владык. Поэтому Чингиз‑хан и его сыновья сделали все для полного уничтожения кыпчаков, так как те были опорой силы хорезмшахов, корнем их славы и основой многочисленности их войск»[65].

В источниках, в частности у Рашид ад‑Дина и в «Сокровенном сказании», имеются сведения о поголовном уничтожении моголами некоторых племенных групп, к примеру татар и меркитов, и далеко не всем народам моголы предлагали службу в своей армии. Так что в данной истории все далеко не так просто, как может показаться. Какого‑то единого подхода в межэтнических отношениях у моголов, очевидно, не существовало, и всякий раз ситуация решалась в соответствии с обстоятельствами.

Рашид ад‑Дин, к примеру, сообщает о рекрутском наборе в Корее: «В том же году (1234 г. – К.П.) набрали из области Солангэ безмерно [много] таргэутов и кэшиктенов и отправили к его величеству каану (т. е. к Угедею. – К.П.); начальником их был некто по имени Онгсу»[66]. «Областью Солангэ» назывались корейские земли, которые вместе с землями чжурчжэней (Джурджэ) и входили во второй шэн династии Юань (в первый шэн вошли столичные города Хан‑Балык и Дада).

Между тем, нельзя определенно сказать, что моголы Корею завоевали. Известно, что, когда киданьская (хитайская) династия Ляо пала в 1125 году, ее земли вошли в состав государства Цзинь. После того, как Цзинь ослабела под натиском моголов, хитаи в 1215 году отделились от нее и провозгласили независимое государство Да Ляо («Великое Ляо»), а в 1216 году вторглись в северо‑западную часть государства Коре.

Корейские феодалы, не будучи в состоянии справиться с киданями (хитаями) самостоятельно, обратились к моголам за помощью, каковая и была им оказана, а государство Коре, таким образом, перешло в зависимость от моголов. Корейские цари оставались на престоле, между тем все они и многие члены правящей семьи роднились с моголами и брали замуж могольских принцесс. Рашид ад‑Дин, в частности, сообщает, что одним из зятьев кагана Хубилая был «сын государя области Солангэ»[67]. Нельзя сказать, что корейские феодалы были в восторге от политической зависимости от моголов, в Корее случались и восстания, однако назвать Корею завоеванной страной вряд ли возможно, так же как нельзя сказать, что Российская империя оказалась создана исключительно путем завоеваний.

Что касается налогов, т. е. именно ордынского выхода, то вопрос о нем подробно рассмотрен во многих научных работах. После 1262 года он взимался русскими князьями. Известно, что в основе ордынского выхода лежала десятина [68], дополняемая таможенными, ямскими и некоторыми нерегулярными сборами. Эта сумма, естественно, не так уж и мала, с учетом налогов, собираемых в пользу собственной княжеской власти. Однако есть один нюанс.

В Иране, который подвергся могольской оккупации, дело обстояло следующим образом. «Во многих областях (Ирана. – К.П.) крестьянам приходилось отдавать государству и землевладельцам до 80 % урожая. Персидский историк Рашид ад‑Дин (начало XIV в.) рассказывает, что одни и те же налоги взимались по нескольку раз в год, и крестьяне, не имея возможности платить повторно, убегали, бросая деревни и дома. Те, кто оставался в деревнях, нарочно держали свои дома в полуразрушенном состоянии, чтобы избавиться от сборщиков податей и тяжелого постоя военных чинов и юнцов. Но и это не всегда помогало. «Когда сборщики, – говорит Рашид ад‑Дин, – отправлялись по околоткам, они отыскивали какого‑нибудь мерзавца, знавшего дома, и по его указанию извлекали людей из углов, подвалов, садов и развалин. Если не могли захватить мужчин, то забирали их жен, гнали их, как стадо овец, перед собой из околотка в околоток и приводили к налоговым чиновникам. Те подвешивали их за ноги на веревке и избивали; стенания и жалобы женщин поднимались до небес»[69].

В период правления Газан‑хана моголы были вынуждены пойти на реформы, облегчающие жизнь крестьян, и упорядочить взимание налогов, тем не менее, новое законодательство подтвердило прикрепление крестьян к земле и запрещение права перехода, существовавшее со времен Чингис‑кагана. Подати, хотя и строго фиксированные, оставались еще очень высокими. В Хузистане, например, с крестьян государственных (диванских) земель взимали в казну 60 % их валового дохода.

Ситуация в Китае была ничуть не лучше. Китайский историк У Хань упоминает, что, к примеру, арендаторы Цзяннани вносили землевладельцам во времена Юань от 50 до 60 % урожая. Высокие налоги приводили к массовому бегству населения. Так, в одном только 20‑м году Чжиюань императора Шицзу (1283 г.) бежали крестьяне 150 тыс. дворов[70].

Для сравнения можно посмотреть на налоговый режим свободного и вполне демократического Сербердарского государства (1337–1381 гг.). Известно, что его правитель со своими приближенными, чиновники и нукеры – все одевались в одинаковые простые одежды из шерсти или верблюжьего волоса, а при доме правителя ежедневно устраивалась общая трапеза для всех желающих. Так вот, в Сербердарском государстве крестьяне отдавали около 3/10 урожая (натурой), а сверх того с них не требовали «ни одного динара»[71].

Ситуация в русских княжествах определяется просто. Нет оккупации, нет ига. Выплата ордынского выхода, как это утверждение ни покажется кому‑то странным, еще не является доказательством какого‑то зависимого положения Русских земель от татар. Известно, что российские императоры предоставляли казачеству широкие материальные привилегии и регулярно поддерживали его внушительными денежными субсидиями. Вряд ли кому‑то придет в голову называть, к примеру, Александра I данником Войска Донского.

Когда прекратились выплаты ордынского выхода?

Абсолютно точно сказать сложно, но до самой кончины Ивана III (1440–1505 гг.) эти выплаты производились. Согласно его завещанию: «В ордынские выходы: в Крым, Казань, Астрахань, Царевичев городок (Касимов), для других царей и царевичей, которые будут в Московской земле, на послов татарских назначена тысяча рублей в год: из этой суммы 717 рублей платит великий князь, остальное доплачивают удельные»[72].

Любопытно, что Иван III платил выход крымским ханам, которые, как известно, отличались враждебностью к Москве. Между тем, следует знать одно важное обстоятельство. Крымские ханы стали проявлять враждебность по отношению к Москве только после утраты своей независимости, впав в зависимость от османских султанов. Известно, что в 1475 году турки‑османы завоевали крымское христианское княжество Феодоро (Готия), генуэзские колонии и постепенно стали распространять на Крым свое политическое влияние. До сего момента отношения Московии и крымских татар были вполне дружественными.

Так, к примеру, в 1474 году великий князь Московский Иван III заключил с крымским ханом Менгли I Гиреем союз, который продолжался до самой его смерти. Весной 1482 г. Иван III обратился к Менгли I Гирею с просьбой устроить вторжение в киевские земли. Хан взял Киев штурмом и ограбил его, прислав затем Ивану III часть трофеев из богатой добычи.

Представителями ордынской администрации в русских княжествах являлись печально известные баскаки, рисуемые обычно в самом демоническом и монголоидно‑басурманском виде. Но и здесь все очень непросто. Ипатьевская летопись сообщает под 1255 годом:

«В та же лето приехаша татаре ко Бакоте, и приложися Милей к нимъ. Данилови же пошедшу на войну на литву и на Новъгородокъ, бывшю раскалью, посла сына си Лва на Бакоту. Посла Левъ дворьского перед собою. Изъехавше яша Милея баскака, и приведе Левъ Мелея отцю си, и бысть паки Бакота королева отца его. Потом же сдумавъ со сыномъ, и отпусти и, а поручникъ бысть Левъ, яко верну ему быти. И пакы приехавшим татаромъ, и створи льсть и предасть ю пакы татаромъ Бакоту»[73].

Т.е. в 1255 году в местечко Бакота «приехаша татаре», которые предложили местному правителю Милею стать татарским баскаком. В результате Бакота перестала непосредственно подчиняться галицким князьям, чего, очевидно, Милей и добивался. Князь Даниил Романович и его сын Лев пытались воздействовать на Милея, но тот, в конце концов, предпочел служить моголам. Понимайте, читатель, данную ситуацию как хотите. Можно осудить Милея за ренегатство и сотрудничество с моголами, но Даниил Романович, который короновался в Дрогичине присланной от Инокентия IV королевской короной, также не вызывает, лично у меня, особых симпатий.

Еще раз хочу подчеркнуть, Орда не являлась каким‑то этническим образованием. Родовое сообщество Чингизидов занимало в ее организации руководящие должности, но точно так же русскими княжествами руководило родовое сообщество Рюриковичей. Положим за верное, что Рюрик был пришлым варягом с неясным этническим происхождением, то ли из числа шведов, на которых молятся наши западники‑норманнисты, то ли западный славянин.

Чем Чингис‑каган хуже того же шведа?

Чем поедатели мухоморов предпочтительнее любителей кобыльего молока?

Дело в том, что если отождествить летописного Рюрика с Рориком Ютландским из клана Скъельдунгов, то стоит вспомнить, что клан Скъельдунгов, по свидетельству скандинавских саг, происходит от Скъельда, сына самого Одина, пришедшего из страны турков, где у него были владения. Один (Вотан), как известно, по этнической принадлежности был асом. Асы (аланы) в китайских хрониках называются усунь. Китайские авторы описывают усуней как рыжеволосых и синеглазых людей. Но самое забавное состоит в том, что представители клана Борджигинов, к которому принадлежали Чингизиды, всеми источниками также описываются как светловолосые и зеленоглазые люди и, согласно родовой легенде, имеют аланское происхождение.

Все то, о чем я только что упомянул, вовсе не является тайной за семью печатями, о том можно узнать из чтения «Младшей Эдды» Снорри Стурлуссона, переводов И.В. Кюнера и «Сборника летописей» Рашид ад‑Дина. Все это богатство давно уже выложено в Сеть для широкого пользования. Нет сомнения, что и происхождение клана Скъельдунгов, и происхождение клана Борджигинов являются легендами. Важно понимать, почему именно такими легендами?

История это очень интересная вещь, даже, а может быть и особенно, без всякой привязки к сегодняшней политике и идеологии.

Одним из главнейших вопросов истории Орды является вот какой: кто же такие эти самые моголы (монголы, мугулы)? Этот вопрос тем более интересен, что, по утверждениям историков, две тысячи могольских воинов одно время держали в страхе и повиновении всю Восточную Европу и заставляли трепетать Европу Западную при одном только упоминании своего имени.

Date: 2015-11-13; view: 324; Нарушение авторских прав